Я - наблюдатель
Всегда был только читателем и вот наконец, назначен судьбой еще и писателем.
Пусть будет так. Мне есть, что сказать!
Потому как 04 марта 2012 года я был наблюдателем на выборах президента и мэра Астрахани на участке 510, что был расположен в школе №1.
В прозе я не силен, поэтому просто выложу и прокомментирую все мысли, которые я имею по этому поводу.
В наблюдатели я записался в штабе Справедливой России, хотя особых симпатий к Шеину не испытываю (не люблю социалистов. Капитализм - наше все). На обучение до нас донесли простую мысль - фальсификации не нужно доказывать, их нужно предотвращать.
Что я (а также Escoman (у него тоже есть блог) и еще один мой хороший друг) с успехом и сделал.
Прямых доказательств фальсификаций у меня нет, но я на 100% уверен, что если бы я не присутствовал на участке они бы были.
Столы, на которых выдавали бюллетени, были расположены так, что половина из них не была видна на видеокамеру путина. А тетеньки, присевшие на них выглядели очень подозрительно. Поэтому мы с Escoman'ом заняли позиции по краям этого ряда столов. Тут же нам стали указывать, что бы должны сидеть в креслах, расположенных совершенно в другой стороне зала.
Вот схема обстановки участка №510, расположенного в спортзале школы.
Пару-тройку раз председатель убирал мой стул. Объяснял это тем, что я могу стырить бюллетени из закрытого на ключ сейфа.
Я брал стул и тут же возвращал его на место.Однажды пришлось даже сесть на него в то время, как она его тащила.
Вот и я на стульчике. Участок только открылся. На часах 9:35. Все полны сил.
Член комиссии приятной наружности пыталась стоять между мной и столами, но надолго её не хватило.
Вот так это выглядело. Лица членов поникли уже через час после открытия участка. Но активное сопротивление продолжалось до обеда. У дальней стены видны "правильные" наблюдатели.
Все остальные наблюдатели, кроме наблюдателя от Прохорова и Путина постоянно нас ругали. "Почему вы не сидите спокойно", "так никогда не наблюдали" и т.д.
Милиция, которая присутствовала на участке пыталась запретить нам видеосъемку. Здесь Артур Юрьевич направляется ко мне для проведения профилактической беседы о запрете фото-видео съемки.
В итоге я пообещал ему, что лица снимать не буду. Сразу за урной наш наблюдатель, следивший непосредственно за урной.
Если честно, очень неприятно, когда тебя снимают. Я почувствовал это сам, когда тетеньки направляли на меня свой фотик. Но что делать - назвался груздем - полезай в кузов. Люди сами согласились на публичную деятельность. теперь пусть терпят.
Часов в 11:00 набежала большая толпа. Больше такого не повторялось
Escoman сидит на своем месте. Следит за столами и реализует часть нашей тактики.
А она на время голосования состояла в следующем.
Мы определили три угрозы на этот момент: карусельщики, левые открепительные и подготовка в вбросу.
По открепительным работал я. Все избиратели подходили за открепительными к секретарю, который сидел рядом со мной.
Навальный сообщил, что выдано колоссальное количество открепительных. Что с ними делать я не знал, но на всякий случай следил и подозрительных фоткал. Кстати сказать открепительный было всего 20-30.
Вот эту представительную девушку я принял за координатора из администрации.
Она сидела у стола около часа и постоянно что-то обсуждала по телефону и говорила с секретарём. В итоге я не выдержал и вежливо попросил её показать прописку. Оказалось - это избиратель, не внесенный в списки. Больше часа ждал, чтобы проголосовать.
Следующая угроза - карусельщик. Он должен был быть молод, выглядеть подозрительно и задерживаться в кабинке на некоторое время, подменяя бюллетени.
За этим следил я. И случился неприятный казус. Наблюдая за членами, я заметил как они передают записку избирателю. Подошел, поинтересовался в чем дело. В записке оказался номер участка и подпись члена комиссии. Как пояснила женщина записка нужна на работе (сказала - налоговая), чтобы они удостоверились, что она ходила на выборы.
