Буквы Ле Карре стучат в моё сердце, или продолжение oстросюжетнoгo романa
Начало
Время и место неизвестны
Некий Большой Босс разговаривает по телефону с подчинённым.
- На сколько она сказала хватит этого импланта? 20 лет... И сколько он будет стоить? Не густо. Подожди, я возьму калькулятор. $250 умножить на … ну, допустим, 50 миллионов женщин... Нет, это не годится. Мы легко можем перевести производство на изготовление этого импланта, но даже если мы получим рынок целиком, а мы получим, в лучшем случае, 30%, на двадцать лет этого не хватит. На пять не хватит. Можно прикрывать лавочку. А кто сказал 20 лет? Это доказано? Кто и как проводит испытания?
Вторая половина 2009-го года
Виновников разгрома так и не нашли. Суньяте пришлось переехать в соседнюю лабораторию, чтобы продолжать заниматься своими экспериментами - она изучала раннюю диагностику раковых заболеваний. На восстановление оборудования и файлов ушло пару месяцев, но к лету всё было, наконец, готово к тестированию. Теоретически, у импланта почти не было противопоказаний, но начать решили со здоровых, замужних, отрожавших своё женщин. Паре сотен добровольцев ввели импланты.
Женщины были в восторге, чувствовали себя прекрасно, их мужья писали Наташе письма благодарности. Забыты ПМСы и месячные, никаких эмоциональных всплесков и гормональных перепадов, выровнялось и у многих возрасло либидо, и, главное, полное отсутствие побочных эффектов.
Масштабы эксперимента увеличили, имплант ввели молодым девушкам в возрасте от 16 и старше, а также многим женщинам, не нуждавшимся в противозачаточных средствах. Результаты продолжали поражать. Новости об импланте просочились в прессу - женщины по всей стране держали кулачки - когда же уже наконец разрешат этот чудо-имплант?
В декабре журнал Тайм поместил Наташу на обложку, и об открытии заговорили все. Ей присвоили несколько научных наград, на лабораторию посыпались гранты и частные дотации. На февраль наметили введение импланта женщинам с некоторыми гормональными нарушениями в организме и ещё нескольким с высоким давлением.
Конец января 2010-го года
Когда раздаётся этот телефонный звонок, Наташа с Ником пьют кофе на кухне и болтают о планах на лето. Наташа лениво берёт трубку. Одну из первых участниц эксперимента госпитализировали с сильным кровотечением. Привезли её почему-то не в больницу при университете, а в другую, ближе к её дому. К тому моменту, когда Наташа и Ник приезжают туда, женщина уже без сознания - врачи борются за её жизнь.
В коридоре их встречает врач и сообщает, что надежды мало. Чем вызвано кровотечение, никто не знает. Безпричинно, только кровь какая-то разжиженная, остановить невозможно, как будто у женщины гемофилия, хотя её у неё, естественно, нет.
- Почему эту женщину привезли сюда, а не к нам в университет? - возмущается Наташа.
- Во-первых, это тяжёлый случай, медлить было нельзя, её привезли в больницу поближе к дому. Во-вторых, я уже пятнадцать лет являюсь лечащим врачом этой женщины, и это моя больница.
- Но я должна присутствовать на операции!
- Это невозможно.
- Но я ДОЛЖНА, у неё стоит мой имплант, вы знаете, кто я?
О да, он прекрасно знает. Он также знает, что абсолютно здоровой тридцатилетней женщине, за которой он много лет наблюдает, поставили какую-то непроверенную штуковину, кардинально изменившую её гормональную систему, противоречущую законам природы, и спустя несколько месяцев она оказывается в больнице, истекая кровью.
Ник пытается прорваться к женщине, но врач вызывает охрану.
