Диорама "Стояние на Угре"
Это полотно стало последней работой покойного Рыженко, поэтому, если честно, я не знал - стоит ли об этом писать. Можно по разному относиться к взглядам и манере работы Павла Викторовича, но нельзя не признать, что рисовать он умел, а это в наши дни среди художников большая редкость. Однако, познакомившись с работой поближе, я понял, что обойти стороной это выдающееся полотно никак нельзя. Уняв пламя своего многострадального пукана, я постараюсь легкими мазками обрисовать... ...это уникальное полотно.
Павел Рыженко, в общем, славился своим пренебрежительным отношением к историческим деталям того, что он рисует. И хотя диорама "Стояние на Угре" не дотягивает до совершенно феерической "Битвы под Москву":
...она тоже жжет напалмом. Я приведу только несколько фрагментов, но и из них можно видеть, что батальной и исторической живописи у нас, по сути, нет, ведь Рыженко был лучшим.
Русский лагерь, понятное дело, весь вывалян в иконах и крестах:
Здесь надобно пояснить. Стояние на рыбе угорь происходило в 1480 году. В те дальние-дальние годы на Руси еще не было миллиона монастырей и миллиарда иконописцев. Это не 19, не 18, даже не 17 век. Иконы, в общем, были довольно редким явлением. Поэтому представить, что большую, хорошо написанную икону выволокут в поле, да так и оставят вот так торчать под крышечкой из двух досточек - невозможно. Павел Викторович, ничтоже сумняшеся, перенносит реалии 19-го, начала 20-го века на четыреста с лишним лет назад. Дальше - больше. Раз войско русское, православное, то в нем должны быть попы. Причем в количествах товарных. И мы видим совершенно феерическую картину:
Монах с рукой на перевязи! Господа, это 15-й век! Гипса нет! До Пирогова еще почти четыре века? Хрен ли монах у нас с раненой рукой на перевязи и в гипсе? Хрен ли он вообще в военном лагере? С кадилом, блеать, в правой руке? Он только что из боя? Он херачил этим кадилом татар? У нас тут что, Вархаммер 40000? Тогда почему он без пиломеча? Ах, вы говорите, что в 1480 году не было пиломечей. А варяги в 1480 году были?
Это предметный план диорамы. Здесь мы видим, как монах (положительно, русское войско наполовину состоит из клериков! Правда непонятно, почему тогда они не делают хил, не баффают войско и не ресурректят убитых) накрывает мертвого, которому он давал последнее упокоение. При этом он, наверняка, бормочет про себя: "И чего тебе, дураку, в Миклагарде не сиделось - и деньги, и уважение, и карьера! Поперся в 1480 год, дурила..." Кстати, за раненым попом виден воен с миндалевидным щитом. С большим миндалевидным щитом. В 1480 году.
Сразу за раненым монахом представлена батарея удивительных орудий, которые смотрят куда угодно, только не на противника:
Но тут уж пускай полыхает у Лобина, гы-гы-гы.
На фоне униженных мусульман мы видим, как воевода читает грамоту аж с ЧЕТЫРЬМЯ печатями:
Отсюда не видно, но в грамоте, несомненно, написано: "Х...ле ты напялил гусарский доспех второй половины семнадцатого века, уадмк в шапке? Ты е...анулся совсем? Где колонтарь? Где броня дощатая праотеческая?!"
Несколько перекошенная, зато крупным планом, часть картины, изображающая русских пушкарей.
На переднем плане русский молодой юноша пьет из братины. Конечно, раз русский - из чего же ему еще пить? Только из глиняной братины, которую войско привезло с собой в полевой лагерь. На заднем плане виден русский вояк с мушкетом королевы Анны (самый большой мушкет колониальной Америки длиной пять с половиной футов, из которых четыре с половиной приходились на ствол). Такой мушкет появится чуть менее, чем через триста лет, но разве это будет волновать художника, специализирующегося на исторической тематике, рисующего диораму по государственному заказу? Нерусский чувак одетый и постриженный по моде, которая наступит через сто пятьдесят лет, держась за копье, указывает куда-то полым стержнем (трубой малого диаметра), изготовленной хрен знает из чего и долженствующей изображать фуй знает что. Слева в козлАх стоят бердыш 17-го века и швейцарская алебарда 14-го века. Экелектика, ухле.
Помимо пушек-х...юшек и прочих мортир неимоверно доставляют русские шатры:
Художнику было невдомек пох...й на то, что "на весь бы мир одна наткала я полотна" - это сказка Пушкина, а в реальном 1480 году не могло быть туркестанских палаток. Шатер (круглый) - это принадлежность очень знатной знати, а русский воен прятался под собственным плащом.
Еще один доставляющий крупный план:
На нем, помимо очередного попа (нет, реально, там у них у всех должно быть +5 сопротивляемость к магии!) мы видим... Девочку! Несовершеннолетнюю девочку, йбнврт, в русском лагере 1480 года!!! БЛ-...-...-...-...ДЬ!!! Русские, конечно, похотливые, развращенные твари, но не настолько!!! Что за херня? Это ведь ИСТОРИЧЕСКОЕ мать его полотно! Пушка-х...шка, втиснувшаяся в кадр, должна вызвать пригорание стула не только у Лобина. И обратите внимание на небрежно брошенный в грязь шлем. Шлем, ха! Да у меня дядя на шлемовой фабрике работает, у него там этих шлемов - завались!
Ну вот серьезно, как можно было выдать такой ад? И ведь, что характерно, если начать говорить об этом людям, 99% заблекотит: "Да чо ты привязался, тоже мне, Рубо-х...юбо! Главное - это цвета! Композиторство, в смысле, композиция! Все равно никто не знает, как там было по-настоящему!" Угорь ох...евает, что на нем так стоят:
И ведь, повторяю, Рыженко был лучшим. Что придет на его место - просто страшно подумать. В заключение, еще одно полотно грандмастера, называется: "Судьба человека. 1941". Я ипал это искусство...
