(Продолжение. Начало -
здесь)
Часть 2. Путешествие
Безусловно, встретиться со стихиями, когда море находится в своём самом величественном настроении, - дело нешуточное. Тогда надо знать море; знать, что знаешь его; и, самое главное, не забывать: море было создано для того, чтобы идти по нему под парусом.
Капитан Джошуа Слокум
Своему плану Слокум посвящает ровно пол-предложения. Упомянув вначале о своей неудаче как рыбака, он замечает: Я твёрдо решил совершить кругосветное путешествие …
Может, читателю это и кажется каким-то невообразимым подвигом. Слокум как минимум пять раз обогнул земной шар в течение своей карьеры. Он знал, что делает. А если знаешь, то и надо делать, а не рассуждать.
«Спрей» в Австралии. Фотография с фронтисписа книги Слокума
Я твёрдо решил совершить кругосветное путешествие и, поскольку утром 24 апреля 1895 году дул хороший ветер, в полдень я понял якорь, поставил паруса, и с ветром за спиной покинул Бостон, где «Спрей» уютно провела зиму на якоре. … Моё сердце стучало громко и взволнованно, воздух был свеж, шаги по палубе легки. Я знал, что пути назад не было, знал, что начинаю приключение, смысл которого был мне полностью понятен. Я не слушал чужих советов. Я считаю, что имею право на собственное мнение обо всём, связанном с морем. Я не отошёл и трёх миль от Бостона, как сразу же получил наглядное доказательство, что лучшие моряки в мире могут быть не так успешны, как я один. На мели лежал пароход-красавец, а ведь у него была команда в полном составе, боцманы и лоцманы. Это был «Венецианец», налетевший на подводную скалу и разломанный ею пополам. Так в первый же час своего одиночного плавания я получил доказательство, что моя лодка может плыть лучше, чем пароход с полностью укромлектованной командой, потому что, как минимум, она уже отошла дальше, чем он. «Осторожнее, Спрей», - сказал я своему чёлну, бесшумно скользившему по бухте.
Прерву Слокума на секунду. Зная название потерпевшего крушение парохода, я легко нашёл
заметку о нём в «Нью-Йорк Таймс» от 3 марта 1895 года. «Четырёхмачтовый пароход „Венецианец“ (компания Furness Line), направлявшийся сегодня в Лондон, в 15:40 сел на мель на Lower Middle. Пароход стоит на подводной скале рядом с буём №8. У него большая дыра в днище. Через неё вода залила машинное отделение и серьёзно повредила груз».
Lower Middle - мель на выходе из Внутренней Бостонской бухты. Она до сих пор существует, и о ней знают все, кто там навигирует. Буквально все. Лоцман мог сколько угодно объяснять это прискорбное происшествие «плохой видимостью, вызванной снегом и туманом», но Слокум-то был прав! «Венецианец» лежал на мели, разломанный пополам, а «Спрей» летела вперёд.
Когда «Спрей» вышла из бухты, волны, танцующие в Массачусетском заливе, встретили её и рассыпались на мириады мерцающих драгоценных камней. День стоял идеальный, свет солнца сильный и ясный. Каждая частица воды в воздухе становилась драгоценным камнем; летящяя вперёд «Спрей» выхватывала у моря ожерелье за ожерельем, и сразу же отбрасывала их прочь. Все мы знаем миниатюрные кусочки радуги, возникающие на носу корабля, но «Спрей» окружила себя полным полукругом радужной арки. Я никогда не видел ничего подобного. Её ангел-хранитель собрался с нами в путешествие, сказало мне море.
Из Бостона Слокум отправился на северо-восток. Сначала в Глочестер, известный рыбацкий порт, закупиться для путешествия, а потом в родные места, в канадскую провинцию Новую Шотландию.
* * *
Напомню ещё раз: Слокум начал своё путешествие в 1895 году. Теперешние читатели поражаются: как же он там без GPS? Кроме спутниковой навигации, у Слокума не было многих других, в чём-то даже более важных вещей: двигателя, радио, регулярных прогнозов погоды. Спонсоров и денег, наконец. (Капитан вышел в море с капиталом в полтора доллара.)
Кругосветное путешествие Джошуа Слокума
Но, всё-таки, пару слов о навигации. Вы, может быть, помните
мои объяснения, что для классической небесной навигации нужен секстант и точный хронометр.
