Отличник ГТО
Оригинал взят у hydrok в Отличник ГТО
Среднего роста,
Плечистый и крепкий,
Ходит он в белой
Футболке и кепке,
Знак "ГТО"
На груди у него.
Больше не знают
О нем ничего.
С. Маршак «Рассказ о неизвестном герое»
А было это в те годы, когда социалистический строй во всей своей красоте уже как бы кончился, а капиталистический со всеми своими особенностями ещё как бы не начался. Собственно, о скорой кончине советской власти нам давно звенели звоночки, которые мы по своему комсомольскому воспитанию за колокола тогда сдуру не принимали. Власть-то в целом ещё держалась, а многочисленные сопутствующие ей столь привычные и казавшиеся незыблемыми нам организации начали рушиться одна за другой. Сначала, помнится, перестали брать взносы в общество друзей природы. Ну и хорошо - целых двадцать копеек в год каждому экономии! Потом ответственный по друзьям пожарников порвал нахрен свою ведомость и взносы собирать отказался. Потом и с обществом спасения на водах стало как-то кисло - плюс ещё двадцать копеек, а это тогда 356 граммов пива в соседней пивной-автомате (пиво уже подорожало - ещё год назад за ту же сумму ты получал 454). Потом накрылось общество сохранения памятников, потом Красный Крест. Потом мы неожиданно перестали сдавать на мир во всём мире. Потом, глумясь и с матом, весь советский народ перестал сдавать свои кровные на борьбу с пьянством и алкоголизмом. А уж когда свои 40 копеек оброка перестал брать ДОСААФ (верней, как-то все дружно начали его посылать) - тут постепенно и стал проступать скорый конец этой советской лавочки.
Если, кстати, кто-то сейчас улыбнётся этим смешным суммам членских взносов, собираемых этими богадельнями, куда отправляли в ссылку уж совсем заворовавшихся коммунистов или комсомольских вожаков, пойманных на превращении в бане юных пионерок во вполне себе беременных женщин или, того руководить каким-нибудь обществом любителей книги, на нетрадиционном сексуальном образовании прыщавых юных пионеров во время игры в «Зарницу» - тот человек немудрый, прогулявший в начальной школе уроки арифметики. Суммы, согласен, были небольшие: но членами этих обществ являлись все от юного пионера (с того две копейки) до седого пенсионера. А поскольку этих добровольных лавочек было много, нагорало взносов в них в год с каждого советского человека тогдашних полновесных рубля 2-3. То есть, по бутылке «Агдама» в год в среднем добровольно нёс советский человек этим святым людям, минус младенцы и глубокие старики. Прикиньте: если бы мне тогда предоставили бы миллионов двести бутылок «Агдама»… да Миллер с Сечиным - голь перекатная по сравнению с тогдашним мной были бы!
Кончилась советская власть и совсем туго стало ДОСААФу (впрочем, как и авиации, армии и флоту тоже), никто не хотел добровольно этим структурам содействовать своей трудовой копеечкой. А командорий и приорий у этого общества было как у какого-нибудь древнего рыцарского ордена иоаннитов или богомерзких храмовников: мало того, что целые аэродромы с парками самолётов, сотнями гектаров земли, банями и охотничьими домиками, так и в любой приличной крупной конторе - комната, а то и целая их анфилада. Вот и в нашей огромной конторе сдал не без боя ДОСААФ свои пять комнат на чердаке, куда переселили из скромного помещения на Остоженке наше подразделение, оставив за собой временно только пару каптёрок со всякими артефактами былого могущества этой грозной организации, которые вывозить они отнюдь не торопились.
Переехали мы в эти хоромы. Обживаемся. И гордимся уникальной тогда вещью: входной железной дверью. А почему такая? Так ДОСААФ организация полувоенная с кучей всяких отставных полковников: а вдруг оттуда кто украдёт рацию для «охоты на лис» или секретный макет автомата Калашникова? Ведь, всем известно, ни один шпион на железную дверь не покусится, вражина, хоть замок на ней и самый простой!
А тут и Новый Год: и устроили мы праздник! Сейчас это корпоратив называется - а тогда просто дружеский праздник, предновогодняя встреча коллег. Хорошо посидели! Душевно! Попели песни под гитару, пара старых друзей даже съездили друг другу по морде за какую-то лет десять назад не поделенную ими в экспедиции повариху Вальку, а потом долго обнимались и клялись в вечной и нерушимой дружбе, тем более что шофёр Толик всем тогда по секрету сказал, что у Вальки трипак не исключён, так что вообще бог обоих тогда спас от вероятных неприятностей. Отлично посидели!
