Расколы коммунистического движения. Что такое маоизм? Часть первая.
Источник непонимания того, что происходит с коммунистическим движением - непонимание двойственности самого понятия марксизма-ленинизма или коммунизма.
С одной стороны, коммунизм - это наука (научный коммунизм, НК), с другой же, однако - практическое политическое движение, которое непосредственно претворяет марксистскую теорию в жизнь. В общем-то, аналогичное явление наблюдается в любой науке: есть теоретики и экспериментаторы. Но в случае НК эта двойственность становится острой и болезненной.
Если рассматривать НК исключительно как науку - то не очень понятно, почему нужно бороться с каким-то "ревизионизмом", почему разные точки зрения здесь так болезненно и жестко, смертельно противостоят друг другу. Наоборот: ведь в науке и должны существовать разные школы, их представители должны полемизировать, доказывать свою точку зрения, таким образом, собственно. наука и развивается. С этой позиции ленинско-сталинское отвергание фракционизма в компартии, требование демократического централизма выглядит чуть ли не жестокостью и какой-то диктатурой: ну а почему не допустить существование разных точек зрения, что в этом такого?
Однако все меняется, если заметить, что коммунизм - это еще и практическая политика, причем это практика, связанная с воздействием на массы людей. Я уже неоднократно сравнивала научный коммунизм с медико-биологическими исследованиями. Можно допускать какие угодно школы и противоречия в теории, но никто не позволит экспериментальную проверку их идей, если эта проверка связана с опасностью для человеческого здоровья.
Так и в теории коммунизма: можно безопасно рассуждать на темы диалектического материализма или о толковании запятой на 265 странице 3-го тома "Капитала"... Но как только теория начинает переходить в практику, эта практика сразу же начинает воздействовать на массы людей, и воздействие это может иметь масштабные последствия, даже если речь идет всего лишь о мировоззрении маленькой группы или незначительной партии коммунистов. А что уж говорить о партии, близкой к завоеванию власти, или уже стоящей у власти?
Именно поэтому в марксизме происходят жесткие и непримиримые расколы, которые, в случае уже реального «эксперимента», то есть политической практики, могут привести к тяжелейшей борьбе внутри самого коммунистического лагеря. Пример такой борьбы, скажем - это крайне драматические отношения ВКПб под руководством Сталина и партийной оппозиции в 1920-30-е годы.
Все это было предисловие. А теперь собственно о самих расколах.
В ХХ веке самое крупное и значительное явление не только в области марксизма, но и в жизни всего человечества - это возникновение и существование социалистических государств, и в первую очередь - СССР.
Поэтому и вся теоретическая и практическая борьба, все мировоззрения коммунистов в ХХ веке сложились в зависимости от их отношения к этому глобальному явлению, вокруг него и в связи с ним. Если исключить обычные расхождения по чисто психологическим причинам или по причине вмешательства спецслужб/буржуазной власти - то и все расколы в среде марксистов определяются на самом деле отношением их, марксистов, к Советскому Союзу.
Именно поэтому Ленин является не просто политиком местного российского значения, а мировым лидером и классиком научного коммунизма наряду с Марксом и Энгельсом: сам опыт русской революции и возникновения СССР, первых лет СССР - это то наследие, которое является общим для всех коммунистов. Социал-демократы (сторонники буржуазного реформизма) откололись от общего «ствола» коммунистического движения еще раньше.
Первый раскол в среде коммунистов возник в связи с дальнейшим развитием социалистического государства. Является ли СССР собственно социалистическим государством, можно ли построить социализм в отдельно взятой стране? Это далеко не поверхностные вопросы, как может показаться.
Все три классика определяли коммунизм как строй, при котором государство отмирает, даже в «Государстве и революции» Ленина (написанной уже на пороге Советской власти) аппарат гос. насилия должен отмереть довольно быстро, Энгельс прямо писал, что революция непременно произойдет не в одной стране, а хотя бы в нескольких, причем самых развитых капиталистических странах. И вдруг коммунисты попадают в ситуацию, когда прогноз Энгельса не сбылся, и в развитых странах никакой революции не произошло, а произошла она в нищей и отсталой Российской империи с ее бывшими окраинами. Что же касается отмирания аппарата государства - оно вообще не мыслилось в ближайшие десятилетия. Хотя бы по причине мощнейшей внешней угрозы, да и внутренней крайне сложной ситуации. Так коммунизм ли это? Хотя бы диктатура пролетариата - или нет? Ведь как раз последняя, согласно Ленину, должна была привести к быстрому отмиранию государства, потому что должна исчезнуть необходимость в насилии вообще.
