Ах, фестиваль, фестиваль, фестиваль...
Пост процитировали здесь.
Фестиваль Dance Open, лишь годом моложе фестиваля балета «Мариинский», в 2013 году превзошел своего художественного «конкурента». Вряд ли изначально директор фестиваля Екатерина Галанова (между прочим, в свое время - артистка балета Мариинского театра) планировала «утереть нос» своему бывшему работодателю. Но что вышло, то вышло. Иными словами - авторитетов бояться, не хрен фестивали балетные проводить! В свое время Dance Open родился как небольшой концерт артистов балета, имеющих свободный день, чтоб приехать в Санкт-Петербург, а также как мастер-классы для юных барышень, занимающихся в самодеятельности, но грезящих о балетной сцене. Сегодня фестиваль имеет авторитетнейшую репутацию, на мероприятия которого уже какой год приезжают балетные звезды такой величины и в таком количестве, какого не увидишь и за несколько лет на ином представительном хореографическом мероприятии.
Фестиваль 2013 году несколько изменил формат мероприятия: к концертам с участием балетных авторитетов добавились три одноактных спектакля. И это нововведение пошло на пользу всем - и без того отличной репутации Dance Open, и зрителям, истомившимся с начала театрального сезона практически без новых спектаклей.
Одноактные балеты в Александринском театре. 19 апреля
Столетие провала в Париже «Весны священной» не могло остаться без внимания и в Санкт-Петербурге: все-таки причастны к нему были на тот момент жители нашего прекрасного города - Игорь Стравинский, Николай Рерих, Вацлав Нижинский и, конечно, Сергей Дягилев. Весной 2013 года в Санкт-Петербурге на сцене Александринского театра показали «Весну священную» в исполнении артистов балета из Марибора в хореографии Эдварда Клюга (мировая премьера состоялась в Мариборе в октябре 2012).
«Весна священная» Эдварда Клюга
Удивительный спектакль! Нарочито-грубоватый и вместе с тем - изысканно-эстетский, если находить красоту в намеренном упрощении и огрублении. Эдвард Клюг виртуозно играет символами и ассоциациями, его хореография включает воображение и хорошенько перетрясает знания о космогонических мифах. «Весна священная» Клюга повествует о пра-человечестве на пути к перерождению, если трактовать шире - к во-одушевлению. 6 пар лишенных каких-либо индивидуальных признаков мужчин и женщин, кажутся существами, сотворенными из глины и праха, в которых еще не вдохнули душу, все они - словно пешки на шахматной доске Бытия. Движения их приземленны, тела четко произносят пластические формулы. В их свиваниях, перестроениях, спиральных сжатиях и вихревых мчаниях то угадываются образы иллюстраций Доре к «Божественной комедии» Данте, то чудятся микеланджеловские фрески «Страшного суда».
Хореография воспринимается на эмоциональном уровне, нельзя сказать, что она чрезвычайно нова и оригинальна, но если воспринимать ее через ассоциации, то игра воображения может получиться занятной. Эмоциональное действие усиливает пролившаяся с небес вода (в буквальном смысле), которая, внеся тему очищения, перерождает образный язык хореографии. Вторая, «водяная» часть «Весна священной», производит фантастическое впечатление! Изобретательнейшее использование иных пластических возможностей, которые дает танец на воде, позволяет причислить (по совершенно субъективнейшему недалекому блошиному мнению) Эдварда Клюга к хореографам, обнаружившим новые выразительные танцевальные возможности. А это, согласитесь, так редко происходит в современном балете. Думается, если бы Большой театр, не был столь зафиксирован на идее «мировой премьеры» для себя, а пригласил бы Клюга взамен испугавшегося хореографа, художественный коэффициент был бы выше. А с другой стороны - вряд ли бы тогда Петербург увидел эту «Весну».
Spazio - Tempo («Пространство - Время») Якопо Годани.