Но пора и честь знать: скоро метро закрывается. Остались самые крепкие бойцы - вроде, всех собрали, посчитали по головам, заперли железную дверь и, ласково поддерживая друг друга, отправились на свежий воздух в пешее путешествие к метро, чтобы чуть продуло нам мозг и впустили нас в мраморное подземелье.
Дальнейшее мы знаем из рассказа нашего друга и начальника экспедиции Бори.
Часа в четыре утра раздаётся у него дома звонок: Борис Николаевич, это сторож беспокоит! У вас там в помещении что-то страшное творится! Я уж и милицию вызвал, но у меня ключей нет, а там такое! Срочно приезжайте с ключами!
Боря с дикого похмелья ловит какого-то сумасшедшего частника, приезжает, поднимается. В коридоре три милиционера и сторож, а за железной дверью творится какая-то жуткая вакханалия! Дверь время от времени содрогается: БУМ! БУМ! Чем-то железным в неё периодически швыряют. И крики оттуда нечеловеческие раздаются. Борис прислушался. Текст оттуда слышится примерно такой:
- Фашисты проклятые! Отомщу я вам за Валю Котика и сестру его Машу Порываеву! (БУМ!). Вы, суки, ещё не знаете, с кем связались! (БУМ!). Не сдаются пионеры-герои! (БУМ!). Кранты вам, гестапо проклятое! (БУМ!). Получай, штандартенфюрер, гостинец! (БУМ!). Что, тварь гестаповская, не нравится? (БУМ!). Не ждал такого от пионерских подпольщиков? (БУМ!). Получай, фашист, гранату! (БУМ!).
И голос такой смутно знакомый… а мы как раз за месяц до этого молодого инженера Игорька на работу приняли. Ну похож голос! Борис начинает размышлять: а шёл ли с нашей компанией молодой инженер Игорёк к метро? Вроде шёл? Или не шёл? А с другой стороны - мы вроде перед уходом все комнаты обыскали? Не было его там! Комнаты обыскали - а вот кладовку? Кладовку, вроде, нет? Так, получается, заперли мы за железной дверью бедного Игорька на ночь? Ну и дела… он, получается, там так бушует? А по железной двери удары: БУМ! БУМ! Аж несколько этажей трясутся… Боря достаёт ключи и начинает открывать железную дверь: а по ней что-то тяжёлое колотит - БУМ!БУМ! Милиционеры застыли в ожидании…
Боря чуть приоткрывает железную створку и тут истошный крик милиционера:
- Вспышка слева! Ложись!
И все милиционеры вместе со сторожем бросаются на грязный пол и начинают судорожно отползать. Нет, ну точно, милицейский сержант в армии был отличником боевой и политической подготовки! Чётко отреагировал! Как старшина учил! Боря смотрит: а перед ним на полу лежит пролетевшая в щель граната. Прямо как настоящая! Только не взрывается… а так бы всем кранты!
Боря говорит в щель:
- Игорёк! Это ты? Только ты больше ничем не кидайся!
Пауза. Потом: БУМ! И неуверенный голос:
- Это вы, что ли, Борис Николаевич? Ну, слава богу! А то я уж один не могу отбиваться! Одолела меня дивизия «Мёртвая голова»! Да и боеприпасы кончаются! Но вдвоём мы с вами…
- Игорёк, а можно я зайду? Только ты не швыряйся больше ничем!
- Да заходите! Если гестапо ушло, то заходите! Гранаты мне подносить будете! Мы этим сукам живыми не дадимся!
Боря чуть пошире приоткрывает створку, в этот момент подтягиваются с пола и несколько ошалевшие грязные милиционеры. Интересно же! И видят они такую картину: метрах в пяти от двери сидит молодой инженер Игорёк. По всем правилам военной науки оборудовал себе лейтенант запаса советской армии несокрушимый редут против супостатов: перед ним перевёрнутый деревянный ящик с полувыпитой литрухой разбавленного спирта «Рояль», там же и тарелка с нарезанными солёными огурцами. Паёк на фронте - первое дело, любой опытный военный знает! Рядом пара таких же ящиков с досаафовскими учебными железными гранатами (один ящик, получается, бесстрашный боец уже полностью израсходовал?). Зато дверь вся во вмятинах!
