Моя армия 2
Первая серия.
Эта серия получилась совсем длинной, но и описывает она длинный период - больше года.
В последний день тиронута, в пятницу, объявили, что все идем выдавать противогазы.
Все очень возмущались (сейчас очень могу понять их), мне было все равно.
Утром было велено явиться опять же в Црифин, но на другую базу, для прохождения курса.
Небольшое отступление про форму.
Не знаю, как сейчас, а то время форма была из дакрона.
Если посмотреть в инете, то поиск выдает какой-то пластический материал, но почему-то материал называли так.
Штаны из дакрона были мешковатые (на следующей фото), сидели ужасно. В первый же шаббат я их укоротила и ушила вручную как могла.
Был еще старый формат формы - из хлопка, все старались достать именно такие брюки, они сидели хорошо.
Уже не помню, как я их заполучила, но это было позже.
Осень 1993
Так же в обязательную форму входила армейская сумка. Надо сказать, очень удобная и мне было жалко расставаться с ней в конце службы.
Здесь я в хлопковых штанах и рубашке из дакрона.
Тогда еще у девочек были пилотки, а не береты.
Пилотка достаточно тяжелая, все время оттягивала рубашку назад.
Скажите, куколка.
Еще вариант верха - яркит. В ней было очень удобно.
Здесь таки ужасные брюки из дакрона.
В бабушкин приезд к нам.
Нам объяснили, что выдача противогазов будет проходить на станциях по всей стране. Некоторые станции будут стационарные - в больших городах, некоторые передвижные - в маленьких поселениях.
На станции такой состав:
командир станции,
его заместитель, он же должен был решать проблемы с населением
2 принимающих - они искали по т.з. гражданина в базе, вытаскивали из компа лист со списком всей семьи, принимали старые противогазы, те, что были выданы в войну в Персидском заливе, отмечали в компе, что противогаз сдан и отправляли семью дальше
2 примерщика - они мерили людям противогазы, размеров было 5: взрослый, юношеский, детский до 6 лет (бардас) и для младенцев "шмартаф" и "секретный размер" - шаа"м "שפת עתימות נוספת" - у него была дополнительная резинка, из-за которой противогаз лучше прилегал к лицу. Премерщики же объясняли как пользоваться противогазом. Юношеский размер был положен с 6 до 18 лет, поэтому подросткам очень желательно было мерить, чтобы получить взрослый.
фото из инета - буква шин означает это шаам.
шмартаф для младенцев
бардас
2 выдавальщика - выдавали противогазы по размеру, который намерили, и наклеивали наклейку с противогаза на лист с списком, ставили штампик в теудат зеут, что противогазы получены и отпускали с миром
Потом эти наклейки сканировались в комп.
и охранник/следящий за порядком סדרן, т.е. всего 9 человек
Меня направили быть выдавальщицей. Совершенно не помню, что мы учили на курсе. Он длился неделю.
Только помню, что здесь уже жили в палатках, середина ноября, дожди... Просыпаешься, все мокрое.
И помню бесконечные патрулирования территории базы.
Первые дни после курса тоже в тумане. Удивительно, как вещи стерлись из памяти и сейчас начинаю их вспоминать.
Наверное, сначала надо было явиться в Нацерет на базу управления тыла.
Проект создавался спонтанно, этой базе мы были не пришей кобыле хвост /потом мы это чувствовали во время всей службы/.
Сформировали состав персонала станции, все из Тверии, кроме одной девочки, все учились в одной параллели в школе. Командиром был парень, уже отслуживший полтора года. Только я могла выговорить его польскую фамилию Зренчни.
Наша станция должна была быть передвижной, надо было менять противогазы в арабских деревнях Верхней Галилеи.
Утром было велено явиться на тремпиаду /так называются остановки для солдат на окраине города/ на выезде из Тверии в сторону Кирьят Шмоны.
Нас погрузили в минибус и повезли в нашу первую деревню - Мрар. Арабское название совершенно непроизносимое фонетически для иврита, поэтому в разных источниках /дорожные указатели, удостоверения личности и т.д./ название написано в разных вариантах - Мрар, Маар, Мджар, Мгар..
Смешанная деревня, где жили друзы, мусульмане и христиане, всего около 15 тысяч.