В кабинку женщина зашла с сумкой, плотно задернула шторки и находилась там подозрительно долго. Я не выдержал и подошел к полицейскому с просьбой ознакомиться с содержимым сумки дамы, чтобы удостовериться, что она не выносит бюллетень.
Дама вышла, полицейский пытался уговорить меня успокоиться, а я кричал ему, чтобы он проверил сумочку и паспорт. В итоге женщина показала паспорт сама и впала в истерику. Прописка оказалась правильной. Мне удалось объяснить ей свой поведение и по-моему она меня простила. Хотя мне конечно было стыдно. Но что делать - работа такая.
Главная угроза - вброс. Для вброса члены комиссии должны были расписаться за избирателей, которым всегда лень поднимать свою жопу на выборы и которые на них по этой причине не ходят. А потом докинуть бюллетеней.
Для этого мы наблюдали за руками членов комиссии, чтобы они ничего не писали в журналы избирателей в отсутствие оных.
Вот и я. Слежу за списками. Что-то выясняю по телефону. В углу сейф, от которого меня пытались отогнать. (На часах 21:35, комиссия вписывает в журналы граждан, проголосовавших по открепительным. Я консультируюсь - можно ли это делать, т.к. в моей инструкции прямо написано: "Вносить записи в журналы после 20:00 категорически запрещено").
Не обошлось без казусов. Я заметил, что тетенька из комиссии со стороны Escoman'а строчит что-то в книге. Подбежал. Оказалось, что она вписала паспортные данные и возможно даже собиралась поставить подпись. Поднял кипеш. Позвал полицейского и остальных наблюдателей.
В этот момент на участок зашел Шеин и я сдал ему эту тетеньку. Дальше я за ситуацией не следил. Они в итоге пообщались, вроде как она сумела объяснить появление этой записи - типа она забыла записать данные, когда избиратель подходил к ней и решила сделать это после.
Вот она объясняет Олегу Васильевичу, как это получилось.
Следующий казус. Вообще, надо сказать, что обстановка была совсем не простая. Сильное напряжение, постоянное ожидание подвохов, прессинг со стороны комиссии. Прохаживаясь перед комиссией, краем уха слышу, что член с избирателем разговаривает про меня (какой я нехороший, мешаю им работать). Я подхожу, интересуюсь, все ли в порядке. Замечаю, что один член заполняет книгу, держа в руке паспорт, а у другого на столе лежит еще один паспорт. Избиратель при этом за столом один. Делаю замечание - вы говорю, пытаетесь выдать два бюллетеня одному избирателю. О! Что тут началось. Тетенька избиратель закатила грандиозную истерику, тряслась и орала. Ей принесли карвалол. Отпоили. По дороге назад она посидела с наблюдателями (может знакомая их, а может и нет). На меня обрушились упреки - "Ты теперь рад", "А что, если бы она померла здесь" и т.д. Ну если она такая нервная - пусть дома сидит. Виноватым себя не чувствую.
Вот и она с двумя паспортами в руках. Вокруг сбежавшиеся наблюдатели. Председатель комиссии стоит ко мне спиной.
Еще одна замечательная примененная тактика - категорически не вступать в дискуссии с оппонентами. На всей их выпады я либо отвечал "не дискутирую", "не комментирую", "пишите письменную жалобу" либо просто уходил или отворачивался. Действует прекрасно. Здесь я ушел и присел за свой стульчик. Пусть орут, а я просто делаю своё дело.
Кстати у нас на участке не было нашего члена комиссии с решающим голосом. Накануне он попал в больницу с инсультом.
Может ему будет приятно, но председателю комиссии через полчаса после открытия участка тоже вызывали скорую. Сказала, что ей от нашего поведения поплохело и пришлось сделать какой-то укол. Полдня после этого она ходила хромая. Не смог понять почему.
