Землетрясение
Знаете ли вы, что такое - землетрясение? Я попробую рассказать вам, что ощутил я...
...Август 1999 года. Южная страна. Море. Жара. В этой стране я работаю уже восьмой месяц, дважды за этот период на несколько дней лишь возвращаясь на родину. Я - один, и даже можно сказать - одинок. Кругом - чужие люди, "иностранцы". В свободное от работы время мне совершенно нечем заняться: контакты с местными не завязываются, поэтому в клубы я - не ходок. Рестораны же уже обрыдли. Кино - надоело. Всё надоело. Этот раскаленный воздух, смуглые улыбчивые люди, круглосуточный крик чаек, теплые камни мостовой, помнящие ещё османское иго - сейчас я все это вспоминаю с ностальгией, но тогда - все надоело.
...С местными женщинами тоже - не забалуешь. Ментальность, обряды... Да ещё и не тот у меня, уж извините, уровень языка в то время был, чтоб с ними заигрывать. Я по опыту, конечно, знаю - в любой стране есть отдельная категория баб, которым всех краше - иностранцы. Только бы не собственные мужики. Но... здесь к этому относятся, мягко говоря, с прохладцей, потому таких дам - днем с огнем не сыщешь.
Да и леший с ними, с дамами-то. Тут проблема по-серьезнее: не то, что - потрахаться, выпить-то и то - не с кем! Вот - беда...
...Настоящая же пытка наступала вечером пятницы и - в выходные. Спасительной работы - нет. Сотрудники (местные) - разъезжаются кто куда , в предверии веселого уикенда. Ты остаешься в городе один. Можешь ходить по осточертевшим кабакам, можешь валяться на пляже. Можешь - пить. Что я и делал. Больше-то все равно - нечего.
Из этой своей долгосрочной загранкомандировки я вернулся в Россию почти алкашом... Спасибо Конторе, низкий ей поклон за это, от её "внештатного", блядь, сотрудника. Ладно, я - отвлекся...
Значит, декорация такая: вечер пятницы. Я сижу в своей, довольно большой, трехкомнатной съемной квартире, окнами выходящей на центральный городской рынок. Контора, отправившая меня, не очень щедрилась на проживание, а за свой счет доплачивать мне о ту пору было впадлу, при этом хотелось снять хату по-больше и по-ближе к морю. Вот и результат: хозяин эффектно опускался в цене, когда я, представив, как пахнет по вечерам в южном-то городе от городского фруктово-рыбного рынка, - добивался скидок.
Сторговались... Зато - квартира впечатляла размерами (с детства не люблю маленькие помещения), а во-вторых - была, в самом деле, в двух шагах от замечательного пляжа... А запаха, кстати, никакого не было, как не странно. Толи роза ветров такая, толи рынок чисто убирали - хуй знает. До сих пор не пойму. От наших рынков обычно хуже гораздо пахнет. Без всякой жары.
А там - пахло морем. И - крики чаек...
С пяти утра под моим окном (а хата была на втором этаже многоквартирного дома) - кипела бурная жизнь! Крики торговцев разной снедью, поднимающийся вал запахов прекрасного кофе из под раскинутых на утро шатров бесчисленных шалманов: в той стране не принято завтракать дома, равно как принято начинать день очень рано (особенности жаркого климата)... В итоге я и сам с удовольствием спускался часов в шесть, брал банницу, кофе, садился завтракать за кургузый пластмассовый столик, и - наблюдал...
...Вот привезли и выгружают черноморских крабов. Веселые, смуглые, но - белозубые торговцы, переругиваясь, швыряют друг другу коробки с шевелящимся товаром... А вот привезли и разгружают брынзу. А вот... - впрочем я опять увлекся-отвлекся...
...В ту пятницу я сидел и бухал в этой своей квартире. С Лосем, как я его называл. То, что я напишу дальше, возможно, покажется вам признаками душевной болезни. Но я вас уверяю - это, наоборот, делалось для того, чтоб - не свихнуться от одиночества.