Женщина умирает. Наташа идёт к своему начальнику, Мистеру Гарфвайту, - всемирно известному учёному, заведующему всеми научными исследованиями университета - и требует, чтобы её допустили на вскрытие. Начальник куда-то звонит, долго что-то выбивает, с кем-то ругается, ему обещают допуск, тянут, но через день, наконец, дают положительный ответ. Когда Наташа приезжает в больницу, ей сообщают, что труп уже отвезли в морг. Никаких проблем с допуском, боже упаси, просто им не сказали, что надо подождать, а родственники требовали ответов на свои вопросы. Вскрытие давно закончилось.
Судя по документам, результаты вскрытия ничего не показали, кроме необъяснимой плохой сворачиваемости крови. Чем изначально было вызвано кровотечение осталось невыясненным. Мистер Гарфвайт вызывает Наташу и сообщает утробным голосом, что ему позвонили из FDA и потребовали приостановить эксперимент до выяснения причин смерти пациентки. Он объяснил им, что это единичный случай, что имплант стоит уже у нескольких сотен женщин, и все здоровы, но они настаивают. Он выбил у них право не вытаскивать существующие импланты, но дальнейшую установку придётся отложить.
Ник и Наташа сидят в лаборатории до ночи, пытаясь выяснить, как имплант мог повлиять на сворачиваемость крови. Никак. Физически не мог. Впрочем, может они что-то не до конца понимают? Техника ведь новая...
Февраль 2010-го года
Через две недели то же самое случается ещё с одной участницей эксперимента, на этот раз с молодой девятнадцатилетней девушкой, сравнительно недавно получившей имплант. Наташа узнаёт об этом от начальника - девушка умерла в той же больнице, что и первая, идёт вскрытие.
Как? Почему ей не позвонили раньше? Почему в той же больнице? Это подозрительно! Мистер Гарфвайт грустно смотрит на Наташу.
- Наташа, милая, мне так же дорог этот проект, как и тебе. У меня жена и две дочки, мучаются каждый месяц. Поэтому я не хочу, чтобы они повелись на обещание лёгкой жизни, а потом скончались от неизвестно откуда взявшихся кровотечений. Мне самому только что позвонили. Больница, о которой идёт речь, обслуживает миллионный город, она ближе других, в неё везут, когда есть опасность для жизни. Их патологоанатомы известны на весь штат, мы доверяем им стопроцентно. Тебе нечего там делать.
- Но мы до сих пор не знаем, чем вызвано кровотечение! Это не мог быть имплант!
- Дорогая моя, откуда ты знаешь? Ты помнишь, как несколько лет назад лекарство от похудения привело к проблемам с сердечными клапанами? Кто бы мог подумать! Ты полностью меняешь гормональную среду в организме, на длительный период. Это никогда раньше не было достигнуто. Нужно найти причины кровотечений. А до тех пор, извини, проект закрывается.
Март 2010-го года
Умирают ещё две пациентки. Семьи погибших подают на Наташу в суд. Проект закрыт. Наташа проводит дни и ночи в лаборатории пытаясь понять, как имплант мог привести к кровотечениям, но ничего не находит. Она впадает в депрессию и перестаёт приходить на работу. Сидит дома, уставившись в одну точку. Начальник звонит и упрашивает вернуться - он не может держать за ней место, если она будет прогуливать неделями. Ей всё равно. Она даже прогоняет Ника.
Все женщины, у которых стоял имплант, в панике бегут его вынимать.
В следующие два с половиной месяца никто не умирает.
Май 2010-го года
В кабинет мистера Гарфвайта заходит похудевшая, с запавшими глазами, сама на себя не похожая Наташа и просит взять её обратно. Мистер Гафвайт очень рад - Наташа всегда была одним из самых талантливых учёных в его подчинении. И есть столько других тем, над которыми можно работать...
Но Наташа хочет вернуться к импланту. Она думает, что, может, проблема была в нём самом, а не в гормонах.
- Не понял. Почему? - Удивляется начальник.
