Квантовый вор Автор: Райяниеми Х.
Квантовые зарисовки
Причудливый, но легко читаемый текст о компьютерном будущем человечества - автор сделал выбор между футурологией и стилистикой в пользу изящества и простоты восприятия.
Не прогадал.
Когда фантасты описывают мир после наступления Сингулярности - с разумными компьютерами и бесконечными вычислительными возможностями, с киборгами и оцифрованными душами - у них возникает ряд сложностей:
- должны появляться нечеловеческие сущности. Причем, если прогресс бесконечен, то должна возникнуть пирамида из таких сущностей, вроде пищевой пирамиды в дикой природе. И человек в мире грядущего - далеко не самый умный. Персонажей этих надо показывать, они должны рассуждать, чувствовать, значимо влиять на сюжет;
- психика человека будущего неизбежно работает с многозадачными ситуациями и, что еще сложнее показать, принципиально новыми интерфейсами. Перед нами не просто десятирукий и двадцатиглазый водитель маршрутки, но рулит он совсем не маршруткой, а непонятно чем, и сложно сказать, как он это делает. Если описывать все в деталях - легко можно впасть в нудную жюльверновскую детализацию;
- целый набор новых мечтаний, устремлений, идеалов, который нам понятен еще меньше, чем средневековому монаху парламентские слушанья о правах геев;
- необходимо как-то использовать сам образ бесконечности в текстах. Эта так же трудно, как представить сейчас человека с бесконечно большим счетом в банке, но победившая Сингулярности требует актуальной бесконечности.
Хоть автор и получил ученую степень по математической физике в области теории струн - меньше всего он говорит о конкретных механизмах, о приводных ремнях тех или иных трюков. Ничего похожего на головоломные ссылки из «Ложной слепоты» П. Уоттса тут не наблюдается. Слово «квантовый» легко заменить на «химический», «субатомный», «астральный» или «магический». Ядерный реактор в правом бедре - почти без усилий меняется на пузырек с волшебным эликсиром - тоже может прибавить мощности.
Откровенно сказочных допущений в тексте нет - автор в своей выдумке опирался на гипотезы и всевозможные предложения математической физики - но он послужили лишь фильтром для выдумки. Задали границы образов.
Сами образы - подчиняются требованиям интерфейсов. Пока человек остается хоть немного похож на человека - его глаза и пальцы все так же будут видеть и осязать. Мы не знаем устройства «ружья Соборности», упомянутого в тексте, но его рукоятка должна удобно лежать в руке.
Эта человечность техники - подчеркивается при каждом удобном случае. Причудливые, но удобные для жизни города, «мертвые», но подходящие для случайных разговоров, здания, там есть храмы и тротуары, квартиры и библиотеки.
Автор идет еще дальше, и наполняет ходячий город, в котором происходит основное действие, вполне привычными профессиями. Виноделы и шоколатье, композиторы и нищие, король и революционеры.
Ведет ли это к оттенку сказочности, неестественности?
Несомненно. Мир произведения нарочито стилизован под авантюрный роман. Пусть речь идет о смерти, о поединках и крошечных выигрышах во времени, о мучениях в чужих телах и многолетнем молчании - ничего похожего на реальную тоску, на сложный выбор и экзистенциальные терзания совести. Почти невозможно представить себе задумчивые лица и серьезные сомнения в этих декорациях - все решения герои принимают быстро, да и значительная часть «развилок» легко угадывается. Даже начало романа, бытие главного героя в тюрьме, где он должен постоянно решать «дилемму заключенного», сводится лишь к нескольким секундам выбора - стрелять сейчас или чуть позже.
Оцифрованность психики, превращение разума в компьютерный файл - дает вариабельность каждому персонажу. Он как бы набор отражений в осколках зеркала, где очередное лицо смотрит на читателя под чуточку другим углом. Но ни откровенного сумасшествия, ни тотальной шизофрении в этих наборах нет, ощущается упорядоченность.
И чтобы довести до предела привычность, предсказуемость персонажей - автор подчиняет их литературным прототипам. Арсен Люпен и Шерлок Холмс, Джон Картер и чудовища марсианских равнин, супергерои и злодеи, образы заказчиков и въедливых детективов - они все здесь. С той только разницей, что не отец учит «Арсена» убийству, а сын учится у него воровству.
На их фоне даже люди, заключенные в тела машин или трансформировавшиеся до полной неузнаваемости - становятся либо частями интерьера, как молчаливые лакеи, либо факторами хаоса, с которыми читатель мирится, как с неожиданностями в любом интересном повествовании. Сверхчеловеческое мышление остается за кулисами, не является в своей ужасной величине. Даже свою заказчицу, отчасти схожую с богиней по своим возможностям, вор обманывает традиционным приемом.
Где же во всем этом - бесконечность?
Автор прячет её в будущем, во второй части романа. Потому как все приключения вора с поисками своей памяти и со спасением города - лишь подготовка к основным событиям. К противостоянию с персонажами почти неограниченной мощности и креативного потенциала. С теми самыми оцифрованными сознаниями, у которых в распоряжении целые губернии из алмазных компьютеров, и которые могу мановением руки творить целостные личности.