На пресс-конференции господин (синьор) Годани молвил слово, он является настолько прогрессивным хореографом, настолько раскрывает иные пластические возможности, что за ним поспевают далеко не все артисты труппы. Показанный спектакль подтвердил справедливость его слов. Движения действительно оригинальны, хореография действительно нова и прогрессивна, танцовщики действительно уникальны и вряд ли кто-то кроме них способен так отразить результаты пластических поисков господина Годани. Игра со светом, временем и пространством - такова задумка балетмейстера. Если, как только включается свет, танцовщики стоят плотной группой и начинают расползаться разбегаться по всей площади сцены, как тараканы, - то это пластический образ Пространства. Если при включенном свете танцовщики начинают замедленно двигаться, то это - пластическое отражение Времени. Но на Блоху (а вкус у нее, все и так знают, чрезвычайно примитивный) оттанцованные подобным образом философские категории впечатления не произвели. Было ощущение перенесенной на сцену компьютерной игры. Прямые цитаты из Форсайта, пластические закорючки Годани и эротические костюмы (обтягивающие прозрачные комбинезоны с темными вставками на причинных местах) составили некую формулу: Годани = Форсайт + Тинто Брасс.
«Классическая симфония» Юрия Посохова
Чрезвычайно милый спектакль, сочиненный для артистов Большого театра, в лучших академических традициях, которые изящно преломлены через призму неоклассики. Традиционная форма классической симфонии изложена языком хореографии очень внятно, доходчиво и остроумно. Точные танцевальные определения, веселые отражения академических штампов, мастерское владение телом и хореографической техникой. Девушки вертятся и прыгают, юноши прыгают и вертятся, в дуэтах сплетаются в изобретательных поддержках. Чуть от Форсайта, немного от Килиана, много - от русской классической школы, достойным представителем которой и является господин Посохов. Наблюдалась даже забавная хореографическая перекличка с балетом Клюга, показанным в первом отделении: по скользящему линолеумному покрытию балерина в позе лебедя сидящего катилась от одного танцовщика к другому - точно также, но с бОльшей амплитудой, у Клюга мужчины жонглировали Избранницей на мокром полу. «Классическая симфония» - несомненная хореографическая жемчужина, жаль только, что исполнение было не вполне отрепетировано: у центральной пары Кристина Кретова - Семен Чудин явственно наблюдались многочисленные помарки.
Фестиваль Dance Open, лишь годом моложе фестиваля балета «Мариинский», в 2013 году превзошел своего художественного «конкурента». Вряд ли изначально директор фестиваля Екатерина Галанова (между прочим, в свое время - артистка балета Мариинского театра) планировала «утереть нос» своему бывшему работодателю. Но что вышло, то вышло. Иными словами - авторитетов бояться, не хрен фестивали балетные проводить! В свое время Dance Open родился как небольшой концерт артистов балета, имеющих свободный день, чтоб приехать в Санкт-Петербург, а также как мастер-классы для юных барышень, занимающихся в самодеятельности, но грезящих о балетной сцене. Сегодня фестиваль имеет авторитетнейшую репутацию, на мероприятия которого уже какой год приезжают балетные звезды такой величины и в таком количестве, какого не увидишь и за несколько лет на ином представительном хореографическом мероприятии.
Фестиваль 2013 году несколько изменил формат мероприятия: к концертам с участием балетных авторитетов добавились три одноактных спектакля. И это нововведение пошло на пользу всем - и без того отличной репутации Dance Open, и зрителям, истомившимся с начала театрального сезона практически без новых спектаклей.
Одноактные балеты в Александринском театре. 19 апреля
Столетие провала в Париже «Весны священной» не могло остаться без внимания и в Санкт-Петербурге: все-таки причастны к нему были на тот момент жители нашего прекрасного города - Игорь Стравинский, Николай Рерих, Вацлав Нижинский и, конечно, Сергей Дягилев. Весной 2013 года в Санкт-Петербурге на сцене Александринского театра показали «Весну священную» в исполнении артистов балета из Марибора в хореографии Эдварда Клюга (мировая премьера состоялась в Мариборе в октябре 2012).
