Valery Pereleshin’s critique of Levan Haindrava’s writing
Новое русское слово, №22972 от 6 мая 1973.
Перелешин настаивает, что нельзя писать «самый лучший». Что обязательно ставить причастие в прошедшее время («я видел три варианта, ведших к разгрому»). Что нужно менять винительный падеж на родительный при отрицании («Я не помнил этой истории»), но сохранять его при двух глаголах с одним отрицанием («не стараясь скрыть свои слезы»). И что нельзя просто «переживать».
Does Soviet Haindrava’s writing reflect the natural development of Russian language - or the writer’s ignorance? Does emigre Pereleshin stick to prewar standards too rigorously? Many modern Russian speakers would be guilty of these linguistic transgressions - myself included - at least in the spoken language.