Вид у Игорька довольно грозный: через лоб у него, как у какого Брюса Ли или безжалостного Кимуры из фильма «Семь самураев», натянута повязка, где белым по красному написано «Главный судья соревнований». На левой руке повязка «Руководитель пункта питания», на правой - «Судья на финише». На груди у Игорька висит макет автомата Калашникова. Сбоку от двери на лыжных палках водружён лозунг очень красивый «Приветствуем участников Спартакиады!», а весь пол перед входной дверью усыпан железными гранатами. Да, нехилый бой с врагами Игорёк в одиночку принял!
Так он, гад, досаафовскую каптёрку с их патриотическим имуществом, получается, от скуки вскрыл? Там, правда, и замочек был - ну смех один, раз поддеть! Есть же дверь несокрушимая железная входная…
Игорёк Боре очень обрадовался! Первым делом предложил махнуть по рюмочке, на что Боря с охотой согласился, а лишь потом, скептически поглядев на входящий наряд милиции, произнёс:
- Ну, вдвоём-то мы с этими фашистами легко справимся, Борис Николаич! Ишь, развелось гадин! Держи гранату, комиссар!
И запел почему-то: «Наверх вы, товарищи, все по местам! Последний парад наступает!».
И как Боря ни уговаривал младшего лейтенанта не забирать Игорька, тот навстречу Боре не пошёл, хотя рюмочку-другую тоже после перенесённого шока с большим удовольствием принял:
- Никак не могу, Николаич! Ну как такого не забрать? Посидит до утра у нас в клетке этот ваш молодой сотрудник… очухается этот ваш отличник ГТО! Пионер-герой, мать его! Вам же спокойней будет, Николаич!
Так к молодому инженеру Игорьку и приклеилась у нас кличка «Отличник ГТО». Строгача он, конечно, в приказе потом получил, штраф за хулиганку заплатил, а из комсомола за такое уже поздно было выгонять - но даже директор, тот приказ подписывая, ржал неимоверно, всю подпись размазал.
А потом «ГТО» забылось, и стала у молодого инженера Игорька просто мало кому из чужих понятная кличка «Отличник», которую он не раз потом своими поступками подтверждал - но это уже совсем другие про Игорька истории!
Среднего роста,
Плечистый и крепкий,
Ходит он в белой
Футболке и кепке,
Знак "ГТО"
На груди у него.
Больше не знают
О нем ничего.
С. Маршак «Рассказ о неизвестном герое»
А было это в те годы, когда социалистический строй во всей своей красоте уже как бы кончился, а капиталистический со всеми своими особенностями ещё как бы не начался. Собственно, о скорой кончине советской власти нам давно звенели звоночки, которые мы по своему комсомольскому воспитанию за колокола тогда сдуру не принимали. Власть-то в целом ещё держалась, а многочисленные сопутствующие ей столь привычные и казавшиеся незыблемыми нам организации начали рушиться одна за другой. Сначала, помнится, перестали брать взносы в общество друзей природы. Ну и хорошо - целых двадцать копеек в год каждому экономии! Потом ответственный по друзьям пожарников порвал нахрен свою ведомость и взносы собирать отказался. Потом и с обществом спасения на водах стало как-то кисло - плюс ещё двадцать копеек, а это тогда 356 граммов пива в соседней пивной-автомате (пиво уже подорожало - ещё год назад за ту же сумму ты получал 454). Потом накрылось общество сохранения памятников, потом Красный Крест. Потом мы неожиданно перестали сдавать на мир во всём мире. Потом, глумясь и с матом, весь советский народ перестал сдавать свои кровные на борьбу с пьянством и алкоголизмом. А уж когда свои 40 копеек оброка перестал брать ДОСААФ (верней, как-то все дружно начали его посылать) - тут постепенно и стал проступать скорый конец этой советской лавочки.
Если, кстати, кто-то сейчас улыбнётся этим смешным суммам членских взносов, собираемых этими богадельнями, куда отправляли в ссылку уж совсем заворовавшихся коммунистов или комсомольских вожаков, пойманных на превращении в бане юных пионерок во вполне себе беременных женщин или, того руководить каким-нибудь обществом любителей книги, на нетрадиционном сексуальном образовании прыщавых юных пионеров во время игры в «Зарницу» - тот человек немудрый, прогулявший в начальной школе уроки арифметики. Суммы, согласен, были небольшие: но членами этих обществ являлись все от юного пионера (с того две копейки) до седого пенсионера. А поскольку этих добровольных лавочек было много, нагорало взносов в них в год с каждого советского человека тогдашних полновесных рубля 2-3. То есть, по бутылке «Агдама» в год в среднем добровольно нёс советский человек этим святым людям, минус младенцы и глубокие старики. Прикиньте: если бы мне тогда предоставили бы миллионов двести бутылок «Агдама»… да Миллер с Сечиным - голь перекатная по сравнению с тогдашним мной были бы!
