Особняк С.П. Рябушинского
"В старинном доме есть высокий зал,
Ночью в нем слышатся тихие шаги,
В полночь оживает в нем глубина зеркал,
И из них выходят друзья и враги"
К. Бальмонт, "Старый дом"
В начале прошлого века, когда началось строительство особняка Рябушинского, Малая Никитская выглядела провинциально и довольно просто. Невысокие каменные и деревянные дома с мезонинами, булыжная мостовая, поросшая травой, по которой свободно прогуливались куры. За особняками были небольшие палисадники, а за ними в сторону Гранатного переулка простирался большой пустырь, заросший крапивой, бурьяном и одуванчиками, на нем обычно играли дворовые дети. По улице изредка проезжала коляска или нагруженный ломовик, из садов весной шел густой запах сирени, а летом тянулся легкий парок самоварного дыма, там под старыми липами горожане пили чай. Под звон колоколов храма Большого Вознесения, в котором когда-то венчался А.С. Пушкин с красавицей Натали, тихая и малолюдная улица оживала, весь окрестный люд: чиновники, купцы, дворяне, все от мала до велика, направлялись в храм. Так неспешно и просто жили москвичи, но этот мир начал стремительно меняться в начале 1900-х годов. Перемены не обошли стороной и Малую Никитскую - на ней появился изысканный особняк в стиле модерн, построенный одним из самых модных московских архитекторов Федором Осиповичем Шехтелем.
Федор Осипович Шехтель - замечательный русский архитектор, живописец, график и сценограф, один из наиболее ярких представителей стиля «модерн» в русском и европейском зодчестве. Федор Шехтель построил сотни зданий в разных уголках России. Он строил храмы, часовни, театры, гостиницы, банки, вокзалы, особняки и даже общественные бани, создавал уникальные интерьеры и театральные декорации, он даже иллюстрировал книги. Каждый новый его проект раскрывал все новые и новые грани его таланта, который был так безупречно отточен, что никому в голову не могло прийти, что Шехтель почти самоучка, не имеющий специального образования!
Шехтель всю свою жизнь строил роскошные дома, но по злой иронии судьбы в конце жизни оказался фактически бездомным. Его великолепному творчеству не нашлось места в суровой революционной эпохе, которой потребовалась новая архитектура красного конструктивизма. Шехтель с его изящными зданиями и продуманными до мелочей интерьерами этой новой реальности не соответствовал. Его выселили из собственного дома и он - Почетный член Общества британских архитекторов, архитектурных обществ Рима, Вены, Глазго, Парижа доживал свой век в нищете. В одном из писем он с горечью пишет о том, что строил всем Морозовым, Рябушинским, фон Дервизам, а сам остался нищим…
Умер Шехтель в Москве 7 июля 1926 года и, несмотря на широкую известность его архитектурного наследия в Москве, где он так много построил, нет его мемориального музея, как и впрочем, музея, посвященного московскому модерну.
Оригинальность творений Шехтеля состояла в том, что в своих проектах он часто использовал архитектурные традиции Древней Руси. Соединив их с новейшими тенденциями, он получил тот органический сплав, который стали называть "московским модерном". В приметах нового стиля отразились особенности переломной эпохи - стремление осмыслить накопленный опыт и предчувствие грядущих перемен. Напряженные социальные конфликты порождали настроение тревоги и надежды, люди искали в прошлом ответы на происходящее. Отсюда возросший интерес к отечественной культуре и истории, что в немалой степени способствовало возникновению нового направления. Первые образцы его появились в Москве и Петербурге. И если на Западе, как писал англичанин Д. Рескин, задачу архитектуры видели в том, чтобы "насколько возможно заменить нам природу, говорить нам о ней, напомнить о ее тишине, быть как природа торжественной и нежной, давать нам образцы, заимствованные у природы, образцы цветов, которые мы не можем больше рвать, и живых существ, которые теперь далеко от нас в своей пустыне", то Шехтель пошел дальше. Привлекая к сотрудничеству талантливых художников-единомышленников, - Врубеля, Коровина, Богаевского, Кутырина, он поставил перед собой грандиозную задачу - гуманизируя общество средствами искусства, привести его к более совершенным социальным отношениям.
Заказчиком изысканного особняка стал Степан Павлович Рябушинский - известный предприниматель, ученый и меценат. Он был четвертым сыном из восьми сыновей многочисленной семьи Рябушинских. Работали братья очень много, были прекрасно образованы, большие средства тратили на благотворительность. "Собственность не только дает права, - говорил старший брат П.П.Рябушинский, - но собственность обязывает".