В этой деревне мы должны были быть два месяца, самое длинное из всех последущих.
Для станции нам отвели спортзал школы.
Станция открывалась в 10 утра и работала до 10 вечера. Нас в 8 забирали из Тверии, везли в Мрар, готовили станцию к открытию.
Когда закрывалась станция, надо было внести все данные за день в компьютер (в течении дня не было возможности, т.к. народ шел непрерывно), подождать пока он обработает данные и выдаст результат, сколько каких противогазов у нас должно остаться. Параллельно мы считали оставшиеся противогазы и потом сравнивали результат. Если не сходилось, начинали считать опять. Бывало, что оставались лишние противогазы, значит при сканировании пропустили человека или целый лист, опять сканировали все листы, опять ждали, пока компьютер выдаст результат.
Компьютер... в 1992 году. 286 для тех, кто вообще помнит, что это. Обработка данных шла очень долго, в итоге домой мы приезжали за полночь.
Через какое-то время стало понятно, что мы не можем работать по столько часов и часы работы станции сократили до 20:00 и компьютер поменяли 286 на 386, дела сразу пошли лучше.
Раз в какое-то время приезжал грузовик с противогазами и мы его разгружали, таскали здоровенные коробки по 20 противогазов в каждой.
Солдаты наши джентльменами не были, поэтому девочки и мальчики таскали наравне.
В Мраре нас принимали очень хорошо, приносили сладости, кнафе. /Там я поняла, что у меня аллергия на козий сыр.
Прежде чем понять это, несколько раз ела кнафе и не могла понять, почему же болит живот, потом связала./
К тому же, наш водитель, друз Камаль Асакле, который постоянно был при нас, был жителем Мрара, и не просто, а шехом, очень уважаемым в деревне человеком.
Ходил он в традиционных друзских штанах и шапочке.
Однажды пригласил нас к себе домой. Гостиная вся в коврах, "золотой" посуде и прочих завитушках.
Спальни - простой шкаф, в углу сложены тонкие поролоновые матрасы стопочкой, печка-буржуйка.
Все. Ночью матрасы раскладываются по комнате. В одной комнате дочери, в другой - сыновья.
Мы были просто в шоке, совсем другой культурный пласт. Наверное, тогда я впервые попробовала кофе с кардамоном.
Не понравилось, до сих пор не люблю.
Кстати, о еде. Чем же кормили 9 солдат, водителя и двух охранников милуимников, которые кроме сна практически все время проводили в этом спортзале.
У нас был холодильник, микроволновка и каждое утро нам привозили сумки-холодильники с едой - завтрак, обед, ужин, какие-то сладкие мелочи.
Все это включало коттедж, творог, йогурты, хумус, сыр, консервы тунца, колбасу кабанус, огурцы, помидоры, перцы, хлеб, молоко, вафли, варенье - все это привозилось в каком-то количестве и каждому порционное основное блюдо на обед - мясо+гарнир. По воскресеньям, когда во всей армии ели ненавистный люф, у нас были эгроли. Короче, ужраться.
Еды было столько, что мы не в состоянии были съесть ее. В четверг я забирала все оставшиеся молочные продукты и овощи. Когда скапливалось слишком много консервов, забирала и их. Представляю, как на это смотрели мои сослуживцы, избалованные мальчики и девочки, но тогда меня это не волновало.
А в выходные была обычная жизнь. У родителей был абонемент в Национальные парки и мы много ездили.
Кажется, Баниас. Одна из моих любимых фотографий.
На Голанах.
К слово об огромных свитерах, которые тогда носили.
Мое 19-ти летие.
На этом месте потом у меня будут свадебные фотографии.
Декабрь 93
Перед выходом на свадьбу.
После Мрара были другие деревни, но нигде мы не были так долго. В итоге я очень хорошо знаю север Израиля.
Физически это была очень тяжелая служба - и много часов, и никаких свободных вечеров, и ящики таскали, но она была не скучной.
Деревня после Мрара, Нафах рядом с Кармиэлем, оказалась очень негостеприимной, жители были хмурые, никто нас ничем не угощал.
Уже потом мы сообразили, что попали туда в Рамадан.
Была деревня, кажется, Саламе, где у всех жителей были всего две фамилии - Саламе и не помню какая.
