162. Между экспедициями. 2
В самолете я дописывал и правил доклад, ибо секция «Человеческий фактор» моим докладом открывалась. Справку для обкома меня попросили сделать для коренных народностей, но доклад на конференции должен был коснуться всех групп населения Колымы и Чукотки. (Я должен попросить извинение у тех из моих читателей, которые не имеют специальной подготовки за чрезмерную для них сложность нижеследующего текста. Эта сложность вызвана тем, что текст является сокращённым вариантом моего доклада на конференции).
Институт биологических проблем Севера (ИБПС) - один из организаторов конференции.
Фото с сайта.
Я начал с того, что популяция пришлого населения по сути своей является мобильной популяцией. За годы наших экспедиций мы убедились в том, что население Чукотки и Магаданской области в течение года обновляется на 10-15% за счёт интенсивного миграционного притока населения и несколько меньшего процесса обратной миграции. Поскольку поток мигрантов никогда не прекращался, в каждый конкретный период обнаруживались группы мигрантов, предрасположенные к нарушению психической адаптации, или с уже нарушенной психической адаптацией. Хотя в поток обратной миграции такие личности включаются также активно, то можно было бы ожидать, что их количество в популяции будет оставаться неизменным. Исследуя причины, по которым диссоциальные и сверхлёгкие личности имеют тенденцию задерживаться в регионе не включаясь в обратный поток миграции, мы прежде всего обратили внимание на то, что уже сформировавшаяся популяция Колымы и Чукотки отличалась от популяции центральных районов значительно большей терпимостью. Например, один из руководителей физиологических стационаров на Колыме начинал каждую свою беседу с директором ИБПС возгласом «Ку-ка-ре-ку». Привычка к работе в психиатрическом стационаре сопровождается повышенной осторожностью в общении с людьми, ведущими себя необычно или неадекватно, и общаясь с этим человеком я при каждом удобном случае проводил психологическое интервью. Но в руководстве ИБПС такая манера начала разговора не вызывала не только протеста, но даже интереса. Очевидно, что человек, который начинал бы разговор с руководством с возгласа «Ку-ка-ре-ку» не мог бы занимать никакой руководящей должности в центральных районах страны и считался бы чрезвычайно странным. В ИБПС это считали привычной хотя и неудачной шуткой. Постоянное изменение популяции приводило к тому, что всегда по крайней мере 15%-20% популяции находились в периоде первичной адаптации, который рассматривается как один из двух критических периодов наибольшего напряжения адаптационных механизмов.
Ещё одной важной причиной удержания в регионе лиц, которые в связи со стойкими нарушениями адаптации испытывали потребность регион покинуть, но не возвращались на материк, был характер материального стимулирования, который я описывал ранее, и значение этого механизма отразилось в северной поговорке «Мы сюда не за туманами приехали». И в мотивации достижения потребность в высоком уровне материального вознаграждения обычно составляла не менее половины указанной мотивации. На стройке на Колыме я впервые увидел среди работающих трёх пациентов диспансера, у которых клиническое состояние определялось парафренным синдромом. Это один из самых тяжёлых синдромов при психозах, в клинической картине которого сочетаются бред преследования и бред величия. Работа на строительстве - опасная работа. После того, как мы провели обследование строителей, я подошёл к бригадиру и сказал, что эти трое больны и могут представлять опасность и для себя и для окружающих. И что в расписании болезней для лиц, работа которых связана с повышенным риском производственной травмы предусматривается отстранение такого рода больных.
- Да ведь они у меня давно работают, - сказал бригадир, - иногда они получше, иногда похуже, но неприятностей с ними никогда не было. А то, что каждый из них может бросить работу, отойти в сторонку, и с кем-то, мне невидимым, пошептаться, это не приводило к каким-нибудь отрицательным последствиям, самое большее - в такой день у них может упасть выработка. Вечером они смотрят свою выработку и на следующий день будут работать с удвоенными усилиями, чтобы нагнать упущенное. Зачем же отстранять от работы людей трудолюбивых и упорных, которые всегда находятся по выработке в первой десятке моих строителей?
Во время психологического интервью все они сказали, что основная причина, по которой они стремятся работать на строительстве ГОКа «Карамкен» это то, что здесь сейчас самые высокие заработки. Я не был областным психиатром, если бы я им был, я всё-таки, постарался бы принять дополнительные меры безопасности. Но никто этих мер не принимал, они работали уже 5 лет без осложнений и несчастных случаев.