Главным наследственным делом Рябушинских была текстильная фабрика в селе Заворове Верхне-Волоцкого уезда. Степан и Сергей были создателями первого в России автомобильного завода АМО.
Степан Павлович Рябушинский с женой Анной Александровой и сыном Борисом, 1901 г.
Созданный Шехтелем особняк не мог не привлекать внимания, однако прожить Степану Павловичу в нем пришлось не долго. В 1917 г. вместе с семьей он спешно покинул Россию и переехал в Париж, а затем в Италию, где открыл магазин тканей. Его братья также разъехались по разным городам Европы, а их имущество было национализировано.
Сегодня в особняке Рябушинского располагается музей Алексея Максимовича Горького. Писатель жил здесь с 1931 года и до конца жизни, до 1936 года. Надо заметить, что дом он не любил и отказывался в него въезжать. "Величаво, грандиозно - улыбнуться не на что..." - говорил он. "Лучше бы нам дали хорошую квартиру"... На его отказ Сталин написал: "Все писатели очень капризные, а Вы, Алексей Максимович, больше всех. Вам доверяют, Вам хотят угодить, а Вы противитесь и ставите всех в неловкое положение". Дом сохранился в том виде в каком был при жизни Горького и именно благодаря тому, что в особняке расположен его музей, у нас есть возможность увидеть этот памятник архитектуры изнутри.
Небольшой участок, на котором в течение двух лет, с 1900 по 1902 годы возводился особняк вписывался в единую линию улицы, а не был угловым как сейчас. Будущий хозяин особняка пожелал, чтобы дом не примыкал плотно к улице, и тогда Шехтель вынес парадное крыльцо на красную линию, а сам особняк отодвинул вглубь, окружив его небольшим садом. Таким образом, между линией улицы и домом возникло воздушное пространство, которое в дальнейшем стало своеобразным естественным обрамлением всего архитектурного ансамбля.
Красивый, двухэтажный особняк, с кубическим объемом и асимметричными выступами стен, облицован светлым глазурованным кирпичом. Каждое окно индивидуально по форме, размеру и окантовочному замысловатому плетению, которое хорошо сочетается с рисунком решеток ограды и балконов. Украшением особняка является проходящий по периметру верхней части широкий мозаичный фриз с изображением гигантских орхидей (мотив преувеличения деталей часто встречается в работах Шехтеля, например, клубники на здании Ярославского вокзала), созданный в знаменитой петербургской мастерской Фролова.
Сын архитектора вспоминал, что Федор Осипович много раз ездил на рынок в поисках определенного сорта орхидей. Он расставлял их под разным освещением и делал эскизы в натуральную величину на больших листах ватмана. Один из исследователей стиля модерн назвал эти панно орхидей "драгоценным мерцающим поясом, опоясывающим фасад особняка Рябушинского". Мерцающий - потому что в мозаику вкраплены кусочки золотистой смальты и в солнечную погоду этот эффект проявляется.
Вся структура дома подчинена символам мироустройства. Спиралевидные завитки уличной ограды напоминают бегущие волны, переплеты окон и входной решетки уподоблены извивающимся побегам или растущему дереву, в балконной решетке можно уловить мотив рыбьей чешуи. Пластическое пространство напоминает архитектуру Гауди. Кстати, Шехтель и Гауди были хорошо знакомы, не раз встречались и обменивались идеями. Гауди был почти на 20 лет старше и обладал несомненным авторитетом для Шехтеля.
Вписать дом в контекст улицы и расположить его на неудобном, угловом пространстве - это талант и способность видения пространства. Именно этот дар позволил архитектору создать проект, в котором все комнаты расположены вокруг спиралевидной лестницы. Проект этот оказался настолько рациональным, что по его подобию стали строить не только частные, но и многоквартирные дома.
Идейно-композиционным центром особняка является парадная лестница «Волна» - символ постоянного движения человека, она напоминает, что жизнь вышла из воды на землю, чтобы потом возвести человека на небеса к Богу. Лестница как некий путь возвышения души. Внизу подводный мир, бездна и чем выше, тем ближе мы к Солнцу. Величественная лестница из зеленовато-серого мрамора пенным кружевом разворачивается в виде спирали - символа бесконечности развития. Ее резной парапет передает упругую энергию морских волн постепенно уходящий в сине-голубую бездну лестничного витража, символизирующего начало воздушной стихии. На гребне волны установлен светильник в виде медузы. Свет, проходя через витражный абажур и голубовато-синий витраж окна, усиливают ощущение фантастического мира, созданного Шехтелем. Медуза при взгляде на неё сверху превращается в черепаху (олицетворения жизни активной и жизни созерцательной). Лестница становится не просто приспособлением для физического подъема, а символом духовного восхождения человека.