В деревне Арабэ нас разместили в доме "мэра" деревни. Первый этаж дома был совсем пустой, видимо, использовался для праздников, вот там мы и были.
В доме было несколько этажей. Когда сын женился, достраивали еще этаж - на каждого женатого сына по этажу. Там нас один раз даже угостили виноградными листьями с бараниной. Боже, как это было вкусно!
Еще в какой-то деревне по ошибке жители не получили приглашение менять противогазы (приглашения были на определенную дату, на определенное время) и все ломанулись к нам в первый же день. В 8 закрыть станцию не было никакой возможности, люди ломились в двери.
Работали до 10 не отдыхая ни секунды. Закрылись, пересчитали, внесли все в комп, валимся с ног. Стук в дверь. Открываем, стоит парень: "Я противогаз поменять". Тут у меня началась натуральная истерика. Я хохотала и никак не могла остановиться.
В последующие дни у нас почти не было посетителей, все же уже получили противогазы. Мы по очереди заваливались спать на коробках, играли в города и маялись от безделья.
Было еще много разных деревень.
Моя единственная фотография на станции за противогазный период.
Фотоаппарат у нас был, но никто не приносил фотик на службу, поэтому я как-то стеснялась, взяла один раз, попросила сфотографировать.
Автомат кого-то из ребят, у девочек автоматов не было.
Деревня Хорфеш.
Нас разместили в бомбоубежище. Количество бетонной пыли там было жуткое. Мы постоянно подметали, но пыль не заканчивалась.
Шутили, что не случайно деревня называется Хорфеш, дыра и есть /на иврите хор - дырка/.
Между деревнями нас иногда отправляли на подкрепление на станцию Кармиэля.
На сколько отличался стиль станции города с еврейским населением и нашей станции номер 1111 с арабскими жителями. В Кармиэле станция была постоянной, были очень спокойные часы. У нас же был очень высокий процент посещения - руководство деревни сказало, что надо менять противогазы - значит надо менять. В деревнях я выучила слова "камаме" - противогаз, вернее маска, "кис" - пакет, "рух эль бет" - иди домой.
Что-то совсем длинно, кто все прочитал, тому положена медаль.
Продолжение завтра.
Эта серия получилась совсем длинной, но и описывает она длинный период - больше года.
В последний день тиронута, в пятницу, объявили, что все идем выдавать противогазы.
Все очень возмущались (сейчас очень могу понять их), мне было все равно.
Утром было велено явиться опять же в Црифин, но на другую базу, для прохождения курса.
Небольшое отступление про форму.
Не знаю, как сейчас, а то время форма была из дакрона.
Если посмотреть в инете, то поиск выдает какой-то пластический материал, но почему-то материал называли так.
Штаны из дакрона были мешковатые (на следующей фото), сидели ужасно. В первый же шаббат я их укоротила и ушила вручную как могла.
Был еще старый формат формы - из хлопка, все старались достать именно такие брюки, они сидели хорошо.
Уже не помню, как я их заполучила, но это было позже.
Осень 1993
Так же в обязательную форму входила армейская сумка. Надо сказать, очень удобная и мне было жалко расставаться с ней в конце службы.
Здесь я в хлопковых штанах и рубашке из дакрона.
Тогда еще у девочек были пилотки, а не береты.
Пилотка достаточно тяжелая, все время оттягивала рубашку назад.
Скажите, куколка.
Еще вариант верха - яркит. В ней было очень удобно.
Здесь таки ужасные брюки из дакрона.
В бабушкин приезд к нам.
Нам объяснили, что выдача противогазов будет проходить на станциях по всей стране. Некоторые станции будут стационарные - в больших городах, некоторые передвижные - в маленьких поселениях.
На станции такой состав:
командир станции,
его заместитель, он же должен был решать проблемы с населением
2 принимающих - они искали по т.з. гражданина в базе, вытаскивали из компа лист со списком всей семьи, принимали старые противогазы, те, что были выданы в войну в Персидском заливе, отмечали в компе, что противогаз сдан и отправляли семью дальше
2 примерщика - они мерили людям противогазы, размеров было 5: взрослый, юношеский, детский до 6 лет (бардас) и для младенцев "шмартаф" и "секретный размер" - шаа"м "שפת עתימות נוספת" - у него была дополнительная резинка, из-за которой противогаз лучше прилегал к лицу. Премерщики же объясняли как пользоваться противогазом. Юношеский размер был положен с 6 до 18 лет, поэтому подросткам очень желательно было мерить, чтобы получить взрослый.