С хронометром у Слокума были проблемы. После того, как он полностью оснастил лодку в Глочестере, он пишет:
Всё, что меня теперь волновало - это нехватка хронометра. В нашем новомодном подходе к навигации предполагается, что без него моряк непременно заблудится. Каюсь, я и сам как-то незаметно начал так думать. Мой собственный добрый старый хронометр давно был не в порядке. Почистить и настроить его стоило бы пятнадцать долларов. Пятнадцать долларов! Разумеется, он остался дома.
Точные морские хронометры появились во второй половине восемнадцатого века и получили широкое распространение в первой половине девятнадцатого, так что называя их новомодными, Слокум мыслит масштабами столетий.
Так, без хронометра, Слокум добрался до города Ярмута в Новой Шотландии. Следующим шагом надо было пересекать океан. Кругосветное путешествие начиналось всерьёз.
В Ярмуте я приобрёл свои знаменитые жестяные часы, единственный прибор для измерения времени за всё путешествие. Стоили они полтора доллара, но поскольку циферблат был разбит, продавец уступил их мне за доллар.
Знаменитые жестяные часы капитана СлокумаЗа время путешествия у жестяных часов непонятного происхождения с поломанным циферблатом сломалась минутная стрелка, осталась только часовая. Слокум невозмутимо продолжал пользоваться ими.
Через много месяцев Слокум, приближаясь к Южной Африке, попал в сильный ветер. Наблюдатели на берегу сообщили: «„Спрей“ уменьшает паруса; грот
1 был зарифлен и поставлен за десять минут. Всю работу выполняет один человек». Этот отчёт был «через три минуты» напечатан в местной газете, которую Слокуму вручили при прибытии в порт. «Я не мог проверить, сколько времени заняло у меня взять риф, - невозмутимо комментирует Слокум, - потому что, как я уже упоминал, у моих часов отвалилась минутная стрелка».
Я думаю, вы уже смогли оценить стиль книги и, может быть, стиль путешествия Слокума. Спокойная уверенность в своих силах, сухой, непретенциозный юмор, несогласие играть по чужим правилам. Свободный и медленный подход к жизни.
Он описывает ситуацию, когда расстояние, показываемое его лагом
2 стало сильно отличаться от того, что он прикидывал в уме. Своей интуиции Слокум доверял бесконечно больше, чем механическим устройствам. Вскорости на горизонте показался остров Родригес,
3 что подтвердило правоту Слокума и неправоту лага.
Я достал лаг, которым пользовался теперь больше по привычке, чем по необходимости: я уже давно изучил «Спрей» и её повадки. За время нашего путешествия мне стало абсолютно ясно, что ей можно доверять. Как только возникали сомнения, я всегда трактовал их в её пользу. Я уже давно замечал, что капитаны, которые слишком уверены в себе, как ходячие энциклопедии, - это те, кто теряет больше всего кораблей и больше всего жизней. Что же касается лага, две из четырёх лопастей были сильно изогнуты: не иначе, поработала акула или какая-то другая большая рыба.
Если уж на то пошло, расскажу вам ещё одну знаменитую историю про навигацию Слокума на «Спрей». Я, помнится, прочёл её в
учебнике по небесной навигации много лет назад, ещё до того, как узнал, кто такой Слокум.
Слокум пересекал Тихий океан, провёл сорок три дня в открытом океане. Не могу отказать себе в удовольствии процитировать ещё кусочек:
День за днём я шёл в бакштаг,
4 и каждый день весьма точно отмечал на карте своё местоположение. Определял я его, должен сказать, скорее по интуиции, нежели чем рабскими вычислениями. Начать с того, что моё судно твёрдо держало свой курс. Долгими днями я даже не смотрел на компас. Каждую ночь на траверзе
5 я видел Южный крест. Солнце каждое утро вставало за кормой и каждый вечер садилось прямо по курсу. Этот компас был всегда точен, и никакого другого мне не было нужно. Если, после долгого времени в море, я начинал сомневаться в своём местоположении, я проверял его по окружавшим меня часам, созданным Великим Архитектором, и оно всегда было верным.