Серо-зеленый мрамор, зеленоватые стены, имитирующие морскую стихию, приглушенное освещение (стекла витражей тонированные, потолка - матовые) создают грандиозную картину подводного и надводного миров. Повествовательность декора - характерная черта творческого почерка Шехтеля. В то же время образы волны, моря, бури понятные для современников символы своего времени, повествующие об общественной жизни России начала века. Как писал Рерих: "Символическая характеристика времени, которая скоро будет окрашена в красные тона".
Лестница изготовлена из эстонского вазалеммаского мрамора. Красивый камень обработали в московской мастерской М.Д. Кутырина. В начале лестницы есть мраморная лавочка: чтобы не замерзнуть, сидя на ней, из рядом расположенной решетки шел поток теплого воздуха. Это был своего рода первый московский кондиционер. Шехтель изобрел его на основе работы каминов. Система эта работала до 1909 г.
Весь первый этаж связан с водной стихией. Каждая комната особняка обладает собственной эстетической ценностью. Уникальна каждая деталь интерьера, созданного Шехтелем: ручки дверей, паркет, выложенный под рыбью чешую или с волнообразной каймой, колонна с лилиями и саламандрами в капители, обои с наскальными рисунками - все создает чувство единения с миром природы.
Самая большая комната - гостиная. Картина постоянно меняющейся природы (близость к ней), которую можно постоянно наблюдать из окна, становится главной идеей, частью интерьера.
На месте большого кожаного дивана при Рябушинском находился шикарный камин из знаменитого каррарского мрамора. На верхней его части было вытесано изображение полуобнаженной женщины-бабочки с распахнутыми руками-крыльями. Как-то раз, во время собрания кружка поэтов и писателей, Горький заметил, что молодые люди уделяют больше внимания разглядыванию декора, нежели вопросам литературы, и шехтелевский камин по приказу нового хозяина был разобран, а после так нигде и не был найден. К сожалению, безвозвратно утрачены были и оригинальные светильники, сделанные по эскизам Шехтеля для этого дома.
Существует мнение, что буфет в этой комнате спроектирован Федором Осиповичем. Это не так, несмотря на то, что он один из первых стал проектировать встроенную мебель. Архитектор никогда не позволил бы закрыть рисунок паркета.
Столовая. Эскизы Ф.О. Шехтеля: окно, фриз, экран, сервант, дверь на балкон. Начало 1900-х гг.
В бытность Горького в этом доме самая большая комната служила столовой и гостиной. Завтрак обычно проходил в узком кругу, более оживленно становилось за обедом и вечерним чаем. Здесь проходили встречи с многочисленными гостями, прежде всего писателями, людьми искусства. Почти все известные писатели 1930-х годов побывали у Горького - его дом заменял им писательский клуб. В особняке часто устраивались большие обеды и ужины, на которые приглашались молодые литераторы и те, кто был менее угоден советской власти и нуждался в помощи. За один раз дом мог принимать до 100 гостей. До 1934 года, в котором отношения между писателем и Сталиным значительно ухудшились, здесь часто гостил и сам вождь со своей семьей. Для таких вечеров из Кремля приглашали двух официанток. Кухня располагалась в полуподвальном этаже, где сейчас находится гардероб квартиры-музея. Еда из нее поднималась на специальном лифте, а около лифта висел телефон, по которому отдавались указания повару.
Переезд Горького был организован на самом высоком правительственном уровне. Была создана комиссия по организации быта писателя в Москве. Комиссия нашла дом, сделала ремонт, привезла мебель - кожаные диваны, спальню. В 30-е годы такой проблемы, как дизайн не существовало, поэтому мы видим такое нагромождение шкафов, поэтому многое было разобрано и ликвидировано.
Парадная мужская гостиная Рябушинских, где гости играли в карты. Условно мы под водой. Ряска. Сквозь толщу воды мы видим хризантемы, склонившиеся над водной гладью. Четыре резных скульптурных улитки в оформлении потолка. Модерн подразумевает разнообразие. Заметьте, что в лепнине потолка отражается еще и рисунок оконного переплета.
Книжные шкафы появились в этой комнате с приездом Горького. Его библиотека, находящаяся в доме, насчитывает 12 000 томов, 2000 томов с пометками.. По словам самого писателя, это четвертая его библиотека, остальные разбросаны по тем городам, где он жил. Горький часто покупал книги в нескольких экземплярах, чтобы иметь возможность их раздаривать. 1000 томов он подарил родному городу Нижнему Новгороду. Если он знал, что какой-то писатель сочиняет рассказ на историческую тему, старался подарить ему полезную в его труде подборку книг. Собранная им здесь библиотека до сих пор служит людям. Если нужной книги нет ни в одной библиотеке Москвы, кроме квартиры Горького, вы можете прийти сюда, заказать книгу и почитать ее прямо в Горьковской гостиной. Гостиная-библиотека - это еще одна комната, где собирались компании литераторов.