В снятой мною квартире на стене висел неведомо кем добытый охотничий трофей - голова оленя. Она мне сразу понравилась умными черными глазами. И вот такими вот жутко одинокими вечерами я снимал ее со стены, ставил на стол супротив себя, наливал Лосю рюмочку, поставив перед кожистым носом, наливал себе, и - поднимал первый тост. На первый тост Лось, как правило, не реагировал, и мне приходилось выпивать за двоих. После этого обычно беседа текла значительно оживленней и веселее. Этот Лось, который был оленем, олицетворял мне кого угодно (по необходимости) - близких друзей, и - совершенно незнакомых мне лично, но - известных людей, я доверял ему самое сокровенное, я - спорил с ним до хрипоты...
Видимо, этому Лосю, судя по дальнейшему развитию событий в ту пятницу, - нравилось мое общество. Что-то живое я сумел вдохнуть в эту тушку...
...Признаком нажиралова было, если голова оленя начинала мне отвечать. Тогда я понимал, что достиг кондиции, и - вешал голову на стенку, после чего, задумчиво покурив на лоджии под крики чаек (чо-то они как-то особо раскричались в ту ночь!) - я ложился спать. Так было и в этот раз.
Легши спать, поворочался маленько, и - медленно, по струночке, меня стало затягивать в сон... Шум прибоя, и почему-то особо безудержные крики чаек не будоражили меня, а лишь - убаюкивали дополнительно... Сквозь такое приятное марево дремоты я вдруг услышал резкий звук внутри квартиры. Встал. Зажег свет: голова моего Лося упала со стены. Меня это насмешило: "Тоже нажрался, камрад!" - пожурил его я, взял табуретку, подставил ее, и с головой с этой полез обратно к гвоздям, на которых она висела...
- У-упс!!! - я даже сам не понял, как оказался на полу, пребольно ударившись башкой об него... Кхм. Да, чо-то я перебрал сегодня, подумал я, вставая. Это ж надо - на табурет уже не могу залезть! Странно...
Действительно, было странно. Дело в том, что за всеми открытыми окнами царила потрясающая тишина - не было привычного крика чаек, и даже будто прибой - затих. Зато внутри дома было полно звуков, которых я доселе не слышал: скрипы, стуки, какие-то позвякивания... "Гроза, чтоль, начинается?!" - подумалось мне. - "Странно..." - пристроив вновь табурет на исходную, и потерев ушибленную голову, я наклонился, чтоб поднять голову многовыпившего оленя, когда вдруг погас свет, и... я вообще не понял ничего, кроме того, что лбом я ебнулся об пол, и - едва стою теперь на четвереньках, при чем даже на "полном приводе" мне чрезвычайно тяжело поймать равновесие! - пол словно вибрировал подо мною...
- Охуенно девки пляшут! - сказал я вслух, но в этот момент сверху что-то затрещало, и посыпалась пыль и штукатурка...
...Тут проснулся закемаривший было внутренний голос. Стало по-настоящему страшно. Где-то выше, этажа на два, жутким воем заходилась собака, оставленная в запертой квартире без хозяев. Она словно бы билась во все стены и двери. На лестнице тоже раздался какой-то шум - люди бежали вниз. Я это услышал, ибо голову-то Лося вешал в прихожей (там она и висела, собственно). Открыв дверь, я понял, что света нет во всем доме. Мимо меня бежали люди. Одетые черти как. Кто-то, увидев мое белое (в темноте) лицо, прокричал на местном диалекте: "Спасамо! Спасамо!!" и - исчез в черной горловине лестничного пролета...
М-да. Какой-то пиздец творится. Тока чо за пиздец-то? Откуда он тут? До пьяного мозга все ещё не доходило...
Я захлопнул дверь и вернулся в квартиру. Вошел в комнату, и внезапно осознал, что я - трезв. Как стекло, практически. Т.е. - абсолютно.
