Короткие заметки по ходу ночных смен
1. Рассказываю коллегам о том, как учусь в институте. Говорят все как одна:
- Не... я бы не смогла. Когда? Домой прихожу - дома муж, сыновья. Надо приготовить, убрать, постирать... Какая учеба?
Бабонькам по 40-50 лет, дети уже все взрослые или старшие подростки, так, на минутку. Малышей ни у кого нет.
Но нет, нет, это все заговор всемирного феминизма, сами же понимаете, да и вообще за всех работает мультиварка и пылесос.
Вспоминается анекдот:
Женщина может все: зарабатывать деньги, водить машину, растить детей, руководить... Все, что для этого нужно - неудачно выйти замуж.
2. Мы, по сути давно живем в мире, где слово потеряло всякую цену и ценность. И не только слово, но даже искренняя улыбка, объятие, не говоря о поцелуях. Нежный взгляд. Ни один эмпат не отличит качественную, простроенную манипуляцию от искренних чувств. Тебе говорят: я тебя люблю, умираю, ни о чем другом думать не могу... А ты даже заподозрить не можешь, что при этом подразумевается "ты вроде мне не откажешь, можно подкатить, пока ничего более презентабельного на горизонте не вырисовалось". Причем ты даже не против простого подката, тебе, может, и чувства эти не нужны - но нет, лупят чувствами, как из дальнобойной артиллерии.
Тебе говорят: "дорогая, я хотел бы дать тебе все, чтобы ты занималась только тем, что тебе нравится" - а подразумевается: "и не вздумай сама там приобретать какую-то независимость от меня, свои деньги, образование, связи в этом мире". Но неприятно, что теоретически ведь где-то может быть искренний, любящий мужчина, у которого все по-настоящему - но которому уже никто никогда не поверит. Потому что даже те девочки, которые сами еще не столкнулись с жизнью, уже научились у старших коллег. Что же касается искренности женщин - ей принято не верить в принципе, уже давно, потому что любые прегрешения какой-то особы женского пола совершенно безнаказанно экстраполируются на весь женский род; это "все мужики козлы" - говорить запрещено, а вот все бабы - стервы - красиво и похвально, все подтвердят и поймут.
Потеряло смысл и слово публицистическое. Зачем писать искренне, от сердца, когда тысячи копирайтщиков ежедневно производят тысячи текстов на заданную начальством или линией партии тему, причем некоторые делают это вполне талантливо, качественно, увлекательно. Кто отличит подлинные слова, подлинные мнения от заказного набора слов? Это невозможно. Ведь каждый уверяет, что не врет. Люди тянутся к научпопу, к наукообразным лекциям обо всем на свете - чтобы получить какую-то почву под ногами, верят в науку и "факты", но кто сказал, что факты, приводимые в тех лекциях - истинны и не односторонни, кто сказал, что лекторы сами не решают какие-то свои внутренние или даже просто финансовые вопросы, читая вам лекции?
В мире всеобщего вранья любое слово теряет всякий смысл. Вторая сигнальная система должна отмереть, ибо ни для чего она не нужна, разве что для развлечения.
Но это катастрофа. Мы это понимаем и все еще продолжаем топтаться, искать почву под ногами, что-то говорить и что-то читать. Мы все еще надеемся избежать окончательной катастрофы и найти тех, кому можно верить. Просто верить на слово.
- Не... я бы не смогла. Когда? Домой прихожу - дома муж, сыновья. Надо приготовить, убрать, постирать... Какая учеба?
Бабонькам по 40-50 лет, дети уже все взрослые или старшие подростки, так, на минутку. Малышей ни у кого нет.
Но нет, нет, это все заговор всемирного феминизма, сами же понимаете, да и вообще за всех работает мультиварка и пылесос.
Вспоминается анекдот:
Женщина может все: зарабатывать деньги, водить машину, растить детей, руководить... Все, что для этого нужно - неудачно выйти замуж.
2. Мы, по сути давно живем в мире, где слово потеряло всякую цену и ценность. И не только слово, но даже искренняя улыбка, объятие, не говоря о поцелуях. Нежный взгляд. Ни один эмпат не отличит качественную, простроенную манипуляцию от искренних чувств. Тебе говорят: я тебя люблю, умираю, ни о чем другом думать не могу... А ты даже заподозрить не можешь, что при этом подразумевается "ты вроде мне не откажешь, можно подкатить, пока ничего более презентабельного на горизонте не вырисовалось". Причем ты даже не против простого подката, тебе, может, и чувства эти не нужны - но нет, лупят чувствами, как из дальнобойной артиллерии.
Тебе говорят: "дорогая, я хотел бы дать тебе все, чтобы ты занималась только тем, что тебе нравится" - а подразумевается: "и не вздумай сама там приобретать какую-то независимость от меня, свои деньги, образование, связи в этом мире". Но неприятно, что теоретически ведь где-то может быть искренний, любящий мужчина, у которого все по-настоящему - но которому уже никто никогда не поверит. Потому что даже те девочки, которые сами еще не столкнулись с жизнью, уже научились у старших коллег. Что же касается искренности женщин - ей принято не верить в принципе, уже давно, потому что любые прегрешения какой-то особы женского пола совершенно безнаказанно экстраполируются на весь женский род; это "все мужики козлы" - говорить запрещено, а вот все бабы - стервы - красиво и похвально, все подтвердят и поймут.
Потеряло смысл и слово публицистическое. Зачем писать искренне, от сердца, когда тысячи копирайтщиков ежедневно производят тысячи текстов на заданную начальством или линией партии тему, причем некоторые делают это вполне талантливо, качественно, увлекательно. Кто отличит подлинные слова, подлинные мнения от заказного набора слов? Это невозможно. Ведь каждый уверяет, что не врет. Люди тянутся к научпопу, к наукообразным лекциям обо всем на свете - чтобы получить какую-то почву под ногами, верят в науку и "факты", но кто сказал, что факты, приводимые в тех лекциях - истинны и не односторонни, кто сказал, что лекторы сами не решают какие-то свои внутренние или даже просто финансовые вопросы, читая вам лекции?
В мире всеобщего вранья любое слово теряет всякий смысл. Вторая сигнальная система должна отмереть, ибо ни для чего она не нужна, разве что для развлечения.
Но это катастрофа. Мы это понимаем и все еще продолжаем топтаться, искать почву под ногами, что-то говорить и что-то читать. Мы все еще надеемся избежать окончательной катастрофы и найти тех, кому можно верить. Просто верить на слово.