А вторая часть - «Фрактальный принц» - уже в продаже.
Причудливый, но легко читаемый текст о компьютерном будущем человечества - автор сделал выбор между футурологией и стилистикой в пользу изящества и простоты восприятия.
Не прогадал.
Когда фантасты описывают мир после наступления Сингулярности - с разумными компьютерами и бесконечными вычислительными возможностями, с киборгами и оцифрованными душами - у них возникает ряд сложностей:
- должны появляться нечеловеческие сущности. Причем, если прогресс бесконечен, то должна возникнуть пирамида из таких сущностей, вроде пищевой пирамиды в дикой природе. И человек в мире грядущего - далеко не самый умный. Персонажей этих надо показывать, они должны рассуждать, чувствовать, значимо влиять на сюжет;
- психика человека будущего неизбежно работает с многозадачными ситуациями и, что еще сложнее показать, принципиально новыми интерфейсами. Перед нами не просто десятирукий и двадцатиглазый водитель маршрутки, но рулит он совсем не маршруткой, а непонятно чем, и сложно сказать, как он это делает. Если описывать все в деталях - легко можно впасть в нудную жюльверновскую детализацию;
- целый набор новых мечтаний, устремлений, идеалов, который нам понятен еще меньше, чем средневековому монаху парламентские слушанья о правах геев;
- необходимо как-то использовать сам образ бесконечности в текстах. Эта так же трудно, как представить сейчас человека с бесконечно большим счетом в банке, но победившая Сингулярности требует актуальной бесконечности.
Хоть автор и получил ученую степень по математической физике в области теории струн - меньше всего он говорит о конкретных механизмах, о приводных ремнях тех или иных трюков. Ничего похожего на головоломные ссылки из «Ложной слепоты» П. Уоттса тут не наблюдается. Слово «квантовый» легко заменить на «химический», «субатомный», «астральный» или «магический». Ядерный реактор в правом бедре - почти без усилий меняется на пузырек с волшебным эликсиром - тоже может прибавить мощности.
Откровенно сказочных допущений в тексте нет - автор в своей выдумке опирался на гипотезы и всевозможные предложения математической физики - но он послужили лишь фильтром для выдумки. Задали границы образов.
Сами образы - подчиняются требованиям интерфейсов. Пока человек остается хоть немного похож на человека - его глаза и пальцы все так же будут видеть и осязать. Мы не знаем устройства «ружья Соборности», упомянутого в тексте, но его рукоятка должна удобно лежать в руке.
Эта человечность техники - подчеркивается при каждом удобном случае. Причудливые, но удобные для жизни города, «мертвые», но подходящие для случайных разговоров, здания, там есть храмы и тротуары, квартиры и библиотеки.
Автор идет еще дальше, и наполняет ходячий город, в котором происходит основное действие, вполне привычными профессиями. Виноделы и шоколатье, композиторы и нищие, король и революционеры.
Ведет ли это к оттенку сказочности, неестественности?
Несомненно. Мир произведения нарочито стилизован под авантюрный роман. Пусть речь идет о смерти, о поединках и крошечных выигрышах во времени, о мучениях в чужих телах и многолетнем молчании - ничего похожего на реальную тоску, на сложный выбор и экзистенциальные терзания совести. Почти невозможно представить себе задумчивые лица и серьезные сомнения в этих декорациях - все решения герои принимают быстро, да и значительная часть «развилок» легко угадывается. Даже начало романа, бытие главного героя в тюрьме, где он должен постоянно решать «дилемму заключенного», сводится лишь к нескольким секундам выбора - стрелять сейчас или чуть позже.
Оцифрованность психики, превращение разума в компьютерный файл - дает вариабельность каждому персонажу. Он как бы набор отражений в осколках зеркала, где очередное лицо смотрит на читателя под чуточку другим углом. Но ни откровенного сумасшествия, ни тотальной шизофрении в этих наборах нет, ощущается упорядоченность.
И чтобы довести до предела привычность, предсказуемость персонажей - автор подчиняет их литературным прототипам. Арсен Люпен и Шерлок Холмс, Джон Картер и чудовища марсианских равнин, супергерои и злодеи, образы заказчиков и въедливых детективов - они все здесь. С той только разницей, что не отец учит «Арсена» убийству, а сын учится у него воровству.
На их фоне даже люди, заключенные в тела машин или трансформировавшиеся до полной неузнаваемости - становятся либо частями интерьера, как молчаливые лакеи, либо факторами хаоса, с которыми читатель мирится, как с неожиданностями в любом интересном повествовании. Сверхчеловеческое мышление остается за кулисами, не является в своей ужасной величине. Даже свою заказчицу, отчасти схожую с богиней по своим возможностям, вор обманывает традиционным приемом.
Где же во всем этом - бесконечность?
Автор прячет её в будущем, во второй части романа. Потому как все приключения вора с поисками своей памяти и со спасением города - лишь подготовка к основным событиям. К противостоянию с персонажами почти неограниченной мощности и креативного потенциала. С теми самыми оцифрованными сознаниями, у которых в распоряжении целые губернии из алмазных компьютеров, и которые могу мановением руки творить целостные личности.
А вторая часть - «Фрактальный принц» - уже в продаже.