Чем грозит миру демонтаж системы ядерного сдерживания
Газета «Ведомости» опубликовала статью заместителя директора Центра анализа стратегий и технологий (ЦАСТ) Константина Макиенко, посвященную перспективам обострения российско-американских отношений и начала новой гонки вооружений после приостановки обеими странами участия в Договоре о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД).
(с) Сергей Пятаков / РИА Новости
2 февраля 2019 г., когда США и Россия заявили о приостановке участия в Договоре о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД), мир окончательно вступил в эпоху новой холодной войны и новой гонки ядерных вооружений. Демонтаж созданной в 1970-1990-е гг. системы стратегической стабильности принял необратимый характер. Разрушение этой системы началось еще в 2001 г. с выходом Соединенных Штатов из Договора об ограничении систем ПРО, продолжилось с крахом ДРСМД и завершится с прекращением действия Договора СНВ-3, который - и в этом не приходится сомневаться - не будет продлен в 2021 г. ни одной из сторон.
Совершенно ясно, что с декабря 1987 г., когда был подписан ДРСМД, военно-политическая обстановка и технологическая среда радикально изменились и сам этот договор устарел.
Действительно, за прошедшие более чем 30 лет появились целые классы не существовавших тогда вооружений и техники, которые функционально аналогичны ракетам средней и меньшей дальности. С тех пор добрый десяток государств обзавелся баллистическими ракетами средней дальности и ракетами меньшей дальности наземного базирования, которые - согласно ДРСМД - не имеют права развертывать Соединенные Штаты и Россия. Но точно так же ясно, что при наличии доброй воли и заинтересованности сторон этот договор мог быть модернизирован. То, что этого не случилось, означает, что такой заинтересованности как минимум со стороны одного из участников не было.
Крах ДРСМД будет иметь для военной безопасности России чрезвычайно тяжелые последствия. Главную опасность представляет совершенно неминуемая разработка и развертывание Соединенными Штатами нового поколения баллистических ракет средней и меньшей дальности, в том числе с гиперзвуковыми блоками. Причем эта разработка может быть реализована в сжатые сроки. Не стоит впадать в прекраснодушное заблуждение относительно сегодняшнего предположительного американского отставания в области гиперзвука от России. Учитывая невероятную научную и технологическую мощь США, это отставание, если оно вообще существует, будет ликвидировано очень быстро. А принимая во внимание колоссальный американский индустриальный потенциал, необходимо исходить из того, что производство таких ракет легко может составить сотни и тысячи единиц. Ужасающее отличие нынешней ситуации от европейского ракетного кризиса 80-х гг. прошлого века состоит в том, что на этот раз ракеты будут развернуты на территории Восточной Европы или даже бывших республик СССР, т. е. на сотни километров ближе к стратегически важным российским политическим, военным и промышленным объектам (не нужно впадать в самоутешение или самообман: практичнее исходить из того, что такое развертывание неизбежно). А значит, подлетное время будет исчисляться уже не 6-8 минутами, как в XX в., а буквально десятками секунд. В сущности, развертывание ракет с гиперзвуковыми блоками в Восточной Европе или Прибалтике не оставят российскому военно-политическому руководству времени на принятие осознанного решения на применение сил ядерного сдерживания, а значит, похоронит всю концепцию ответно-встречного удара, базирующуюся на опасности понесения неприемлемого ущерба в ответ: это станет возможно впервые с момента появления советского ракетно-ядерного щита. Рассчитывать в такой ситуации на одни только морально-этические тормоза политического руководства, наверное, наивно.
Пока ответ Москвы на выход Соединенных Штатов из ДРСМД выглядит умеренным и адекватным. Главное, послан четкий и недвусмысленный сигнал «старым европейцам» о том, что на этот раз Россия не собирается брать их в заложники и нацеливать ракеты на Западную Европу. Это более чем разумно, поскольку США, может быть, и готовы воевать с Россией до последнего европейца, но ни европейцам, ни русским это совершенно не нужно. Разумно на данном этапе выглядят и другие действия России - открытие научно-исследовательских работ по разработке гиперзвуковой ракеты наземного базирования и опытно-конструкторских работ по созданию сухопутного варианта крылатой ракеты «Калибр» (что, кстати, означает, что претензии американцев к российской ракете 9М729, которые и послужили для них поводом к выходу из ДРСМД, не имеют под собой оснований: зачем нужно «осухопутчивать» «Калибр», если бы у России уже была крылатая ракета средней дальности сухопутного базирования?).