Также нигде кроме Колымы и Чукотки я не встречал лиц с клаустрофобией (боязнь замкнутых пространств) которые работали бы в узком и плохо освещённом забое. Обычно это считается невозможным, предполагается, что нужно сначала снять клаустрофобию, а потом посмотреть, сможет ли такой пациент работать в забое, не вызовет ли это рецидива заболевания.
Сверхсерьёзные личности, которые в принципе отрицательно относятся к перемещениям, частой смене ситуации, к жизни в новых условиях, если выдерживали первый год, обычно оставались надолго потому, что возвращение на материк для них было бы новым испытанием.
Помимо высокой активности, хорошего самоконтроля и умения ориентироваться не только на ближайшие, но и на отдалённые результаты, важную роль играла мотивация достижения. Но мотивация достижения сказывалась по-разному, в зависимости от того, насколько велики были достижения испытуемых в новом регионе. Исследования мотивации достижения с помощью теста Хекхаузена показали, что в начальном периоде адаптации более эффективны люди с высокой мотивацией достижения успеха и относительно низкой мотивацией избегания неудач. По мере того, как прибывший с материка субъект начинал чувствовать себя старожилом, обычно на 3 году пребывания в регионе, ситуация менялась. Лица, добившиеся за этот период хороших результатов деятельности, начинали уделять большее внимание мотивации избегания неуспеха и снижали интенсивность деятельности, направленной на достижение успеха. В психологическом интервью такие лица обычно говорили об этом, хорошо осознавая само изменение мотивации достижения. «Если я уже достиг так многого, то не нужно, чтобы достижение становилось как можно большим, потому что в этом случае возникает риск утраты уже достигнутого». Но в ряде случаев структура мотивации достижения не изменялась, а сохранялась такой, какой была с самого начала прибытия в регионе: мотивация достижения успеха резко преобладала, мотивация избегания неудачи не возрастала. Как правило, такая структура мотивации достижения приводила к избыточному риску и последующим потерям уже достигнутых результатов. Нередко после трёх лет пребывания в регионе лица с такой особенностью мотивации достижения считали необходимым вернуться на материк, а вину за неудачу, которую они потерпели, такие лица стремились возложить на окружающих. Последнее обстоятельство представляется важным, ибо снятие с себя ответственности позволяло им сохранять высокую самооценку, которая позволяла им считать, что они смогу многого добиться в новом регионе. Эта убеждённость была одной из важны причин прибытия в регион.
Корабль на рейде в магаданском порту.
Фотограф Магадан
В значительной степени сложности адаптации в новом регионе определялись не характером окружающей среды, а тем, как перестраивались в этом регионе психологические характеристики и особенности личности.
В перестройке личности и изменении психологического состояния важную роль играл интрапсихический конфликт. Повышенные требования к механизмам психической и психофизиологической адаптации обуславливались также мотивами, которые привели к решению о миграции и конфликтом внутри собственной психики, т.е. к интрапсихическому конфликту. Решение о миграции может возникать в том случае, если в районе постоянного проживания меняются обстоятельства таким образом, что дальнейшее проживание в регионе становится тягостным. Возникают факторы, которые называются экспульсивными (т.е. выталкивающими) факторами, и создаётся представление о том, что в новом регионе ситуация будет более благоприятной и будет определяться аттрактивными (т.е. привлекающими факторами). Наконец, наиболее часто аттрактивные факторы в новом регионе сочетаются с сохранением аттрактивных факторов в регионе прежнего проживания. Тогда интрапсихический конфликт будет характеризоваться потерей аттрактивных факторов в прежнем месте проживания ради более выраженных аттрактивных факторов в новом месте проживания. И, наконец, возможен вариант, когда миграция предполагает высокий уровень достижений (фактор привлекающий - аппетенция), но путь к этим достижениям представляется неприятным (аверсивным, т.е. вызывающим отвращение). Возможна и иная ситуация, когда путь в новый регион представляется желательным (аппетенция), а пребывание в новом регионе вызывает аверсию - отвращение. Таким образом, мы можем назвать 4 типа интрапсихических конфликтов.