фото из инета - буква шин означает это шаам.
шмартаф для младенцев
бардас
2 выдавальщика - выдавали противогазы по размеру, который намерили, и наклеивали наклейку с противогаза на лист с списком, ставили штампик в теудат зеут, что противогазы получены и отпускали с миром
Потом эти наклейки сканировались в комп.
и охранник/следящий за порядком סדרן, т.е. всего 9 человек
Меня направили быть выдавальщицей. Совершенно не помню, что мы учили на курсе. Он длился неделю.
Только помню, что здесь уже жили в палатках, середина ноября, дожди... Просыпаешься, все мокрое.
И помню бесконечные патрулирования территории базы.
Первые дни после курса тоже в тумане. Удивительно, как вещи стерлись из памяти и сейчас начинаю их вспоминать.
Наверное, сначала надо было явиться в Нацерет на базу управления тыла.
Проект создавался спонтанно, этой базе мы были не пришей кобыле хвост /потом мы это чувствовали во время всей службы/.
Сформировали состав персонала станции, все из Тверии, кроме одной девочки, все учились в одной параллели в школе. Командиром был парень, уже отслуживший полтора года. Только я могла выговорить его польскую фамилию Зренчни.
Наша станция должна была быть передвижной, надо было менять противогазы в арабских деревнях Верхней Галилеи.
Утром было велено явиться на тремпиаду /так называются остановки для солдат на окраине города/ на выезде из Тверии в сторону Кирьят Шмоны.
Нас погрузили в минибус и повезли в нашу первую деревню - Мрар. Арабское название совершенно непроизносимое фонетически для иврита, поэтому в разных источниках /дорожные указатели, удостоверения личности и т.д./ название написано в разных вариантах - Мрар, Маар, Мджар, Мгар..
Смешанная деревня, где жили друзы, мусульмане и христиане, всего около 15 тысяч.
В этой деревне мы должны были быть два месяца, самое длинное из всех последущих.
Для станции нам отвели спортзал школы.
Станция открывалась в 10 утра и работала до 10 вечера. Нас в 8 забирали из Тверии, везли в Мрар, готовили станцию к открытию.
Когда закрывалась станция, надо было внести все данные за день в компьютер (в течении дня не было возможности, т.к. народ шел непрерывно), подождать пока он обработает данные и выдаст результат, сколько каких противогазов у нас должно остаться. Параллельно мы считали оставшиеся противогазы и потом сравнивали результат. Если не сходилось, начинали считать опять. Бывало, что оставались лишние противогазы, значит при сканировании пропустили человека или целый лист, опять сканировали все листы, опять ждали, пока компьютер выдаст результат.
Компьютер... в 1992 году. 286 для тех, кто вообще помнит, что это. Обработка данных шла очень долго, в итоге домой мы приезжали за полночь.
Через какое-то время стало понятно, что мы не можем работать по столько часов и часы работы станции сократили до 20:00 и компьютер поменяли 286 на 386, дела сразу пошли лучше.
Раз в какое-то время приезжал грузовик с противогазами и мы его разгружали, таскали здоровенные коробки по 20 противогазов в каждой.
Солдаты наши джентльменами не были, поэтому девочки и мальчики таскали наравне.
В Мраре нас принимали очень хорошо, приносили сладости, кнафе. /Там я поняла, что у меня аллергия на козий сыр.
Прежде чем понять это, несколько раз ела кнафе и не могла понять, почему же болит живот, потом связала./
К тому же, наш водитель, друз Камаль Асакле, который постоянно был при нас, был жителем Мрара, и не просто, а шехом, очень уважаемым в деревне человеком.
Ходил он в традиционных друзских штанах и шапочке.
Однажды пригласил нас к себе домой. Гостиная вся в коврах, "золотой" посуде и прочих завитушках.
Спальни - простой шкаф, в углу сложены тонкие поролоновые матрасы стопочкой, печка-буржуйка.
Все. Ночью матрасы раскладываются по комнате. В одной комнате дочери, в другой - сыновья.