Окружавшими Слокума часами были Солнце и Луна. Во второй половине восемнадцатого века был разработан так называемый метод лунных расстояний, позволявший узнать текущее время по расстоянию между Луной и Солнцем (или одной из нескольких звёзд) за счёт того, что Луна движется по небу гораздо быстрее, чем Солнце и звёзды. К моменту плавания Слокума этим громоздким, неудобным методом уже не пользовались лет пятьдесят - у всех на борту были точные хронометры. В 1895 году лунные расстояния устарели больше, чем небесная навигация в наше время!
И вот Слокум, застав на небе одновременно Луну и Солнце (необходимое условие!), ничтоже сумняшеся достаёт секстант и проводит измерения. Метод лунных расстояний - трудоёмкий метод. Стандартная процедура требует участия трёх штурманов одновременно.
Слокум обходится один. Он вычисляет свою долготу, которая оказывается на несколько сотен миль западнее того, что он ожидал. Как обычно, при конфликте между фактами и интуицией Слокум доверяет интуиции больше чем фактам. Он проверяет и перепроверяет свои расчёты и в результате находит ошибку в таблице логарифмов!
6 У Слокума всё образование было два класса. Потом отец забрал его из школы помогать с семейным бизнесом - был фермером коротким канадским летом, делал ботинки морякам длинными канадскими зимами. И этот человек, не закончивший даже и начальной школы, пишет прекрасную, тонкую, смешную и лирическую книгу о кругосветном путешествии - но до того в одиночку, посередине Тихого океана, находит ошибку в логарифмических таблицах! У меня просто не хватает восклицательных знаков, чтобы выразить своё восхищение.
После исправления ошибки в логарифмах проблема исчезла, долгота сошлась с той, которую он интуитивно вычислил заранее, и через несколько часов, как и ожидалось, показался остров Нуку-Хива, самый большой из Маркизских островов.
Я был теперь в гармонии с окружавшим меня миром, я плыл в бескрайнем потоке, я чувствовал, как меня держит рука Того, кто сотворил все миры. Я понимал математическую истину их движения … Навигация по лунным расстояниям, хоть и редко используемая в наши дни точных хронометров, прекрасна, поучительна и заставляет сердце биться в благоговении.
* * *
Из Новой Шотландии Слокум отправился в Гибралтар (через Азоры). Переход через Атлантику занял двадцать девять дней.
Моряки британского ВМФ принимали Слокума, по его собственным словам, «по-королевски» - кормили, поили, развлекали, помогали пополнить запасы и привести лодку в порядок. Во время всего его путешествия и американцы, и особенно британцы относились к нему самым лучшим образом. Наверно, уже тогда, как через семьдесят лет с
Чичестером и
Нокс-Джонстоном, им импонировали смелые, независимые одиночки. Кроме того, хотя Слокум был американским гражданином и шёл под американским флагом, он всё-таки родился и вырос в Канаде, которая тогда была ещё частью Британской империи. Так что, наверное, английские моряки считали его своим.
После Гибралтара Слокум планировал пройти по Средиземному морю и по Суэцкому каналу выйти в Красное море и Индийский океан. К его большому удивлению, английские моряки категорически отсоветовали ему это делать: риск попасться пиратам у берегов Африки был слишком велик. Поразительным образом, ситуация с тех пор совершенно не изменилась: и сейчас яхтсмены опасаются пиратов у восточного берега Африки и не рискуют проходить через Суэцкий канал и Красное море.
Слокум прислушался к советам англичан и поменял план: он решил плыть на запад, а не на восток, и, покинув Гибралтар, взял курс на Бразилию (Панамского канала тогда ещё не существовало). То, что для ему пришлось снова пересечь Атлантический океан, его совершенно не смущало. Он никуда не спешил.
Пиратов, однако, избежать ему не удалось. Он недалеко отошёл от Гибралтара, как в погоню за ним с марокканского берега вышла фелукка
7 с пиратами. Начинался шторм. Ветер всё усиливался. Обе лодки летели стрелой, но расстояние между ними сокращалось. На «Спрей» было слишком много парусов для такого ветра. Дважды она уходила в брочинг - от слишком сильного порыва ветра ложилась на бок, с мачтой, параллельной воде, но потом вставала обратно. Надо было срочно брать рифы, уменьшать площадь парусов, иначе можно было лишиться мачты!
