505-й парашютно-пехотный полк. Голландия. D+1. Планеры прибывают
Крушение планера в зоне высадки "N", 18 сентября 1944 г. Фото - собственность нидерландского фотобанка http://www.beeldbankwo2.nl/
Предыдущая часть
Рано утром 18 сентября 3/505 попал под невероятно точный артиллерийский удар. Немцы обстреливали его позиции при помощи минометов, Небельвеферов и тяжелых орудий, и было ясно, что у них где-то находится передовой артиллерийский наблюдатель, корректирующий огонь. Каждая рота выслала по патрулю, чтобы найти корректировщика. Рядовой Джон Лайонс был назначен в патруль роты I. Дом за домом парашютисты обследовали район возможной позиции наблюдателя, пока не добрались до ветряной мельницы, с которой был прекрасный обзор. На ней они нашли голландскую девушку, которую задержали. Очевидно, что она передавала немцам сведения о позициях паратруперов. Рядовой первого класса Клойд Вигле был в составе аналогичного патруля роты Н. Парашютисты нашли двух женщин, находившихся в аттике трехэтажного дома. При них была коротковолновая радиостанция.
В 6 часов утра 18 сентября лейтенант Эмиль Шимпф из роты В возглавил патруль из 12 человек, обследовавший область севернее железнодорожного моста в Мооке, где встретил слабое сопротивление. Парашютисты, не понеся потерь, взяли в плен 17 пленных. Патруль вернулся на аванпост в городке только днем.
С высоты над Ритхорстом лейтенант Ричард Браунли, помощник командира взвода роты С, спустился к шоссе Неймеген-Геннеп. Около 7 часов утра парашютисты разведали прилегающую местность и решили разместить на шоссе блокпост. На нем разместился расчет BAR'а, а подходы заминировали. Вскоре после этого на шоссе появился немецкий танк Mark IV без башни, вместо которой была установлена спаренная зенитная установка калибра 40 мм. (Непонятно, что за машина имеется в виду, очевидно, это был Flakpanzer IV Mobelwagen - 3.7 cm Flak auf Fahrgestell Panzerkampfwagen IV (sf), вооруженный 37-мм автоматической зениткой, установленной на открытой платформе, тем не менее, она не была спаренной. Однако, не исключено, что это была какая-то фронтовая переделка - примечание переводчика). Машина двигалась с севера, со стороны Моока или Неймегена. Расчет автоматической винтовки обстрелял танк, однако ответным прямым попаданием оба парашютиста были убиты. Паратруперы попытались подбить танк с помощью базук, но не преуспели в этом деле. Очевидно, танкисты решили, что имеют дело с большими силами противника, так как танк развернулся и уехал. Когда все успокоилось, лейтенант Браунли вернулся в свой окоп, чтобы заново перевязать рану, полученную во время ночной перестрелки. Накладывая свежий бинт, он почувствовал в ране что-то твердое и извлек медную оболочку пули.
Самоходная зенитная установка Flakpanzer IV Mobelwagen в Северной Европе, лето 1944
Передовой артиллерийский наблюдатель забрался на ветряную мельницу и корректировал оттуда огонь дивизионной артиллерии, отвечавшей немцам, обстреливавшим позиции 1/505 из гаубиц и минометов. Через несколько часов артиллерийской дуэли тяжелый снаряд попал прямо в мельницу, полностью ее разрушив и убив наблюдателя, его радиста и посыльного. Немцы стреляли довольно точно, одна из минометных мин попала прямо в окоп, где находилось четверо парашютистов. Они были буквально разорваны в клочки, товарищи были вынуждены похоронить их в одной могиле, так как было невозможно установить, какие фрагменты кому принадлежали.