Собственно говоря, это главная причина разногласий между сталинцами -и различными оппозициями внутри партии а также за рубежом. Социализм можно построить в одной стране, но нельзя добиться окончательной победы коммунизма - гласила версия ВКПб (и Сталина), окончательная победа наступит лишь после революции в большинстве развитых стран; Энгельс был прав для своего времени, но он не мог знать о наступлении эпохи империализма, описанного Лениным, в наше время конкретно это его утверждение уже не работает, он сам бы это признал, если бы дожил.
Оппозиционеры и различные скептики подвергали эту идею сомнениям. Троцкий был далеко не единственным - но самым ярким представителем подобного скептицизма, по традиции до сих пор все, кто в принципе отвергают опыт СССР как социалистического государства после смерти Ленина, называют себя троцкистами. Хотя их мировоззрение может быть крайне далеко от идей самого Троцкого. Мир троцкизма чрезвычайно пестр и многообразен. Честно говоря, он гораздо более многообразен, чем оставшийся так сказать «мейнстримный коммунизм», где именно теоретические разногласия далеко не так глубоки и безнадежны.
Но говорить о нем мы здесь не будем, здесь наша цель - лишь указание на то, что первый крупный раскол в коммунистической среде случился в связи с отношением к сталинскому СССР, при этом одни (мейнстримные коммунисты, «сталинисты») считают, что это была социалистическая страна, успешный, пусть с ошибками и неудачами, опыт построения социализма в отдельно взятой стране, а другие (троцкисты самых разнообразных течений) определяют уже сталинский СССР как «госкапиталистический», видят «вырождение», «перерождение партии», «термидор». Сам Троцкий был, кстати, довольно умеренным «троцкистом» и считал СССР все еще социалистическим государством, предсказывая на основании марксистской теории его скорый крах. Его ученики, как, например, известный британский троцкист Тони Клифф, заявляли, что в СССР уже появился новый правящий буржуазный класс - партийная бюрократия, и таким образом, СССР стал «государственно-капиталистической» страной.
Это был первый раскол.
Дальше мы будем говорить о втором.
После смерти Сталина обстоятельства в КПСС складываются далеко не лучшим образом, и в начале 1960х гг это приводит к полному разрыву отношений между СССР и социалистическим Китаем. Мао Цзедун заявляет, что в СССР произошел буржуазный контрреволюционный переворот и объявляет СССР государством «социал-империализма», то есть обычной капиталистической, империалистической державой, которая под прикрытием социалистических лозунгов на самом деле ведет самую обычную внутреннюю и внешнюю политику буржуазного государства.
Надо сказать, что Мао был не так уж стопроцентно неправ в этом отношении. После смерти Сталина в Союзе действительно начались негативные изменения, которые через некоторое время привели к попыткам перестроить базис - производственные отношения с внесением в них рыночных элементов, и в итоге к нарастанию внутренних противоречий и окончательному краху социализма. В партии «сталинская команда» была окончательно изгнана из высших органов власти. То есть КПК заметила то, что действительно имело место на практике, а не произвела раскол на ровном месте.
Но мог ли сам Мао, скажем так, подхватить упавшее знамя и стать очередным классиком научного коммунизма, повести за собой мировое коммунистическое движение, если СССР больше не был способен к роли такого лидера?
Этого не произошло. Китай под руководством Мао не добился значительных успехов (хотя укрепление обороноспособности и рост грамотности, заложившие основы для дальнейшего роста, отрицать нельзя). Китаю под руководством Мао не удалось повторить чудо сталинского СССР, когда именно социалистическая экономика привела к неслыханным темпам экономического роста, оказалась сверхэффективной. «Культурная революция» считается неоднозначным явлением, и даже если учесть, что вокруг нее накручено колоссальное количество лжи и пропаганды, она, во всяком случае, тоже не привела к существенным, заметным успехам в построении социализма. После смерти Мао китайская компартия перешла к рыночным реформам и на данный момент экономика страны является капиталистической (на всякий случай - эти рыночные реформы не имеют ничего общего с идеями самого Мао).