Тут надо вкратце заметить, что брать рифы на «Спрей» было для одного человека не таким уж простым занятиям. Лодка длиной в 37 футов и по современным понятиям не так уж велика для океанских переходов, но она весьма велика для одного человека. Грот (главный парус) четырёхугольный, большой и тяжёлый, с верхней перекладиной (как и положено четырёхугольному парусу) и без современных систем рифления. Стаксель (передний парус) закреплён на длинном бушприте, на который надо было залезать, чтобы этот самый стаксель поставить, снять или зарифить. И всё это одному! Labor-saving appliances? There were none, - кратко замечает Слокум, описывая свою лодку. «Упрощающие жизнь устройства? Таковых не было вовсе. Паруса я поднимал руками …» То есть ни лебёдок, ни закручивающегося стакселя, ничего, что кажется абсолютно незаменимым на современных лодках, у него не было. Слокум был старомодным моряком. Он всё делал своими руками.
Пока Слокум возился со своими парусами, брал рифы, фелукка настолько сократила расстояние между ними, что он уже мог видеть лица настигающих его мусульман-мавров, «пиратов во многих поколениях». Погоня близилась к развязке.
И вдруг (опять совсем как в кино! эх, с каким удовольствием я бы посмотрел этот фильм!) огромная волна накрыла сначала фелукку - увела её в брочинг, полностью закрыла от глаз Слокума - а потом и «Спрей». «Спрей» содрогнулась всем своим корпусом - и от мачты оторвался гик! Не теряя присутствия духа, Слокум смог поймать гик, не дать ему улететь за борт, опустил оба паруса, всё тщательно закрепил и, не оглядываясь, бросился вниз в каюту. По его расчётам, мавры должны были уже выходить на абордаж, и он был готов их встретить: схватил свой верный карабин и запасные магазины и выбежал на палубу, к бушующему морю.
Какого же было его удивление: ни фелукки, ни мавров не было видно видно вообще! Очевидно, та самая волна унесла их ко дну.
Со временем Слокум починил гик, и через сорок дней прибыл в бразильскую бухту Пернамбуко.
* * *
Перед отплытием Слокума из Бостона одной из главных нерешённых проблем было, что делать, когда капитан спит. Рулить круглосуточно, естественно, было физически невозможно. Слокуму наверняка была известна история одного американца, который в за несколько лет до того отплыл из Бостона в Англию на ещё более маленькой лодке вдвоём с женой (которой, впрочем, было запрещено касаться румпеля) и прибыл в пункт назначения через два месяца парализованным на один бок от постоянного руления. Сын Слокума Виктор, с которым они обсуждали эту проблему, считал тогда, что на ночь, перед сном, надо было останавливаться, ложиться в дрейф.
В самом начале своего путешествия, впрочем, Слокум обнаружил, что «Спрей» обладала совершенно волшебным свойством: она могла держать курс без человека за рулём! В теории, шлюпом (лодкой с одной мачтой и двумя парусами, каковой была «Спрей» в начале своего путешествия) можно управлять вообще без руля. Стаксель (передний парус) толкает её от ветра, а грот (главный парус) - к ветру. Сбалансировав их, на пригодной лодке можно добиться того, чтобы она шла прямо.
Это в теории. На практике такой фокус работает обычно только против ветра, и то ненадолго, на несколько часов, если повезёт. Волны и порывы ветра сбивают лодку с курса, и она уже не может вернуться на него без помощи человека. Поэтому все современные моряки, пересекающие океаны, используют тот или иной вид автопилота.
«Спрей» могла поддерживать курс неделями под любым углом к ветру! Даже строго по ветру (самое нестабильное направление!). На одном особенно удачном перегоне, в Индийском океане между Австралией и Кокосовыми островами, Слокум прошёл 2700 миль (по прямой) за двадцать три дня, и за всё это время провёл за рулём три часа. («Включая вход галсами в бухту на Кокосовых островах», - дотошно отмечает он.)
