Смотрим вместе. Робокоп (2014). Машина vs. Человек
В 2014 году на экраны выше ремейк культового фильма про робота полицейского. Оставлю за скобками отзывы, игру актёров, дизайн экзоскелета а-ля Бэтмен, и сюжет. Об этом писали очень и очень много. Затрону лишь наиболее ценную составляющую обоих фильмов, отвечающую на вопрос: "Какую проблему авторы видят ключевой и какой главный вопрос задают?" И тут оба фильма нам могут многое рассказать.
Все мы помним Алекса Мерфи в исполнении Питера Веллера. Что нам хотел рассказать автор?
Харизматичный полицейский только-только переводится на службу в новый участок одного из наиболее криминализованных городов
Америки - Детройта. В зоне ответственности участка действует кровожадная банда Кларенса Бодикера, не стесняющаяся применять огнестрельное оружие против полицейских. Сюжет сразу погружает нас в эту тяжёлую атмосферу - в первый же день службы Алекса сообщают о смерти ещё одного убитого Бодикером полицейского. Полиция на грани забастовок, город на грани хаоса. Очень скоро героя отправляют с новой напарницей на первое задание, сразу ставшее довольно жарким.
Тут пора задать вопрос. Что чувствует полицейский? Чтобы как-то прочувствовать это, попробуйте отрефлексировать частично события. Все мы меняли работу. Помните волнение этому сопутствующее? Кто-то менял место службы в МО, МВД, ФСБ, МЧС и др.. Помните, какого это, доверять собственную безопасность не знакомым людям? Стреляли когда-нибудь в тире? Помните волнение от ощущения мощи огнестрела в Ваших руках? А помните Ваши ощущения, когда представляли себя на месте граждан, противостоящих сначала майдану, а затем и армии ВС Украины в Донецке? Помните это ощущение предельной уязвимости и реальной возможности физически пострадать?
Если кому-то помогло, то я рад. Если нет - извиняйте.
Тем не менее, Алекс Мерфи знает, что это предельно опасно. Он с напарницей рискует и идёт на территорию заброшенного завода (опять же, кто помнит, что такое завод, тот поймёт, что ориентироваться там и прикрывать себе же спину там намного сложнее, чем в офисах). Ради чего? Ради поимки бандитов. Потому что они уйдут раньше, чем придёт подмога.
В итоге бандиты убивают Алекса, при том весьма жестоко.
Но! Алекс просыпается, будучи вмонтированным в экзоскелет. Как себя чувствует киборг, ещё вчера бывший человеком? Что он чувствует, когда начинает вспоминать? Кого винит? Как это переживает?
Мы сталкиваемся с описанием трагедии человека, закованного в тело машины.
Новый фильм, выпущенный в 2014 году меняет приоритеты.
Во-первых, атмосфера в участке и легче и сложнее. Алекс давно там работает, всех знает, кому-то доверяет. Полицейских не убивают десятками. Киборги уже дали о себе знать, а значит и остаться калекой уже не так страшно. Но при этом знает и копов, кому доверять нельзя, т.е. в среде полицейских нет коллектива и взаимовыручки, которые прощупываются в первом фильме.
Во-вторых, Алекс "погибает" дома, а не при исполнении. Он идёт к машине не зная о мине, в то время как в первом фильме рискует сознательно. Есть разница, не так ли?
В-третьих, после пробуждения Алекс просыпается человеком (!) и попадает сразу же в поле психокоррекции доктора. К нему сразу относятся как к человеку. Это очень важное отличие, на мой взгляд. Ему не пришлось самому это себе доказывать. И семья его не оставила.
Но самое главное отличие я увидел в описании конфликта машины, выполняющую конкретные боевые функции, с человеком, эту машину наполняющим.
В фильме к этой теме возвращаются несколько раз, делая её сквозной. Это и безрукий музыкант (Беннет Нортон убеждает его, что музыка существует в его голове, а не руках), это и вопрос сострадания к жертве (помните ED-209 убивающего ребёнка с ножом?), это тесты на боевую эффективность (здесь ужасает фраза владельца OmniCorP (OCP по-нашему), что Нортон добился того, что машина считает, будто она Алекс Мерфи) и др.
Но что в этом есть более существенного? Я бы даже сказал, метафизического?
На фоне триумфа машины над человеком - доктора добились того самого состояния, когда машина считает, что она Алекс Мерфи - возникают сложности. Помните удивления насчёт того, что Робокоп смотрит не на совершаемые преступления, чтобы их предотвратить, а на камеры наблюдения за женой и сыном? Помните диалог между Нортоном, лаборантом и женщиной-менеджером ОСР? Тот самый, где эта дама с сарказмом спрашивает, не душа ли ломает программу? А между тем, это ключевой момент. Речь идёт о не полной обусловленности человека биологией. Человек в фильме выведен за рамки биомашины, которую можно посчитать, почистить, подчинить. Человек представляет собой нечто большее, и авторы скромно устами менеджера ОСР говорят о душе. А ведь, между прочим, в отличие от первой экранизации, Алек Мерфи преодолевает программный запрет (директива 4) на причинение вреда представителю ОСР. Не сразу, но преодолевает. И это ставит его выше Робокопа в исполнении Питера Веллера. Так в чём же сущность Человека?
В заключении хочу вспомнить Реймонда Курцвейла.
Если предположить, что его прогноз технологической сингулярности верен, т.е. может наступить тот момент, когда после киборгоизации, виртуализации и нанороботизации станет практически невозможно различить человека от машины, то Робокоп (2014) ценен больше, чем Робокоп (1987). Он полон веры в превосходство человека над любой, даже самой совершенной машиной. А значит сингулярность наступит под эгидой Человека.