Помимо контроля за руками, тактика заключалась в том, чтобы вручную считать, сколько избирателей бросило бюллетеней в урну. И сравнивать это с количеством бюллетений, выданных комиссией. О количестве выданных бюллетеней председатель должен был сообщать каждые два часа.
Он этого не делал, поэтому примерно в 14:00 я начал разбирательства по этому вопросу. За%бал всех. Позвонил в штаб СР. Там не нашли, что ответить. Позвонил в горизбирком. Там ответили, что они не в курсе, что председатель должен так делать. Позвонил на федеральную горячую линию, телефон которой дал Навальный. Там ответили, назвали номер нарушаемой статьи ФЗ о выборах президента. Я начал приставать к полицейскому, чтобы он оформил протокол об административном правонарушении. Он отказался. Позвонил в опергруппу УВД. Рассказал. Они через некоторое время перезвонили, назвали статью в КоАПе, объяснили что полицейский на месте действительно не должен составлять протокол. Я должен составить акт, а потом о мере решит суд (кстати от 500 до 2000 руб. штрафа предусмотрено за это деяние). На всякий случай группа полицейских заехала на участок. Вместе с представителями горизбиркома.
В итоге составил акт о нарушениях и передал его в штаб. Кроме наших там расписались наблюдатели от Путина и Прохорова, за что им отдельное спасибо.
Полиция из опергруппы вообще работала отлично. В их адрес только благодарность. Они к нам приезжали еще два раза. Чуть ниже расскажу.
Чего не скажешь о полицейских с участка. Один из них мне отказался представляться. Я добился от него фамилии только в конце, а удостоверение он так и не показал. Мы потом уже с ним разговорились. И он сказал мне, что их миссия на участке - хулиганов, психов и пьяниц выводить. Т.е. - просто следить за порядком. Помогать наблюдателям бороться с фальсификациями в их инструкции не входит.
Хотя без полиции на самом деле не обойтись. Дело в том, что наблюдателям нельзя даже смотреть в списки избирателей или требовать паспорт от избирателя. Это может сделать только сотрудник полиции.
Кстати о списках. После истеричной тетеньки с двумя паспортами опять приехала группа. Как оказалось, председатель, его зам, секретарь и все члены комиссии с решающими голосами написали на меня заявление в полицию, где обвиняли меня в краже персональных данных избирателей (типа я их фоткал) и в громкой нецензурной брани.
Это меня не на шутку задело. Игры играми, но это уже личное. В расстроенных чувства я написал ответное заявление о клевете и заодно припомнил случай с членом-бабушкой, вписавшей паспортные данные в журнал в отсутствие избирателям. Полицейский долго отказывался выступать свидетелем по этому делу и лично заглядывать в журнал. Через 10 минут разговоров с начальством он принял мое заявление и прислал девушек-полицейских с чемоданчиком. Которые и занялись этим делом.
(Ответы из УВД по этим заявлениям здесь)
Еще один случай. Наблюдая за столами я заметил, что председатель обходит членов комиссии и они подписывают некий листок. Я прекрасно понимаю, что они вправе подписывать что угодно и не волнуюсь. Но меня привлекает то, что они пытаются повернуть листок так, чтобы я не видел его содержимого. Естественно, я заинтересовался и заглянул в него. Он оказался пустым - только подписи и заголовок, который председатель мне посмотреть не дал. Удирая с листком за свой стол, он заявил что это его "личный" документ. Я позвал полицейского, которого заставил взглянуть на лист. Он подтвердил, что он пуст.
Я так и не понял, что в этом криминального, но на всякий случай пожаловался в горизбирком и опергруппу УВД. Последние заинтересовались этим больше всего и опять прислали группу. Естественно, я составил заявление в полицию.
Под конец было уже не так интересно. Было видно, что наши оппоненты устали и фальсифицировать уже не желают. При этом члены комиссии уже на нас не наезжают, а даже наоборот спрашивают разрешение на всякие подозрительные действия и показывают свои листочки еще до того, как я их об этом начинаю просить.
