Амалу, известный как Гамилькар.
Деревья севера возносят к небу свои гордые стволы, плоды их тяжелы и сладки, а буря ломает их раз и навсегда. Не таков нумидийский хвойник. Ветви его его едва поднимаются над землей, но корни тянутся в глубину в поисках воды. Никакая буря не в силах вырвать из песков эти корни. Плоды его скудны и горьки, и напитаны ядом, но мудрые готовят из них особый напиток. В этом отваре хранится сила пустыни, он согревет, пробуждает и разгоняет сердце. Нет, добрый хозяин, я откажусь от твоего вина, не стану пить перед боем. Сегодня я пью отвар эфедры.
Скоро двадцать лет, как я не видел родину, она уже даже снится мне редко. Скоро двадцать лет, как мои пески - это песок арены, то в одном. то в другом из римских полисов. Мне было пятнадцать, когда убили отца и забрали меня. Мы сражались вместе, но мне удалось выжить. Сестру забрали из дома - ей было десять.
Она тоже выступала на арене - каждый нумидиец с детства воин. Я никогда не боялся за себя в бою - но каждый раз холодел от ужаса, когда на арену выходила сестра. Она - всё, что осталось мне от семьи. Она - та драгоценность, обладать которой может даже раб. И она - жрица нашего народа. Обряды, которая проводит она, и сказки старого Исула - то, что держит нас вместе, не даёт забыть родину. Когда сестру серьёзно ранили - мы все старались найти ей такое место, где будет спокойно. Теперь она служит Таис, прекраснейшей гетере Попмей.
Я стою на арене. Надо мной балконы и трибуны. Справа сидит хозяин и его патрон, слева - римские нобили, дуумвир этого года, прямо передо мной - ложа гетер. Оттуда сестра будет смотреть за моим боем. За спиной беснуются этруски - против меня выходит их фаворит, Тит. Боец опытный и очень техничный. У меня наруч на левой руке и лёгкий, длинный трезубец. Его выпускают без доспеха, но с двумя мечами. У меня будет только одни шанс поймать его, когда он попытается прорваться. Мне нечем защищаться в ближнем бою, и он быстрее. Выпад, отскок... я лежу на песке.
Собрание народа. Сестра говорит, что пришёл срок для жертвы, что Беллаг пробуждается и мы должны умилостивить его. До собрания обсуждаем с Исулом - он предлагает отправить меня. Я опасаюсь, что сестре будет трудно провести всё правильно со мной - ритуал не терпит ошибок. С сестрой не обсуждаем этого - она сразу предлагает Таис. Прекраснейшую дочь этого города, не только красотой облика, но и душой воплотившую Айюр-има, мать-луну. Её жаждет Беллаг, и она успокоит его надолго. Обсуждаем детали, намечаем, что если что-то провалится с ней - то жертвой станет Стратон, гладиатор, который любит её, и которому она благоволит.
Танамар собирается сказать Таис, что с ней хочет встретиться поклонник. Роль неизвестного поклонника выпадает Юсулу, нашему тренеру и соратнику моего отца. Он тоже раб, но одет лучше нас, и у него есть плащ с капюшоном. Приходит Таис, сестра идёт следом, за ними - Электра. Это так некстати, но нам уже некуда отступать. Юсула чем-то занял хозяин, но мы делаем всё слаженно и чисто даже без него. Из разрозненной толпы мгновенно смыкается стена, плечом к плечу, сестра выходит вперёд и произносит слова. Взгляд Таис, в последнюю секунду понимающей, что ей некуда бежать - вряд ли я смогу забыть его. Танамар наносит удары, три, один за одним. Таис падает. Я разворачиваюсь и ухожу домой, обойдя квартал. Мы совершили должное и нет смысла оставаться здесь дальше. Войдя в лудус, киваю Юсулу. И только тут нас настигает волна криков и паники с арены.
Очередной бой на незаточенном оружии. Мы проводим их часто, за них хозяевам платят меньше, но все остаются живы. Мы дерёмся на равном оружии. Секст отлично бъётся мечом, я чуть успешнее с копьём. С аукциона продают нескольких наших. Агеласа хотят сделать гладиатором. Он без сомнения воин, но пока не понимает правил Арены. Его за бесценок выкупает греческий нобиль. Красавицу Келлу забирает к себе семья римлян, упорно торгуясь с лупанаром. Я, пожалуй, рад, что выигрывают они.