Мы были просто в шоке, совсем другой культурный пласт. Наверное, тогда я впервые попробовала кофе с кардамоном.
Не понравилось, до сих пор не люблю.
Кстати, о еде. Чем же кормили 9 солдат, водителя и двух охранников милуимников, которые кроме сна практически все время проводили в этом спортзале.
У нас был холодильник, микроволновка и каждое утро нам привозили сумки-холодильники с едой - завтрак, обед, ужин, какие-то сладкие мелочи.
Все это включало коттедж, творог, йогурты, хумус, сыр, консервы тунца, колбасу кабанус, огурцы, помидоры, перцы, хлеб, молоко, вафли, варенье - все это привозилось в каком-то количестве и каждому порционное основное блюдо на обед - мясо+гарнир. По воскресеньям, когда во всей армии ели ненавистный люф, у нас были эгроли. Короче, ужраться.
Еды было столько, что мы не в состоянии были съесть ее. В четверг я забирала все оставшиеся молочные продукты и овощи. Когда скапливалось слишком много консервов, забирала и их. Представляю, как на это смотрели мои сослуживцы, избалованные мальчики и девочки, но тогда меня это не волновало.
А в выходные была обычная жизнь. У родителей был абонемент в Национальные парки и мы много ездили.
Кажется, Баниас. Одна из моих любимых фотографий.
На Голанах.
К слово об огромных свитерах, которые тогда носили.
Мое 19-ти летие.
На этом месте потом у меня будут свадебные фотографии.
Декабрь 93
Перед выходом на свадьбу.
После Мрара были другие деревни, но нигде мы не были так долго. В итоге я очень хорошо знаю север Израиля.
Физически это была очень тяжелая служба - и много часов, и никаких свободных вечеров, и ящики таскали, но она была не скучной.
Деревня после Мрара, Нафах рядом с Кармиэлем, оказалась очень негостеприимной, жители были хмурые, никто нас ничем не угощал.
Уже потом мы сообразили, что попали туда в Рамадан.
Была деревня, кажется, Саламе, где у всех жителей были всего две фамилии - Саламе и не помню какая.
В деревне Арабэ нас разместили в доме "мэра" деревни. Первый этаж дома был совсем пустой, видимо, использовался для праздников, вот там мы и были.
В доме было несколько этажей. Когда сын женился, достраивали еще этаж - на каждого женатого сына по этажу. Там нас один раз даже угостили виноградными листьями с бараниной. Боже, как это было вкусно!
Еще в какой-то деревне по ошибке жители не получили приглашение менять противогазы (приглашения были на определенную дату, на определенное время) и все ломанулись к нам в первый же день. В 8 закрыть станцию не было никакой возможности, люди ломились в двери.
Работали до 10 не отдыхая ни секунды. Закрылись, пересчитали, внесли все в комп, валимся с ног. Стук в дверь. Открываем, стоит парень: "Я противогаз поменять". Тут у меня началась натуральная истерика. Я хохотала и никак не могла остановиться.
В последующие дни у нас почти не было посетителей, все же уже получили противогазы. Мы по очереди заваливались спать на коробках, играли в города и маялись от безделья.
Было еще много разных деревень.
Моя единственная фотография на станции за противогазный период.
Фотоаппарат у нас был, но никто не приносил фотик на службу, поэтому я как-то стеснялась, взяла один раз, попросила сфотографировать.
Автомат кого-то из ребят, у девочек автоматов не было.
Деревня Хорфеш.
Нас разместили в бомбоубежище. Количество бетонной пыли там было жуткое. Мы постоянно подметали, но пыль не заканчивалась.
Шутили, что не случайно деревня называется Хорфеш, дыра и есть /на иврите хор - дырка/.
Между деревнями нас иногда отправляли на подкрепление на станцию Кармиэля.
На сколько отличался стиль станции города с еврейским населением и нашей станции номер 1111 с арабскими жителями. В Кармиэле станция была постоянной, были очень спокойные часы. У нас же был очень высокий процент посещения - руководство деревни сказало, что надо менять противогазы - значит надо менять. В деревнях я выучила слова "камаме" - противогаз, вернее маска, "кис" - пакет, "рух эль бет" - иди домой.
Что-то совсем длинно, кто все прочитал, тому положена медаль.
Продолжение завтра.