Но мы не расслаблялись, потому что все-еще ожидали вброса и переписку протокола.
Надо сказать, что после голосования комиссия практически все делала не по регламенту. В целях психологического давления на них, мы демонстративно фиксировали все их нарушения в акте и сообщали им:
- Вы неправильно погасили открепительные, их нужно было гасить утром, до открытия участка. Мы записываем нарушение.
- Вы вносите сведения о избирателях, проголосовавших по открепительным после 20:00. Это делать запрещено. Нужно было раньше. Мы записываем нарушение.
- Ну и еще пару каких-то несущественных пунктов, которые я забыл.
При желании можно было насобирать не менее десятка подобных нарушений. Эту тактику обязательно нужно использовать в будущем. Дело в том, что ни они сами, ни даже горизбирком не знают и не соблюдают регламент. Потому что на результат это не влияет и вообще полная бюрократия. Но закон, есть закон и это прекрасное поле для давления на них.
После 20:00 некоторые дамы начали проситься в туалет. Я категорически запретил. Одна из оппоненток все-таки вышла. Когда она заходила, я снял её на видеокамеру. Все это было необходимо, чтобы они знали, кто здесь главный и не пытались продолжать попытки фальсификации.
Их собственно больше и небыло. Хотя мы бдительности так и не потеряли до самого конца. Который был уже в 4 часа утра.
Выемку и подсчет бюллетеней из урны снимали на 3 камеры. Уже никто, кроме остальных наблюдателей не роптал. Я про себя считал бюллетени, стоя прямо за спиной членов комиссии.
Итоги по участку:
Президенты: Путин 592, Зюганов 211, Прохоров 83, Жириновский 64, Мироно 63.
Мэры: Столяров 486, Шеин 415, остальных не помню.
Могу всем дать гарантию, что фальсификаций мы не допустили. И даю такую же гарантию, что по мэрским выборам она была бы точно, не позови нас Навальный. По президентским все было чисто, никаких попыток фальсификации не было.
Я доволен результатами. Я все сделал правильно. Счастья вам.
Пусть будет так. Мне есть, что сказать!
Потому как 04 марта 2012 года я был наблюдателем на выборах президента и мэра Астрахани на участке 510, что был расположен в школе №1.
В прозе я не силен, поэтому просто выложу и прокомментирую все мысли, которые я имею по этому поводу.
В наблюдатели я записался в штабе Справедливой России, хотя особых симпатий к Шеину не испытываю (не люблю социалистов. Капитализм - наше все). На обучение до нас донесли простую мысль - фальсификации не нужно доказывать, их нужно предотвращать.
Что я (а также Escoman (у него тоже есть блог) и еще один мой хороший друг) с успехом и сделал.
Прямых доказательств фальсификаций у меня нет, но я на 100% уверен, что если бы я не присутствовал на участке они бы были.
Столы, на которых выдавали бюллетени, были расположены так, что половина из них не была видна на видеокамеру путина. А тетеньки, присевшие на них выглядели очень подозрительно. Поэтому мы с Escoman'ом заняли позиции по краям этого ряда столов. Тут же нам стали указывать, что бы должны сидеть в креслах, расположенных совершенно в другой стороне зала.
Вот схема обстановки участка №510, расположенного в спортзале школы.
Пару-тройку раз председатель убирал мой стул. Объяснял это тем, что я могу стырить бюллетени из закрытого на ключ сейфа.
Я брал стул и тут же возвращал его на место.Однажды пришлось даже сесть на него в то время, как она его тащила.
Вот и я на стульчике. Участок только открылся. На часах 9:35. Все полны сил.
Член комиссии приятной наружности пыталась стоять между мной и столами, но надолго её не хватило.
Вот так это выглядело. Лица членов поникли уже через час после открытия участка. Но активное сопротивление продолжалось до обеда. У дальней стены видны "правильные" наблюдатели.
Все остальные наблюдатели, кроме наблюдателя от Прохорова и Путина постоянно нас ругали. "Почему вы не сидите спокойно", "так никогда не наблюдали" и т.д.