Лупанар. Главная отрада гладиатора между тренировками и боями. Секст выбирает себе Тию, я общаюсь с Ниомэ. Тия - нумидийка, Исул предлагал мне взять её в жёны. Вряд ли она отказалась бы. Но сейчас меня могут убить каждый день. Я не смогу защитить её, но смогу причинить ей боль. Боли и так хватает в её жизни. Я смотрю на неё издали.
Ниомэ фракийка, северянка, ласковая и жаркая. В этом промозглом городе она умеет дарить тепло. Входит хозяйка, Аспазия, гречанка. Она выглядит усталой и немного растерянной. Зову её к нам, и она присоединяется. В этом городе нам всем иногда нужно немного тепла...
Шум у дверей, какие-то этруски с оружием и Электра. Она видела меня там на площади и пришла задавать вопросы, взгляд её мечет молнии. Аспазия и Ниомэ покидают нас и мы беседуем наедине. Она не в себе, но я пытаюсь говорить спокойно. Объясняю ей, что для Танамар Таис тоже была дороже всех. И что соврешилось то, что должно было случиться. Не вдаюсь в подробносте о Беллаге, Туффет-аба, и что случится, если не проводить ритуалов. Она вряд ли готова сейчас это услышать. Меня отпускают, но все лупы уже заняты.
К хозяину приезжает брат, привозит двух новых бойцов. Огромного фракийца с непроизносимым именем, которого тут же переименовывают в Аякса, и жилистого подвижного италица, проданного за долги. Его зовут Терций.
Юсул приводит Танамар в лудус и называет своей сестрой. Говорит, что она поживёт здесь. Хозяин настолько рад бесплатно доставшейся рабыне, что почти не задаёт вопросов. Почти не смотрим с сестрой друг на друга - всё понятно без слов.
Агелас теперь тоже у нас - Юсул был категорически против, но хозяин польстился на низкую цену и взял его. Юсул - старший брат Агеласа и хотел уберечь его от арены. Мы тренируемся вместе.
Тренировка закончена, в доме я, сестра, Агелас и хозяин. Скучающий хозяин пускает нас на свою половину дома, чтобы развлечь себя беседой. Рассуждает о дневных событиях. Врываются вооруженные люди - кто-то опознал Танамар. Всё наше оружие заперто в тренировочной, а их много. Я вижу, как Танамар принимает яд. Это же видит хозяин, пытается остановить её. Она выплёскивает остаток яда ему в лицо. Её уводят. Бросаться на клинки бесполезно - Танамар умрёт через несколько минут, её даже не успеют допросить. Кто-то бежит за врачом для хозяина. Его уносят. Потом я узнаю, что его вылечили. Он нашёл в городе Юсула и убил его.
Теперь у меня нет ни семьи, ни наставника. Агелас, возможно, мог бы быть моим, а не Юсула, младшим братом. Но это слабо утешает. Время проходит как в тумане. Секст теперь наш наставник, и сам не участвует в боях.
Проходя через город вижу, как хозяйка, Сертория, бъёт Келлу поленом. От этого почему-то больно - хотя кажется, что болеть уже нечему.
Исул собирает совет племени. Приходит Электра. Она требует возмездия. Долго советуемся, что отдать ей. Исул отдаёт свою жизнь.
Все ожидали, что старейшиной будет Магон, но Исул оставляет меня. Магон мудр, но опасен. Спорим с ним о судьбе народа. Он говорит, что нам не за что держаться. Я убеждаю, что мы всё равно не станем своими для тех, кто вокруг. Исул хотел, чтобы Тарквиния стала нашей жрицей. Магон и я были против. Алоисос, её раб, рассказывает, что её понимание Беллага близко к нашему. Я предлагаю ей стать приёмной дочерью Магона, чтобы получить его родовых защитников - она отказывается.
