БХАРТРИХАРИ. Вот описание наслаждения
Подстрочный перевод с санскрита Игоря Серебрякова
Имя Бхартрихари окружено легендами, историческая достоверность которых спорна. С его именем связывается собрание «Триста стихотворений» («Шатакатраям», или «Тришати», «Три шатаки»; шатака - традиционная для древнеиндийской поэзии циклизация стихотворений на одну тему по сотне строф; учитывая вариативность состава каждого цикла, стихотворений оказывается больше). Три части собрания: «Сто стихотворений о житейской мудрости» («Нитишатака»), «Сто стихотворений о любви» («Шрингарашатака»), «Сто стихотворений об отрешенности» («Вайрагьяшатака»). Как и в случае с Амару, есть основания предполагать, что «Шатакатраям» - своеобразная антология, хотя, возможно, выросшая на основе текстов одного автора. Кроме Бхартрихари - поэта, в индийской литературе известен Бхартрихари - автор трактатов по философии грамматики, и среди исследователей ведутся споры, идет ли речь об одном и том же человеке. Датировка жизни Бахартрихари колеблется от IV-V до VII века.
В 1970-80-х годах на русском языке появились поэтические переложения избранных строф Бхатрихари - Ю. М. Алихановой (с санскрита), Веры Потаповой и Сергея Северцева (по подстрочникам) и полный прозаический перевод Игоря Серебрякова, из которого я выбрала раздел «Вот описание наслаждения» из шатаки о любви, включающей восхваление женщин, описаие наслаждения, осуждение красавицы, раздел об очарованных и преодолевших чары и описание времен года. Затем небольшое попурри из фрагментов в разных переводах.
Нумерация строф - по варианту Рамачандры Будхендры, в скобках - по изданию Д. Д. Косамби (Бомбей, 1938).
21 (121)
Стройная, бродит она, томясь, под сенью лесных деревьев и, приподняв с груди рукою покрывало, заслоняется от палящих лучей Месяца.
22 (122)
Не видя любимой, мы жаждем ее видеть, увидев, единственно желаем счастья объятий, вот обняли ее, большеглазую, и надеемся, что не разделятся наши тела.
23 (116)
Цветы жасмина в волосах, чуть приоткрытый рот, чуть умащенное сандалом, что смешан с шафраном, тело, приятнейший хмель ее груди - вот истинный рай! Все иное - лишь дополнение!
24 (124)
Величайшее наслаждение испытываешь с женой, когда она вначале твердит «Нет, нет!», затем понемногу, пока страсть еще не проснулась, но уже зародилось желание, со смущением она расслабляется и теряет упрямство, и наконец, изнемогая от страсти, становится смелой во взаимных уловках любовной игры и ничему не противится.
25 (123)
Пьют счастливцы мед нижней губы, когда на их груди лежит красавица с распущенными косами, полузакрытыми глазами, которые время от времени приоткрываются, со щеками, на которых поблескивают капли пота от жаркой страсти.
26 (215)
Вот истинное осуществление любви - когда в объятиях любовных изведывают страсть и жаждущий ее удовлетворения, и полузакрывшая от наслаждения глаза.
27 (128)
Недостойно мужей испытывать на склоне причиняемые Камой страдания, а прекраснобедрым, когда их груди одрябли, выказывать живую страсть.
28 (86)
О царь! Ведь никто в этом мире не преодолел океана желаний! Что за смысл в несметных сокровищах, если юность, сопряженная со страстью, покинула наше тело! Пойдем-ка лучше домой, пока дряхлая старость, подкравшись, не разрушила вдруг красоту наших возлюбленных, чьи очи подобны синим лотосам!
29 (106)
Обитель страсти, причина сотен тягчайших адских мучений, зерно, из которого рождается обман, туча, окутывающая небо и скрывающая светоч знания, единственный друг Кандарпы, средоточие разнообразных грехов - нет в этом мире иного собрания не приносящих блага цветов, кроме юности!