Однако, если и когда в реальности начнется развертывание американских ракет на границах с Россией, потребуются и новые меры.
Во-первых, страны, которые разместят на своей территории американские ракеты, неизбежно должны будут взяты на прицел российских ядерных средств, что в случае возникновения конфликта означает их полное уничтожение. Здесь Москва может получить один из немногих профитов от прекращения действия ДРСМД: за счет развертывания оперативно-тактических ракет и ракет меньшей дальности Россия обнулит подавляющее превосходство НАТО в обычных средствах. Будет уже не важно, сколько американских бригад или дивизий примет, например, заявлявшая о готовности сделать это Польша: все они в результате превратятся в радиоактивную труху.
Еще один теоретический профит для России состоит в возможности отказа от дорогостоящей политики «калибровизации» флота в виде строительства дорогих и нелепых «Буянов-М» и «Каракуртов» по цене в половину фрегата при техническом уровне малых ракетных кораблей 40-летней давности. Строительство дорогих морских платформ-носителей «Калибров» теряет смысл при отсутствии ограничений на их сухопутное развертывание.
Во-вторых, в случае развертывания американских ядерных средств в Восточной Европе Москве придется пойти на асимметричные, но в худшем смысле этого слова меры: на американские ракеты средней и меньшей дальности придется отвечать наращиванием межконтинентальных средств, способных достигать территории США, причем из районов, недоступных для американских ракет средней дальности. Одновременно, возможно, придется реально, а не декларативно задуматься о переносе центра административной, а вслед за этим и культурной, а в перспективе - экономической активности в Сибирь и на Дальний Восток, в том числе о переносе столицы.
В-третьих, у России не остается никаких резонов придерживаться ограничений Режима контроля ракетных технологий, которые запрещают экспорт ракет с дальностью пуска более 300 км. Сохранение этих ограничений наносит серьезный ущерб коммерческим интересам России. А коль скоро США инициируют новую гонку ракетных вооружений, выгода Москвы заключается в том, чтобы сделать эту гонку многосторонней, а не только российско-американской.
В целом крах ДРСМД несет такие серьезные риски, причем не только для России, но также для Западной Европы и всего мира, что остаются ненулевые шансы резкой активизации «старых европейцев» с целью не допустить появления новых американских ракет на востоке континента. Так, пример «Северного потока - 2» показывает, что, когда речь идет о жизненно важных интересах Германии, она находит в себе силы противостоять давлению США. Такой исход нового ракетного кризиса стал бы наименьшим злом.
(с) Сергей Пятаков / РИА Новости
2 февраля 2019 г., когда США и Россия заявили о приостановке участия в Договоре о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД), мир окончательно вступил в эпоху новой холодной войны и новой гонки ядерных вооружений. Демонтаж созданной в 1970-1990-е гг. системы стратегической стабильности принял необратимый характер. Разрушение этой системы началось еще в 2001 г. с выходом Соединенных Штатов из Договора об ограничении систем ПРО, продолжилось с крахом ДРСМД и завершится с прекращением действия Договора СНВ-3, который - и в этом не приходится сомневаться - не будет продлен в 2021 г. ни одной из сторон.
Совершенно ясно, что с декабря 1987 г., когда был подписан ДРСМД, военно-политическая обстановка и технологическая среда радикально изменились и сам этот договор устарел.
Действительно, за прошедшие более чем 30 лет появились целые классы не существовавших тогда вооружений и техники, которые функционально аналогичны ракетам средней и меньшей дальности. С тех пор добрый десяток государств обзавелся баллистическими ракетами средней дальности и ракетами меньшей дальности наземного базирования, которые - согласно ДРСМД - не имеют права развертывать Соединенные Штаты и Россия. Но точно так же ясно, что при наличии доброй воли и заинтересованности сторон этот договор мог быть модернизирован. То, что этого не случилось, означает, что такой заинтересованности как минимум со стороны одного из участников не было.