- Так, Паша, спокойно, соберись. Чо происходит? - с мыслями этими я хотел присесть на край своей кровати, но вдруг пол бросился мне навстречу, и я чрезвычайно неловко упал, повредив руку, и ещё раз стукнувшись головой...
...Человек - туп. Иногда ему надо дать крепко по башке, чтоб молнией полыхнула наконец-то правильная мысль:
- ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ!!!!!!!!
- Ебтвою мать! - не сдерживая эмоций, выразил свое отношение к происходящему русский я. Так! Очень быстро! - схватил "бегунок", он же - "тормозок", он же - чемоданчик такой, типа, тревожный - собственно, больше-то у меня ценных вещей и не было, не считая бутылки водки в шкафу. Я посунулся к шкафу, но...
...будто бы поняв, что вспомнили о ней - вот этого момента я не забуду никогда! - дверцы шкафа отворились сами собой, пол - опять прыгнул на меня, а рядом - разбилась в мелкие дребезги бутылка водки, сверзнувшись с верхней полки шкафа...
Заебись все происходит! Походу, пора - линять!
...Я высыпался во двор. Одним из последних из жильцов дома. С головой оленя в руках, и - с чемоданчиком. В одних плавках, зажав подмышкой штаны и футболку. До рассвета мы с жильцами сидели во дворе, на теплой земле, и - слушали гнев Божий, как мудро назвала это одна женщина.
А утром, вместе с первыми лучами солнца - все стихло. Рассвет был прекрасен, словно он и должен был положить конец ночному кошмару. Мы вернулись в свое потрескавшееся во многих местах многоквартирное жилище. Рассказывали, что в южной части города рухнули два дома, и есть, мол, погибшие...
...В тот год и в тот день произошло страшное землетрясение в Стамбуле. Силой оно было около 5,5-6,5 баллов, в зависимости от местности. До Бургаса, что, в общем-то, напротив Стамбула, на болгарском берегу - докатились лишь отголоски силой 2,0-3,5 балла. И тем не менее - это было страшно.
Страшно.
Вот так.
И, немедленно - выпил!
...Август 1999 года. Южная страна. Море. Жара. В этой стране я работаю уже восьмой месяц, дважды за этот период на несколько дней лишь возвращаясь на родину. Я - один, и даже можно сказать - одинок. Кругом - чужие люди, "иностранцы". В свободное от работы время мне совершенно нечем заняться: контакты с местными не завязываются, поэтому в клубы я - не ходок. Рестораны же уже обрыдли. Кино - надоело. Всё надоело. Этот раскаленный воздух, смуглые улыбчивые люди, круглосуточный крик чаек, теплые камни мостовой, помнящие ещё османское иго - сейчас я все это вспоминаю с ностальгией, но тогда - все надоело.
...С местными женщинами тоже - не забалуешь. Ментальность, обряды... Да ещё и не тот у меня, уж извините, уровень языка в то время был, чтоб с ними заигрывать. Я по опыту, конечно, знаю - в любой стране есть отдельная категория баб, которым всех краше - иностранцы. Только бы не собственные мужики. Но... здесь к этому относятся, мягко говоря, с прохладцей, потому таких дам - днем с огнем не сыщешь.
Да и леший с ними, с дамами-то. Тут проблема по-серьезнее: не то, что - потрахаться, выпить-то и то - не с кем! Вот - беда...
...Настоящая же пытка наступала вечером пятницы и - в выходные. Спасительной работы - нет. Сотрудники (местные) - разъезжаются кто куда , в предверии веселого уикенда. Ты остаешься в городе один. Можешь ходить по осточертевшим кабакам, можешь валяться на пляже. Можешь - пить. Что я и делал. Больше-то все равно - нечего.
Из этой своей долгосрочной загранкомандировки я вернулся в Россию почти алкашом... Спасибо Конторе, низкий ей поклон за это, от её "внештатного", блядь, сотрудника. Ладно, я - отвлекся...
