Ля аморэ
Сдавались мы тогда классу в Пуэрто Рико. «Сдаваться классу» это типа проходить медосмотр на профпригодность парохода как плавсредства. Представитель класса является отолорингологом, проктологом и геникологом в одном лице. Он лазит по пароходу, заглядывает во все дыры и если находит что-то не соответствующее положению о здоровье судна, может прописать такое количество пиницилина, что не всякая задница выдержит...
В этот раз все было на высоте. Наша девочка соответствовала всем требованиям «доктора», о чем и была выдана справка с печатью. Отмечать это замечательное событие мы двинулись в ближайший бар всем офицерским составом, за исключением вахтенных невезунчиков.
Слегка расслабившись местной «куба-либрой», закрепленной прихваченным с борта вискарем, мы решили общнуться с местным населением. Местное население было широко представлено комсомолками, спортсменками, и после ихней либры с нашим виски, потрясающими красавицами. Единственным их недостатком было то, что по-русски они ну ни бум-бум, ну ни в зуб ногой.
Первым преодолел языковой барьер наш 3-ий механик. Грохнув очередной куб либры он подозвал к себе самую спортивную комсомолку, усадил за столик и вступил в переговоры: «Синьорита» - тыкнул он пальцем в нее, объясняя ей кто она есть. «Синьор ля барка» - тыкнул, представляясь, пальцем в себя. И ободренный внимательным взглядом синьориты продолжил, описав рукой какую то замысловатую фигуру: «Синьор синьориту ля аморе... сеньорита с сеньором пойти в ля кабина... и ля аморе... в ля кабина, компренде?» Синьорита радостно подпрыгнула и чмокнув 3-го в губы выпалила скороговоркой: «Саки, саки, факи, факи - форти долларс!!!»
Мы рухнули под столик. Третий недоуменно хлопал глазами, в английском он был тоже не силен. Захлебываясь от смеха ему хором перевели ответ Дульцинеи. Вот такая «ЛЯ АМОРЕ» случилась в Пуэрто Рико ...