- Понимаете, гормональный уровень ведь держится ещё три месяца, а у многих, возможно, и дольше. Пока стоял имплант было несколько смертей, как только его сняли женщины перестали умирать, несмотря на тот же гормональный уровень. Я вот думаю, может это сам имплант?
- Наташа, я не могу принять тебя в штат для работы над имплантом. Дело в суде. Проект закрыт. Денег нет.
- Ну хорошо, я буду работать над тем же, что и раньше, до открытия. Но вечером, в свободное время, я могу проводить исследования?
- Я не могу тебе этого запретить, - вздыхает мистер Гарфвайт, - но никаких опытов ни над чем живым, ясно?
- Ясно...
На Наташином месте теперь сидит Суньята. Она счастлива видеть подругу, бросается ей навстречу с объятьями, предлагает освободить место и переехать обратно. Наташа отказывается.
Вечером Суньята уходит домой и видит сидящую у микроскопа Наташу. Та объясняет ей свою теорию кровотечений. Суньята очень обеспокоена.
- Наташа, Наташа, брось ты это, а? Ну тебе мало того, что тебя в суд потащили? На тебе лица нет. Оставь в покое этот проект, вернись к нему через пару лет. Ник вон тоже сам не свой ходит, одиноко ему... Лучше займись личной жизнью.
- Не могу, Суньята, не могу... Мне надо докопаться до корня этой проблемы.
Суньята только машет рукой и уходит.
Через четыре дня умирает ещё одна женщина, снявшая имплант почти за три месяца до того.
На следующий день Ник поздно вечером заходит в комнату, где сидит и плачет, положив голову на руки, Наташа. Он начинает её утешать. Дальше любовная сцена на полу лаборатории. После этого Ник и Наташа лежат, обнявшись, на полу и одновременно слышат какой-то шум. В здании, вроде, никого не должно быть. Они быстро одеваются и выходят в коридор. Откуда-то льётся свет. Кажется, из женского туалета. Они бегут туда. На полу в луже крови лежит мёртвая Суньята.
Продолжение следует
Время и место неизвестны
Некий Большой Босс разговаривает по телефону с подчинённым.
- На сколько она сказала хватит этого импланта? 20 лет... И сколько он будет стоить? Не густо. Подожди, я возьму калькулятор. $250 умножить на … ну, допустим, 50 миллионов женщин... Нет, это не годится. Мы легко можем перевести производство на изготовление этого импланта, но даже если мы получим рынок целиком, а мы получим, в лучшем случае, 30%, на двадцать лет этого не хватит. На пять не хватит. Можно прикрывать лавочку. А кто сказал 20 лет? Это доказано? Кто и как проводит испытания?
Вторая половина 2009-го года
Виновников разгрома так и не нашли. Суньяте пришлось переехать в соседнюю лабораторию, чтобы продолжать заниматься своими экспериментами - она изучала раннюю диагностику раковых заболеваний. На восстановление оборудования и файлов ушло пару месяцев, но к лету всё было, наконец, готово к тестированию. Теоретически, у импланта почти не было противопоказаний, но начать решили со здоровых, замужних, отрожавших своё женщин. Паре сотен добровольцев ввели импланты.
Женщины были в восторге, чувствовали себя прекрасно, их мужья писали Наташе письма благодарности. Забыты ПМСы и месячные, никаких эмоциональных всплесков и гормональных перепадов, выровнялось и у многих возрасло либидо, и, главное, полное отсутствие побочных эффектов.
Масштабы эксперимента увеличили, имплант ввели молодым девушкам в возрасте от 16 и старше, а также многим женщинам, не нуждавшимся в противозачаточных средствах. Результаты продолжали поражать. Новости об импланте просочились в прессу - женщины по всей стране держали кулачки - когда же уже наконец разрешат этот чудо-имплант?