Если в регионе исходного проживания выталкивающие факторы не выражены, а миграция вызывается преимущественно привлекающими факторами в новом регионе, то такого рода конфликт будет называться аппетенция-аппетенция. В частности, один из моих пациентов, страстный лыжник, кандидат в мастера по этому виду спорта, мигрировал на Колыму, потому что там зимы много. У него было довольно много свободного времени, практически идеальные условия для тренировок, и это было выраженным привлекающим фактором. С другой стороны, он любил театр и изобразительное искусство, и в городе, где жил, не пропускал ни одной новой выставки и ни одной премьеры. На Колыме он этой возможности лишился. Таким образом, привлекающие факторы у него действовали и до миграции, и после, но совместить обе разновидности привлекающих факторов было невозможно. Из двух желательных ситуаций он мог выбрать только одну. Этот конфликт переносится наиболее легко, потому что при любом выборе будут те или иные привлекающие факторы. И более чем у 60% лиц с таким типом конфликта адаптация эффективна и устойчива. Если же факторы, вызывающие миграцию связаны с тем, что субъект ожидает высокой степени удовлетворения в новой среде, а в среде постоянного проживания выраженных выталкивающих факторов нет, то в новой среде возникнет конфликт уже не связанный с прежней средой обитания. Конфликт аппетенция-аверсия будет связан уже с тем, что в новой среде есть привлекающие и выталкивающие факторы, но поскольку субъект не покидает новой среды, то можно считать, что привлекающие факторы являются более мощными, чем выталкивающие.
Если же выталкивающие факторы связаны с самой системой перебазирования, а в новом месте действуют преимущественно привлекающие факторы, то такой конфликт, очевидно, будет называться аверсия-аппетенция.
После разделки оленей.
Фотограф Магадан
И, наконец, наиболее сложный интрапсихический конфликт возникает тогда, когда человек ощущает невыносимость проживания в прежней среде, но и в новой среде тоже видит много отрицательных моментов. Но человек не может не быть нигде, и, соответственно, в новой среде и в старой среде будет действовать аверсия. Человеку приходится выбирать из двух нежелательных ситуаций, одна из которых неизбежна. В соответствии с тяжестью конфликтов находятся число и уровень неудовлетворенных потребностей. Наименьшая неудовлетворённость потребностей и наиболее эффективная психическая адаптация наблюдается при конфликте аппетенция-аппетенция. А наиболее выраженная неудовлетворённость потребностей и наиболее выраженное нарушение адаптации - при конфликте аверсия-аверсия.
Интрапсихические конфликты и эффективность адаптации.
Институт биологических проблем Севера (ИБПС) - один из организаторов конференции.
Фото с сайта.
Я начал с того, что популяция пришлого населения по сути своей является мобильной популяцией. За годы наших экспедиций мы убедились в том, что население Чукотки и Магаданской области в течение года обновляется на 10-15% за счёт интенсивного миграционного притока населения и несколько меньшего процесса обратной миграции. Поскольку поток мигрантов никогда не прекращался, в каждый конкретный период обнаруживались группы мигрантов, предрасположенные к нарушению психической адаптации, или с уже нарушенной психической адаптацией. Хотя в поток обратной миграции такие личности включаются также активно, то можно было бы ожидать, что их количество в популяции будет оставаться неизменным. Исследуя причины, по которым диссоциальные и сверхлёгкие личности имеют тенденцию задерживаться в регионе не включаясь в обратный поток миграции, мы прежде всего обратили внимание на то, что уже сформировавшаяся популяция Колымы и Чукотки отличалась от популяции центральных районов значительно большей терпимостью. Например, один из руководителей физиологических стационаров на Колыме начинал каждую свою беседу с директором ИБПС возгласом «Ку-ка-ре-ку». Привычка к работе в психиатрическом стационаре сопровождается повышенной осторожностью в общении с людьми, ведущими себя необычно или неадекватно, и общаясь с этим человеком я при каждом удобном случае проводил психологическое интервью. Но в руководстве ИБПС такая манера начала разговора не вызывала не только протеста, но даже интереса. Очевидно, что человек, который начинал бы разговор с руководством с возгласа «Ку-ка-ре-ку» не мог бы занимать никакой руководящей должности в центральных районах страны и считался бы чрезвычайно странным. В ИБПС это считали привычной хотя и неудачной шуткой. Постоянное изменение популяции приводило к тому, что всегда по крайней мере 15%-20% популяции находились в периоде первичной адаптации, который рассматривается как один из двух критических периодов наибольшего напряжения адаптационных механизмов.
