История одного кубка.
Надпись на чешском языке: "ХРАБРОМУ ОСТЕРМАНУ ОТ БЛАГОДАРНЫХ ЧЕШЕК. НА ПАМЯТЬ О ХЛУМЕЦЕ. ДНЯ 17/22 АВГУСТА 1813".
Что же произошло 29 августа 1813 года (здесь и далее даты даются по новому стилю) около города Хлумец, вошедшем в военную историю под своим немецким названием Кульм?
27 августа 1813-го года окончилось поражением союзников битва за Дрезден. Промедлив 25 августа и не начав немедленный штурм в тот момент, когда им противостоял только корпус маршала Сен-Сира, союзники дали Наполеону возможность подтянуть основные силы к Дрездену. Ошибку эту пришлось оплатить дорогой ценой. Потери составляли (по разным оценкам) от 20 до 28 тысяч. Разгромленной Богемской армии союзников пришлось начать отступление.
Однако, самая большая угроза была еще впереди. Единственная свободная дорога, по которой лежал путь отступления, неожиданно оказалась под угрозой. К ней приближался 35-тысячный корпус Вандама,
а прикрывавший дорогу сводный отряд генерала Остерман-Толстого
(1-я гвардейская дивизия и несколько полков из 2-го армейского корпуса) насчитывал только 14 тысяч человек.
С рассветом 29 августа части Остермана, насчитывающие до 10 тысяч солдат в строю, отошли после арьергардной схватки от Кульма в сторону Теплица, и закрепились у селения Пристен, растянувшись в 2 линии и перекрыв дорогу на выходе из ущелья. Им предстояло любой ценой продержаться до подхода подкреплений.
Чтобы более ясно представить себе ситуацию, попробуем представить себе, что было бы в случае поражения русских. В сборнике "Наполеоновские войны: что, если?.." под редакцией Дж. Норта, один из сценариев как раз называется "Победа при Кульме: кампания 1813-го года".
Итак, французы контролируют все пути отступления. Богемская армия принуждена капитулировать. Вслед за тем, Австрия выходит из коалиции (в реальности, Меттерних уже собирался начинать переговоры с французами). Наполеон все силы обрушивает на Пруссию и после второго сражения при Баутцене фактически выводит ее из войны. В результате, Россия вынуждена подписать мир с Наполеоном, условия которого повторяют Тильзитский.
Но вернемся в нашу реальность. Первая атака авангарда Вандама была отбита. На то, чтобы подтянуть основные силы требуется время. Поэтому новая атака начинается в 12 часов дня. А тем временем, в 2 часа дня к русским подходит подкрепление - 1-я кирасирская дивизия (гвардейская кавалерия).
Кирасирские полки (Кавалергардский и Конный) заняли позицию на правом фланге, Лейб-Уланский и Лейб-Драгунский полки - прикрыли левый фланг русских войск.
Французы упорно атакуют. Ранен командующий войсками Остерман-Толстой - ядром ему перебило руку.
Он передает командование генералу Ермолову.
Именно этот момент изображен на картине А. Коцебу:
Ближе к 5 часам дня Вандам атаковал левый фланг двумя колоннами. Французские колонны прорвали позиции русских, овладели селением Пристен и захватили батарею. "Французы опрокинули нашу пехоту на легкую дивизию, потом они бросились к орудиям, тщетно стреляли по ним картечью, ничего не могло их остановить. Казалось, что в сию минуту все должно было решиться, ибо коннице невозможно было в таких местах действовать". По приказу Ермолова контрудар спасает 2-й батальон Семеновского полка. "Никогда, - писал Н. Н. Муравьев, - не видал я чего-либо подобного тому, как батальон этот пошел на неприятеля. Небольшая колонна эта хладнокровно двинулась скорым шагом и в ногу. На лице каждого выражалось желание скорее столкнуться с французами. Они отбили орудия, перекололи французов, но лишились всех своих офицеров, кроме одного - прапорщика Якушкина, который остался батальонным командиром".