Павел Рыженко, в общем, славился своим пренебрежительным отношением к историческим деталям того, что он рисует. И хотя диорама "Стояние на Угре" не дотягивает до совершенно феерической "Битвы под Москву":
...она тоже жжет напалмом. Я приведу только несколько фрагментов, но и из них можно видеть, что батальной и исторической живописи у нас, по сути, нет, ведь Рыженко был лучшим.
Русский лагерь, понятное дело, весь вывалян в иконах и крестах:
Здесь надобно пояснить. Стояние на рыбе угорь происходило в 1480 году. В те дальние-дальние годы на Руси еще не было миллиона монастырей и миллиарда иконописцев. Это не 19, не 18, даже не 17 век. Иконы, в общем, были довольно редким явлением. Поэтому представить, что большую, хорошо написанную икону выволокут в поле, да так и оставят вот так торчать под крышечкой из двух досточек - невозможно. Павел Викторович, ничтоже сумняшеся, перенносит реалии 19-го, начала 20-го века на четыреста с лишним лет назад. Дальше - больше. Раз войско русское, православное, то в нем должны быть попы. Причем в количествах товарных. И мы видим совершенно феерическую картину:
Монах с рукой на перевязи! Господа, это 15-й век! Гипса нет! До Пирогова еще почти четыре века? Хрен ли монах у нас с раненой рукой на перевязи и в гипсе? Хрен ли он вообще в военном лагере? С кадилом, блеать, в правой руке? Он только что из боя? Он херачил этим кадилом татар? У нас тут что, Вархаммер 40000? Тогда почему он без пиломеча? Ах, вы говорите, что в 1480 году не было пиломечей. А варяги в 1480 году были?
Это предметный план диорамы. Здесь мы видим, как монах (положительно, русское войско наполовину состоит из клериков! Правда непонятно, почему тогда они не делают хил, не баффают войско и не ресурректят убитых) накрывает мертвого, которому он давал последнее упокоение. При этом он, наверняка, бормочет про себя: "И чего тебе, дураку, в Миклагарде не сиделось - и деньги, и уважение, и карьера! Поперся в 1480 год, дурила..." Кстати, за раненым попом виден воен с миндалевидным щитом. С большим миндалевидным щитом. В 1480 году.
Сразу за раненым монахом представлена батарея удивительных орудий, которые смотрят куда угодно, только не на противника:
Но тут уж пускай полыхает у Лобина, гы-гы-гы.
На фоне униженных мусульман мы видим, как воевода читает грамоту аж с ЧЕТЫРЬМЯ печатями:
Отсюда не видно, но в грамоте, несомненно, написано: "Х...ле ты напялил гусарский доспех второй половины семнадцатого века, уадмк в шапке? Ты е...анулся совсем? Где колонтарь? Где броня дощатая праотеческая?!"
Несколько перекошенная, зато крупным планом, часть картины, изображающая русских пушкарей.
На переднем плане русский молодой юноша пьет из братины. Конечно, раз русский - из чего же ему еще пить? Только из глиняной братины, которую войско привезло с собой в полевой лагерь. На заднем плане виден русский вояк с мушкетом королевы Анны (самый большой мушкет колониальной Америки длиной пять с половиной футов, из которых четыре с половиной приходились на ствол). Такой мушкет появится чуть менее, чем через триста лет, но разве это будет волновать художника, специализирующегося на исторической тематике, рисующего диораму по государственному заказу? Нерусский чувак одетый и постриженный по моде, которая наступит через сто пятьдесят лет, держась за копье, указывает куда-то полым стержнем (трубой малого диаметра), изготовленной хрен знает из чего и долженствующей изображать фуй знает что. Слева в козлАх стоят бердыш 17-го века и швейцарская алебарда 14-го века. Экелектика, ухле.
Помимо пушек-х...юшек и прочих мортир неимоверно доставляют русские шатры:
Художнику было невдомек пох...й на то, что "на весь бы мир одна наткала я полотна" - это сказка Пушкина, а в реальном 1480 году не могло быть туркестанских палаток. Шатер (круглый) - это принадлежность очень знатной знати, а русский воен прятался под собственным плащом.
Еще один доставляющий крупный план:
На нем, помимо очередного попа (нет, реально, там у них у всех должно быть +5 сопротивляемость к магии!) мы видим... Девочку! Несовершеннолетнюю девочку, йбнврт, в русском лагере 1480 года!!! БЛ-...-...-...-...ДЬ!!! Русские, конечно, похотливые, развращенные твари, но не настолько!!! Что за херня? Это ведь ИСТОРИЧЕСКОЕ мать его полотно! Пушка-х...шка, втиснувшаяся в кадр, должна вызвать пригорание стула не только у Лобина. И обратите внимание на небрежно брошенный в грязь шлем. Шлем, ха! Да у меня дядя на шлемовой фабрике работает, у него там этих шлемов - завались!
Ну вот серьезно, как можно было выдать такой ад? И ведь, что характерно, если начать говорить об этом людям, 99% заблекотит: "Да чо ты привязался, тоже мне, Рубо-х...юбо! Главное - это цвета! Композиторство, в смысле, композиция! Все равно никто не знает, как там было по-настоящему!" Угорь ох...евает, что на нем так стоят:
И ведь, повторяю, Рыженко был лучшим. Что придет на его место - просто страшно подумать. В заключение, еще одно полотно грандмастера, называется: "Судьба человека. 1941". Я ипал это искусство...