Ещё одной важной причиной удержания в регионе лиц, которые в связи со стойкими нарушениями адаптации испытывали потребность регион покинуть, но не возвращались на материк, был характер материального стимулирования, который я описывал ранее, и значение этого механизма отразилось в северной поговорке «Мы сюда не за туманами приехали». И в мотивации достижения потребность в высоком уровне материального вознаграждения обычно составляла не менее половины указанной мотивации. На стройке на Колыме я впервые увидел среди работающих трёх пациентов диспансера, у которых клиническое состояние определялось парафренным синдромом. Это один из самых тяжёлых синдромов при психозах, в клинической картине которого сочетаются бред преследования и бред величия. Работа на строительстве - опасная работа. После того, как мы провели обследование строителей, я подошёл к бригадиру и сказал, что эти трое больны и могут представлять опасность и для себя и для окружающих. И что в расписании болезней для лиц, работа которых связана с повышенным риском производственной травмы предусматривается отстранение такого рода больных.
- Да ведь они у меня давно работают, - сказал бригадир, - иногда они получше, иногда похуже, но неприятностей с ними никогда не было. А то, что каждый из них может бросить работу, отойти в сторонку, и с кем-то, мне невидимым, пошептаться, это не приводило к каким-нибудь отрицательным последствиям, самое большее - в такой день у них может упасть выработка. Вечером они смотрят свою выработку и на следующий день будут работать с удвоенными усилиями, чтобы нагнать упущенное. Зачем же отстранять от работы людей трудолюбивых и упорных, которые всегда находятся по выработке в первой десятке моих строителей?
Во время психологического интервью все они сказали, что основная причина, по которой они стремятся работать на строительстве ГОКа «Карамкен» это то, что здесь сейчас самые высокие заработки. Я не был областным психиатром, если бы я им был, я всё-таки, постарался бы принять дополнительные меры безопасности. Но никто этих мер не принимал, они работали уже 5 лет без осложнений и несчастных случаев.
Также нигде кроме Колымы и Чукотки я не встречал лиц с клаустрофобией (боязнь замкнутых пространств) которые работали бы в узком и плохо освещённом забое. Обычно это считается невозможным, предполагается, что нужно сначала снять клаустрофобию, а потом посмотреть, сможет ли такой пациент работать в забое, не вызовет ли это рецидива заболевания.
Сверхсерьёзные личности, которые в принципе отрицательно относятся к перемещениям, частой смене ситуации, к жизни в новых условиях, если выдерживали первый год, обычно оставались надолго потому, что возвращение на материк для них было бы новым испытанием.
Помимо высокой активности, хорошего самоконтроля и умения ориентироваться не только на ближайшие, но и на отдалённые результаты, важную роль играла мотивация достижения. Но мотивация достижения сказывалась по-разному, в зависимости от того, насколько велики были достижения испытуемых в новом регионе. Исследования мотивации достижения с помощью теста Хекхаузена показали, что в начальном периоде адаптации более эффективны люди с высокой мотивацией достижения успеха и относительно низкой мотивацией избегания неудач. По мере того, как прибывший с материка субъект начинал чувствовать себя старожилом, обычно на 3 году пребывания в регионе, ситуация менялась. Лица, добившиеся за этот период хороших результатов деятельности, начинали уделять большее внимание мотивации избегания неуспеха и снижали интенсивность деятельности, направленной на достижение успеха. В психологическом интервью такие лица обычно говорили об этом, хорошо осознавая само изменение мотивации достижения. «Если я уже достиг так многого, то не нужно, чтобы достижение становилось как можно большим, потому что в этом случае возникает риск утраты уже достигнутого». Но в ряде случаев структура мотивации достижения не изменялась, а сохранялась такой, какой была с самого начала прибытия в регионе: мотивация достижения успеха резко преобладала, мотивация избегания неудачи не возрастала. Как правило, такая структура мотивации достижения приводила к избыточному риску и последующим потерям уже достигнутых результатов. Нередко после трёх лет пребывания в регионе лица с такой особенностью мотивации достижения считали необходимым вернуться на материк, а вину за неудачу, которую они потерпели, такие лица стремились возложить на окружающих. Последнее обстоятельство представляется важным, ибо снятие с себя ответственности позволяло им сохранять высокую самооценку, которая позволяла им считать, что они смогу многого добиться в новом регионе. Эта убеждённость была одной из важны причин прибытия в регион.