Парашютисты получили приказ отойти с холма, чтобы не нести напрасные потери. Они оставили пленных и тела мертвых товарищей и начали отход к основным позициям батальона. Однако, почти сразу после начала отхода приказ был отменен. Когда паратруперы вернулись на свои позиции, они снова столкнулись с зенитным танком, который буквально косил деревья огнем своей автоматической зенитки. Капрал Док Эллисон взял базуку и с южной части холма попытался подбить танк, однако, ракета попала в листы металла, смонтированные по бокам (очевидно, противокумулятивные экраны - примечание переводчика) и не нанесла машине вреда. Несколько парашютистов попытались подобраться к танку и закинуть в него гранаты Гаммона, но не преуспели в этом. Лейтенант Браунли, наблюдая за боем, удивлялся, как Эллисон умудряется стрелять из базуки практически в упор, а танк еще не разнес его на клочки. Очевидно, дело было в том, что по танку стреляло сразу такое количество стволов, что немцы не могли определиться, по кому конкретно стрелять в ответ.
Лейтенант Дженсемер запросил артиллерийский удар по скоплению пехоты, приблизившейся к фронту парашютистов почти на 100 метров. Однако, дивизионная артиллерия располагала всего лишь пятью снарядами на орудие для каждой огневой задачи, что было очевидно мало, так как на пристрелочные выстрелы обычно уходило по три снаряда. Когда лейтенант Браунли обходил передовые окопы, он наткнулся на стрелка, лежавшего в траве с винтовкой. Он показал лейтенанту свой сектор обстрела и попросил подождать немного. Это была небольшая прогалина между деревьями, которую попытался пересечь немецкий пехотинец. Он тут же был убит стрелком, использовавшим все возможности своей винтовки от и до. За утро этот парашютист уложил на прогалине 18 немцев.
В то же время немецкая пехота уже вплотную подошла к позициям взвода и даже прорвала его фронт. Браунли побежал на взводный командный пункт, когда он пытался связаться с штабом батальона по полевому телефону, над холмом прошел истребитель Ме-109, поливая его из пушек. Лейтенанту показалось, что самолет прилетел исключительно по его душу, настолько плотно легли снаряды вокруг его окопа. Наконец, Браунли смог связаться с капитаном Чарльзом Патерсоном, который, в ответ на крики о помощи посоветовал держаться как можно крепче.
В конце концов, взвод получил приказ пробиваться с холма и вернуться на позиции роты, которая удерживала фронт на другом участке. Противник очень хорошо пристрелял местность, по которой отходили парашютисты, ведя продольный пулеметный огонь. Во время отхода был ранен лейтенант Дженсемер, и его место занял Браунли. Собрав подчиненных, лейтенант сказал, что они должны будут двигаться без остановок, и, даже если кто-то из их товарищей будет ранен или убит, необходимо продолжать движение, так как любая остановка обернется еще большими потерями. На полпути один из парашютистов остановился, заявив, что не видит ни одного немца. Солдат был тут же убит пулеметным огнем.
Чтобы предотвратить такие случаи, Браунли встал в хвосте отступающего взвода. Когда парашютисты, наконец, достигли места, где могли находиться в относительной безопасности от немецкого огня, лейтенант заметил, что сержант Сильвестр Мейджс и его минометное отделение отсутствуют. Тогда Браунли вернулся, чтобы найти минометчиков, и его заметил один из немцев. Началась увлекательная игра: как только Браунли поднимал голову, чтобы окликнуть Мейджса, пулеметчик начинал в него стрелять. В конце концов, так и не сумев найти сержанта, Браунли решил, что, в конце концов, немцу с пулеметом может повезти, и вернулся к своим людям.
Около 8:30 три роты немецкой пехоты атаковали со стороны Рейхсвальда, нанеся удар по блокпосту и аванпостам роты I, отбросив парашютистов на 250 метров назад. Бой продолжался все утро и весь день.
Поток планеров пересекает побережье Голландии, 18 сентября 1944 г. Фото сделано с борта самолета-буксировщика С-47 Skytrain
В Англии 454 самолета, буксирующие планеры с тремя из четырех артиллерийских батальонов 82-й воздушно-десантной дивизии и батареями В и С 80-го воздушно-десантного противовоздушного (противотанкового) батальона, начали взлет на час позже, чем это было запланировано, так как им помешали сильный туман и низкая облачность. Лейтенант Рей Гроссман из батареи С 456-го парашютного батальона полевой артиллерии имел серьезные причины для беспокойства из-за полета в Голландию на планере. После многочисленных катастроф планеров в Нормандии, которые ему довелось видеть, он был напуган. Он вспоминал, что не знал, что такое настоящий страх до этого путешествия в Голландию. Нет парашюта - нет никакой возможности повлиять на свою судьбу.