Кончилась советская власть и совсем туго стало ДОСААФу (впрочем, как и авиации, армии и флоту тоже), никто не хотел добровольно этим структурам содействовать своей трудовой копеечкой. А командорий и приорий у этого общества было как у какого-нибудь древнего рыцарского ордена иоаннитов или богомерзких храмовников: мало того, что целые аэродромы с парками самолётов, сотнями гектаров земли, банями и охотничьими домиками, так и в любой приличной крупной конторе - комната, а то и целая их анфилада. Вот и в нашей огромной конторе сдал не без боя ДОСААФ свои пять комнат на чердаке, куда переселили из скромного помещения на Остоженке наше подразделение, оставив за собой временно только пару каптёрок со всякими артефактами былого могущества этой грозной организации, которые вывозить они отнюдь не торопились.
Переехали мы в эти хоромы. Обживаемся. И гордимся уникальной тогда вещью: входной железной дверью. А почему такая? Так ДОСААФ организация полувоенная с кучей всяких отставных полковников: а вдруг оттуда кто украдёт рацию для «охоты на лис» или секретный макет автомата Калашникова? Ведь, всем известно, ни один шпион на железную дверь не покусится, вражина, хоть замок на ней и самый простой!
А тут и Новый Год: и устроили мы праздник! Сейчас это корпоратив называется - а тогда просто дружеский праздник, предновогодняя встреча коллег. Хорошо посидели! Душевно! Попели песни под гитару, пара старых друзей даже съездили друг другу по морде за какую-то лет десять назад не поделенную ими в экспедиции повариху Вальку, а потом долго обнимались и клялись в вечной и нерушимой дружбе, тем более что шофёр Толик всем тогда по секрету сказал, что у Вальки трипак не исключён, так что вообще бог обоих тогда спас от вероятных неприятностей. Отлично посидели!
Но пора и честь знать: скоро метро закрывается. Остались самые крепкие бойцы - вроде, всех собрали, посчитали по головам, заперли железную дверь и, ласково поддерживая друг друга, отправились на свежий воздух в пешее путешествие к метро, чтобы чуть продуло нам мозг и впустили нас в мраморное подземелье.
Дальнейшее мы знаем из рассказа нашего друга и начальника экспедиции Бори.
Часа в четыре утра раздаётся у него дома звонок: Борис Николаевич, это сторож беспокоит! У вас там в помещении что-то страшное творится! Я уж и милицию вызвал, но у меня ключей нет, а там такое! Срочно приезжайте с ключами!
Боря с дикого похмелья ловит какого-то сумасшедшего частника, приезжает, поднимается. В коридоре три милиционера и сторож, а за железной дверью творится какая-то жуткая вакханалия! Дверь время от времени содрогается: БУМ! БУМ! Чем-то железным в неё периодически швыряют. И крики оттуда нечеловеческие раздаются. Борис прислушался. Текст оттуда слышится примерно такой:
- Фашисты проклятые! Отомщу я вам за Валю Котика и сестру его Машу Порываеву! (БУМ!). Вы, суки, ещё не знаете, с кем связались! (БУМ!). Не сдаются пионеры-герои! (БУМ!). Кранты вам, гестапо проклятое! (БУМ!). Получай, штандартенфюрер, гостинец! (БУМ!). Что, тварь гестаповская, не нравится? (БУМ!). Не ждал такого от пионерских подпольщиков? (БУМ!). Получай, фашист, гранату! (БУМ!).