Это свойство «Спрей» казалось современникам совершенно невероятным (кажется и сейчас). После возвращения Слокума многие скептики не верили, что обогнуть земной шар можно в одиночку. Как и скептики американского полёта на Луну, они находили неоспоримые доказательства невозможности, неправдоподобности этого путешествия. Статья «эксперта» в «Нью-Йорк Таймс» утверждала, что каждый специалист подтвердит: лодка не может рулить сама собой днями и неделями. Слокум не спешил опровергнуть их. Ему нечего было никому доказывать. Естественно, для скептиков это было ещё одним аргументом против него.
8 «Спрей», если помните, никто и никогда не проектировал. Слокум взял полусгнивший рыбацкий шлюп столетней давности, переделал, перестроил его полностью: по планке, по досточке. Что осталось от старого шлюпа, и то отчасти - его форма, его «обводы». Как у Слокума получилось сделать лодку идеально сбалансированной? Никто не знает, да и сам он не знает. Он никогда не утверждал, что целенаправленно добивался этого, и примерное поведение «Спрей» оказалось для него приятным сюрпризом.
Эксперты (и в кавычках и без) не пришли к единому мнению о «Спрей». Одни преклоняются перед ней как гениальной, теоретически безупречной лодкой. Другие называют её самым непригодным для океанского путешествия корытом и считают, что Слокум смог вернуться живым только благодаря своему мастерству.
* * *
Как я уже неоднократно намекал, Слокум вернулся домой в целости и невредимости. Не буду описывать все его приключения - у него самого это прекрасно получилось - но упомяну ещё парочку для примера.
Первое - почти комическое. На одном острове ему всучили в подарок козла. Слокум не смог отказаться, взял козла на борт, и тот оказался очень несносным попутчиком. В какой-то момент козёл умудрился съесть все слокумские карты Карибского моря. За это преступление козёл был ссажен на ближайшем острове, но новые карты было взять неоткуда: он не мог заказать их по интернету. Пришлось капитану Слокуму проходить большую часть Карибского моря по памяти (!!!).
Второе - гораздо более серьёзное, но, как это обычно бывает у Слокума, всё равно не без юмора. Он решил огибать Южную Америку по Магелланову проливу - узкой и опасной полоске воды на самом юге континента. Опасной она была не только с точке зрения мореходной, но и потому что берега были населены свирепыми и кровожадными индейцами-дикарями.
Офицер чилийского ВМФ, начальник чилийского порта - последнего форпоста цивилизации - настаивал, чтобы Слокум нанял себе ещё команды для защиты: иначе предприятие казалось ему безнадёжным. Слокум пишет, что нанять никого не смог. Зная его бедственное финансовое положение, можно предположить, что и не пытался особо.
Узнав про это, начальник глубоко вздохнул, и сказал: Ну, тогда берите побольше патронов. Если дикари окружат вашу яхту в своих каноэ, начинайте отстреливаться, только постарайтесь никого не убить.
Коллеги Слокума - западные капитаны в порту - дали ему несколько другой, наверняка продиктованный опытом совет: Открывай огонь как можно раньше и стреляй на поражение. Оба совета не учитывали главного: как защититься от нападения ночью? Слокум не мог совсем не спать.
Помог ему опытный австрийский капитан, который подарил ему мешок кнопок, таких гвоздей с большими плоскими шляпками для прибивания ковров. Слокум пытался возражать: Зачем они мне? У меня как-то на борту ковров не имеется. Австриец только улыбнулся в ответ такой неопытности: Берите, они вам обязательно пригодятся! Только пользуйтесь осторожно, сами не наступите.
Впоследствии щедрый подарок австрийского капитана не раз спасал Слокума по ночам.
Слокум отстреливается от дикарей (карабин тоже пригодился!). Обратите внимание на чучело, которое он соорудил из своей шляпы и пиджака, чтобы дикари не поняли, что он на борту один.
* * *
Слокум здоровается с ЛунойЕщё одной потенциальной проблемой было само одиночество. Тогда, как и семьдесят лет спустя (перед первыми безостановочными кругосветками) многие сомневались, может ли вообще человеческий рассудок выдержать это? Не сойдёт ли с ума?
С моей точки зрения, те, кто так думают, могут и свихнуться. А у тех, кто сам собирается в одиночное путешествие, кто готов принять одиночество в свои объятия, у тех всё будет в порядке.