Бои на заточенном оружии. Я уже дважды дрался в финале, и дважды проигрывал Титу. Последний раз меня помиловала Венера Помпейская, хозяйка Келлы. Сегодня меня не отпустят - нумидийцев боится и ненавидит весь город. Прощаюсь с Магоном, прошу Агеласа стать старейшиной после меня. Но пустячный поединок с фракийцем Пиросом, в отборе, я проигрываю - хотя должен был выиграть по всем раскладам. А Терций побеждает сурового бойца со щитом из римского лудуса - поединок почти безнадёжный. И в финале Терций дерётся вместо меня. Тит побеждает его в схватке столь молниеносной, что трибуны не успевают её рассмотреть. Терций убит. Это третья победа Тита, но дуумвиры не дают ему свободу под пустячным предлогом - поединок был недостаточно зрелищным.
Договариваюсь о встрече с Аспазией - всё ещё ищу способ забыться, уйти от мыслей от сестре. Алоисос берёт в жёны Тию из лупанара, рабским браком. Стараемся обставить всё по нашим обычаям - с выкупом, покрывалом и праздником. Невеста на пиру в одном из нобильских домов, ожидание тянется бесконечно. Лупанар переполнен в эту ночь, и лупы не справляются с наплывом клиентов. Встречаю в городе Секста, он хочет вернуться на арену. Меня, скорее всего, сделают тренером. Келлу перепродали в лупанар, и от этого как-то особенно муторно на душе. Тия там давно, а Келле будет трудно привыкнуть. Говорю ей, что не хочу потерять её.
Горожанки делают постановку по истории Таис. Для меня - по истории Танамар. Тит играет Стратона, Секст его приятеля. У меня два выхода в эпизодах. Беллага должен сыграть наш Аякс. Я теперь тренер, и не выступаю в боях. Только отвожу наших, приношу им оружие, договариваюсь о парах. Иногда что-то подсказываю - но они отлично справляются и сами.
Фракийцы готовят восстание. Город удержать не получится, готовятся уходить. Зовут присоединиться к ним. Понимаю, что можно и уходить, и оставаться - но обязательно всем племенем. Созываю совет.
События развиваются стремительно, мы собираем всех, кто есть, когда фракийцы уже начали резню. Уходить не хочет никто, кроме Агеласа - он хочет отомстить хозяину за брата, а это станет известно. Решаем остаться. Из нумидийцев уходит один Зарза из римского лудуса - но он рождён на чужбине, и никогда не был целиком с нами. В разгар резни вижу хозяина на трибуне, изрядно помятого, с фракийской меткой на лице - его не стали убивать. У меня в руках боевое копьё, рядом Агелас, тоже вооружённый. Возле хозяина сидит Аэлла - новая Венера Помпейская. "Правильно ли я понимаю, судя по твоей метке, что мы теперь свободны?" - хозяин выразительно смотрит на копьё. - "Да" - "Тогда повтори это сам". Венера смотрит и слушает. Лучшего свидетеля было бы не найти.
Фракийцы покидают город, римского лудуса больше нет. Этрусский сильно опустел. Я договариваюсь с эдилами об отработке пошлины за освобождение, и начинаю подготовку боёв - шоу должно продолжаться. Скоро подтягивается и распорядитель арены.
Теперь я свободный человек, у меня припрятано 10 сестерциев, и я не рискую жизнью каждый день. Магон получил свободу ещё раньше и теперь управляется в лавке. Дела народа идут на лад. Но мысли мои заняты Келлой. Приезжий римлянин ставит комедию - я впервые смотрю на арену с трибун. Отсюда она выглядит совсем иначе. 20 сестерциев, полученные вместо пятнадцати от магистрата за выступление Секста, я превращаю у Магона в расписку на 15, и отдаю её бывшему хозяину, Доминианосу. Теперь у меня есть тридцать звонкой монетой, но этого недостаточно. Магон может ссудить ещё, но цены на рабов высоки, а за Келлу отдали больше ста на аукционе. Я иду в ложу к Аспазии. Я нравлюсь ей, ей приятно проводить со мной время. Мы мило болтаем и ласкаем друг друга - и Келла вынуждена на это смотреть. Я завожу разговор про Келлу - просто как про соплеменницу, которую тяготит её работа. Аспазия отправляет меня к брату - он её хозяин, но они ко мне благосклонны. Прекрасная комедия настраивает их на нужный лад, и Келлу уступают мне за 60 сестерциев. Я отдаю те 30, что носил с собой, как безумный мчусь к Магону, беру у него остальные и отношу их на трибуну. Теперь Келла не принадлежит никому, кроме меня. Потом я накоплю и на пошлину для освобождения - но не сейчас, сейчас уже начинается вечернее шоу. Спектакль про Танамар. Аякс покинул город с фракийцами, и Беллага играет крупный нумидиец из этрусского лудуса, выступающий как Энкиду. Мы с Агеласом играем его приспешников. Перед финальным боем я в спешке натягиваю на Энкиду кирасу - в сражении с непобедимым Титом это даст ему хоть мизерный шанс. Идёт бой - и добрая сказка, придуманная женщинами города, превращается в честную быль на наших глазах. Тит повержен, и Беллаг торжествует. Электра выпивает яд и спускается с трибуны на песок.
