катастрофа как кино
«Чёрная луна» (1975) Луи Маля вероятно главный снятый им фильм и одно из самых сильных и оригинальнейших произведений киноискусства. я не ожидал такого фильма от Луи Маля.
вспоминается, конечно, его же «Зази в метро» (1960), где кэрролловская «Алиса в стране чудес» адаптирована к парижским реалиям.
но не за Зази, ни за Алису нам не страшно - хотя детский взгляд на мир и непосредственность поведения противостоят косной взрослой логике - мы знаем, что в этом мире не обидят ребёнка, а взрослые - шуты и карточные фигуры, с претензиями на статус важных персон, останутся в дураках.
мир фильма и книги, остраненный формой сновидения и максеннетовской короткометражки по сути театрален, а маленькая героиня выступает в нём взбунтовавшимся демиургом и кукловодом. удивление в широко раскрытых детских глазах и заливистый смех - демоны-разрушители искусственной жизни.
с другой стороны в его фильмах «Лакомб Люсьен» (1987), «Прелестное дитя» (1978) и «До свидания, дети» (1974) дети и подростки открывают для себя реальную жизнь оккупированной фашистами Франции и Америки начала XX века, где осязаемы до шрамов в сердцах и на коже насилие, предательство, власть денег, нищета, социальный статус.
в «Чёрной луне» Маль идёт где-то посередине, в том стилевом фарватере, в котором созданы «Карабинеры» (1963) и «Уикенд» (1967) Годара, «Скорбное бесчувствие» (1987) Сокурова, «Тени и туман» (1992) Аллена, в какой-то степени «Серебряная планета» (1996) Жулавски и «Зардоз» (1973) Бурмэна - реальный физический террор и психологическое насилие в условном мире.
«Чёрная луна» - фильм-видение, по мощи пугающих образов приближающееся к картинам Босха, авангардным работам Бунюэля - «Андалузский пёс» (1930), Кокто - «Кровь поэта» (1931), Кеннета Энгера.
Маль создаёт мир, в котором нет опоры для человеческой души, а отношения вывернуты на кровавую изнанку. мир, который покинули разум, Бог, логика, погружённый в хаос, апокалипсис наших дней. шокирующих кровавых сцен в фильме немного, по меркам современного кинематографа режиссёр на редкость сдержан. Маль берёт зрителя саспенсом.
молодая девушка, в мужском плаще и шляпе, едет по шоссе в автомобиле, где натыкается на огромную бронемашину и мужчин расстреливающих своих противников - женщин, обе враждующие стороны в военных комбинезонах. попытка задержать девушку, оборачивается бесцельной стрельбой и вот уже её машина мчится по лесу, а продолжающие работать дворники сметают осколки лобового стекла. девушка бросает автомобиль и попадает в огромный старый запущенный дом. всё в дальнейшем будет странно, страшно и местами даже смешно - голые дети, с варварским смехом гоняющие стада овец, разговаривающая на непонятном языке огромная крыса, поражённая базедовой болезнью старая актриса, не вылезающая из постели, молодая девушка, кормящая её, свою мать грудью, огромные языки пламени в каминах, начинающие трезвонить один за одним будильники, птицы, мечущиеся по комнатам, муравьи, облепившие кусок сыра и даже единорог, цитирующий Фрэнсиса Бэкона.
девушку, то пугает происходящее, то вдруг в ней просыпается эротический интерес к молодом садовнику, горланящему что-то вагнеровское.
и, безусловно, она не сторонний наблюдатель, а также, как и остальные персонажи, не может выйти из некоего заколдованного круга невротических эмоций - её жесты торопливы, она не отдаёт себе отчёта в своих поступках - скорее бежать, скорее выпить стакан молока, растоптать цветы, догнать единорога. за весь фильм, за исключением одного момента, его героями не совершается ни одного действия, укладывающего в рамки нормального человеческого поведения, а где-то вдалеке слышны выстрелы и клубится дым.
в фильме «Что?» (1973) Поланского, ещё одной вариации на темы Кэрролла, полуодетая Сидни Ром, также мечется по приморской вилле, где странные сексуально озабоченные персонажи, ожидают дележа наследства и никому нет дела до заплутавшей американки.
Маль создаёт более страшную вариацию на тему «чужого в незнакомом городе» - здесь никому нет дела ни до окружающего мира, ни даже до самого себя. никто не ощущает смерть и распад, как дело рук человека. здесь нет понимания, что мы ответственны за наши поступки и поддержание порядка вокруг есть результат целенаправленных каждодневных человеческих усилий и сдерживания себя. и главным, мобилизующим звеном по мысли режиссёра в этом совокупном усилии человечества является культура - в тот самый момент, когда девушка садиться за фортепьяно и дети поют что-то в духе песенных циклов Бенджамина Бриттена - хаос покидает души героев, а пейзаж за окном ощущается пронизанным печальным тусклым светом и тихим ветром, но ненадолго…
снял фильм постоянный оператор Ингмара Бергмана Свен Нюквист.
http://www.imdb.com/title/tt0072709/
вспоминается, конечно, его же «Зази в метро» (1960), где кэрролловская «Алиса в стране чудес» адаптирована к парижским реалиям.