Капитан Джон Прайс из батареи А 456-го батальона нашел способ влиять на свою судьбу. Так как до вступления в армию он обучался в авиашколе и имел четыре с половиной часа самостоятельного налете на самолете Piper Cab, его выбрали в качестве второго пилота, и потому он летел в кабине планера, перевозившего 75-мм гаубицу и ее расчет.
Вскоре после полудня 18 сентября рядовой первого класса Датч Шульц из роты С оставался на аванпосте между лесополосой, где находилась основная позиция роты, и Рейхсвальдом, где концентрировались немцы. Часть роты была отправлена на зачистку зоны высадки, так как какое-то количество немцев ночью просочилось через периметр батальона. Капитан Энтони Стефанич возглавил два взвода своей роты С во время зачистки зоны «N». Парашютисты словно катком прошлись по зоне высадки, решительным ударом прогнав немцев из области, в которой были посадочные площадки планеров, прибытие которых ожидалось с минуты на минуту.
Лейтенант Джек Таллердей, старший офицер роты С и ветеран трех боевых прыжков до Голландии, был участником этой зачистки. Рота находилась между деревнями Графвеген и Ритхорст, постепенно выдавливая немцев из канав и кустарника, в которых они прятались. Наконец, они были вынуждены бежать через открытое пространство в сторону Рейхсвальда, который находился примерно в полутора километрах восточнее. Парашютисты насчитали от 50 до 75 человек. Чтобы помешать их отходу, Таллердей привлек к операции третий, находящийся в резерве взвод и скоординировал его действия и огонь взвода тяжелого оружия из штабной роты батальона.
Первостепенной задачей роты С была охрана двух планеров, которые ранее сели в области, занятой немцами, и только во вторую очередь уничтожение или пленение как можно большего количества вражеских солдат. Зачистка напоминала загонную охоту на кроликов: парашютисты шли, растянувшись в широкую цепь, и стреляли в каждого немца, рискнувшего попасться им на глаза. Если американцы промахивались, то немцы начинали от них удирать, а паратруперы начинали стрелять «кроликам» вдогонку.
Парашютисты успешно окружили немцев к 15:00, незадолго до того, как первые планеры начали прибывать и приземляться в полях прямо среди паратруперов. Тем временем, бой в секторе 3-го батальона достиг своей кульминации за 45 минут до прибытия планеров в зону «N». Одиннадцать немецких бронемашин, идущих на поддержку своей пехоты, были замечены неподалеку от позиций роты I. Рота запросила артиллерийскую поддержку, и, через пару минут, 75-мм гаубицы 376-го парашютного батальона полевой артиллерии подбили пять машин, вынудив оставшиеся отойти к Рейхсвальду. Это позволило роте I провести контратаку, отбросить немецкую пехоту обратно в лес и восстановить блокпост.
Один из планеров Vaco G-4A, приземлившийся возле Грусбека. Фото сделано 25 сентября. Планер исписан различными надписями, которые наносили голландцы, радовавшиеся освобождению от оккупации.
В 15:00 капитан Герман Элли, командир роты А 456-го парашютного батальона полевой артиллерии, находившийся в лидирующем планере потока, наблюдал, как буксирный трос упал вниз и его планер начал снижение к зоне высадки «N». С-47, освободившись от груза, накренился, покачал крыльями и с разворотом ушел в обратную сторону через разрывы зенитных снарядов. Немецкая артиллерия работала по зоне высадки, на которой должны были приземляться планеры. Планер заходил на посадку со скоростью около 120 километров в час и приземлился посреди картофельного поля, пропахав грядки. Нос был поврежден, и ткань обшивки порвалась. Когда планер остановился, все его пассажиры оказались по уши закиданы землей и овощами. Грубая посадка повредила механизм открытия носовой части планера, и поэтому артиллеристы не могли вывезти свой джип. Они быстро покинули планер и попрятались в ближайших канавах, укрывшись от пролетающих мимо снарядов.