«Весна священная» Эдварда Клюга
Удивительный спектакль! Нарочито-грубоватый и вместе с тем - изысканно-эстетский, если находить красоту в намеренном упрощении и огрублении. Эдвард Клюг виртуозно играет символами и ассоциациями, его хореография включает воображение и хорошенько перетрясает знания о космогонических мифах. «Весна священная» Клюга повествует о пра-человечестве на пути к перерождению, если трактовать шире - к во-одушевлению. 6 пар лишенных каких-либо индивидуальных признаков мужчин и женщин, кажутся существами, сотворенными из глины и праха, в которых еще не вдохнули душу, все они - словно пешки на шахматной доске Бытия. Движения их приземленны, тела четко произносят пластические формулы. В их свиваниях, перестроениях, спиральных сжатиях и вихревых мчаниях то угадываются образы иллюстраций Доре к «Божественной комедии» Данте, то чудятся микеланджеловские фрески «Страшного суда».
Хореография воспринимается на эмоциональном уровне, нельзя сказать, что она чрезвычайно нова и оригинальна, но если воспринимать ее через ассоциации, то игра воображения может получиться занятной. Эмоциональное действие усиливает пролившаяся с небес вода (в буквальном смысле), которая, внеся тему очищения, перерождает образный язык хореографии. Вторая, «водяная» часть «Весна священной», производит фантастическое впечатление! Изобретательнейшее использование иных пластических возможностей, которые дает танец на воде, позволяет причислить (по совершенно субъективнейшему недалекому блошиному мнению) Эдварда Клюга к хореографам, обнаружившим новые выразительные танцевальные возможности. А это, согласитесь, так редко происходит в современном балете. Думается, если бы Большой театр, не был столь зафиксирован на идее «мировой премьеры» для себя, а пригласил бы Клюга взамен испугавшегося хореографа, художественный коэффициент был бы выше. А с другой стороны - вряд ли бы тогда Петербург увидел эту «Весну».
Spazio - Tempo («Пространство - Время») Якопо Годани.
На пресс-конференции господин (синьор) Годани молвил слово, он является настолько прогрессивным хореографом, настолько раскрывает иные пластические возможности, что за ним поспевают далеко не все артисты труппы. Показанный спектакль подтвердил справедливость его слов. Движения действительно оригинальны, хореография действительно нова и прогрессивна, танцовщики действительно уникальны и вряд ли кто-то кроме них способен так отразить результаты пластических поисков господина Годани. Игра со светом, временем и пространством - такова задумка балетмейстера. Если, как только включается свет, танцовщики стоят плотной группой и начинают расползаться разбегаться по всей площади сцены, как тараканы, - то это пластический образ Пространства. Если при включенном свете танцовщики начинают замедленно двигаться, то это - пластическое отражение Времени. Но на Блоху (а вкус у нее, все и так знают, чрезвычайно примитивный) оттанцованные подобным образом философские категории впечатления не произвели. Было ощущение перенесенной на сцену компьютерной игры. Прямые цитаты из Форсайта, пластические закорючки Годани и эротические костюмы (обтягивающие прозрачные комбинезоны с темными вставками на причинных местах) составили некую формулу: Годани = Форсайт + Тинто Брасс.
«Классическая симфония» Юрия Посохова
Чрезвычайно милый спектакль, сочиненный для артистов Большого театра, в лучших академических традициях, которые изящно преломлены через призму неоклассики. Традиционная форма классической симфонии изложена языком хореографии очень внятно, доходчиво и остроумно. Точные танцевальные определения, веселые отражения академических штампов, мастерское владение телом и хореографической техникой. Девушки вертятся и прыгают, юноши прыгают и вертятся, в дуэтах сплетаются в изобретательных поддержках. Чуть от Форсайта, немного от Килиана, много - от русской классической школы, достойным представителем которой и является господин Посохов. Наблюдалась даже забавная хореографическая перекличка с балетом Клюга, показанным в первом отделении: по скользящему линолеумному покрытию балерина в позе лебедя сидящего катилась от одного танцовщика к другому - точно также, но с бОльшей амплитудой, у Клюга мужчины жонглировали Избранницей на мокром полу. «Классическая симфония» - несомненная хореографическая жемчужина, жаль только, что исполнение было не вполне отрепетировано: у центральной пары Кристина Кретова - Семен Чудин явственно наблюдались многочисленные помарки.