Мой товарищ Володя Нестьев (очередной раз будет мне выговаривать, мол, какого хрена ты на меня постоянно ссылаешься) - но должен же я на кого-то переложить ответственность за достоверность информации. Мол, если что-то не так - так я абсолютно не при делах. Мне сказали - я пересказал.
Володя в советские времена работал в академическом Институте нау́чной информа́ции по обще́ственным нау́кам (ИНИО́Н РАН) и имел доступ к западной прессе. Вот он, как посвящённый человек, рассказал мне подробно о советских порядках в этой сфере.
Дело в том, что вся западная пресса была для советских людей запретной. Невозможно было её выписать, запрещён был её ввоз. Завернувший селёдку в номер «Нью-Йорк таймс» и пересекающий с этой селёдкой границу советский гражданин рисковал попасть под статью о контрабанде запрещённой литературы. А в тех считанных местах, куда эта пресса приходила, она хранилась только в специальных отделах (спецхранах) - попасть в которые можно было только по специальному допуску. В общем, западные газеты и журналы приравнивались к материалам, представляющим государственную тайну.
Правда, в Москве или Питере можно было купить английские или французские газеты. Но только издания тамошних компартий. Руководство которых хорошо знало, кто их содержит, и поэтому в их изданиях никакой лишней (для советского человека) инфы никогда не бывало.
В 80-е годы во всех советских НИИ и КБ были уже импортные копировальные аппараты. Но располагались они всегда в отдельных комнатах с металлическими (или оббитыми металлом) дверями, с монументальными решётками на окнах и минимум двумя замками. Думаете, начальство боялось, что их украдут? Нет, этого требовали спущенные из КГБ инструкции - чтобы кто-нибудь не использовал копиры для размножения материалов антисоветского содержания.
Делались копии только с разрешения Первого (кегебешного, режимно-секретного) отдела - такой был почти в каждой большой организации. О каждой снятой копии производилась запись в специальном журнале - кто копировал, для кого копировал, что копировал, когда копировал… В общем, чтобы отксерить одну бумажку, нужно было иногда обойти десять человек и подписать у них десять бумажек. Но местами, временами народ всё равно исхитрялся скопировать и "Архипелаг ГУЛАГ" Солженицына и набоковскую, запрещённую, как порнография, "Лолиту"...
Людям моего поколения я ничего нового не рассказываю. Но для молодёжи всё это, естественно, выглядит запредельным идиотизмом.
Мне интересно, а если бы Интернет и спутниковое телевидение появились лет на 20 лет раньше - вот, что бы с ними делал «наш дорогой Леонид Ильич»?