Каждая дверь имеет свой макет дверной ручки. Украшение замочной скважины - отражение дверной ручки.
Вестибюль парадного входа. Пол в парадной прихожей напоминает водную гладь, в которую брошен камень. Мозаика-египетский знак воды. Каждая деталь обусловлена общим смыслом дома. Дверная ручка - морской конек. Еще одна модель дверной ручки - остроумная и гениальная одновременно. Дело в том, что на тот момент еще не было изобретено небьющееся стекло, и эта ручка прекрасно его защищает. Стекло 1902 года до сих пор не разбивалось и не менялось. Вместо гигантских шкафов стояли витражные ширмы, напоминающие крылья стрекозы. Это было сказочное, необычное пространство, похожее на театральные декорации.
Но самое мистическое в этом доме - это витражная картина, которая в зависимости от освещения и точки обозрения постоянно меняется - может быть то холодной синей, то ярко-желтой. Интерьер постоянно преображается за счет света и цвета витражей. Как и в природе - нет ничего постоянного. Украшающий эту прихожую витражный пейзаж очень важен для общей стилевой и философской концепции дома. Модерн, как известно, черпает вдохновение в природе и активно заимствует ее образы. Небезызвестно и то, что красавица-природа непостоянна и изменчива. В течение всего дня этот витраж меняет свой вид, изображая то вечерний, то дневной, то утренний, то ночной пейзаж в зависимости от освещения и угла зрения. Андрей Вознесенский любил витражи и часто приходил сюда. Он говорил: "Магия преломленного света может быть адекватна поэзии слова".
Отсюда мы попадаем в комнату, которая служила парадным кабинетом и Рябушинскому, и Горькому. Общий ее мотив - это лавр - с античных времен символ успеха, славы и благополучия и прославления хозяину. Лавр здесь можно найти в деревянной отделке, на дверных ручках и на еще одном витраже. На первый взгляд он изображает горный пейзаж, а, приглядевшись, мы можем увидеть здесь голову бородатого мужчины, в размышлениях сидящего под лавровым деревом. Это, пожалуй, самый загадочный , наполненный философским смыслом, витраж. Не обозначено у мужчины только лицо, благодаря чему человек сливается с природой как неотъемлемая ее часть. В то же время он выделяется из общей среды, легко может влиять на природу, даже нарушить ее гармонию, но тесно связанный с нею, он погубит и себя. Однажды Шехтель записал в дневнике: "Мы многое не замечаем, как не замечаем кислорода, которым дышим... Мы не замечаем перил на лестнице, обыкновенно на них и не опираемся... а попробуй их снять. И по лестнице все будут бояться ходить и лестница никуда не годится". Возможно, в этом смысл необычного витража.
Рабочий стол Степана Павловича Рябушинского имел подковообразную форму, что гармонировало с рисунком паркета. Практически вся мебель была утрачена когда в усадьбе располагались различные организации. Единственное, что осталось от мебели, которую Шехтель проектировал для этого дома - шкафчик над камином.
Рядом с камином (тоже работа Шехтеля) Горький распорядился расположить свою коллекцию восточной миниатюры из слоновой кости, нэцкэ. Сегодня это одна из лучших коллекций нэцкэ в мире. Последние 30 лет жизни Горький собирал миниатюры. Все друзья и знакомые знали об этой его страсти и могли долго не ломать голову над подарком. В одном из писем Горького даже найдена строчка «не забудьте купить для меня пуговиц» - на языке коллекционеров «пуговицами» называются нэцке, так как на своей родине они используются примерно как пуговицы.
Кружево из слоновой кости. Китайские шары, имеющие в своей основе ту же идею,что и нэцкэ, привезены Горькому писателем Всеволодом Ивановым. Эти диковинные сувениры изготавливаются из цельного куска слоновой кости. Вырезая кружевные шары один в другом, китайцы могут доходить до шестнадцати таких катающихся друг в друге слоев. Из-за сложности изготовления эти шары еще называют дьявольскими. Эта метафора стала официальным названием в истории искусств. Горькому подарок не понравился, он сказал, что китайцы зря старались и что в искусстве должна быть душа, а здесь есть только техника.