В декабре журнал Тайм поместил Наташу на обложку, и об открытии заговорили все. Ей присвоили несколько научных наград, на лабораторию посыпались гранты и частные дотации. На февраль наметили введение импланта женщинам с некоторыми гормональными нарушениями в организме и ещё нескольким с высоким давлением.
Конец января 2010-го года
Когда раздаётся этот телефонный звонок, Наташа с Ником пьют кофе на кухне и болтают о планах на лето. Наташа лениво берёт трубку. Одну из первых участниц эксперимента госпитализировали с сильным кровотечением. Привезли её почему-то не в больницу при университете, а в другую, ближе к её дому. К тому моменту, когда Наташа и Ник приезжают туда, женщина уже без сознания - врачи борются за её жизнь.
В коридоре их встречает врач и сообщает, что надежды мало. Чем вызвано кровотечение, никто не знает. Безпричинно, только кровь какая-то разжиженная, остановить невозможно, как будто у женщины гемофилия, хотя её у неё, естественно, нет.
- Почему эту женщину привезли сюда, а не к нам в университет? - возмущается Наташа.
- Во-первых, это тяжёлый случай, медлить было нельзя, её привезли в больницу поближе к дому. Во-вторых, я уже пятнадцать лет являюсь лечащим врачом этой женщины, и это моя больница.
- Но я должна присутствовать на операции!
- Это невозможно.
- Но я ДОЛЖНА, у неё стоит мой имплант, вы знаете, кто я?
О да, он прекрасно знает. Он также знает, что абсолютно здоровой тридцатилетней женщине, за которой он много лет наблюдает, поставили какую-то непроверенную штуковину, кардинально изменившую её гормональную систему, противоречущую законам природы, и спустя несколько месяцев она оказывается в больнице, истекая кровью.
Ник пытается прорваться к женщине, но врач вызывает охрану.
Женщина умирает. Наташа идёт к своему начальнику, Мистеру Гарфвайту, - всемирно известному учёному, заведующему всеми научными исследованиями университета - и требует, чтобы её допустили на вскрытие. Начальник куда-то звонит, долго что-то выбивает, с кем-то ругается, ему обещают допуск, тянут, но через день, наконец, дают положительный ответ. Когда Наташа приезжает в больницу, ей сообщают, что труп уже отвезли в морг. Никаких проблем с допуском, боже упаси, просто им не сказали, что надо подождать, а родственники требовали ответов на свои вопросы. Вскрытие давно закончилось.
Судя по документам, результаты вскрытия ничего не показали, кроме необъяснимой плохой сворачиваемости крови. Чем изначально было вызвано кровотечение осталось невыясненным. Мистер Гарфвайт вызывает Наташу и сообщает утробным голосом, что ему позвонили из FDA и потребовали приостановить эксперимент до выяснения причин смерти пациентки. Он объяснил им, что это единичный случай, что имплант стоит уже у нескольких сотен женщин, и все здоровы, но они настаивают. Он выбил у них право не вытаскивать существующие импланты, но дальнейшую установку придётся отложить.
Ник и Наташа сидят в лаборатории до ночи, пытаясь выяснить, как имплант мог повлиять на сворачиваемость крови. Никак. Физически не мог. Впрочем, может они что-то не до конца понимают? Техника ведь новая...
Февраль 2010-го года
Через две недели то же самое случается ещё с одной участницей эксперимента, на этот раз с молодой девятнадцатилетней девушкой, сравнительно недавно получившей имплант. Наташа узнаёт об этом от начальника - девушка умерла в той же больнице, что и первая, идёт вскрытие.
Как? Почему ей не позвонили раньше? Почему в той же больнице? Это подозрительно! Мистер Гарфвайт грустно смотрит на Наташу.
- Наташа, милая, мне так же дорог этот проект, как и тебе. У меня жена и две дочки, мучаются каждый месяц. Поэтому я не хочу, чтобы они повелись на обещание лёгкой жизни, а потом скончались от неизвестно откуда взявшихся кровотечений. Мне самому только что позвонили. Больница, о которой идёт речь, обслуживает миллионный город, она ближе других, в неё везут, когда есть опасность для жизни. Их патологоанатомы известны на весь штат, мы доверяем им стопроцентно. Тебе нечего там делать.