Одновременно, генерал Дибич бросился к лейб-драгунам и велел им следовать за собой, "но драгуны не знали его в лицо, и никто с места не тронулся, пока он не показал звезды своей". С криком "За мною, драгуны!" бросился Дибич вперед. Один драгун поскакал, потом другой, третий, и наконец весь полк пустился в атаку в беспорядке. Ермолов, увидев эту атаку, произведенную без его приказания, послал остановить драгун, но уже было поздно: драгуны опрокинули часть неприятельской пехоты, а другую загнали в болото, "Некоторые из драгун завязли в болоте, другие же заскакали французам в тыл за селением, вскочили в селение и выгнали к нам на чистое поле стрелков, которые, увидя, что их готовились встретить, остановились. Драгуны порубили их и присоединились к нам уже спереди". Атака драгун была поддержана лейб-уланами под командой Чаликова. "Удачная атака сия восстановила бой с нашей стороны, ибо пехота наша оправилась и продолжала по-прежнему перестрелку". В своем рапорте генерал Ермолов писал: "Лейб-гвардии уланский и драгунский полки с невероятным стремлением ударили на колонны. Одна скрылась в лес, другая огонь дерзости угасила в крови своей. Охваченная со всех сторон, легла мертвая рядами на равнине."
Французы отступили и больше не предпринимали атак в этот день. А тем временем ситуация изменилась. Подошли 2-я кирасирская дивизия, а затем и части 3-го пехотного корпуса. Одновременно, в тыл Вандаму вышел прусский корпус генерала Клейста.
На следующий день корпус Вандама был атакован превосходящими силами русских, австрийцев и пруссаков и был вынужден капитулировать. В плен сдалось по разным оценкам от 8 до 12 тысяч французов во главе с Вандамом, который сдался лично императору Александру I.
Существует две версии этого события. По рассказу очевидца А.И. Михайловского-Данилевского пленный генерал подъехал к царю на коне. Когда Вандам сделал какой-то масонский знак, Александр I обещал тому облегчить его участь. Вандам провел в плену в России меньше года и был освобожден в 1814 году.
У французов имеет хождение иная версия. Александр якобы назвал Вандама грабителем и разбойником, а тот ответил: «Я не грабитель и не разбойник, но в любом случае, в истории я не останусь отцеубийцей.»
Победа досталась русским дорогой ценой. Один только Семеновский полк потерял 900 человек убитыми и раненными при списочном составе 1800 человек. Потрясенный героизмом русской гвардии и понимавший все значение этой победы король Пруссии Фридрих III наградил всех солдат и офицеров русской гвардии, участвовавших в бою специальной наградой - "Знаком отличия Железного креста", более известным под неофициальным наименованием "Кульмский крест", внешне схожей с Железным крестом. Вот портреты носящих эту награду рядового Галченко и полковника Муравьева:
Орден св. Георгия 1-й степени получил Барклай де Толли, командовавший войсками в завершающий день сражения. Ермолов был награжден орденом св. Александра Невского.
Но разумеется, наибольшим восхищением пользовался Остерман-Толстой. Он получил орден св. Георгия 2-й степени, австрийский командорский крест военного ордена Марии-Терезии, и прусский Большой Железный крест (к тому времени им были награждены всего три человека).
Одной из таких своеобразных наград стал и кубок, с которого мы начали свой рассказ. Его поднесли графу чешские женщины. Остерман-Толстой обратился к Александру I за разрешением отдать кубок Преображенскому полку, нанеся на его стенках фамилии командиров полков, участвовавших в сражении, а также фамилии всех павших в этом сражении обер-офицеров. Император в ответ писал ему: «Поднесенный вам от Богемских жителей кубок, украшенный разными сея земли каменьями, есть приятное для Отечества нашего свидетельство чистосердечной благодарности сего народа за отвращение от него опасности бессмертным при Кульме подвигом Российской гвардии. Я в полной мере одобряю испрашиваемое вами в письме вашем распоряжение - о сем кубке; но не могу оставить без замечания, что вы, отдавая должную справедливость участвовавшим в сем знаменитом сражении воинам, забыли себя, тогда как вы в оном предводительствовали и потерянием руки своей купили победу».
Кубок был отдан ювелирам, которые выгравировали соответствующие надписи, а также выложили бриллиантами надпись: "За богом молитва, за царем служба не пропадает":
Кубок был передан в Преображенский полк, а затем в Преображенский всей гвардии собор для "употребления его в Великом Посту при Святом Причастии".