"Шопениана", "В ночи", "Маргарита и Арман" -- дубль 2
В "Шопениане" понравилась Содолева -- хочется верить, ей будут давать роли. Пушков был симпатичным Юношей, однако танцевал, как старательный школьник (надеюсь, с опытом пройдет), а Колегова явно считает, что Фокин по глупости не додал сильфидам огня, и старается исправить упущение, делая все как можно шибче.
Первой парой "В ночи", увы, снова были Матвиенко и Степин. Зато второй дуэт -- Брилева и Иванченко -- очень понравился. У Иванченко сейчас просто какой-то взлет! Этот элегантный кавалер не простит своей даме открытого выплеска чувств, и она это понимает, усмиряя свой темперамент. Но когда он твердой рукой высоко ее поднимает, понимаешь: да, на него можно положиться. Можно -- и хочется. Что касается третьего дуэта... по-прежнему думаю, что Лопаткиной не слишком подходит партия, требующая безудержных проявлений страсти. Однако после вчерашней Скорик снова всплыла в памяти Джулия Ламберт, при виде юной старлетки думающая: "Да будет тебе известно, что Джулия и в семьдесят будет лучше тебя нынешней!":)
И, наконец, "Маргарита и Арман". Это был совершенно иной спектакль, чем я видела вчера. Да, в один акт историю Дамы с камелиями не вместишь. Вспомнились старые издания романов -- с иллюстрациями. Откроешь потом цветную вклейку -- и оживает целый эпизод. Так и здесь -- от одного любовного дуэта к другому, без промежуточных сцен. Но какие это были дуэты! У Шклярова есть редкая особенность -- он иногда танцует, словно не находится на сцене, а выплескивает душу перед партнершей. Не перед зрителями даже -- перед ней. И как она была хороша! Терешкиной дивно шли все наряды, а в серебристом она солнечным... нет, лунным зайчиком скользила на сцене. И танцевала настолько блестяще, что простейшие движения приобретали разящую в самое сердце выразительность. Маргарита, зная о скорой смерти, радостно брала от жизни все. Но, увидев Армана, поняла -- ничего этого ей не надо, нужен только он. В его руках она буквально таяла, теряя не только голову, но и тело, растворяясь в чувствах. Она была разной в каждом дуэте -- и всегда убедительной. А Арман на балу швырял Маргарите в лицо деньги, словно убивая прилюдно собственную душу, безвозвратно разрушая себя. Спектакль можно разбирать сцена за сценой, и страшно было пропустить хоть мгновение.
Первой парой "В ночи", увы, снова были Матвиенко и Степин. Зато второй дуэт -- Брилева и Иванченко -- очень понравился. У Иванченко сейчас просто какой-то взлет! Этот элегантный кавалер не простит своей даме открытого выплеска чувств, и она это понимает, усмиряя свой темперамент. Но когда он твердой рукой высоко ее поднимает, понимаешь: да, на него можно положиться. Можно -- и хочется. Что касается третьего дуэта... по-прежнему думаю, что Лопаткиной не слишком подходит партия, требующая безудержных проявлений страсти. Однако после вчерашней Скорик снова всплыла в памяти Джулия Ламберт, при виде юной старлетки думающая: "Да будет тебе известно, что Джулия и в семьдесят будет лучше тебя нынешней!":)
И, наконец, "Маргарита и Арман". Это был совершенно иной спектакль, чем я видела вчера. Да, в один акт историю Дамы с камелиями не вместишь. Вспомнились старые издания романов -- с иллюстрациями. Откроешь потом цветную вклейку -- и оживает целый эпизод. Так и здесь -- от одного любовного дуэта к другому, без промежуточных сцен. Но какие это были дуэты! У Шклярова есть редкая особенность -- он иногда танцует, словно не находится на сцене, а выплескивает душу перед партнершей. Не перед зрителями даже -- перед ней. И как она была хороша! Терешкиной дивно шли все наряды, а в серебристом она солнечным... нет, лунным зайчиком скользила на сцене. И танцевала настолько блестяще, что простейшие движения приобретали разящую в самое сердце выразительность. Маргарита, зная о скорой смерти, радостно брала от жизни все. Но, увидев Армана, поняла -- ничего этого ей не надо, нужен только он. В его руках она буквально таяла, теряя не только голову, но и тело, растворяясь в чувствах. Она была разной в каждом дуэте -- и всегда убедительной. А Арман на балу швырял Маргарите в лицо деньги, словно убивая прилюдно собственную душу, безвозвратно разрушая себя. Спектакль можно разбирать сцена за сценой, и страшно было пропустить хоть мгновение.