Мы живем при коммунизме? -2.
А вот продолжу-ка я излагать свою теорию об изменении роли банков в современном мире и о становлении «нового коммунизма».
Напомню, что согласно азам экономической теории, роль банков, как финансовых посредников, заключается в «трансформации сбережений в инвестиции». При этом, согласно классической модели, в роли поставщиков сбережений выступают граждане, а в роли потребителей инвестиций - либо предприятия (в периоды экономического подъёма), либо государство (в период экономического спада).
Следует отметить, что в первые годы существования «рыночной» банковской системы (до «кризиса» 1998 года) ситуация в России в общем и в целом соответствовала классической теории. Граждане сберегали (да-да! Несмотря на гиперинфляцию 1990-х, сбережения граждан росли, на номинально, а с учетом инфляции!), а государство (именно государство, а не частный сектор!) - потребляло (т.е. как-бы «инвестировало», хотя на самом деле не инвестировало, а больше «проедало», что и оказалось одной из основных движущих сил инфляции в те времена).
А вот затем начались «отклонения».
Кризис 1998 года, наконец, подорвал «доверие» граждан к банкам, не сломленное даже инфляционным обесценением (фактически, некоей неявной конфискацией - в соответствии с широко распространенной в аналогичных ситуациях мировой практикой) вкладов (сбережений) советского периода). В первые годы посткризисного периода основным «сберегателем» оказалось не население, а, вопреки всей предшествующей мировой практике, предприятия «реального сектора». Девальвационный толчок оказался настолько силён, что предприятия не только собственные инвестиции финансировали за счет собственных же доходов, но и за счет собственных «сбережений» в форме депозитов и остатков на расчетных счетах обеспечили финансирование всех остальных сфер жизнедеятельности страны.
Подобная «аномалия», правда, длилась недолго: уже к 2002 году ситуация начала понемногу «вписываться» в классические рамки. Однако опять же ненадолго: Россия вступила на путь «глобализации», а мировые тенденции уже не соответствовали классическим моделям. Во всех развитых странах население понемногу из «сберегателя» превращалось в «потребителя»: из нетто-кредитора становилось нетто-должником.
То же самое, и всё ускоряющимися темпами, начало происходить и у нас, в России.
К сожалению, новый, более развёрнутый формат представления статистических данных о банковском секторе в целом (с разбивкой отдельно на операции с населением и отдельно - юридическими лицами) начал публиковаться на сайте Банка России лишь с 2007 года (до этого такой «сводный баланс» включал в себя менее подробную разбивку - лишь «государство», «нерезиденты» и «все остальные»). В принципе, конечно, можно собрать «первичные данные» и за более ранние периоды, но их обработка с целью привести к единообразному виду за весь период займёт недопустимо много времени - так что в отношении периода времени до 2007 года вам придётся поверит мне на слово (даю честное слово, что все мои выводы базируются на конкретных цифирях - я всегда любил с ними возиться).
Но вот что касается периода с 01.01.2007 - в предыдущей публикации у меня была дана разбивка в разрезе «сальдо» операций с каждый из «секторов» («государство», «нерезиденты», «корпорации» и «население»); и мы увидели, что за весь этот период суммарный «вклад» населения в формирование «сбережений» оставался практически неизменным по сумме (и, соответственно, постоянно убывающим по доле).
Собственно, вот что мы имеем за последние два года:
То есть, кредитование «реального сектора» лишь на 45% осуществляется ныне за счет сбережений граждан. Причем вплоть до начала острой фазы «кризиса» (ноябрь 2008 года) наблюдалась чёткая тенденция к постоянному снижению этого показателя.
Поневоле возникает вопрос: если сбережения граждан растут, то куда же они деваются, если трансформации этих сбережений в инвестиции больше не происходит?
А известно куда - в потребительские кредиты!
На этом графике хорошо видно, что в течение последних двух лет весь прирост сбережений уходил на прирост потребительских кредитов (надо уточнить, что «потребительскими» я для удобства обзываю ВСЕ кредиты гражданам - включая не только «классические» потребительские, но также «ипотечные», «автомобильные» и т.д.). Причем накануне начала «острой» фазы «кризиса» начался весьма активный процесс сначала просто сокращения «сальдо», а потом и вовсе процесс уменьшения сбережений на фоне дальнейшего роста потребительских кредитов.
В ходе кризиса ситуация в определенной мере вернулась к докризисному состоянию - прирост сбережений «догнал и обогнал» прирост потребительских кредитов. Но надолго ли?
Думаю, нет. Ждать недолга - через пару месяцев придёт квартальная отчётность за второй квартал, и, по моему мнению, мы вновь увидим опережающий рост потребительских кредитов.
В заключение нынешней главы - самый главный график: каков же нынешний уровень «трансформации сбережений в инвестиции»?
Накануне кризиса эта доля, как видим, сократилась до жалких 20%! Кризис несколько «выправил» положение; но, опять таки, повторюсь, на мой взгляд, совсем ненадолго.