- Но мы до сих пор не знаем, чем вызвано кровотечение! Это не мог быть имплант!
- Дорогая моя, откуда ты знаешь? Ты помнишь, как несколько лет назад лекарство от похудения привело к проблемам с сердечными клапанами? Кто бы мог подумать! Ты полностью меняешь гормональную среду в организме, на длительный период. Это никогда раньше не было достигнуто. Нужно найти причины кровотечений. А до тех пор, извини, проект закрывается.
Март 2010-го года
Умирают ещё две пациентки. Семьи погибших подают на Наташу в суд. Проект закрыт. Наташа проводит дни и ночи в лаборатории пытаясь понять, как имплант мог привести к кровотечениям, но ничего не находит. Она впадает в депрессию и перестаёт приходить на работу. Сидит дома, уставившись в одну точку. Начальник звонит и упрашивает вернуться - он не может держать за ней место, если она будет прогуливать неделями. Ей всё равно. Она даже прогоняет Ника.
Все женщины, у которых стоял имплант, в панике бегут его вынимать.
В следующие два с половиной месяца никто не умирает.
Май 2010-го года
В кабинет мистера Гарфвайта заходит похудевшая, с запавшими глазами, сама на себя не похожая Наташа и просит взять её обратно. Мистер Гафвайт очень рад - Наташа всегда была одним из самых талантливых учёных в его подчинении. И есть столько других тем, над которыми можно работать...
Но Наташа хочет вернуться к импланту. Она думает, что, может, проблема была в нём самом, а не в гормонах.
- Не понял. Почему? - Удивляется начальник.
- Понимаете, гормональный уровень ведь держится ещё три месяца, а у многих, возможно, и дольше. Пока стоял имплант было несколько смертей, как только его сняли женщины перестали умирать, несмотря на тот же гормональный уровень. Я вот думаю, может это сам имплант?
- Наташа, я не могу принять тебя в штат для работы над имплантом. Дело в суде. Проект закрыт. Денег нет.
- Ну хорошо, я буду работать над тем же, что и раньше, до открытия. Но вечером, в свободное время, я могу проводить исследования?
- Я не могу тебе этого запретить, - вздыхает мистер Гарфвайт, - но никаких опытов ни над чем живым, ясно?
- Ясно...
На Наташином месте теперь сидит Суньята. Она счастлива видеть подругу, бросается ей навстречу с объятьями, предлагает освободить место и переехать обратно. Наташа отказывается.
Вечером Суньята уходит домой и видит сидящую у микроскопа Наташу. Та объясняет ей свою теорию кровотечений. Суньята очень обеспокоена.
- Наташа, Наташа, брось ты это, а? Ну тебе мало того, что тебя в суд потащили? На тебе лица нет. Оставь в покое этот проект, вернись к нему через пару лет. Ник вон тоже сам не свой ходит, одиноко ему... Лучше займись личной жизнью.
- Не могу, Суньята, не могу... Мне надо докопаться до корня этой проблемы.
Суньята только машет рукой и уходит.
Через четыре дня умирает ещё одна женщина, снявшая имплант почти за три месяца до того.
На следующий день Ник поздно вечером заходит в комнату, где сидит и плачет, положив голову на руки, Наташа. Он начинает её утешать. Дальше любовная сцена на полу лаборатории. После этого Ник и Наташа лежат, обнявшись, на полу и одновременно слышат какой-то шум. В здании, вроде, никого не должно быть. Они быстро одеваются и выходят в коридор. Откуда-то льётся свет. Кажется, из женского туалета. Они бегут туда. На полу в луже крови лежит мёртвая Суньята.
Продолжение следует