Милиция, которая присутствовала на участке пыталась запретить нам видеосъемку. Здесь Артур Юрьевич направляется ко мне для проведения профилактической беседы о запрете фото-видео съемки.
В итоге я пообещал ему, что лица снимать не буду. Сразу за урной наш наблюдатель, следивший непосредственно за урной.
Если честно, очень неприятно, когда тебя снимают. Я почувствовал это сам, когда тетеньки направляли на меня свой фотик. Но что делать - назвался груздем - полезай в кузов. Люди сами согласились на публичную деятельность. теперь пусть терпят.
Часов в 11:00 набежала большая толпа. Больше такого не повторялось
Escoman сидит на своем месте. Следит за столами и реализует часть нашей тактики.
А она на время голосования состояла в следующем.
Мы определили три угрозы на этот момент: карусельщики, левые открепительные и подготовка в вбросу.
По открепительным работал я. Все избиратели подходили за открепительными к секретарю, который сидел рядом со мной.
Навальный сообщил, что выдано колоссальное количество открепительных. Что с ними делать я не знал, но на всякий случай следил и подозрительных фоткал. Кстати сказать открепительный было всего 20-30.
Вот эту представительную девушку я принял за координатора из администрации.
Она сидела у стола около часа и постоянно что-то обсуждала по телефону и говорила с секретарём. В итоге я не выдержал и вежливо попросил её показать прописку. Оказалось - это избиратель, не внесенный в списки. Больше часа ждал, чтобы проголосовать.
Следующая угроза - карусельщик. Он должен был быть молод, выглядеть подозрительно и задерживаться в кабинке на некоторое время, подменяя бюллетени.
За этим следил я. И случился неприятный казус. Наблюдая за членами, я заметил как они передают записку избирателю. Подошел, поинтересовался в чем дело. В записке оказался номер участка и подпись члена комиссии. Как пояснила женщина записка нужна на работе (сказала - налоговая), чтобы они удостоверились, что она ходила на выборы.
В кабинку женщина зашла с сумкой, плотно задернула шторки и находилась там подозрительно долго. Я не выдержал и подошел к полицейскому с просьбой ознакомиться с содержимым сумки дамы, чтобы удостовериться, что она не выносит бюллетень.
Дама вышла, полицейский пытался уговорить меня успокоиться, а я кричал ему, чтобы он проверил сумочку и паспорт. В итоге женщина показала паспорт сама и впала в истерику. Прописка оказалась правильной. Мне удалось объяснить ей свой поведение и по-моему она меня простила. Хотя мне конечно было стыдно. Но что делать - работа такая.
Главная угроза - вброс. Для вброса члены комиссии должны были расписаться за избирателей, которым всегда лень поднимать свою жопу на выборы и которые на них по этой причине не ходят. А потом докинуть бюллетеней.
Для этого мы наблюдали за руками членов комиссии, чтобы они ничего не писали в журналы избирателей в отсутствие оных.
Вот и я. Слежу за списками. Что-то выясняю по телефону. В углу сейф, от которого меня пытались отогнать. (На часах 21:35, комиссия вписывает в журналы граждан, проголосовавших по открепительным. Я консультируюсь - можно ли это делать, т.к. в моей инструкции прямо написано: "Вносить записи в журналы после 20:00 категорически запрещено").
Не обошлось без казусов. Я заметил, что тетенька из комиссии со стороны Escoman'а строчит что-то в книге. Подбежал. Оказалось, что она вписала паспортные данные и возможно даже собиралась поставить подпись. Поднял кипеш. Позвал полицейского и остальных наблюдателей.
В этот момент на участок зашел Шеин и я сдал ему эту тетеньку. Дальше я за ситуацией не следил. Они в итоге пообщались, вроде как она сумела объяснить появление этой записи - типа она забыла записать данные, когда избиратель подходил к ней и решила сделать это после.
Вот она объясняет Олегу Васильевичу, как это получилось.