Напомню, что согласно азам экономической теории, роль банков, как финансовых посредников, заключается в «трансформации сбережений в инвестиции». При этом, согласно классической модели, в роли поставщиков сбережений выступают граждане, а в роли потребителей инвестиций - либо предприятия (в периоды экономического подъёма), либо государство (в период экономического спада).
Следует отметить, что в первые годы существования «рыночной» банковской системы (до «кризиса» 1998 года) ситуация в России в общем и в целом соответствовала классической теории. Граждане сберегали (да-да! Несмотря на гиперинфляцию 1990-х, сбережения граждан росли, на номинально, а с учетом инфляции!), а государство (именно государство, а не частный сектор!) - потребляло (т.е. как-бы «инвестировало», хотя на самом деле не инвестировало, а больше «проедало», что и оказалось одной из основных движущих сил инфляции в те времена).
А вот затем начались «отклонения».
Кризис 1998 года, наконец, подорвал «доверие» граждан к банкам, не сломленное даже инфляционным обесценением (фактически, некоей неявной конфискацией - в соответствии с широко распространенной в аналогичных ситуациях мировой практикой) вкладов (сбережений) советского периода). В первые годы посткризисного периода основным «сберегателем» оказалось не население, а, вопреки всей предшествующей мировой практике, предприятия «реального сектора». Девальвационный толчок оказался настолько силён, что предприятия не только собственные инвестиции финансировали за счет собственных же доходов, но и за счет собственных «сбережений» в форме депозитов и остатков на расчетных счетах обеспечили финансирование всех остальных сфер жизнедеятельности страны.
Подобная «аномалия», правда, длилась недолго: уже к 2002 году ситуация начала понемногу «вписываться» в классические рамки. Однако опять же ненадолго: Россия вступила на путь «глобализации», а мировые тенденции уже не соответствовали классическим моделям. Во всех развитых странах население понемногу из «сберегателя» превращалось в «потребителя»: из нетто-кредитора становилось нетто-должником.
То же самое, и всё ускоряющимися темпами, начало происходить и у нас, в России.
К сожалению, новый, более развёрнутый формат представления статистических данных о банковском секторе в целом (с разбивкой отдельно на операции с населением и отдельно - юридическими лицами) начал публиковаться на сайте Банка России лишь с 2007 года (до этого такой «сводный баланс» включал в себя менее подробную разбивку - лишь «государство», «нерезиденты» и «все остальные»). В принципе, конечно, можно собрать «первичные данные» и за более ранние периоды, но их обработка с целью привести к единообразному виду за весь период займёт недопустимо много времени - так что в отношении периода времени до 2007 года вам придётся поверит мне на слово (даю честное слово, что все мои выводы базируются на конкретных цифирях - я всегда любил с ними возиться).
Но вот что касается периода с 01.01.2007 - в предыдущей публикации у меня была дана разбивка в разрезе «сальдо» операций с каждый из «секторов» («государство», «нерезиденты», «корпорации» и «население»); и мы увидели, что за весь этот период суммарный «вклад» населения в формирование «сбережений» оставался практически неизменным по сумме (и, соответственно, постоянно убывающим по доле).
Собственно, вот что мы имеем за последние два года:
То есть, кредитование «реального сектора» лишь на 45% осуществляется ныне за счет сбережений граждан. Причем вплоть до начала острой фазы «кризиса» (ноябрь 2008 года) наблюдалась чёткая тенденция к постоянному снижению этого показателя.
Поневоле возникает вопрос: если сбережения граждан растут, то куда же они деваются, если трансформации этих сбережений в инвестиции больше не происходит?
А известно куда - в потребительские кредиты!
На этом графике хорошо видно, что в течение последних двух лет весь прирост сбережений уходил на прирост потребительских кредитов (надо уточнить, что «потребительскими» я для удобства обзываю ВСЕ кредиты гражданам - включая не только «классические» потребительские, но также «ипотечные», «автомобильные» и т.д.). Причем накануне начала «острой» фазы «кризиса» начался весьма активный процесс сначала просто сокращения «сальдо», а потом и вовсе процесс уменьшения сбережений на фоне дальнейшего роста потребительских кредитов.
В ходе кризиса ситуация в определенной мере вернулась к докризисному состоянию - прирост сбережений «догнал и обогнал» прирост потребительских кредитов. Но надолго ли?
Думаю, нет. Ждать недолга - через пару месяцев придёт квартальная отчётность за второй квартал, и, по моему мнению, мы вновь увидим опережающий рост потребительских кредитов.
В заключение нынешней главы - самый главный график: каков же нынешний уровень «трансформации сбережений в инвестиции»?
Накануне кризиса эта доля, как видим, сократилась до жалких 20%! Кризис несколько «выправил» положение; но, опять таки, повторюсь, на мой взгляд, совсем ненадолго.