Теоретические идеи Мао также не стали даже широко известны за пределами Китая, многие из них (например, «теория трех миров») сегодня практически забыты, другие являются сомнительными.
Что же в идеях Мао показалось таким привлекательным? Причем не только «сытым западным интеллектуалам», как утверждают некоторые - но и вполне кондовым представителям трудящихся бедных стран, таких, как Перу, Индия или Филиппины. Кстати, вслед за Мао похожую теорию развивает руководитель Албанской партии Труда Энвер Ходжа, он также отрекается от связи с «империалистическим» СССР, и также не достигает даже тех скромных успехов, которые характеризовали развитие стран СЭВ. Албания - практически самая нищая из социалистических стран. Но наряду с маоистами, в мире есть и «ходжаисты» (по своей сути те и другие похожи).
В это время, то есть в 1960-е годы, в левом движении всего мира все более нарастает недовольство СССР и его политикой. Причем это не было недовольство ревизионизмом руководства КПСС (которое вполне справедливо выразил Мао). Все наоборот: под влиянием как буржуазной пропаганды, так и троцкизма, в левом и коммунистическом движении распространилась ложная идея о «сталинизме» как некоем особом «тоталитарном» направлении социализма, то есть неправильном, авторитарном, государственном социализме. Франкфуртская школа (Адорно, Маркузе, Фромм) развивает идею о том, что социализм советского типа - фактически то же самое, что и современный капитализм - «индустриальное общество».
Это подспудное недовольство «тоталитаризмом» СССР и лихорадочный поиск новых путей особенно выплеснулись в конце 60-х. Поворотной вехой был 1968-й год, «Пражская весна». Ульрике Майнхоф, тогда журналистка «Конкрет», писала: «21 августа 1968 года полностью закончились симпатии европейского левого движения, его солидарность, его благодарность Советскому Союзу как первому социалистическому государству, как стране - победительнице немецкого фашизма в Сталинграде».
Разумеется, это был не такой одномоментный процесс (хотя для самой Ульрике это был один из поворотных пунктов мировоззрения), разочарование в СССР и его ведущей роли развивалось десятилетиями. Но требовалась альтернатива, и она была найдена. Маоизм стал бешено популярен среди леваков Германии, а ведь это было время «студенческой революции», знаменитая Коммуна-1 распространяла «библии Мао» («красные книжечки»), организации студентов и школьников создали натуральный культ Мао, а левые студенты, мечтающие изменить мир, штудировали идеи маоизма.
В 1967 году в Германии создается новая партия - КПГ-МЛ (марксистско-ленинисткая КПГ - буквами МЛ отныне будет стыдливо прикрываться маоизм), поднявшая на своем знамени идеи Мао. Какие? Первоначальный маоизм пытался реально изучать теоретические труды Мао, что-то рассуждать о культурной революции. Но эти теории не прошли серьезную проверку практикой, сама китайская практика оказалась не слишком впечатляющей на тот момент - и об этом забыли.
Главное, что маоисты вынесли собственно из «идей Мао», и что их объединяет - это отношение к СССР как к «социал-империалистическому государству», в котором нет социализма, есть «правящий класс» партийных бюрократов, которое «угнетает» страны СЭВ, будто колонии (выкладки маоистов, доказывающие «факты» угнетения, легко опровергаются - но этом маоистов никогда не беспокоило).
Кроме КПГ-МЛ на тот момент в Германии возникло множество мелких коммунистических групп. Настоящая КПГ уже более 10 лет находилась в подполье и распадалась, новосозданная ГКП была откровенно оппортунистической, коммунисты искали альтернативы, и многие находили эту альтернативу именно в маоизме. Он казался таким перспективным, новым. К тому же маоистская идея крестьянской войны в тот момент была крайне популярна в связи с победой партизан Фиделя на Кубе и другими событиями в Латинской Америке, общей разработкой теории партизанской войны.