Крах ДРСМД будет иметь для военной безопасности России чрезвычайно тяжелые последствия. Главную опасность представляет совершенно неминуемая разработка и развертывание Соединенными Штатами нового поколения баллистических ракет средней и меньшей дальности, в том числе с гиперзвуковыми блоками. Причем эта разработка может быть реализована в сжатые сроки. Не стоит впадать в прекраснодушное заблуждение относительно сегодняшнего предположительного американского отставания в области гиперзвука от России. Учитывая невероятную научную и технологическую мощь США, это отставание, если оно вообще существует, будет ликвидировано очень быстро. А принимая во внимание колоссальный американский индустриальный потенциал, необходимо исходить из того, что производство таких ракет легко может составить сотни и тысячи единиц. Ужасающее отличие нынешней ситуации от европейского ракетного кризиса 80-х гг. прошлого века состоит в том, что на этот раз ракеты будут развернуты на территории Восточной Европы или даже бывших республик СССР, т. е. на сотни километров ближе к стратегически важным российским политическим, военным и промышленным объектам (не нужно впадать в самоутешение или самообман: практичнее исходить из того, что такое развертывание неизбежно). А значит, подлетное время будет исчисляться уже не 6-8 минутами, как в XX в., а буквально десятками секунд. В сущности, развертывание ракет с гиперзвуковыми блоками в Восточной Европе или Прибалтике не оставят российскому военно-политическому руководству времени на принятие осознанного решения на применение сил ядерного сдерживания, а значит, похоронит всю концепцию ответно-встречного удара, базирующуюся на опасности понесения неприемлемого ущерба в ответ: это станет возможно впервые с момента появления советского ракетно-ядерного щита. Рассчитывать в такой ситуации на одни только морально-этические тормоза политического руководства, наверное, наивно.
Пока ответ Москвы на выход Соединенных Штатов из ДРСМД выглядит умеренным и адекватным. Главное, послан четкий и недвусмысленный сигнал «старым европейцам» о том, что на этот раз Россия не собирается брать их в заложники и нацеливать ракеты на Западную Европу. Это более чем разумно, поскольку США, может быть, и готовы воевать с Россией до последнего европейца, но ни европейцам, ни русским это совершенно не нужно. Разумно на данном этапе выглядят и другие действия России - открытие научно-исследовательских работ по разработке гиперзвуковой ракеты наземного базирования и опытно-конструкторских работ по созданию сухопутного варианта крылатой ракеты «Калибр» (что, кстати, означает, что претензии американцев к российской ракете 9М729, которые и послужили для них поводом к выходу из ДРСМД, не имеют под собой оснований: зачем нужно «осухопутчивать» «Калибр», если бы у России уже была крылатая ракета средней дальности сухопутного базирования?).
Однако, если и когда в реальности начнется развертывание американских ракет на границах с Россией, потребуются и новые меры.
Во-первых, страны, которые разместят на своей территории американские ракеты, неизбежно должны будут взяты на прицел российских ядерных средств, что в случае возникновения конфликта означает их полное уничтожение. Здесь Москва может получить один из немногих профитов от прекращения действия ДРСМД: за счет развертывания оперативно-тактических ракет и ракет меньшей дальности Россия обнулит подавляющее превосходство НАТО в обычных средствах. Будет уже не важно, сколько американских бригад или дивизий примет, например, заявлявшая о готовности сделать это Польша: все они в результате превратятся в радиоактивную труху.
Еще один теоретический профит для России состоит в возможности отказа от дорогостоящей политики «калибровизации» флота в виде строительства дорогих и нелепых «Буянов-М» и «Каракуртов» по цене в половину фрегата при техническом уровне малых ракетных кораблей 40-летней давности. Строительство дорогих морских платформ-носителей «Калибров» теряет смысл при отсутствии ограничений на их сухопутное развертывание.
Во-вторых, в случае развертывания американских ядерных средств в Восточной Европе Москве придется пойти на асимметричные, но в худшем смысле этого слова меры: на американские ракеты средней и меньшей дальности придется отвечать наращиванием межконтинентальных средств, способных достигать территории США, причем из районов, недоступных для американских ракет средней дальности. Одновременно, возможно, придется реально, а не декларативно задуматься о переносе центра административной, а вслед за этим и культурной, а в перспективе - экономической активности в Сибирь и на Дальний Восток, в том числе о переносе столицы.
В-третьих, у России не остается никаких резонов придерживаться ограничений Режима контроля ракетных технологий, которые запрещают экспорт ракет с дальностью пуска более 300 км. Сохранение этих ограничений наносит серьезный ущерб коммерческим интересам России. А коль скоро США инициируют новую гонку ракетных вооружений, выгода Москвы заключается в том, чтобы сделать эту гонку многосторонней, а не только российско-американской.
В целом крах ДРСМД несет такие серьезные риски, причем не только для России, но также для Западной Европы и всего мира, что остаются ненулевые шансы резкой активизации «старых европейцев» с целью не допустить появления новых американских ракет на востоке континента. Так, пример «Северного потока - 2» показывает, что, когда речь идет о жизненно важных интересах Германии, она находит в себе силы противостоять давлению США. Такой исход нового ракетного кризиса стал бы наименьшим злом.