Значит, декорация такая: вечер пятницы. Я сижу в своей, довольно большой, трехкомнатной съемной квартире, окнами выходящей на центральный городской рынок. Контора, отправившая меня, не очень щедрилась на проживание, а за свой счет доплачивать мне о ту пору было впадлу, при этом хотелось снять хату по-больше и по-ближе к морю. Вот и результат: хозяин эффектно опускался в цене, когда я, представив, как пахнет по вечерам в южном-то городе от городского фруктово-рыбного рынка, - добивался скидок.
Сторговались... Зато - квартира впечатляла размерами (с детства не люблю маленькие помещения), а во-вторых - была, в самом деле, в двух шагах от замечательного пляжа... А запаха, кстати, никакого не было, как не странно. Толи роза ветров такая, толи рынок чисто убирали - хуй знает. До сих пор не пойму. От наших рынков обычно хуже гораздо пахнет. Без всякой жары.
А там - пахло морем. И - крики чаек...
С пяти утра под моим окном (а хата была на втором этаже многоквартирного дома) - кипела бурная жизнь! Крики торговцев разной снедью, поднимающийся вал запахов прекрасного кофе из под раскинутых на утро шатров бесчисленных шалманов: в той стране не принято завтракать дома, равно как принято начинать день очень рано (особенности жаркого климата)... В итоге я и сам с удовольствием спускался часов в шесть, брал банницу, кофе, садился завтракать за кургузый пластмассовый столик, и - наблюдал...
...Вот привезли и выгружают черноморских крабов. Веселые, смуглые, но - белозубые торговцы, переругиваясь, швыряют друг другу коробки с шевелящимся товаром... А вот привезли и разгружают брынзу. А вот... - впрочем я опять увлекся-отвлекся...
...В ту пятницу я сидел и бухал в этой своей квартире. С Лосем, как я его называл. То, что я напишу дальше, возможно, покажется вам признаками душевной болезни. Но я вас уверяю - это, наоборот, делалось для того, чтоб - не свихнуться от одиночества.
В снятой мною квартире на стене висел неведомо кем добытый охотничий трофей - голова оленя. Она мне сразу понравилась умными черными глазами. И вот такими вот жутко одинокими вечерами я снимал ее со стены, ставил на стол супротив себя, наливал Лосю рюмочку, поставив перед кожистым носом, наливал себе, и - поднимал первый тост. На первый тост Лось, как правило, не реагировал, и мне приходилось выпивать за двоих. После этого обычно беседа текла значительно оживленней и веселее. Этот Лось, который был оленем, олицетворял мне кого угодно (по необходимости) - близких друзей, и - совершенно незнакомых мне лично, но - известных людей, я доверял ему самое сокровенное, я - спорил с ним до хрипоты...
Видимо, этому Лосю, судя по дальнейшему развитию событий в ту пятницу, - нравилось мое общество. Что-то живое я сумел вдохнуть в эту тушку...
...Признаком нажиралова было, если голова оленя начинала мне отвечать. Тогда я понимал, что достиг кондиции, и - вешал голову на стенку, после чего, задумчиво покурив на лоджии под крики чаек (чо-то они как-то особо раскричались в ту ночь!) - я ложился спать. Так было и в этот раз.
Легши спать, поворочался маленько, и - медленно, по струночке, меня стало затягивать в сон... Шум прибоя, и почему-то особо безудержные крики чаек не будоражили меня, а лишь - убаюкивали дополнительно... Сквозь такое приятное марево дремоты я вдруг услышал резкий звук внутри квартиры. Встал. Зажег свет: голова моего Лося упала со стены. Меня это насмешило: "Тоже нажрался, камрад!" - пожурил его я, взял табуретку, подставил ее, и с головой с этой полез обратно к гвоздям, на которых она висела...
- У-упс!!! - я даже сам не понял, как оказался на полу, пребольно ударившись башкой об него... Кхм. Да, чо-то я перебрал сегодня, подумал я, вставая. Это ж надо - на табурет уже не могу залезть! Странно...
