"Щелкунчик", Новикова-Сергеев
«Щелкунчик» для меня - вечный камень преткновения. Музыка Чайковского иногда до предела наглядна, а иногда воспаряет в такие божественные выси, что как ни стремятся хореографы совместить ее с по-немецки прагматичной (апофеоз мечтаний - побольше сладкого) и по-гофмановски страшноватой сказкой, результат всегда оставляет ту или иную степень разочарования.
Постановка Вайнонена - не исключение, и я шла в театр скорее насладиться танцем Олеси Новиковой с замечательным партнером Александром Сергеевым, чем смотреть спектакль. Если бы кто-то сказал мне, что буду плакать на первом акте, не поверила бы.
Однако так случилось. Новикова фантастически сыграла девочку. Только в детстве мы так легко балансируем в пограничье двух миров - «понарошку» и «всерьез». Игра - почти реальность, реальность - вид игры, а страшное скорее притягивает, чем пугает. Оторванная голова игрушки - настоящая трагедия, зато и восстановление Щелкунчика - светлое чудо, равное воскресению Лазаря. Так видит, чувствует мир Маша -- удивительная девочка, не похожая на остальных. Добавлю, что этот сезон стал для меня триумфом Олеси Новиковой, я видела ее в самых разных ролях, она преображалась, но везде оставалась не похожей на остальных и словно не понимающей этого. Сегодня, когда на сцене резвились дети, а в божественные звуки уносили в рай, для меня впервые не было зазора между хореографией и музыкой. Рай в душе Маши. Детство -- наш утраченный рай.
Поразительно, что когда Маша из кресла махала рукой ожившему Щелкунчику, нам с подругой обеим пришла в голову ассоциация с Ассолью и капитаном Греем. Я просто увидела балет «Алые паруса» с Новиковой и Сергеевым!
Не менее поразительно другое. Как Щелкунчик на сцене превратился в принца, понятно - в темноте сменили артиста:). Как выросла волшебная елка, тоже ясно. Но вот как Маша на моих глазах из девочки стала девушкой, я не понимаю. Несколько мгновений - и она выше, увереннее, взрослее. А рядом - принц. Танцуя, Сергеев смотрел куда-то ввысь, и это отражало музыку лучше привычной улыбки. Это принц не из мира сластей, а из того самого пограничья между реальностью и сном. В антре знаменитого па-де-де звучит не беззаботное веселье, а величие и мощь. И Маша была серьезна. Повзрослев и попав в мир Щелкунчика-принца, она потрясенно ощущала это величие, примерялась к нему, а потом, в вариации, радостно осознавала, что воспарение на высоты духа - вовсе не обязательно полная и безвозвратная утрата в себе частицы детства. Но в коде, глядя на Щелунчика-принца, я четко понимала, что он сейчас исчезнет -- а возможно, его никогда и не было. И он сам это чувствовал, а Маша еще нет, и оттого щемило сердце.
Однако, проснувшись, Маша не грустила о превращении принца в уродливую куклу. Она просто не заметила разницы, потому что смотрела глазами души:).
Это определенно был лучший «Щелкунчик», который я видела.
Постановка Вайнонена - не исключение, и я шла в театр скорее насладиться танцем Олеси Новиковой с замечательным партнером Александром Сергеевым, чем смотреть спектакль. Если бы кто-то сказал мне, что буду плакать на первом акте, не поверила бы.
Однако так случилось. Новикова фантастически сыграла девочку. Только в детстве мы так легко балансируем в пограничье двух миров - «понарошку» и «всерьез». Игра - почти реальность, реальность - вид игры, а страшное скорее притягивает, чем пугает. Оторванная голова игрушки - настоящая трагедия, зато и восстановление Щелкунчика - светлое чудо, равное воскресению Лазаря. Так видит, чувствует мир Маша -- удивительная девочка, не похожая на остальных. Добавлю, что этот сезон стал для меня триумфом Олеси Новиковой, я видела ее в самых разных ролях, она преображалась, но везде оставалась не похожей на остальных и словно не понимающей этого. Сегодня, когда на сцене резвились дети, а в божественные звуки уносили в рай, для меня впервые не было зазора между хореографией и музыкой. Рай в душе Маши. Детство -- наш утраченный рай.
Поразительно, что когда Маша из кресла махала рукой ожившему Щелкунчику, нам с подругой обеим пришла в голову ассоциация с Ассолью и капитаном Греем. Я просто увидела балет «Алые паруса» с Новиковой и Сергеевым!
Не менее поразительно другое. Как Щелкунчик на сцене превратился в принца, понятно - в темноте сменили артиста:). Как выросла волшебная елка, тоже ясно. Но вот как Маша на моих глазах из девочки стала девушкой, я не понимаю. Несколько мгновений - и она выше, увереннее, взрослее. А рядом - принц. Танцуя, Сергеев смотрел куда-то ввысь, и это отражало музыку лучше привычной улыбки. Это принц не из мира сластей, а из того самого пограничья между реальностью и сном. В антре знаменитого па-де-де звучит не беззаботное веселье, а величие и мощь. И Маша была серьезна. Повзрослев и попав в мир Щелкунчика-принца, она потрясенно ощущала это величие, примерялась к нему, а потом, в вариации, радостно осознавала, что воспарение на высоты духа - вовсе не обязательно полная и безвозвратная утрата в себе частицы детства. Но в коде, глядя на Щелунчика-принца, я четко понимала, что он сейчас исчезнет -- а возможно, его никогда и не было. И он сам это чувствовал, а Маша еще нет, и оттого щемило сердце.
Однако, проснувшись, Маша не грустила о превращении принца в уродливую куклу. Она просто не заметила разницы, потому что смотрела глазами души:).
Это определенно был лучший «Щелкунчик», который я видела.