Слокум безусловно относился ко второй категории, но он всё равно опасался неизвестных эффектов одиночества. Сначала, когда впервые вышел из Новой Шотландии в открытый океан, чувствовал себя незначительным насекомым во власти стихий. Пытался петь, вслух отдавать самому себе приказы («мне сказали, что у человека может пропасть голос, если им не пользоваться»), - но голос терялся в бескрайних просторах, и это занятие пришлось прекратить.
Через несколько дней, однако, Слокум пришёл в себя. «Острая боль одиночества, которую я испытал вначале, больше не возвращалась. … Я встретил Нептуна во гневе, но он понял, что я отношусь к нему с уважением, и позволил мне продолжить моё путешествие».
За время своего путешествия Слокум осознал, что он на скамом-то деле никогда не остаётся один. Он здоровался с солнцем и с луной. Коралловые рифы составляли ему компанию. «Настало время обнажить голову, ибо я плыл наедине с Богом». Легче чувствовать себя одиноким в большом городе (добавлю я от себя), чем в открытом океане.
В те дни у меня не было ни минуты свободного времени. Не потому, что я всё время рулил: по-моему, физически невозможно обогнуть земной шар, стоя или сидя за штурвалом. Нет, я лучше проводил время: сидел и читал книги, штопал одежду, готовил себе еду и неспешно ел. Я уже давно понял, что негоже быть одному, и брал себе в компанию всё, что окружало меня: иногда вселенную, иногда свою собственную незначительную персону. А на крайний случай у меня всегда были книги. Нет на свете ничего более простого и освежающего, чем моё плавание под пассатами.
Слокум пересекает Тихий океанКстати, о книгах. Слокум, с его двумя классами образования, не просто много и разнообразно читал. Он полагал книги неотъемлимой частью снаряжения корабля. На обустройство библиотеки «Спрей» он потратил гораздо больше времени и сил, чем, скажем, на навигационное оборудование. Без хронометра он мог обойтись, без книг - никак. Известно, что одной из книг в его бортовой библиотеке был любимый им «Дон Кихот» Сервантеса. Перечитывая, мог ли Слокум не примерять его на себя?
Литературные интересы Слокума отчасти продиктовали и его маршрут. Первой остановкой после Магелланова пролива был Хуан-Фернандес - Остров Робинзона Крузо, где в 1704 был высажен (и провёл четыре года на необитаемом тогда острове) шотландский моряк Алекандр Селькирк, ставший прототипом героя Даниеля Дефо.
Со временем Слокум добрался и до архипелага Самоа, где жила Фани - вдова любимого автора Слокума, Роберта Луиса Стивенсона, скончавшегося незадолго до этого. Фани подарила Слокуму лоции Средиземного моря и Индийского океана и написала дарственную надпись: «Капитану Слокуму. Мой муж читал и перечитывал эти тома. У меня нет никаких сомнений, что ему было бы приятно видеть, что они достались морскому путешественнику, принадлежащему к тому типу людей, который он любил превыше всех остальных».
Фани Стивенсон (ур. Фани ван де Грифт) (1840-1914)
* * *
Во время своего путешествия Слокум пересёк Атлантический океан три раза
В мае 1898 года Слокум и «Спрей» возвращались домой. С британского Острова Вознесения в Атлантическом океане (где был с позором ссажен сожравший карты козёл) Слокум, пересекая Атлантический океан уже в третий раз, взял курс на северо-запад, в сторону Бразилии. Восьмого мая «Спрей» crossed the track - замкнула свой маршрут. Кругосветное путешествие состоялось. Оставалось только попасть домой.
Четырнадцатого августа, в районе экватора, на широте реки Амазонки, Слокума обогнал «Орегон», паровой линкор ВМФ США, на всех парах шедший на север. «Видели военные корабли?» - просигналил тот. (Во времена до радио суда на море общались при помощи флажков.) И добавил испанский флаг, чтобы не было сомнения, о ком идёт речь.
Линкор «Орегон» в 1898 году (фото
отсюда)
Слокум не сразу разобрал вопрос, потому что у него не было бинокля. Всё-таки и к концу книги не устаёт удивлять капитан Слокум! Когда разобрал, просигналил «нет» и задумался. Испано-американская война началась 25 апреля 1898 года. Он об этом не знал, хотя, когда был в Южной Африке, и слышал слухи, что война неизбежна. («Я был уверен, что до войны дело не дойдёт. Впрочем, я не политик».) Теперь ко всем остальным опасностям, которым он подвергался, добавилась опасность быть захваченным вражескими кораблями. «Предлагаю держаться вместе для взаимной защиты», - просигналил Слокум вследу уходяшему «Орегону». Тот не ответил.