30 (105)
Кто тот счастливец, не изведавший любовных терзаний, когда наступает юность - эта туча, проливающая дождь на дерево любовной страсти, этот поток беспредельных любовных ухищрений, любимейший друг Прадьюмны, океан жемчужин ласково-медвяных речей, сосуд амриты Месяц, выпиваемый чакорами глаз стройных красавиц, сокровищница счастья и блаженства?!
31 (97)
Как могут люди с чистыми помыслами сохранять достоинство, если приходится им терпеть позор служения у дверей недостойного царя, когда бы не лотосоокие, сверкающие красой яркой луны, украшенные мелодично позванивающими украшениями и подвесками, стройные красавицы, чуть-чуть изгибающие стан от тяжести грудей7
32 (371)
Какой достойный человек предпочел бы унизительному служению жизнь на омываемых Гангой склонах Хималая, усеянных пещерами сидхов и покрытых деревьями, ветви которых обломаны плечами быка, чей всадник Хара, когда бы не женщины с глазами испуганных юных газелей, орудие Смары?
33 (103)
О мир земной! До твоего предела был бы не столь далек и труден путь, когда бы не было на нем пьянящих взорами красавиц.
34 (257)
Приноси лесным газелям побеги бамбука, охапку срезанной под корень каменным ножом травы куша или же угощай красавиц листьями бетеля, срезанными острыми ногтями, которые окружены шафраном.
35 (83)
Лишены смысла все те греховные радости, утрачивающие усладу с их концом, и заслуживает презрения вместилище всех грехов, этот мир! И все же нет на земле больше добродетели, нежели забота о благе другого, и нет большей радости, чем лотосоокая.
36 (84)
Отбросившие пристрастия, проникнувшие глубоко в суть дела, скажите окончательно, о мудрые, - что делать нам? То ли служить склонам гор, то ли крутым бедрам красавиц, вызывающих желания?
37 (88)
Есть для мудрых две дороги в этом призрачном мире, изменчивом в проявлениях - либо время отдать игре мысли, плавающей в волнах амриты познания сущности, либо предаться любовной игре тайными касаниями ладонью тугих бедер, грудей и ягодиц, вызывающими наслаждение.
38 (85)
Либо устрой свою обитель в Ганге, чьи волны уносят грехи, либо найди приют на грудях юной девы, уносящей потоки желаний.
39 (85)
Что тут много говорить и болтать попусту? Лишь двум целям мужчине достойно служить - либо юности, изнемогающей под тяжестью грудей красавицы, полной страстных желаний и буйства хмеля в пору цветения, либо лесу.
40 (81)
Истинно и без пристрастий говорю я, люди, и истинно это в семи мирах: нет ничего сладостнее объятий широкобедрых и ничто другое не бывает единственной причиной несчастий.
единственный друг Кандарпы… любимейший друг Прадьюмны - Месяц; Прадьюмна - сын Кришны и его жены Рукмини, считающийся воплощением бога любви Камы.
Чакора - индийская куропатка; по народному поверью, при виде отравленной пищи у нее темнеют глаза; единственная пища, которую она может употреблять, не опасясь, что в нее подмешан яд, это лунные лучи, напоенные амритой.
деревьями, ветви которых обломаны плечами быка, чей всадник Хара - Хара («разрушающий») - эпитет Шивы; его обитель Хардвару охраняет бык Нанди.
Смара - одно из имен бога любви Камы (другие его имена: Ананга, Мадана, Манматха).
щеки шакских дев - шаки - группа скифских племен, пришедшие в Индию из более северных стран, длительное время сохраняли более светлую пигментацию кожи, чем местные народы.
семь миров - небо, состоящее из шести иерархически расположенных сфер (которое функционально соответствует раю), и земля, населенная людьми и прочими существами.