Действительно, было странно. Дело в том, что за всеми открытыми окнами царила потрясающая тишина - не было привычного крика чаек, и даже будто прибой - затих. Зато внутри дома было полно звуков, которых я доселе не слышал: скрипы, стуки, какие-то позвякивания... "Гроза, чтоль, начинается?!" - подумалось мне. - "Странно..." - пристроив вновь табурет на исходную, и потерев ушибленную голову, я наклонился, чтоб поднять голову многовыпившего оленя, когда вдруг погас свет, и... я вообще не понял ничего, кроме того, что лбом я ебнулся об пол, и - едва стою теперь на четвереньках, при чем даже на "полном приводе" мне чрезвычайно тяжело поймать равновесие! - пол словно вибрировал подо мною...
- Охуенно девки пляшут! - сказал я вслух, но в этот момент сверху что-то затрещало, и посыпалась пыль и штукатурка...
...Тут проснулся закемаривший было внутренний голос. Стало по-настоящему страшно. Где-то выше, этажа на два, жутким воем заходилась собака, оставленная в запертой квартире без хозяев. Она словно бы билась во все стены и двери. На лестнице тоже раздался какой-то шум - люди бежали вниз. Я это услышал, ибо голову-то Лося вешал в прихожей (там она и висела, собственно). Открыв дверь, я понял, что света нет во всем доме. Мимо меня бежали люди. Одетые черти как. Кто-то, увидев мое белое (в темноте) лицо, прокричал на местном диалекте: "Спасамо! Спасамо!!" и - исчез в черной горловине лестничного пролета...
М-да. Какой-то пиздец творится. Тока чо за пиздец-то? Откуда он тут? До пьяного мозга все ещё не доходило...
Я захлопнул дверь и вернулся в квартиру. Вошел в комнату, и внезапно осознал, что я - трезв. Как стекло, практически. Т.е. - абсолютно.
- Так, Паша, спокойно, соберись. Чо происходит? - с мыслями этими я хотел присесть на край своей кровати, но вдруг пол бросился мне навстречу, и я чрезвычайно неловко упал, повредив руку, и ещё раз стукнувшись головой...
...Человек - туп. Иногда ему надо дать крепко по башке, чтоб молнией полыхнула наконец-то правильная мысль:
- ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ!!!!!!!!
- Ебтвою мать! - не сдерживая эмоций, выразил свое отношение к происходящему русский я. Так! Очень быстро! - схватил "бегунок", он же - "тормозок", он же - чемоданчик такой, типа, тревожный - собственно, больше-то у меня ценных вещей и не было, не считая бутылки водки в шкафу. Я посунулся к шкафу, но...
...будто бы поняв, что вспомнили о ней - вот этого момента я не забуду никогда! - дверцы шкафа отворились сами собой, пол - опять прыгнул на меня, а рядом - разбилась в мелкие дребезги бутылка водки, сверзнувшись с верхней полки шкафа...
Заебись все происходит! Походу, пора - линять!
...Я высыпался во двор. Одним из последних из жильцов дома. С головой оленя в руках, и - с чемоданчиком. В одних плавках, зажав подмышкой штаны и футболку. До рассвета мы с жильцами сидели во дворе, на теплой земле, и - слушали гнев Божий, как мудро назвала это одна женщина.
А утром, вместе с первыми лучами солнца - все стихло. Рассвет был прекрасен, словно он и должен был положить конец ночному кошмару. Мы вернулись в свое потрескавшееся во многих местах многоквартирное жилище. Рассказывали, что в южной части города рухнули два дома, и есть, мол, погибшие...
...В тот год и в тот день произошло страшное землетрясение в Стамбуле. Силой оно было около 5,5-6,5 баллов, в зависимости от местности. До Бургаса, что, в общем-то, напротив Стамбула, на болгарском берегу - докатились лишь отголоски силой 2,0-3,5 балла. И тем не менее - это было страшно.
Страшно.
Вот так.
И, немедленно - выпил!