Восточные стол и табурет из железного дерева - подарок Горькому от его семьи, сделанный по его же заказу. Из Петербурга этот гарнитур доставил Алексей Толстой. Паркет - мореный дуб, разный в каждой комнате. Паркет в этом доме единственный из паркетов модерна, который сохранился без реставрации. Во всяком случае в Москве.
Спальня Горького, как и Рябушинского, сначала располагалась на 2-ом этаже, но потом ее перенесли на 1-ый, так как из-за проблем с ногами писателю тяжело было подниматься на 2 этаж. Спальня не является отражением вкуса Горького - вся мебель подобрана комиссией по организации его быта в Москве.
У Шехтеля эта комната обозначалась на архитектурном плане как малый кабинет или приемная.
Комната для прислуги Рябушинских и секретаря Горького Крючкова. Один из телефонных аппаратов - прямая линия со Сталиным.
Между пролётами лестницы предусмотрено место для отдыха. Во время реставрации особняка в 70-х годах в стене за одним из диванчиков было найдено подслушивающее устройство величиной с холодильник. Оказалось, что одной из причин, по которой Сталин не соглашался селить Горького в обычную квартиру, было то, что там гораздо сложнее спрятать громоздкую «прослушку», а компактные жучки в то время еще не производились. «Здесь за каждой дверью есть ухо», - говорил об этом доме Елене Булгаковой Максим Горький.
Небезынтересный балкончик над лестницей похож на дракона или сову. Брови этого зверя образуют собой МХАТовскую чайку - символ, нарисованный Шехтелем для А.П.Чехова. Театральность, мистицизм и желание увести от реальности характерны для стиля модерн, и Шехтелю удалось блестяще воплотить эти черты в архитектуре. Балкон, кстати, функциональный. Вот это стремление дезориентировать посетителя, увести от реальности, чтобы дом не раскрывался, чтобы чувствовалась некая тайна - особенность стиля модерн. Архитектурное пространство модерна - философское пространство. Мистика дома - впервые в архитектуре.
Из мира подводного мы поднимаемся по лестнице в мир земной. На земле много проблем, бесконечное противостояния добра и зла - это отражено в капители колонны - ее окольцовывает композиция из отвратительных саламандр, олицетворяющих зло, и прекрасных чистых лилий, отражающих добро.
Весь второй этаж когда-то занимала знаменитая коллекция икон С.П.Рябушинского. В историю русской культуры Степан Павлович вошел как один из первых, кто начал научную расчистку и реставрацию древних икон. Он доказал, что древняя икона является памятником мирового значения.
Его коллекция была самой большой в России, и, по словам искусствоведа Н.Пунина, снискала себе огромную славу «художественно-исторической ценностью входящих в нее икон». В этом же доме находилась реставрационная мастерская, где художники-реставраторы отец и сын Тюлины занимались восстановлением икон.
Сейчас на втором этаже расположена экспозиция, посвященная жизни Горького.
В закрытых комнатах у Рябушинских были спальня, детская, будуар, ванна. А во времена жизни Горького в этих комнатах жила семья его сына.
Особенное значение имела и узкая галерея. Она означала, что путь к добру узок и тернист. Дальше по лестнице можно было подняться к высшим духовным и религиозным ценностям - в старообрядческую молельню.
Венчает мир - малый космос - этого особняка, эстетика которого должна вести человека к нравственному совершенству и добру, старообрядческая тайная молельня, расположенная в мансарде, в северо-западном углу дома. Рябушинские были старообрядцами. Старообрядцы были уравнены в правах с остальными верующими только в 1905 году, а до этого подвергались гонениям, сопровождающимися «запечатанием» культовых для них алтарей Рогожского кладбища. Поэтому молельня, построенная в 1904 году, была тайной.
Это единственная старообрядческая молельня, в оформлении которой использованы христианские символы и символы модерна. Она уникальна абстрактной храмовой росписью, покрывающей ее стены и купол. Квадратный план молельни, круглые купол и световое окно символизируют покой и вечность. Здесь завершается долгий путь к добру и духовным ценностям... В основании купола, напротив парусов, повторяющаяся четыре раза сокращенная надпись на древнегреческом языке:"Истинные христианки восприимут святость за свои страдания в день страшного суда". Разбросанные по внутренней поверхности треугольники напоминают о Троице.
Создав великолепный образец московского модерна, Шехтель решил не только творческую задачу, но и угодил заказчику. Будущий хозяин особняка Степан Рябушинский, увидев его, долго разглядывал каждую деталь, а потом восторженно и несколько недоуменно произнес:" А любопытно таки получилось…Полагаю, в Европе ничего подобного и не видывали…"