Планер, в котором находился лейтенант Рей Гроссман из батареи С 456-го батальона совершил довольно жесткую посадку на распаханном поле в зоне высадки. Последние 50 метров до остановки его пассажиры не видели ровным счетом ничего, так как все остекление было закидано грязью. Как только планер остановился, артиллеристы немедленно выкатили свою гаубицу и отправились к точке сбора.
Когда планер приближался к посадочной зоне, рядовой первого класса Даррел Уиллогби из батареи В 80-го воздушно-десантного противовоздушного (противотанкового) батальона приготовился к быстрому выходу. Он погрузил в свой джип радиостанцию и забрался на место водителя. Когда планер приземлился, предохранительный трос на джипе задрал его нос вверх. Артиллеристы вытащили из-под него пилота и, чтобы освободить джип, были вынуждены прорезать в обшивке планера отверстия, чтобы снять тросы, удерживающие автомобиль.
Выехав из планера, Уиллогби установил четырехметровую антенну радиостанции в антенный вывод на своем джипе и, закончив эту операцию, услышал странный шум. Подняв голову, он увидел, что садящийся планер, прошедший прямо над головой, укоротил антенну более чем наполовину. Вокруг упало несколько мин, и артиллерист решил, что пора убираться с посадочной площадки.
В зоне «N» садились сотни планеров с людьми, техникой и грузами. Один из них прошел прямо над головами парашютистов капитана Стефанича и потерпел крушение рядом с немецкими позициями на краю Рейхсвальда. Немцы тут же принялись поливать планер из автоматического оружия. Надеясь спасти хоть кого-то из находившихся в планере товарищей, капитан Стефанич прокричал своим людям следовать за ним. Когда паратруперы приближались к планеру, лейтенант Гас Сандерс выбежал на десяток метров вперед, на ходу стреляя по убегающим немцам из автоматической винтовки Браунинга. Когда капитан Стефанич закричал Сандерсу, чтобы тот ложился, немецкий стрелок подстрелил отважного офицера.
Один из медиков, оказавшихся поблизости, немедленно подбежал к капитану, чтобы оказать ему первую помощь. Сандерс подошел к нему и встретился со Стефаничем взглядом, когда медик, опустившись на колени, пытался ему помочь. Тот произнес: «Гас, мы прошли длинный путь. Скажи парням, чтобы они продолжали делать хорошую работу». Медик встал и отошел к группе парашютистов, наблюдавших за этой сценой, всхлипывая и говоря: «Он ушел, он ушел. Я не смог ему помочь». Лейтенант Сандерс потерял самого близкого друга. Он считал Стефанича прекрасным солдатом, одним из «тяжеловесов» полка и дивизии. Подчиненные относились к капитану с большим почтением.
Когда ужасные новости достигли аванпоста, на котором находился Датч Шульц, он был ошеломлен. Это был единственный раз, когда в бою он был сломлен и плакал над кем-то, кто был ему дорог. Он чувствовал, словно потерял старшего брата. Стефанич был тем, кем Шульц хотел бы быть. Он был прирожденным лидером, который вел за собой людей собственным примером, а не по праву старшего по чину. Для людей роты С он был одновременно командиром и другом, будучи своим среди солдат, он не опускался до панибратства. Это была тяжелая утрата не только для роты С, но и для всего полка.
Лейтенант Джек Таллердей взял на себя печальную обязанность принять командования ротой. Как быстро выяснилось, он был командиром по праву. Когда сержант Фрэнк Дваер из штабной роты 1-го батальона услышал новость о смерти Стефанича, он был глубоко потрясен. Его смерть наполнила сердца парашютистов злостью, поскольку очень многие восхищались капитаном. Немцы добились успеха, убедив паратруперов в том, во что те никогда не верили - что они могут убить даже энергичного и способного командира роты. Однако, они только ожесточили их.
