Не-а, не прощу.
Тут один двоечник, давеча всё донимал Горького Лука вопросом: С какого момента "он не братом был"?
Давайте-ка я расскажу страшилку ночную, - ну как водится у нас в клюбе, возле костра.
[Spoiler (click to open)]Бабушка моя Прасковья Андреевна (бабушка Параска, как я её звав в детстве), была самая младшая в семье. Семья была большая - 15 детей, плюс еще дяди, тёти и их весьма обильное потомство.
Очень зажиточно жили, Сумская область, село... Я запамятовал, да и нет того села уже на карте, от слова совсем.
В 33-м пришли совэты, в виде красноармейцев, и выгребли всё съестное.
Ребят, вы не думайте, что они забирали только зерно, очень даже нет. Они забирали ВСЁ. Угоняли скотину, какая осталась, резали курочек и уточек и тд. Что не могли увезти на телегах, уничтожали.
Меня особенно поразил рассказ бабушки, как они выкатили бочки с соленьями, вывалили их в грязь и долго втаптывали те солёные огурцы и капусту в землю.
Когда стало совсем-совсем голодно, мою бабушку и её двоюродную сестру решено было отправить в Россию. Правдами и неправдами их посадили на поезд до границы.
"Одну вишеньку в день ели, одну", - рассказывала бабушка и плакала. 17 лет ей тогда было.
Мне до конца жизни будет помниться, как она каждую, даже маленькую упавшую крошку хлеба подбирала.
На границе стояли заградотряды с пулемётами и никого не пропускали из гражданских, то-есть совсем никого. Хай они все передохнут, - так решило ЦКПб.
Как они с сестрой перебрались через границу, даже и думать не хочу. Бабушка всегда этот вопрос игнорировала.
Дальше было проще: добежали аж до Азербайджана, село Гасабовка. Там и Мама моя родилась, а от неё и я.
А с родным селом бабушки моей в Сумской области и с её роднёй огромной, - ну что ж тут сказать, - не выжил никто. И села больше того нет, от слова совсем, - на костях только трава и кустарник растут.
Давайте-ка я расскажу страшилку ночную, - ну как водится у нас в клюбе, возле костра.
[Spoiler (click to open)]Бабушка моя Прасковья Андреевна (бабушка Параска, как я её звав в детстве), была самая младшая в семье. Семья была большая - 15 детей, плюс еще дяди, тёти и их весьма обильное потомство.
Очень зажиточно жили, Сумская область, село... Я запамятовал, да и нет того села уже на карте, от слова совсем.
В 33-м пришли совэты, в виде красноармейцев, и выгребли всё съестное.
Ребят, вы не думайте, что они забирали только зерно, очень даже нет. Они забирали ВСЁ. Угоняли скотину, какая осталась, резали курочек и уточек и тд. Что не могли увезти на телегах, уничтожали.
Меня особенно поразил рассказ бабушки, как они выкатили бочки с соленьями, вывалили их в грязь и долго втаптывали те солёные огурцы и капусту в землю.
Когда стало совсем-совсем голодно, мою бабушку и её двоюродную сестру решено было отправить в Россию. Правдами и неправдами их посадили на поезд до границы.
"Одну вишеньку в день ели, одну", - рассказывала бабушка и плакала. 17 лет ей тогда было.
Мне до конца жизни будет помниться, как она каждую, даже маленькую упавшую крошку хлеба подбирала.
На границе стояли заградотряды с пулемётами и никого не пропускали из гражданских, то-есть совсем никого. Хай они все передохнут, - так решило ЦКПб.
Как они с сестрой перебрались через границу, даже и думать не хочу. Бабушка всегда этот вопрос игнорировала.
Дальше было проще: добежали аж до Азербайджана, село Гасабовка. Там и Мама моя родилась, а от неё и я.
А с родным селом бабушки моей в Сумской области и с её роднёй огромной, - ну что ж тут сказать, - не выжил никто. И села больше того нет, от слова совсем, - на костях только трава и кустарник растут.