Финальный бой. Наскоро перевязанный Тит сражается с Секстом, вернувшимся, чтобы биться. Трибуны неистовы, весь город замер. Секст бьётся великолепно - но Тит по прежнему лучший боец этого города, и Секст падает от ран. Не дождавшись слова трибун, Тит вонзает клинок, со словами о выполненном обещании. Умирающий Секст рассказывает городу о том, как продал себя в рабство, чтобы огородить жену от гнева диктатора Суллы, и сейчас оберегает её навсегда, прощаясь с жизнью. Многие плачут. Тит, непобеждённый чемпион, не покидает арену. Ему выносят деревянный меч - символ свободы. Трибуны, до того кричавшие его имя, скандируют "Марс" - сейчас перед ними божество боя во плоти.
Я собираю свой народ. У меня осталось последнее важное дело на этот день. Перед лицом богов и людей я беру в жёны Келлу. Обряд ведёт Магон. Теперь она вошла в мой род, и наши родовые духи, те, кто был с Танамар до конца, держат и её под своей сенью. Она станет нашей новой жрицей.
(Простите, что упомянул не всех - простыня и так оказалась бескайней. Это не значит, что я вас не запомнил. Были и блистательный Раскупорис, и великолепная Телета, с которой довелось танцевать на представлении, и Софокл, брат Доминианоса, и многие, многие другие. Спасибо, что подарили этот живой и наполненный мир, в котором сложились такие удивительные истории)
Скоро двадцать лет, как я не видел родину, она уже даже снится мне редко. Скоро двадцать лет, как мои пески - это песок арены, то в одном. то в другом из римских полисов. Мне было пятнадцать, когда убили отца и забрали меня. Мы сражались вместе, но мне удалось выжить. Сестру забрали из дома - ей было десять.
Она тоже выступала на арене - каждый нумидиец с детства воин. Я никогда не боялся за себя в бою - но каждый раз холодел от ужаса, когда на арену выходила сестра. Она - всё, что осталось мне от семьи. Она - та драгоценность, обладать которой может даже раб. И она - жрица нашего народа. Обряды, которая проводит она, и сказки старого Исула - то, что держит нас вместе, не даёт забыть родину. Когда сестру серьёзно ранили - мы все старались найти ей такое место, где будет спокойно. Теперь она служит Таис, прекраснейшей гетере Попмей.
Я стою на арене. Надо мной балконы и трибуны. Справа сидит хозяин и его патрон, слева - римские нобили, дуумвир этого года, прямо передо мной - ложа гетер. Оттуда сестра будет смотреть за моим боем. За спиной беснуются этруски - против меня выходит их фаворит, Тит. Боец опытный и очень техничный. У меня наруч на левой руке и лёгкий, длинный трезубец. Его выпускают без доспеха, но с двумя мечами. У меня будет только одни шанс поймать его, когда он попытается прорваться. Мне нечем защищаться в ближнем бою, и он быстрее. Выпад, отскок... я лежу на песке.