Корабль на рейде в магаданском порту.
Фотограф Магадан
В значительной степени сложности адаптации в новом регионе определялись не характером окружающей среды, а тем, как перестраивались в этом регионе психологические характеристики и особенности личности.
В перестройке личности и изменении психологического состояния важную роль играл интрапсихический конфликт. Повышенные требования к механизмам психической и психофизиологической адаптации обуславливались также мотивами, которые привели к решению о миграции и конфликтом внутри собственной психики, т.е. к интрапсихическому конфликту. Решение о миграции может возникать в том случае, если в районе постоянного проживания меняются обстоятельства таким образом, что дальнейшее проживание в регионе становится тягостным. Возникают факторы, которые называются экспульсивными (т.е. выталкивающими) факторами, и создаётся представление о том, что в новом регионе ситуация будет более благоприятной и будет определяться аттрактивными (т.е. привлекающими факторами). Наконец, наиболее часто аттрактивные факторы в новом регионе сочетаются с сохранением аттрактивных факторов в регионе прежнего проживания. Тогда интрапсихический конфликт будет характеризоваться потерей аттрактивных факторов в прежнем месте проживания ради более выраженных аттрактивных факторов в новом месте проживания. И, наконец, возможен вариант, когда миграция предполагает высокий уровень достижений (фактор привлекающий - аппетенция), но путь к этим достижениям представляется неприятным (аверсивным, т.е. вызывающим отвращение). Возможна и иная ситуация, когда путь в новый регион представляется желательным (аппетенция), а пребывание в новом регионе вызывает аверсию - отвращение. Таким образом, мы можем назвать 4 типа интрапсихических конфликтов.
Если в регионе исходного проживания выталкивающие факторы не выражены, а миграция вызывается преимущественно привлекающими факторами в новом регионе, то такого рода конфликт будет называться аппетенция-аппетенция. В частности, один из моих пациентов, страстный лыжник, кандидат в мастера по этому виду спорта, мигрировал на Колыму, потому что там зимы много. У него было довольно много свободного времени, практически идеальные условия для тренировок, и это было выраженным привлекающим фактором. С другой стороны, он любил театр и изобразительное искусство, и в городе, где жил, не пропускал ни одной новой выставки и ни одной премьеры. На Колыме он этой возможности лишился. Таким образом, привлекающие факторы у него действовали и до миграции, и после, но совместить обе разновидности привлекающих факторов было невозможно. Из двух желательных ситуаций он мог выбрать только одну. Этот конфликт переносится наиболее легко, потому что при любом выборе будут те или иные привлекающие факторы. И более чем у 60% лиц с таким типом конфликта адаптация эффективна и устойчива. Если же факторы, вызывающие миграцию связаны с тем, что субъект ожидает высокой степени удовлетворения в новой среде, а в среде постоянного проживания выраженных выталкивающих факторов нет, то в новой среде возникнет конфликт уже не связанный с прежней средой обитания. Конфликт аппетенция-аверсия будет связан уже с тем, что в новой среде есть привлекающие и выталкивающие факторы, но поскольку субъект не покидает новой среды, то можно считать, что привлекающие факторы являются более мощными, чем выталкивающие.
Если же выталкивающие факторы связаны с самой системой перебазирования, а в новом месте действуют преимущественно привлекающие факторы, то такой конфликт, очевидно, будет называться аверсия-аппетенция.
После разделки оленей.
Фотограф Магадан
И, наконец, наиболее сложный интрапсихический конфликт возникает тогда, когда человек ощущает невыносимость проживания в прежней среде, но и в новой среде тоже видит много отрицательных моментов. Но человек не может не быть нигде, и, соответственно, в новой среде и в старой среде будет действовать аверсия. Человеку приходится выбирать из двух нежелательных ситуаций, одна из которых неизбежна. В соответствии с тяжестью конфликтов находятся число и уровень неудовлетворенных потребностей. Наименьшая неудовлетворённость потребностей и наиболее эффективная психическая адаптация наблюдается при конфликте аппетенция-аппетенция. А наиболее выраженная неудовлетворённость потребностей и наиболее выраженное нарушение адаптации - при конфликте аверсия-аверсия.
Интрапсихические конфликты и эффективность адаптации.