Бхартрихари. Шатакатраям. - М.: Наука, 1979. - С. 80-83.
Имя Бхартрихари окружено легендами, историческая достоверность которых спорна. С его именем связывается собрание «Триста стихотворений» («Шатакатраям», или «Тришати», «Три шатаки»; шатака - традиционная для древнеиндийской поэзии циклизация стихотворений на одну тему по сотне строф; учитывая вариативность состава каждого цикла, стихотворений оказывается больше). Три части собрания: «Сто стихотворений о житейской мудрости» («Нитишатака»), «Сто стихотворений о любви» («Шрингарашатака»), «Сто стихотворений об отрешенности» («Вайрагьяшатака»). Как и в случае с Амару, есть основания предполагать, что «Шатакатраям» - своеобразная антология, хотя, возможно, выросшая на основе текстов одного автора. Кроме Бхартрихари - поэта, в индийской литературе известен Бхартрихари - автор трактатов по философии грамматики, и среди исследователей ведутся споры, идет ли речь об одном и том же человеке. Датировка жизни Бахартрихари колеблется от IV-V до VII века.
В 1970-80-х годах на русском языке появились поэтические переложения избранных строф Бхатрихари - Ю. М. Алихановой (с санскрита), Веры Потаповой и Сергея Северцева (по подстрочникам) и полный прозаический перевод Игоря Серебрякова, из которого я выбрала раздел «Вот описание наслаждения» из шатаки о любви, включающей восхваление женщин, описаие наслаждения, осуждение красавицы, раздел об очарованных и преодолевших чары и описание времен года. Затем небольшое попурри из фрагментов в разных переводах.
Нумерация строф - по варианту Рамачандры Будхендры, в скобках - по изданию Д. Д. Косамби (Бомбей, 1938).
21 (121)
Стройная, бродит она, томясь, под сенью лесных деревьев и, приподняв с груди рукою покрывало, заслоняется от палящих лучей Месяца.
22 (122)
Не видя любимой, мы жаждем ее видеть, увидев, единственно желаем счастья объятий, вот обняли ее, большеглазую, и надеемся, что не разделятся наши тела.
23 (116)
Цветы жасмина в волосах, чуть приоткрытый рот, чуть умащенное сандалом, что смешан с шафраном, тело, приятнейший хмель ее груди - вот истинный рай! Все иное - лишь дополнение!
24 (124)
Величайшее наслаждение испытываешь с женой, когда она вначале твердит «Нет, нет!», затем понемногу, пока страсть еще не проснулась, но уже зародилось желание, со смущением она расслабляется и теряет упрямство, и наконец, изнемогая от страсти, становится смелой во взаимных уловках любовной игры и ничему не противится.
25 (123)
Пьют счастливцы мед нижней губы, когда на их груди лежит красавица с распущенными косами, полузакрытыми глазами, которые время от времени приоткрываются, со щеками, на которых поблескивают капли пота от жаркой страсти.
26 (215)
Вот истинное осуществление любви - когда в объятиях любовных изведывают страсть и жаждущий ее удовлетворения, и полузакрывшая от наслаждения глаза.
27 (128)
Недостойно мужей испытывать на склоне причиняемые Камой страдания, а прекраснобедрым, когда их груди одрябли, выказывать живую страсть.
28 (86)
О царь! Ведь никто в этом мире не преодолел океана желаний! Что за смысл в несметных сокровищах, если юность, сопряженная со страстью, покинула наше тело! Пойдем-ка лучше домой, пока дряхлая старость, подкравшись, не разрушила вдруг красоту наших возлюбленных, чьи очи подобны синим лотосам!
29 (106)
Обитель страсти, причина сотен тягчайших адских мучений, зерно, из которого рождается обман, туча, окутывающая небо и скрывающая светоч знания, единственный друг Кандарпы, средоточие разнообразных грехов - нет в этом мире иного собрания не приносящих блага цветов, кроме юности!