Собрание народа. Сестра говорит, что пришёл срок для жертвы, что Беллаг пробуждается и мы должны умилостивить его. До собрания обсуждаем с Исулом - он предлагает отправить меня. Я опасаюсь, что сестре будет трудно провести всё правильно со мной - ритуал не терпит ошибок. С сестрой не обсуждаем этого - она сразу предлагает Таис. Прекраснейшую дочь этого города, не только красотой облика, но и душой воплотившую Айюр-има, мать-луну. Её жаждет Беллаг, и она успокоит его надолго. Обсуждаем детали, намечаем, что если что-то провалится с ней - то жертвой станет Стратон, гладиатор, который любит её, и которому она благоволит.
Танамар собирается сказать Таис, что с ней хочет встретиться поклонник. Роль неизвестного поклонника выпадает Юсулу, нашему тренеру и соратнику моего отца. Он тоже раб, но одет лучше нас, и у него есть плащ с капюшоном. Приходит Таис, сестра идёт следом, за ними - Электра. Это так некстати, но нам уже некуда отступать. Юсула чем-то занял хозяин, но мы делаем всё слаженно и чисто даже без него. Из разрозненной толпы мгновенно смыкается стена, плечом к плечу, сестра выходит вперёд и произносит слова. Взгляд Таис, в последнюю секунду понимающей, что ей некуда бежать - вряд ли я смогу забыть его. Танамар наносит удары, три, один за одним. Таис падает. Я разворачиваюсь и ухожу домой, обойдя квартал. Мы совершили должное и нет смысла оставаться здесь дальше. Войдя в лудус, киваю Юсулу. И только тут нас настигает волна криков и паники с арены.
Очередной бой на незаточенном оружии. Мы проводим их часто, за них хозяевам платят меньше, но все остаются живы. Мы дерёмся на равном оружии. Секст отлично бъётся мечом, я чуть успешнее с копьём. С аукциона продают нескольких наших. Агеласа хотят сделать гладиатором. Он без сомнения воин, но пока не понимает правил Арены. Его за бесценок выкупает греческий нобиль. Красавицу Келлу забирает к себе семья римлян, упорно торгуясь с лупанаром. Я, пожалуй, рад, что выигрывают они.
Лупанар. Главная отрада гладиатора между тренировками и боями. Секст выбирает себе Тию, я общаюсь с Ниомэ. Тия - нумидийка, Исул предлагал мне взять её в жёны. Вряд ли она отказалась бы. Но сейчас меня могут убить каждый день. Я не смогу защитить её, но смогу причинить ей боль. Боли и так хватает в её жизни. Я смотрю на неё издали.
Ниомэ фракийка, северянка, ласковая и жаркая. В этом промозглом городе она умеет дарить тепло. Входит хозяйка, Аспазия, гречанка. Она выглядит усталой и немного растерянной. Зову её к нам, и она присоединяется. В этом городе нам всем иногда нужно немного тепла...
Шум у дверей, какие-то этруски с оружием и Электра. Она видела меня там на площади и пришла задавать вопросы, взгляд её мечет молнии. Аспазия и Ниомэ покидают нас и мы беседуем наедине. Она не в себе, но я пытаюсь говорить спокойно. Объясняю ей, что для Танамар Таис тоже была дороже всех. И что соврешилось то, что должно было случиться. Не вдаюсь в подробносте о Беллаге, Туффет-аба, и что случится, если не проводить ритуалов. Она вряд ли готова сейчас это услышать. Меня отпускают, но все лупы уже заняты.
К хозяину приезжает брат, привозит двух новых бойцов. Огромного фракийца с непроизносимым именем, которого тут же переименовывают в Аякса, и жилистого подвижного италица, проданного за долги. Его зовут Терций.
Юсул приводит Танамар в лудус и называет своей сестрой. Говорит, что она поживёт здесь. Хозяин настолько рад бесплатно доставшейся рабыне, что почти не задаёт вопросов. Почти не смотрим с сестрой друг на друга - всё понятно без слов.
Агелас теперь тоже у нас - Юсул был категорически против, но хозяин польстился на низкую цену и взял его. Юсул - старший брат Агеласа и хотел уберечь его от арены. Мы тренируемся вместе.