Следующий казус. Вообще, надо сказать, что обстановка была совсем не простая. Сильное напряжение, постоянное ожидание подвохов, прессинг со стороны комиссии. Прохаживаясь перед комиссией, краем уха слышу, что член с избирателем разговаривает про меня (какой я нехороший, мешаю им работать). Я подхожу, интересуюсь, все ли в порядке. Замечаю, что один член заполняет книгу, держа в руке паспорт, а у другого на столе лежит еще один паспорт. Избиратель при этом за столом один. Делаю замечание - вы говорю, пытаетесь выдать два бюллетеня одному избирателю. О! Что тут началось. Тетенька избиратель закатила грандиозную истерику, тряслась и орала. Ей принесли карвалол. Отпоили. По дороге назад она посидела с наблюдателями (может знакомая их, а может и нет). На меня обрушились упреки - "Ты теперь рад", "А что, если бы она померла здесь" и т.д. Ну если она такая нервная - пусть дома сидит. Виноватым себя не чувствую.
Вот и она с двумя паспортами в руках. Вокруг сбежавшиеся наблюдатели. Председатель комиссии стоит ко мне спиной.
Еще одна замечательная примененная тактика - категорически не вступать в дискуссии с оппонентами. На всей их выпады я либо отвечал "не дискутирую", "не комментирую", "пишите письменную жалобу" либо просто уходил или отворачивался. Действует прекрасно. Здесь я ушел и присел за свой стульчик. Пусть орут, а я просто делаю своё дело.
Кстати у нас на участке не было нашего члена комиссии с решающим голосом. Накануне он попал в больницу с инсультом.
Может ему будет приятно, но председателю комиссии через полчаса после открытия участка тоже вызывали скорую. Сказала, что ей от нашего поведения поплохело и пришлось сделать какой-то укол. Полдня после этого она ходила хромая. Не смог понять почему.
Помимо контроля за руками, тактика заключалась в том, чтобы вручную считать, сколько избирателей бросило бюллетеней в урну. И сравнивать это с количеством бюллетений, выданных комиссией. О количестве выданных бюллетеней председатель должен был сообщать каждые два часа.
Он этого не делал, поэтому примерно в 14:00 я начал разбирательства по этому вопросу. За%бал всех. Позвонил в штаб СР. Там не нашли, что ответить. Позвонил в горизбирком. Там ответили, что они не в курсе, что председатель должен так делать. Позвонил на федеральную горячую линию, телефон которой дал Навальный. Там ответили, назвали номер нарушаемой статьи ФЗ о выборах президента. Я начал приставать к полицейскому, чтобы он оформил протокол об административном правонарушении. Он отказался. Позвонил в опергруппу УВД. Рассказал. Они через некоторое время перезвонили, назвали статью в КоАПе, объяснили что полицейский на месте действительно не должен составлять протокол. Я должен составить акт, а потом о мере решит суд (кстати от 500 до 2000 руб. штрафа предусмотрено за это деяние). На всякий случай группа полицейских заехала на участок. Вместе с представителями горизбиркома.
В итоге составил акт о нарушениях и передал его в штаб. Кроме наших там расписались наблюдатели от Путина и Прохорова, за что им отдельное спасибо.
Полиция из опергруппы вообще работала отлично. В их адрес только благодарность. Они к нам приезжали еще два раза. Чуть ниже расскажу.
Чего не скажешь о полицейских с участка. Один из них мне отказался представляться. Я добился от него фамилии только в конце, а удостоверение он так и не показал. Мы потом уже с ним разговорились. И он сказал мне, что их миссия на участке - хулиганов, психов и пьяниц выводить. Т.е. - просто следить за порядком. Помогать наблюдателям бороться с фальсификациями в их инструкции не входит.
Хотя без полиции на самом деле не обойтись. Дело в том, что наблюдателям нельзя даже смотреть в списки избирателей или требовать паспорт от избирателя. Это может сделать только сотрудник полиции.