И голос такой смутно знакомый… а мы как раз за месяц до этого молодого инженера Игорька на работу приняли. Ну похож голос! Борис начинает размышлять: а шёл ли с нашей компанией молодой инженер Игорёк к метро? Вроде шёл? Или не шёл? А с другой стороны - мы вроде перед уходом все комнаты обыскали? Не было его там! Комнаты обыскали - а вот кладовку? Кладовку, вроде, нет? Так, получается, заперли мы за железной дверью бедного Игорька на ночь? Ну и дела… он, получается, там так бушует? А по железной двери удары: БУМ! БУМ! Аж несколько этажей трясутся… Боря достаёт ключи и начинает открывать железную дверь: а по ней что-то тяжёлое колотит - БУМ!БУМ! Милиционеры застыли в ожидании…
Боря чуть приоткрывает железную створку и тут истошный крик милиционера:
- Вспышка слева! Ложись!
И все милиционеры вместе со сторожем бросаются на грязный пол и начинают судорожно отползать. Нет, ну точно, милицейский сержант в армии был отличником боевой и политической подготовки! Чётко отреагировал! Как старшина учил! Боря смотрит: а перед ним на полу лежит пролетевшая в щель граната. Прямо как настоящая! Только не взрывается… а так бы всем кранты!
Боря говорит в щель:
- Игорёк! Это ты? Только ты больше ничем не кидайся!
Пауза. Потом: БУМ! И неуверенный голос:
- Это вы, что ли, Борис Николаевич? Ну, слава богу! А то я уж один не могу отбиваться! Одолела меня дивизия «Мёртвая голова»! Да и боеприпасы кончаются! Но вдвоём мы с вами…
- Игорёк, а можно я зайду? Только ты не швыряйся больше ничем!
- Да заходите! Если гестапо ушло, то заходите! Гранаты мне подносить будете! Мы этим сукам живыми не дадимся!
Боря чуть пошире приоткрывает створку, в этот момент подтягиваются с пола и несколько ошалевшие грязные милиционеры. Интересно же! И видят они такую картину: метрах в пяти от двери сидит молодой инженер Игорёк. По всем правилам военной науки оборудовал себе лейтенант запаса советской армии несокрушимый редут против супостатов: перед ним перевёрнутый деревянный ящик с полувыпитой литрухой разбавленного спирта «Рояль», там же и тарелка с нарезанными солёными огурцами. Паёк на фронте - первое дело, любой опытный военный знает! Рядом пара таких же ящиков с досаафовскими учебными железными гранатами (один ящик, получается, бесстрашный боец уже полностью израсходовал?). Зато дверь вся во вмятинах!
Вид у Игорька довольно грозный: через лоб у него, как у какого Брюса Ли или безжалостного Кимуры из фильма «Семь самураев», натянута повязка, где белым по красному написано «Главный судья соревнований». На левой руке повязка «Руководитель пункта питания», на правой - «Судья на финише». На груди у Игорька висит макет автомата Калашникова. Сбоку от двери на лыжных палках водружён лозунг очень красивый «Приветствуем участников Спартакиады!», а весь пол перед входной дверью усыпан железными гранатами. Да, нехилый бой с врагами Игорёк в одиночку принял!
Так он, гад, досаафовскую каптёрку с их патриотическим имуществом, получается, от скуки вскрыл? Там, правда, и замочек был - ну смех один, раз поддеть! Есть же дверь несокрушимая железная входная…
Игорёк Боре очень обрадовался! Первым делом предложил махнуть по рюмочке, на что Боря с охотой согласился, а лишь потом, скептически поглядев на входящий наряд милиции, произнёс:
- Ну, вдвоём-то мы с этими фашистами легко справимся, Борис Николаич! Ишь, развелось гадин! Держи гранату, комиссар!
И запел почему-то: «Наверх вы, товарищи, все по местам! Последний парад наступает!».
И как Боря ни уговаривал младшего лейтенанта не забирать Игорька, тот навстречу Боре не пошёл, хотя рюмочку-другую тоже после перенесённого шока с большим удовольствием принял:
- Никак не могу, Николаич! Ну как такого не забрать? Посидит до утра у нас в клетке этот ваш молодой сотрудник… очухается этот ваш отличник ГТО! Пионер-герой, мать его! Вам же спокойней будет, Николаич!
Так к молодому инженеру Игорьку и приклеилась у нас кличка «Отличник ГТО». Строгача он, конечно, в приказе потом получил, штраф за хулиганку заплатил, а из комсомола за такое уже поздно было выгонять - но даже директор, тот приказ подписывая, ржал неимоверно, всю подпись размазал.
А потом «ГТО» забылось, и стала у молодого инженера Игорька просто мало кому из чужих понятная кличка «Отличник», которую он не раз потом своими поступками подтверждал - но это уже совсем другие про Игорька истории!