Тренировка закончена, в доме я, сестра, Агелас и хозяин. Скучающий хозяин пускает нас на свою половину дома, чтобы развлечь себя беседой. Рассуждает о дневных событиях. Врываются вооруженные люди - кто-то опознал Танамар. Всё наше оружие заперто в тренировочной, а их много. Я вижу, как Танамар принимает яд. Это же видит хозяин, пытается остановить её. Она выплёскивает остаток яда ему в лицо. Её уводят. Бросаться на клинки бесполезно - Танамар умрёт через несколько минут, её даже не успеют допросить. Кто-то бежит за врачом для хозяина. Его уносят. Потом я узнаю, что его вылечили. Он нашёл в городе Юсула и убил его.
Теперь у меня нет ни семьи, ни наставника. Агелас, возможно, мог бы быть моим, а не Юсула, младшим братом. Но это слабо утешает. Время проходит как в тумане. Секст теперь наш наставник, и сам не участвует в боях.
Проходя через город вижу, как хозяйка, Сертория, бъёт Келлу поленом. От этого почему-то больно - хотя кажется, что болеть уже нечему.
Исул собирает совет племени. Приходит Электра. Она требует возмездия. Долго советуемся, что отдать ей. Исул отдаёт свою жизнь.
Все ожидали, что старейшиной будет Магон, но Исул оставляет меня. Магон мудр, но опасен. Спорим с ним о судьбе народа. Он говорит, что нам не за что держаться. Я убеждаю, что мы всё равно не станем своими для тех, кто вокруг. Исул хотел, чтобы Тарквиния стала нашей жрицей. Магон и я были против. Алоисос, её раб, рассказывает, что её понимание Беллага близко к нашему. Я предлагаю ей стать приёмной дочерью Магона, чтобы получить его родовых защитников - она отказывается.
Бои на заточенном оружии. Я уже дважды дрался в финале, и дважды проигрывал Титу. Последний раз меня помиловала Венера Помпейская, хозяйка Келлы. Сегодня меня не отпустят - нумидийцев боится и ненавидит весь город. Прощаюсь с Магоном, прошу Агеласа стать старейшиной после меня. Но пустячный поединок с фракийцем Пиросом, в отборе, я проигрываю - хотя должен был выиграть по всем раскладам. А Терций побеждает сурового бойца со щитом из римского лудуса - поединок почти безнадёжный. И в финале Терций дерётся вместо меня. Тит побеждает его в схватке столь молниеносной, что трибуны не успевают её рассмотреть. Терций убит. Это третья победа Тита, но дуумвиры не дают ему свободу под пустячным предлогом - поединок был недостаточно зрелищным.
Договариваюсь о встрече с Аспазией - всё ещё ищу способ забыться, уйти от мыслей от сестре. Алоисос берёт в жёны Тию из лупанара, рабским браком. Стараемся обставить всё по нашим обычаям - с выкупом, покрывалом и праздником. Невеста на пиру в одном из нобильских домов, ожидание тянется бесконечно. Лупанар переполнен в эту ночь, и лупы не справляются с наплывом клиентов. Встречаю в городе Секста, он хочет вернуться на арену. Меня, скорее всего, сделают тренером. Келлу перепродали в лупанар, и от этого как-то особенно муторно на душе. Тия там давно, а Келле будет трудно привыкнуть. Говорю ей, что не хочу потерять её.
Горожанки делают постановку по истории Таис. Для меня - по истории Танамар. Тит играет Стратона, Секст его приятеля. У меня два выхода в эпизодах. Беллага должен сыграть наш Аякс. Я теперь тренер, и не выступаю в боях. Только отвожу наших, приношу им оружие, договариваюсь о парах. Иногда что-то подсказываю - но они отлично справляются и сами.
Фракийцы готовят восстание. Город удержать не получится, готовятся уходить. Зовут присоединиться к ним. Понимаю, что можно и уходить, и оставаться - но обязательно всем племенем. Созываю совет.