(Кстати, удивительно, что образ Че оказался связан с этими романтичными идеями новых левых, растиражирован и подается как альтернатива «тоталитарному советскому социализму» - когда сам Че был кондовым коммунистом, сталинистом (!), а Кубинская революция выжила как раз с помощью и в тесной связи с СССР. Причем, заметим, вовсе уже не сталинского, а вполне себе ревизионистского, хрущевского и брежневского СССР, в котором, по мнению некоторых, уже «не было социализма». Не странная ли это ситуация? Зачем же «несоциалистическая» страна поддержала Кубу? Почему революционная Куба приняла такую поддержку, и это не сделало ее на тот момент менее революционной?).
Мелкие К-группы (их так и называют - К-группы) по большей части были как раз маоистскими. Нет, это не были некие «уличные хулиганы», как утверждают некоторые в ЖЖ. Они, разумеется, заблуждались, но все же это были вполне искренние коммунисты, которые искали каких-то альтернативных путей. Не нравился им «совок».
Кстати говоря, К-группы и КПГ-МЛ получали некоторое государственное финансирование. То есть буржуазное государство даже вкладывалось в развитие маоизма. Почему? Догадайтесь сами с трех раз.
Аналогичные процессы происходили и в других странах - повсюду возникали маоистские партии и кружки. Причем эти процессы шли далеко не только в «сытой Европе». У меня больше информации по истории немецкого маоизма - и немцы действительно внесли самый большой именно теоретический вклад в маоизм (Вилли Дикхут, Штефан Энгель). Но реальную практическую силу, вооруженную силу маоизм обрел совсем в других местах. Это «Сендеро Люминосо» в Перу, вооруженное партизанское движение, построенное на идеях маоизма. Это мощное партизанское движение на Филиппинах, и это наксалиты, которые контролируют целые сельскохозяйственные районы в Индии; это правящая (!) партия Непала. То есть заявления о том, что маоизм - это какая-то «кучка сытых европейских хулиганов» - базируются в лучшем случае на полном невежестве.
Маоизм имеет больше влияния в мире и намного лучше организован, чем тот же троцкизм. Это очень мощная сила. И к сожалению, это очень опасная сила, потому что построена она на большом заблуждении. Не случайно моя книга о будущем «Холодная зона» прямо начинается с упоминания войны между маоистами и новосозданным социалистическим Союзом Трудовых Коммун в Китае и Корее.
Подробнее об идеях маоизма - в следующей части.
С одной стороны, коммунизм - это наука (научный коммунизм, НК), с другой же, однако - практическое политическое движение, которое непосредственно претворяет марксистскую теорию в жизнь. В общем-то, аналогичное явление наблюдается в любой науке: есть теоретики и экспериментаторы. Но в случае НК эта двойственность становится острой и болезненной.
Если рассматривать НК исключительно как науку - то не очень понятно, почему нужно бороться с каким-то "ревизионизмом", почему разные точки зрения здесь так болезненно и жестко, смертельно противостоят друг другу. Наоборот: ведь в науке и должны существовать разные школы, их представители должны полемизировать, доказывать свою точку зрения, таким образом, собственно. наука и развивается. С этой позиции ленинско-сталинское отвергание фракционизма в компартии, требование демократического централизма выглядит чуть ли не жестокостью и какой-то диктатурой: ну а почему не допустить существование разных точек зрения, что в этом такого?
Однако все меняется, если заметить, что коммунизм - это еще и практическая политика, причем это практика, связанная с воздействием на массы людей. Я уже неоднократно сравнивала научный коммунизм с медико-биологическими исследованиями. Можно допускать какие угодно школы и противоречия в теории, но никто не позволит экспериментальную проверку их идей, если эта проверка связана с опасностью для человеческого здоровья.
Так и в теории коммунизма: можно безопасно рассуждать на темы диалектического материализма или о толковании запятой на 265 странице 3-го тома "Капитала"... Но как только теория начинает переходить в практику, эта практика сразу же начинает воздействовать на массы людей, и воздействие это может иметь масштабные последствия, даже если речь идет всего лишь о мировоззрении маленькой группы или незначительной партии коммунистов. А что уж говорить о партии, близкой к завоеванию власти, или уже стоящей у власти?
Именно поэтому в марксизме происходят жесткие и непримиримые расколы, которые, в случае уже реального «эксперимента», то есть политической практики, могут привести к тяжелейшей борьбе внутри самого коммунистического лагеря. Пример такой борьбы, скажем - это крайне драматические отношения ВКПб под руководством Сталина и партийной оппозиции в 1920-30-е годы.