но не за Зази, ни за Алису нам не страшно - хотя детский взгляд на мир и непосредственность поведения противостоят косной взрослой логике - мы знаем, что в этом мире не обидят ребёнка, а взрослые - шуты и карточные фигуры, с претензиями на статус важных персон, останутся в дураках.
мир фильма и книги, остраненный формой сновидения и максеннетовской короткометражки по сути театрален, а маленькая героиня выступает в нём взбунтовавшимся демиургом и кукловодом. удивление в широко раскрытых детских глазах и заливистый смех - демоны-разрушители искусственной жизни.
с другой стороны в его фильмах «Лакомб Люсьен» (1987), «Прелестное дитя» (1978) и «До свидания, дети» (1974) дети и подростки открывают для себя реальную жизнь оккупированной фашистами Франции и Америки начала XX века, где осязаемы до шрамов в сердцах и на коже насилие, предательство, власть денег, нищета, социальный статус.
в «Чёрной луне» Маль идёт где-то посередине, в том стилевом фарватере, в котором созданы «Карабинеры» (1963) и «Уикенд» (1967) Годара, «Скорбное бесчувствие» (1987) Сокурова, «Тени и туман» (1992) Аллена, в какой-то степени «Серебряная планета» (1996) Жулавски и «Зардоз» (1973) Бурмэна - реальный физический террор и психологическое насилие в условном мире.
«Чёрная луна» - фильм-видение, по мощи пугающих образов приближающееся к картинам Босха, авангардным работам Бунюэля - «Андалузский пёс» (1930), Кокто - «Кровь поэта» (1931), Кеннета Энгера.
Маль создаёт мир, в котором нет опоры для человеческой души, а отношения вывернуты на кровавую изнанку. мир, который покинули разум, Бог, логика, погружённый в хаос, апокалипсис наших дней. шокирующих кровавых сцен в фильме немного, по меркам современного кинематографа режиссёр на редкость сдержан. Маль берёт зрителя саспенсом.
молодая девушка, в мужском плаще и шляпе, едет по шоссе в автомобиле, где натыкается на огромную бронемашину и мужчин расстреливающих своих противников - женщин, обе враждующие стороны в военных комбинезонах. попытка задержать девушку, оборачивается бесцельной стрельбой и вот уже её машина мчится по лесу, а продолжающие работать дворники сметают осколки лобового стекла. девушка бросает автомобиль и попадает в огромный старый запущенный дом. всё в дальнейшем будет странно, страшно и местами даже смешно - голые дети, с варварским смехом гоняющие стада овец, разговаривающая на непонятном языке огромная крыса, поражённая базедовой болезнью старая актриса, не вылезающая из постели, молодая девушка, кормящая её, свою мать грудью, огромные языки пламени в каминах, начинающие трезвонить один за одним будильники, птицы, мечущиеся по комнатам, муравьи, облепившие кусок сыра и даже единорог, цитирующий Фрэнсиса Бэкона.
девушку, то пугает происходящее, то вдруг в ней просыпается эротический интерес к молодом садовнику, горланящему что-то вагнеровское.
и, безусловно, она не сторонний наблюдатель, а также, как и остальные персонажи, не может выйти из некоего заколдованного круга невротических эмоций - её жесты торопливы, она не отдаёт себе отчёта в своих поступках - скорее бежать, скорее выпить стакан молока, растоптать цветы, догнать единорога. за весь фильм, за исключением одного момента, его героями не совершается ни одного действия, укладывающего в рамки нормального человеческого поведения, а где-то вдалеке слышны выстрелы и клубится дым.
в фильме «Что?» (1973) Поланского, ещё одной вариации на темы Кэрролла, полуодетая Сидни Ром, также мечется по приморской вилле, где странные сексуально озабоченные персонажи, ожидают дележа наследства и никому нет дела до заплутавшей американки.
Маль создаёт более страшную вариацию на тему «чужого в незнакомом городе» - здесь никому нет дела ни до окружающего мира, ни даже до самого себя. никто не ощущает смерть и распад, как дело рук человека. здесь нет понимания, что мы ответственны за наши поступки и поддержание порядка вокруг есть результат целенаправленных каждодневных человеческих усилий и сдерживания себя. и главным, мобилизующим звеном по мысли режиссёра в этом совокупном усилии человечества является культура - в тот самый момент, когда девушка садиться за фортепьяно и дети поют что-то в духе песенных циклов Бенджамина Бриттена - хаос покидает души героев, а пейзаж за окном ощущается пронизанным печальным тусклым светом и тихим ветром, но ненадолго…
снял фильм постоянный оператор Ингмара Бергмана Свен Нюквист.
http://www.imdb.com/title/tt0072709/