События развиваются стремительно, мы собираем всех, кто есть, когда фракийцы уже начали резню. Уходить не хочет никто, кроме Агеласа - он хочет отомстить хозяину за брата, а это станет известно. Решаем остаться. Из нумидийцев уходит один Зарза из римского лудуса - но он рождён на чужбине, и никогда не был целиком с нами. В разгар резни вижу хозяина на трибуне, изрядно помятого, с фракийской меткой на лице - его не стали убивать. У меня в руках боевое копьё, рядом Агелас, тоже вооружённый. Возле хозяина сидит Аэлла - новая Венера Помпейская. "Правильно ли я понимаю, судя по твоей метке, что мы теперь свободны?" - хозяин выразительно смотрит на копьё. - "Да" - "Тогда повтори это сам". Венера смотрит и слушает. Лучшего свидетеля было бы не найти.
Фракийцы покидают город, римского лудуса больше нет. Этрусский сильно опустел. Я договариваюсь с эдилами об отработке пошлины за освобождение, и начинаю подготовку боёв - шоу должно продолжаться. Скоро подтягивается и распорядитель арены.
Теперь я свободный человек, у меня припрятано 10 сестерциев, и я не рискую жизнью каждый день. Магон получил свободу ещё раньше и теперь управляется в лавке. Дела народа идут на лад. Но мысли мои заняты Келлой. Приезжий римлянин ставит комедию - я впервые смотрю на арену с трибун. Отсюда она выглядит совсем иначе. 20 сестерциев, полученные вместо пятнадцати от магистрата за выступление Секста, я превращаю у Магона в расписку на 15, и отдаю её бывшему хозяину, Доминианосу. Теперь у меня есть тридцать звонкой монетой, но этого недостаточно. Магон может ссудить ещё, но цены на рабов высоки, а за Келлу отдали больше ста на аукционе. Я иду в ложу к Аспазии. Я нравлюсь ей, ей приятно проводить со мной время. Мы мило болтаем и ласкаем друг друга - и Келла вынуждена на это смотреть. Я завожу разговор про Келлу - просто как про соплеменницу, которую тяготит её работа. Аспазия отправляет меня к брату - он её хозяин, но они ко мне благосклонны. Прекрасная комедия настраивает их на нужный лад, и Келлу уступают мне за 60 сестерциев. Я отдаю те 30, что носил с собой, как безумный мчусь к Магону, беру у него остальные и отношу их на трибуну. Теперь Келла не принадлежит никому, кроме меня. Потом я накоплю и на пошлину для освобождения - но не сейчас, сейчас уже начинается вечернее шоу. Спектакль про Танамар. Аякс покинул город с фракийцами, и Беллага играет крупный нумидиец из этрусского лудуса, выступающий как Энкиду. Мы с Агеласом играем его приспешников. Перед финальным боем я в спешке натягиваю на Энкиду кирасу - в сражении с непобедимым Титом это даст ему хоть мизерный шанс. Идёт бой - и добрая сказка, придуманная женщинами города, превращается в честную быль на наших глазах. Тит повержен, и Беллаг торжествует. Электра выпивает яд и спускается с трибуны на песок.
Финальный бой. Наскоро перевязанный Тит сражается с Секстом, вернувшимся, чтобы биться. Трибуны неистовы, весь город замер. Секст бьётся великолепно - но Тит по прежнему лучший боец этого города, и Секст падает от ран. Не дождавшись слова трибун, Тит вонзает клинок, со словами о выполненном обещании. Умирающий Секст рассказывает городу о том, как продал себя в рабство, чтобы огородить жену от гнева диктатора Суллы, и сейчас оберегает её навсегда, прощаясь с жизнью. Многие плачут. Тит, непобеждённый чемпион, не покидает арену. Ему выносят деревянный меч - символ свободы. Трибуны, до того кричавшие его имя, скандируют "Марс" - сейчас перед ними божество боя во плоти.
Я собираю свой народ. У меня осталось последнее важное дело на этот день. Перед лицом богов и людей я беру в жёны Келлу. Обряд ведёт Магон. Теперь она вошла в мой род, и наши родовые духи, те, кто был с Танамар до конца, держат и её под своей сенью. Она станет нашей новой жрицей.
(Простите, что упомянул не всех - простыня и так оказалась бескайней. Это не значит, что я вас не запомнил. Были и блистательный Раскупорис, и великолепная Телета, с которой довелось танцевать на представлении, и Софокл, брат Доминианоса, и многие, многие другие. Спасибо, что подарили этот живой и наполненный мир, в котором сложились такие удивительные истории)