9 Никто, впрочем, Слокума захватить не пытался. У испанцев были другие проблемы (в результате войны они потеряли Кубу, Пуэрто-Рико, Гуам и Филипины).
«Спрей» в шторме в районе Нью-Йорка
В конце июня Слокум был готов триумфально войти в Нью-Йорк, но разыгравшийся шторм не позволил ему это сделать. Он продолжал следовать на север, и был уже согласен на первый подходящий порт. Таковым оказался Ньюпорт (штат Род-Айленд). Оставалась последняя опасность: из-за войны подходы к Ньюпортской бухте были заминированы. Слокум справился и с этим, вдоль берега обошёл минные поля и в час ночи 27 июня 1898 года стал на якорь в Ньюпорте. Сорок шесть тысяч миль. Три года и два месяца.
Тогда (как, собственно, и сейчас) Ньюпорт был городом роскошных особняков и богатых яхтсменов на дорогих яхтах. Когда утром следующего дня они обнаружили Слокума, мало кто принял его всерьёз. Да и «Спрей» была больше на рыбацкую лодку, чем на яхту! Кто-то не поверил его рассказу, кто-то считал его прикрытием каких-то тёмных делишек. Почему-то решили, что он занимается контрабандой бриллиантов. Но и помимо заносчивых яхтсменов возвращение Слокума не слишком заинтересовала публику. Страна жила войной. «Нью-Йорк Таймс» опубликовала крошечную, микроcкопическую заметку о его прибытии на последней странице.
Слокум посмотрел на всё это и пожал плечами. Такой приём его не устраивал. Он не мог не сравнивать с тем, с каким радушием принимали его во время его путешествия адмиралы, президенты и короли.
Капитан Слокум тихонько снялся с якоря и пошёл вдоль берега на север, в штат Массачусеттс, потом вверх по реке Акушнет, в город Фэрхейвен. Там он привязал «Спрей» к сосновой свае в том самом месте, где её спустили на воду. «Спрей» вернулась домой. Путешествие было окончено.
(Окончание
здесь)
1Грот - главный парус.
(обратно) 2Лаг - во времена Слокума: механическое устройство с ротором, которое опускали в воду и привязывали тросом к корме. По скорости вращения ротора определяли скорость судна и пройденное расстояние. Практически единственный «гаджет», которым он пользовался, - и то, как видим, не очень-то всерьёз.
(обратно) 3Один из Внешних островов республики Маврикий.
(обратно) 4То есть ветер был сзади-сбоку.
(обратно) 5Траверз - направление, перпендикулярное движению судна.
(обратно) 6Надо ли напоминать, что до появления калькуляторов логарифмические и тригонометрические функции в вычислениях брались по таблицам?
(обратно) 7Фелукка - вид быстроходной парусной лодки.
(обратно) 8Были и люди, которые могли засвидетельствовать это волшебное свойство «Спрей», в том числе сын президента Теодора Рузвельта Арчи, который как-то провёл на ней неделю со Слокумом.
(обратно) 9Война застала «Орегон» в Сан-Франциско. Он получил приказ срочно передислоцироваться во Флориду, куда и прибыл через 66 дней. (Напомню, Панамского канала ещё не было.) Тогда это было серьёзным достижением.
Броненосец «Орегон» был очень серьёзным кораблём: 473 члена экипажа, 36 орудий, 4 торпедные установки (по данным Википедии; в других источниках приводятся ещё более впечатляющие цифры). Естественно, Слокум просто не мог удержаться от своего последнего послания. Думаю, моряки на «Орегоне» ещё много дней вспоминали его.
Одним из членов команды на борту «Орегона» был молодой офицер Гари Йарнел, впоследствии ставший адмиралом и главнокомандующим Азиатским флотом ВМФ США. Много лет спустя адмирал Йарнел называл встречу с крошечной «Спрей» посреди океана одним из самых ярких впечатлений за всю свою морскую карьеру.
(обратно)