Все это было предисловие. А теперь собственно о самих расколах.
В ХХ веке самое крупное и значительное явление не только в области марксизма, но и в жизни всего человечества - это возникновение и существование социалистических государств, и в первую очередь - СССР.
Поэтому и вся теоретическая и практическая борьба, все мировоззрения коммунистов в ХХ веке сложились в зависимости от их отношения к этому глобальному явлению, вокруг него и в связи с ним. Если исключить обычные расхождения по чисто психологическим причинам или по причине вмешательства спецслужб/буржуазной власти - то и все расколы в среде марксистов определяются на самом деле отношением их, марксистов, к Советскому Союзу.
Именно поэтому Ленин является не просто политиком местного российского значения, а мировым лидером и классиком научного коммунизма наряду с Марксом и Энгельсом: сам опыт русской революции и возникновения СССР, первых лет СССР - это то наследие, которое является общим для всех коммунистов. Социал-демократы (сторонники буржуазного реформизма) откололись от общего «ствола» коммунистического движения еще раньше.
Первый раскол в среде коммунистов возник в связи с дальнейшим развитием социалистического государства. Является ли СССР собственно социалистическим государством, можно ли построить социализм в отдельно взятой стране? Это далеко не поверхностные вопросы, как может показаться.
Все три классика определяли коммунизм как строй, при котором государство отмирает, даже в «Государстве и революции» Ленина (написанной уже на пороге Советской власти) аппарат гос. насилия должен отмереть довольно быстро, Энгельс прямо писал, что революция непременно произойдет не в одной стране, а хотя бы в нескольких, причем самых развитых капиталистических странах. И вдруг коммунисты попадают в ситуацию, когда прогноз Энгельса не сбылся, и в развитых странах никакой революции не произошло, а произошла она в нищей и отсталой Российской империи с ее бывшими окраинами. Что же касается отмирания аппарата государства - оно вообще не мыслилось в ближайшие десятилетия. Хотя бы по причине мощнейшей внешней угрозы, да и внутренней крайне сложной ситуации. Так коммунизм ли это? Хотя бы диктатура пролетариата - или нет? Ведь как раз последняя, согласно Ленину, должна была привести к быстрому отмиранию государства, потому что должна исчезнуть необходимость в насилии вообще.
Собственно говоря, это главная причина разногласий между сталинцами -и различными оппозициями внутри партии а также за рубежом. Социализм можно построить в одной стране, но нельзя добиться окончательной победы коммунизма - гласила версия ВКПб (и Сталина), окончательная победа наступит лишь после революции в большинстве развитых стран; Энгельс был прав для своего времени, но он не мог знать о наступлении эпохи империализма, описанного Лениным, в наше время конкретно это его утверждение уже не работает, он сам бы это признал, если бы дожил.
Оппозиционеры и различные скептики подвергали эту идею сомнениям. Троцкий был далеко не единственным - но самым ярким представителем подобного скептицизма, по традиции до сих пор все, кто в принципе отвергают опыт СССР как социалистического государства после смерти Ленина, называют себя троцкистами. Хотя их мировоззрение может быть крайне далеко от идей самого Троцкого. Мир троцкизма чрезвычайно пестр и многообразен. Честно говоря, он гораздо более многообразен, чем оставшийся так сказать «мейнстримный коммунизм», где именно теоретические разногласия далеко не так глубоки и безнадежны.
Но говорить о нем мы здесь не будем, здесь наша цель - лишь указание на то, что первый крупный раскол в коммунистической среде случился в связи с отношением к сталинскому СССР, при этом одни (мейнстримные коммунисты, «сталинисты») считают, что это была социалистическая страна, успешный, пусть с ошибками и неудачами, опыт построения социализма в отдельно взятой стране, а другие (троцкисты самых разнообразных течений) определяют уже сталинский СССР как «госкапиталистический», видят «вырождение», «перерождение партии», «термидор». Сам Троцкий был, кстати, довольно умеренным «троцкистом» и считал СССР все еще социалистическим государством, предсказывая на основании марксистской теории его скорый крах. Его ученики, как, например, известный британский троцкист Тони Клифф, заявляли, что в СССР уже появился новый правящий буржуазный класс - партийная бюрократия, и таким образом, СССР стал «государственно-капиталистической» страной.