30 (105)
Кто тот счастливец, не изведавший любовных терзаний, когда наступает юность - эта туча, проливающая дождь на дерево любовной страсти, этот поток беспредельных любовных ухищрений, любимейший друг Прадьюмны, океан жемчужин ласково-медвяных речей, сосуд амриты Месяц, выпиваемый чакорами глаз стройных красавиц, сокровищница счастья и блаженства?!
31 (97)
Как могут люди с чистыми помыслами сохранять достоинство, если приходится им терпеть позор служения у дверей недостойного царя, когда бы не лотосоокие, сверкающие красой яркой луны, украшенные мелодично позванивающими украшениями и подвесками, стройные красавицы, чуть-чуть изгибающие стан от тяжести грудей7
32 (371)
Какой достойный человек предпочел бы унизительному служению жизнь на омываемых Гангой склонах Хималая, усеянных пещерами сидхов и покрытых деревьями, ветви которых обломаны плечами быка, чей всадник Хара, когда бы не женщины с глазами испуганных юных газелей, орудие Смары?
33 (103)
О мир земной! До твоего предела был бы не столь далек и труден путь, когда бы не было на нем пьянящих взорами красавиц.
34 (257)
Приноси лесным газелям побеги бамбука, охапку срезанной под корень каменным ножом травы куша или же угощай красавиц листьями бетеля, срезанными острыми ногтями, которые окружены шафраном.
35 (83)
Лишены смысла все те греховные радости, утрачивающие усладу с их концом, и заслуживает презрения вместилище всех грехов, этот мир! И все же нет на земле больше добродетели, нежели забота о благе другого, и нет большей радости, чем лотосоокая.
36 (84)
Отбросившие пристрастия, проникнувшие глубоко в суть дела, скажите окончательно, о мудрые, - что делать нам? То ли служить склонам гор, то ли крутым бедрам красавиц, вызывающих желания?
37 (88)
Есть для мудрых две дороги в этом призрачном мире, изменчивом в проявлениях - либо время отдать игре мысли, плавающей в волнах амриты познания сущности, либо предаться любовной игре тайными касаниями ладонью тугих бедер, грудей и ягодиц, вызывающими наслаждение.
38 (85)
Либо устрой свою обитель в Ганге, чьи волны уносят грехи, либо найди приют на грудях юной девы, уносящей потоки желаний.
39 (85)
Что тут много говорить и болтать попусту? Лишь двум целям мужчине достойно служить - либо юности, изнемогающей под тяжестью грудей красавицы, полной страстных желаний и буйства хмеля в пору цветения, либо лесу.
40 (81)
Истинно и без пристрастий говорю я, люди, и истинно это в семи мирах: нет ничего сладостнее объятий широкобедрых и ничто другое не бывает единственной причиной несчастий.
единственный друг Кандарпы… любимейший друг Прадьюмны - Месяц; Прадьюмна - сын Кришны и его жены Рукмини, считающийся воплощением бога любви Камы.
Чакора - индийская куропатка; по народному поверью, при виде отравленной пищи у нее темнеют глаза; единственная пища, которую она может употреблять, не опасясь, что в нее подмешан яд, это лунные лучи, напоенные амритой.
деревьями, ветви которых обломаны плечами быка, чей всадник Хара - Хара («разрушающий») - эпитет Шивы; его обитель Хардвару охраняет бык Нанди.
Смара - одно из имен бога любви Камы (другие его имена: Ананга, Мадана, Манматха).
щеки шакских дев - шаки - группа скифских племен, пришедшие в Индию из более северных стран, длительное время сохраняли более светлую пигментацию кожи, чем местные народы.
семь миров - небо, состоящее из шести иерархически расположенных сфер (которое функционально соответствует раю), и земля, населенная людьми и прочими существами.
Бхартрихари. Шатакатраям. - М.: Наука, 1979. - С. 80-83.