Кстати о списках. После истеричной тетеньки с двумя паспортами опять приехала группа. Как оказалось, председатель, его зам, секретарь и все члены комиссии с решающими голосами написали на меня заявление в полицию, где обвиняли меня в краже персональных данных избирателей (типа я их фоткал) и в громкой нецензурной брани.
Это меня не на шутку задело. Игры играми, но это уже личное. В расстроенных чувства я написал ответное заявление о клевете и заодно припомнил случай с членом-бабушкой, вписавшей паспортные данные в журнал в отсутствие избирателям. Полицейский долго отказывался выступать свидетелем по этому делу и лично заглядывать в журнал. Через 10 минут разговоров с начальством он принял мое заявление и прислал девушек-полицейских с чемоданчиком. Которые и занялись этим делом.
(Ответы из УВД по этим заявлениям здесь)
Еще один случай. Наблюдая за столами я заметил, что председатель обходит членов комиссии и они подписывают некий листок. Я прекрасно понимаю, что они вправе подписывать что угодно и не волнуюсь. Но меня привлекает то, что они пытаются повернуть листок так, чтобы я не видел его содержимого. Естественно, я заинтересовался и заглянул в него. Он оказался пустым - только подписи и заголовок, который председатель мне посмотреть не дал. Удирая с листком за свой стол, он заявил что это его "личный" документ. Я позвал полицейского, которого заставил взглянуть на лист. Он подтвердил, что он пуст.
Я так и не понял, что в этом криминального, но на всякий случай пожаловался в горизбирком и опергруппу УВД. Последние заинтересовались этим больше всего и опять прислали группу. Естественно, я составил заявление в полицию.
Под конец было уже не так интересно. Было видно, что наши оппоненты устали и фальсифицировать уже не желают. При этом члены комиссии уже на нас не наезжают, а даже наоборот спрашивают разрешение на всякие подозрительные действия и показывают свои листочки еще до того, как я их об этом начинаю просить.
Но мы не расслаблялись, потому что все-еще ожидали вброса и переписку протокола.
Надо сказать, что после голосования комиссия практически все делала не по регламенту. В целях психологического давления на них, мы демонстративно фиксировали все их нарушения в акте и сообщали им:
- Вы неправильно погасили открепительные, их нужно было гасить утром, до открытия участка. Мы записываем нарушение.
- Вы вносите сведения о избирателях, проголосовавших по открепительным после 20:00. Это делать запрещено. Нужно было раньше. Мы записываем нарушение.
- Ну и еще пару каких-то несущественных пунктов, которые я забыл.
При желании можно было насобирать не менее десятка подобных нарушений. Эту тактику обязательно нужно использовать в будущем. Дело в том, что ни они сами, ни даже горизбирком не знают и не соблюдают регламент. Потому что на результат это не влияет и вообще полная бюрократия. Но закон, есть закон и это прекрасное поле для давления на них.
После 20:00 некоторые дамы начали проситься в туалет. Я категорически запретил. Одна из оппоненток все-таки вышла. Когда она заходила, я снял её на видеокамеру. Все это было необходимо, чтобы они знали, кто здесь главный и не пытались продолжать попытки фальсификации.
Их собственно больше и небыло. Хотя мы бдительности так и не потеряли до самого конца. Который был уже в 4 часа утра.
Выемку и подсчет бюллетеней из урны снимали на 3 камеры. Уже никто, кроме остальных наблюдателей не роптал. Я про себя считал бюллетени, стоя прямо за спиной членов комиссии.
Итоги по участку:
Президенты: Путин 592, Зюганов 211, Прохоров 83, Жириновский 64, Мироно 63.
Мэры: Столяров 486, Шеин 415, остальных не помню.
Могу всем дать гарантию, что фальсификаций мы не допустили. И даю такую же гарантию, что по мэрским выборам она была бы точно, не позови нас Навальный. По президентским все было чисто, никаких попыток фальсификации не было.
Я доволен результатами. Я все сделал правильно. Счастья вам.