Это был первый раскол.
Дальше мы будем говорить о втором.
После смерти Сталина обстоятельства в КПСС складываются далеко не лучшим образом, и в начале 1960х гг это приводит к полному разрыву отношений между СССР и социалистическим Китаем. Мао Цзедун заявляет, что в СССР произошел буржуазный контрреволюционный переворот и объявляет СССР государством «социал-империализма», то есть обычной капиталистической, империалистической державой, которая под прикрытием социалистических лозунгов на самом деле ведет самую обычную внутреннюю и внешнюю политику буржуазного государства.
Надо сказать, что Мао был не так уж стопроцентно неправ в этом отношении. После смерти Сталина в Союзе действительно начались негативные изменения, которые через некоторое время привели к попыткам перестроить базис - производственные отношения с внесением в них рыночных элементов, и в итоге к нарастанию внутренних противоречий и окончательному краху социализма. В партии «сталинская команда» была окончательно изгнана из высших органов власти. То есть КПК заметила то, что действительно имело место на практике, а не произвела раскол на ровном месте.
Но мог ли сам Мао, скажем так, подхватить упавшее знамя и стать очередным классиком научного коммунизма, повести за собой мировое коммунистическое движение, если СССР больше не был способен к роли такого лидера?
Этого не произошло. Китай под руководством Мао не добился значительных успехов (хотя укрепление обороноспособности и рост грамотности, заложившие основы для дальнейшего роста, отрицать нельзя). Китаю под руководством Мао не удалось повторить чудо сталинского СССР, когда именно социалистическая экономика привела к неслыханным темпам экономического роста, оказалась сверхэффективной. «Культурная революция» считается неоднозначным явлением, и даже если учесть, что вокруг нее накручено колоссальное количество лжи и пропаганды, она, во всяком случае, тоже не привела к существенным, заметным успехам в построении социализма. После смерти Мао китайская компартия перешла к рыночным реформам и на данный момент экономика страны является капиталистической (на всякий случай - эти рыночные реформы не имеют ничего общего с идеями самого Мао).
Теоретические идеи Мао также не стали даже широко известны за пределами Китая, многие из них (например, «теория трех миров») сегодня практически забыты, другие являются сомнительными.
Что же в идеях Мао показалось таким привлекательным? Причем не только «сытым западным интеллектуалам», как утверждают некоторые - но и вполне кондовым представителям трудящихся бедных стран, таких, как Перу, Индия или Филиппины. Кстати, вслед за Мао похожую теорию развивает руководитель Албанской партии Труда Энвер Ходжа, он также отрекается от связи с «империалистическим» СССР, и также не достигает даже тех скромных успехов, которые характеризовали развитие стран СЭВ. Албания - практически самая нищая из социалистических стран. Но наряду с маоистами, в мире есть и «ходжаисты» (по своей сути те и другие похожи).
В это время, то есть в 1960-е годы, в левом движении всего мира все более нарастает недовольство СССР и его политикой. Причем это не было недовольство ревизионизмом руководства КПСС (которое вполне справедливо выразил Мао). Все наоборот: под влиянием как буржуазной пропаганды, так и троцкизма, в левом и коммунистическом движении распространилась ложная идея о «сталинизме» как некоем особом «тоталитарном» направлении социализма, то есть неправильном, авторитарном, государственном социализме. Франкфуртская школа (Адорно, Маркузе, Фромм) развивает идею о том, что социализм советского типа - фактически то же самое, что и современный капитализм - «индустриальное общество».
Это подспудное недовольство «тоталитаризмом» СССР и лихорадочный поиск новых путей особенно выплеснулись в конце 60-х. Поворотной вехой был 1968-й год, «Пражская весна». Ульрике Майнхоф, тогда журналистка «Конкрет», писала: «21 августа 1968 года полностью закончились симпатии европейского левого движения, его солидарность, его благодарность Советскому Союзу как первому социалистическому государству, как стране - победительнице немецкого фашизма в Сталинграде».