Несмотря на падающие то здесь, то там минометные мины и артиллерийский снаряды, капитан Элли начал собирать батарею А 456-го батальона в зоне высадки. Он увидел нескольких человек на обратном скате невысокого холма и решил, что это люди из батареи А. Рядовой первого класса Смит, водитель капитана Элли, был занят прорубанием топором отверстия в борту планера, чтобы выкатить из него джип, так как при приземлении откидную носовую секцию заклинило. Элли отправился на поиски своих людей пешком, напомнив Смиту, чтобы, когда тот закончит, не забыл прикрепить топор обратно к джипу.
Пока капитан шел по полю, немцы его заметили и начали класть снаряды в опасной близости. Ему приходилось пробегать десяток метров, а потом падать в картофельные грядки, пережидая очередное попадание, а потом повторять процесс снова и снова. Когда он был на полпути до увиденных им людей, его нагнали Смит и пилот планера на джипе, который они, наконец, смогли извлечь из планера. Они летели, вдавив педаль газа в пол, подпрыгивая на каждой картофельной грядке. Элли запрыгнул в джип, и они втроем понеслись к собирающимся на скате людям. Доехав до них, капитан распорядился немедленно уйти с открытого места в лесополосу, так как на скате артиллеристы были как на ладони и немцы, скорее всего, уже заметили их.
Повернув направо, Элли наткнулся на лейтенанта Бертрама О'Нэйла из штаба батальона, направившего капитана к лейтенанту Генри Осту, который занимался сбором оставшейся части батареи. Не далее чем через час после приземления батарея А была на позиции и готова открыть огонь, располагая половинным боекомплектом и полным штатом людей. Сержант, отвечавший за боепитание, должен был прибыть позднее с остальным боекомплектом.
После извлечения джипа из планера капитан Лестер Стейн, хирург 456-го батальона, поехал в Грусбек, на полковой пункт первой помощи. Когда он ехал через город, его машину окружила стайка девушек, прыгавших вокруг и кричавших «мы получили квалификацию». Капитан остановился, чтобы понять, в чем дело, и они продемонстрировали ему значки квалифицированного парашютиста - «крылышки» - приколотые к их платьям. Стейн сразу догадался, что парашютисты из первой волны уже провели работу с местным населением.
Медицинский джип Willys MB из 82-й воздушно-десантной дивизии и местные жители, Грусбек, 18 сентября 1944 г.
Планер, перевозивший капитана Гарольда Тайна, командира батареи В 456-го парашютного батальона полевой артиллерии, приземлился в 24 километрах к юго-востоку от зоны высадки рядом с германской границей. Артиллеристы разгрузили планер, в котором были джип, гаубица, боеприпасы и радиостанция, и собрались возле большого крестьянского дома. Вскоре появилось несколько немецких солдат на велосипедах, проехавших несколько раз вокруг их позиции, после чего несколько снарядов упали поблизости. Лейтенант Уоллес Рейд собрал расчет и выпустил из своей гаубицы несколько снарядов в ответ. Больше немецкая артиллерия их не беспокоила.
Как только начало темнеть, артиллеристы погрузились в джип и поехали по второстепенным дорогам на север в поисках батальона. По пути они взяли в плен перепуганного немецкого солдата и прихватили его с собой. Когда они приблизились к оборонительным линиям 505-го полка, капитан Тайн попытался связаться со своим братом, оперативным офицером 456-го батальона, при помощи радио, чтобы парашютисты не подстрелили их, приняв за немцев. Наконец, удалось установить связь и, в качестве позывных, братья пользовались своими детскими прозвищами на случай, если немцы их прослушивают. Брат капитана предупредил 505-й, и артиллеристы проехали через позиции парашютистов без каких-либо происшествий. За проявленные отвагу и лидерские качества при выводе своих людей с вражеской территории капитан Тайн был награжден Серебряной Звездой.
Через 20 минут после завершения посадки планеров, около 130 бомбардировщиков B-24 Liberator из 8-й воздушной армии сбросили 258 тонн снабжения в контейнерах - боеприпасы, продовольствие и медикаменты. Дивизия смогла воспользоваться 80% от сброшенного груза.
