Мариинский театр. "Раймонда" с Олесей Новиковой и Владимиром Шкляровым (дебюты)
Хороших спектаклей должно быть ... мало! Блоха еще не отошла от "Жизели" с Симеоновой и Гомесом, и эмоции слишком сильны, чтоб на них наслаивались другие впечатления. И потом, Блоха, конечно, существо слезливое и восхищающееся, но рыдать на спектаклях каждую неделю она явно не согласна. Поэтому Блоха оказалась очень довольна "Раймондой", давшей старт балетному сезону в Мариинском театре - именно за его добротную среднестатистичность, благодаря которой ни один носовой платок не пострадал.
Получилось так, что спектакли открытий сезона (в Михайловском и Мариинском) - из категории "за упокой" (посвящены великим балетным усопшим). Но если "Жизель" заставляет искренне оплакивать безвременную кончину Никиты Александровича Долгушина, то "Раймонда", посвященная 100-летию со дня рождения Натальи Михайловны Дудинской - словно официальная передовица газеты "За советское искусство": тщательно подобраны правильные слова, сложены гладкие фразы, но вызывает ровно столько эмоций, сколько отчет о рекордных сборах урожая в каком-нибудь совхозе. Перед началом спектакля выступила Габриэла Трофимовна Комлева. Начала она свою речь со слов: "Исполнилось бы 100 лет со дня рождения Натальи Дудинской" - можно подумать, она умерла непростительно молодой, мы отмечаем ее 50-летие и изо всех сил горюем, что она не дожила до него. Потом Г.Т. сопрягла 100-летие со дня рождения Дудинской с 50-летием того факта,как сама Г.Т. стала ее ученицей. Зал вежливо похлопал. В принципе, речь напоминала ту самую официальную передовицу, и если бы все это произнес пафосный Белинский, то я бы поняла, но Г.Т. умеет говорить, и умеет находить очень личные определения. А тут, увы, не получилось... Конечно, выбор "Раймонды" в качестве спектакля-посвящения - очень правильный, даже знаменитая фотография Дудинской в аттитюде относится к этому балету.
"Раймонда" - парадный спектакль, без драматических столкновений (ну почти!), идеально претендующий для проведения всевозможных почетных акций. И исполнен он был с приличествующими случаю аккуратностью, пиететом и благоговением. В классических эпизодах держали ровную линию и синхронно двигались, в Grand pas III акта ни одна солистка не упала со сложных верхних поддержек; в характерных танцах доминировала приятная глазу и тщательно отрепетированная танцевальная спонтанность, в историко-бытовых старательно пытались воспроизвести средневековую угловатость, упаковывая ее в выработанные на рефлексивном уровне правильные позиции классического танца.
Первый спектакль сезона сделали и первым выступлением: в главных партиях дебютировали Олеся Новикова и Владимир Шкляров. Никакой робости дебютанты, судя по всему не испытывали, тем более, госпожа Новикова танцевала премьерные спектакли "Раймонды" в Милане, в Ла Скала. До Милана Блоха не доскакала, а в Петербурге Раймонда Новиковой показалась милой и прелестной. В каждой из пяти сложнейших вариаций, составляющих танцевальный портрет средневековой француженки, у балерины был свой "ключевой момент". В первом выходе главной героини запомнились очень резвые, безупречно рассыпающиеся мелким бисером pas de bourree. В знаменитом pizzicato она лукаво выстреливала в батманах точеными ножками, посмеиваясь в игривых pas de chats. Вариацию с шарфом наполнила нужной лиричностью. В "сонном" соло продмонстрировала мистический апломб, выходя из долго задерживаемых поз совершенно незаметно. Привела в восторг в "синей" вариации (название дал костюм - исторически в Мариинском театре во втором акте Раймонда появляется в шикарной пачке насыщенного синего цвета): Блоха наконец-то увидела в предпоследней части entrechats quatre, исполняемые на пуантах, которые много лет пребывали в хореографическом забвении, за что госпоже Новиковой хочется сказать отдельное спасибо! В венгерской вариации опять-таки в наслаждение вводят ее чудные pas de bourree. Более того, в партии Раймонды, изначально пассивной и лишенной драматического начала, госпожа Новикова проявила похвальную осмысленность, особенно во втором акте, когда ее домогается страстный арабский шейх: всем своим видом Рамйонда демонстрировала танцевальное презрение.
Но, конечно, есть что совершенствовать. Маленькие блошиные укусы: в первом выходе Раймонда собирает цветы, рассыпанные перед ней на полу. Госпожа Новикова хватает розы за головку, не складывая их в букет - в результате к финальной позе в руках у нее оказывается нечто колючее: собственно розы зажаты в кулаке, а наружу торчат острые черенки. В танце с шарфом манипуляции с этим предметом оставляют желать лучшего: вуаль скучно перекладывается из одной руки в другую, не взмывая ввысь, не дорисовывая хореографию, без потрясающей воздушной экспрессии, которая чувствуется на старых архивных фотографиях Майи Плисецкой.
Владимир Шкляров выглядел достойно. Это все, что можно сказать о партии Жана де Бриена. Он предстал вневременным и внеэпохальным балетным премьером. Нелепо выглядело превращение: на стене висит гобелен с изображением средневекового воина, с характерной прической (длинные волосы, челка - в таких париках выходили все мужчины в первой картине "Раймонды). Портрет "оживает", и в раме появляется классический премьер с современной стрижкой. Ну неужели уж не знаю кому (господину ли Шклярову, художественно-постановочной части, гримерам?) влом было приготовить "средневековый" парик для главного героя в картине сна? Ведь и танцевать там не надо, а было бы ну хоть какое-то подобие историчности. Вот здесь, Дудинская и Сергеев (в парике):
Позже, поразмышляв, Блоха пришла к выводу, что парик надеть побоялись: ведь Константин Михайлович Сергеев понапихал в "сонное" адажио довольно приличное количество малоэстетичных (с точки зрения Блохи), но аплодисментовызывающих сложных поддержек. К таковым Блоха относит момент, когда Раймонда опирается одним коленом на плечо Жана де Бриена, а вторую вытягивает "в ласточке", а лыцарь, изо всех сил удерживая балерину в этой позе, грузно шествует вперед.... Вероятно, в этом эпизоде есть реальный шанс свалить с головы жениха парик... Что же касается Венгерского grand pas, то здесь все прошло благополучно, все пируэты скручены, туры в воздухе довернуты. В финале вариации чуть потерял равновесие, покачавшись, принял нужную позу.
В принципе, спектакль полностью соответствовал поводу - столетие, как все понимают, - дата солидная, странно было бы ожидать чего-то безбашенно дерзкого, молодо-залихватского. Спасибо, уважили.