Разумеется, это был не такой одномоментный процесс (хотя для самой Ульрике это был один из поворотных пунктов мировоззрения), разочарование в СССР и его ведущей роли развивалось десятилетиями. Но требовалась альтернатива, и она была найдена. Маоизм стал бешено популярен среди леваков Германии, а ведь это было время «студенческой революции», знаменитая Коммуна-1 распространяла «библии Мао» («красные книжечки»), организации студентов и школьников создали натуральный культ Мао, а левые студенты, мечтающие изменить мир, штудировали идеи маоизма.
В 1967 году в Германии создается новая партия - КПГ-МЛ (марксистско-ленинисткая КПГ - буквами МЛ отныне будет стыдливо прикрываться маоизм), поднявшая на своем знамени идеи Мао. Какие? Первоначальный маоизм пытался реально изучать теоретические труды Мао, что-то рассуждать о культурной революции. Но эти теории не прошли серьезную проверку практикой, сама китайская практика оказалась не слишком впечатляющей на тот момент - и об этом забыли.
Главное, что маоисты вынесли собственно из «идей Мао», и что их объединяет - это отношение к СССР как к «социал-империалистическому государству», в котором нет социализма, есть «правящий класс» партийных бюрократов, которое «угнетает» страны СЭВ, будто колонии (выкладки маоистов, доказывающие «факты» угнетения, легко опровергаются - но этом маоистов никогда не беспокоило).
Кроме КПГ-МЛ на тот момент в Германии возникло множество мелких коммунистических групп. Настоящая КПГ уже более 10 лет находилась в подполье и распадалась, новосозданная ГКП была откровенно оппортунистической, коммунисты искали альтернативы, и многие находили эту альтернативу именно в маоизме. Он казался таким перспективным, новым. К тому же маоистская идея крестьянской войны в тот момент была крайне популярна в связи с победой партизан Фиделя на Кубе и другими событиями в Латинской Америке, общей разработкой теории партизанской войны.
(Кстати, удивительно, что образ Че оказался связан с этими романтичными идеями новых левых, растиражирован и подается как альтернатива «тоталитарному советскому социализму» - когда сам Че был кондовым коммунистом, сталинистом (!), а Кубинская революция выжила как раз с помощью и в тесной связи с СССР. Причем, заметим, вовсе уже не сталинского, а вполне себе ревизионистского, хрущевского и брежневского СССР, в котором, по мнению некоторых, уже «не было социализма». Не странная ли это ситуация? Зачем же «несоциалистическая» страна поддержала Кубу? Почему революционная Куба приняла такую поддержку, и это не сделало ее на тот момент менее революционной?).
Мелкие К-группы (их так и называют - К-группы) по большей части были как раз маоистскими. Нет, это не были некие «уличные хулиганы», как утверждают некоторые в ЖЖ. Они, разумеется, заблуждались, но все же это были вполне искренние коммунисты, которые искали каких-то альтернативных путей. Не нравился им «совок».
Кстати говоря, К-группы и КПГ-МЛ получали некоторое государственное финансирование. То есть буржуазное государство даже вкладывалось в развитие маоизма. Почему? Догадайтесь сами с трех раз.
Аналогичные процессы происходили и в других странах - повсюду возникали маоистские партии и кружки. Причем эти процессы шли далеко не только в «сытой Европе». У меня больше информации по истории немецкого маоизма - и немцы действительно внесли самый большой именно теоретический вклад в маоизм (Вилли Дикхут, Штефан Энгель). Но реальную практическую силу, вооруженную силу маоизм обрел совсем в других местах. Это «Сендеро Люминосо» в Перу, вооруженное партизанское движение, построенное на идеях маоизма. Это мощное партизанское движение на Филиппинах, и это наксалиты, которые контролируют целые сельскохозяйственные районы в Индии; это правящая (!) партия Непала. То есть заявления о том, что маоизм - это какая-то «кучка сытых европейских хулиганов» - базируются в лучшем случае на полном невежестве.
Маоизм имеет больше влияния в мире и намного лучше организован, чем тот же троцкизм. Это очень мощная сила. И к сожалению, это очень опасная сила, потому что построена она на большом заблуждении. Не случайно моя книга о будущем «Холодная зона» прямо начинается с упоминания войны между маоистами и новосозданным социалистическим Союзом Трудовых Коммун в Китае и Корее.
Подробнее об идеях маоизма - в следующей части.