Вечером 18 сентября лейтенант Дженсемер из роты С, вернувшийся в строй после перевязки, получил приказ выдвинуть свой взвод обратно на высоту в Пласомолена. После захвата холма, парашютисты взяли в плен немецкого подполковника. Из допроса Дженсемер узнал, что офицер оказался на высоте, так как проводил рекогносцировку перед занятием этой области его подразделением. При подполковнике была полевая сумка, в которой оказались боевые приказы, карты, разведсводки и прочая подобная документация. Перед отправкой в разведку батальона офицер сообщил, что его солдаты скоро собьют парашютистов с холма, и им лучше не испытывать судьбу и самим с него убраться.
Ночью с 18 на 19 сентября рядовой первого класса Джон Диффин, разведчик из роты G, сопровождал своего командира взвода, лейтенанта Джека Гевина, отправившегося на поиски мест для трех постов прослушки перед фронтом наблюдательных постов роты. Парашютисты осторожно приближались к нескольким домам, расположенным вдоль дороги перед фронтом роты. Возле первого дома они заметили семь кожаных разгрузочных систем и баков для противогазов, уложенных в линию - снаряжение немецкого патруля. Лейтенант Гевин приказал Диффину спрятаться, пока он проверит следующий дом, который он решил использовать для поста прослушки.
Немецкий патруль, болтая и смеясь, вернулся, Диффин наблюдал за немцами из глубокой канавы неподалеку. Лейтенант вернулся и окликнул Диффина по имени. Один из немцев обернулся, сказав «Americanische!», и вражеские солдаты, вскинув винтовки, направили стволы в направлении Гевина, который стоял на дороге в 25 метрах от них. Диффин, решив, что лейтенанта пора спасать, высунулся из канавы и открыл огонь. Лейтенант поддержал его с дороги. Только один немец, раненый, смог уйти, остальные были убиты. Гевин снова окликнул Диффина и получил ответ, что с ним все в порядке. Парашютисты обыскали тела, забрав все бумаги, которые смогли найти. У одного из немцев оказался пистолет «Люгер», считавшийся ценным трофеем. Лейтенант протянул его Диффину, сказав: «Я тебе задолжал, а теперь мы в расчете».
Возвращаясь обратно, Гевин приказал Диффину провести людей на выбранные им посты прослушки. Он решил сократить маршрут и выйти на линию аванпостов роты G, перейдя железнодорожную насыпь. Диффин заметил, что, как ему кажется, будет безопаснее вернуться по тому пути, по которому они пришли, потому что тогда парашютисты на аванпостах будут знать об их возвращении. Лейтенант ответил, что нет поводов для беспокойства, и начал взбираться на насыпь. Как только он показался на ее верху, парашютист с ближайшего аванпоста тут же подстрелил его. Диффин забрался на насыпь и понял, что Гевин мертв. После этого инцидента командование взводом принял лейтенант Томас Донован, который отправил Диффина и рядовых Джека Буша и Кэллиса Ла Бланка на посты прослушки почти к самой германской границе.
Той ночью сержант Билл Бланк доложил на командный пункт роты G об инциденте с лейтенантом Гевином и его смерти. Сержант был разбужен и вызван на аванпост, чтобы заверить смерть лейтенанта. Он был убит наповал пулей в висок. Несчастный случай был прямым следствием его собственных инструкций - стрелять в каждого, кто попытается пересечь железнодорожные пути. Он пересек пути и был убит прямо между рельсов.
После двух дней боев 505-й полк выполнил все свои задачи, занял все необходимые объекты и взял около 500 пленных. Однако, после двух попыток, 508-й полк так и не смог захватить мосты в Неймегене, которые оставались в руках противника, и которые необходимо было взять до того, как подойдут подразделения британского ХХХ корпуса, иначе они не смогут вовремя прийти на помощь британской 1-й воздушно-десантной дивизии, ведшей тяжелые бои в Арнеме.
Продолжение следует