Цепляющий манифест?
Говорят, что второй книгой по тиражам после Библии является «Манифест Коммунистической партии». Не проверял, но вряд ли. Хотя, может, и был раньше.
На днях я его открыл, и мне он показался совсем не тем, чем обычно - программой, декларацией, воззванием. Я считаю, что манифест гениален не как программный, но как пропагандистский документ. Недаром очень многие фразы из него легко узнаваемы и стали чуть ли не крылатыми: «Призрак бродит по Европе», «пролетариям нечего… терять, кроме своих цепей», «пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Почти вся небольшая брошюрка состоит из отточенных предложений, острых как стрелы. И кто может отрицать, что они долго попадали в цель?
Впервые Коммунистический Манифест (это его настоящее название, никакой партии тогда не было, но в русском переводе очень уж хотелось) был издан 21 февраля 1848 года. Европа находилась в начале революционной турбулентности, и два этих года - 1848-49 - много сделают для формирования современного общества и государства. Возникнут политические партии, монархические режимы - даже те, что устоят - станут для большинства «реликтом средневековья».
Конечно, тем, кто разделял взгляды отцов-основателей, Маркса и Энгельса, именно в этот момент было важно заявить о себе. Впрочем, о ком это я? «Отцам» было 30 и 28 лет. Покинув германскую территорию, они вращались в рядах тайной полусектантской группы «Союз справедливых», состоявшей в основном всё из тех же немецких эмигрантов.
Выдавив из себя тех, кто был не согласен с боевым задором и стремлениями к «свержению», «господству», «уничтожению» (слова из нового устава), организация стала «Союзом коммунистов» и поручила Марксу и Энгельсу написать программу. И они написали сильнодействовавшую пиар-листовку. «Коммунизм признаётся уже силой всеми европейскими силами».
Как после этого не попытаться узнать, что это вообще такое? «На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех».
Очень красиво, но ни сущность этой ассоциации, ни принципы её организации и функционирования в Манифесте не определяются. Зато досконально расписаны мероприятия по «превращению пролетариата в господствующий класс, завоеванию демократии».
Это синонимы в условиях, когда ни в одной стране пролетариат не был большинством общества? Да и обращен «Манифест» был к тем, кто просто читать умел - к образованной верхушке пролетариев, в лучшем случае. Выстрелив «Манифестом», «Союз коммунистов» просуществовал пять лет, и это уже была победа.
Да, надо признать, что в «Манифесте» много верных положений и по сути. Иначе, собственно, он и не имел бы такого длительного политического эффекта. Документ явно не был памфлетом-однодневкой. Но мне кажется, что его пропагандистский заряд равен, а то и превосходит тезисы его «научного коммунизма». Недаром, снабжая новое издание очередным предисловием, в тексте своей молодости Маркс и Энгельс ничего не меняли. В предисловии к немецкому изданию 1872 года Энгельс отмечал: «Однако „Манифест“ является историческим документом, изменять который мы уже не считаем себя вправе».
Как вы думаете, почему этот документ так «цеплял» людей разных стран на протяжении столетия?
На днях я его открыл, и мне он показался совсем не тем, чем обычно - программой, декларацией, воззванием. Я считаю, что манифест гениален не как программный, но как пропагандистский документ. Недаром очень многие фразы из него легко узнаваемы и стали чуть ли не крылатыми: «Призрак бродит по Европе», «пролетариям нечего… терять, кроме своих цепей», «пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Почти вся небольшая брошюрка состоит из отточенных предложений, острых как стрелы. И кто может отрицать, что они долго попадали в цель?
Впервые Коммунистический Манифест (это его настоящее название, никакой партии тогда не было, но в русском переводе очень уж хотелось) был издан 21 февраля 1848 года. Европа находилась в начале революционной турбулентности, и два этих года - 1848-49 - много сделают для формирования современного общества и государства. Возникнут политические партии, монархические режимы - даже те, что устоят - станут для большинства «реликтом средневековья».
Конечно, тем, кто разделял взгляды отцов-основателей, Маркса и Энгельса, именно в этот момент было важно заявить о себе. Впрочем, о ком это я? «Отцам» было 30 и 28 лет. Покинув германскую территорию, они вращались в рядах тайной полусектантской группы «Союз справедливых», состоявшей в основном всё из тех же немецких эмигрантов.
Выдавив из себя тех, кто был не согласен с боевым задором и стремлениями к «свержению», «господству», «уничтожению» (слова из нового устава), организация стала «Союзом коммунистов» и поручила Марксу и Энгельсу написать программу. И они написали сильнодействовавшую пиар-листовку. «Коммунизм признаётся уже силой всеми европейскими силами».
Как после этого не попытаться узнать, что это вообще такое? «На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех».
Очень красиво, но ни сущность этой ассоциации, ни принципы её организации и функционирования в Манифесте не определяются. Зато досконально расписаны мероприятия по «превращению пролетариата в господствующий класс, завоеванию демократии».
Это синонимы в условиях, когда ни в одной стране пролетариат не был большинством общества? Да и обращен «Манифест» был к тем, кто просто читать умел - к образованной верхушке пролетариев, в лучшем случае. Выстрелив «Манифестом», «Союз коммунистов» просуществовал пять лет, и это уже была победа.
Да, надо признать, что в «Манифесте» много верных положений и по сути. Иначе, собственно, он и не имел бы такого длительного политического эффекта. Документ явно не был памфлетом-однодневкой. Но мне кажется, что его пропагандистский заряд равен, а то и превосходит тезисы его «научного коммунизма». Недаром, снабжая новое издание очередным предисловием, в тексте своей молодости Маркс и Энгельс ничего не меняли. В предисловии к немецкому изданию 1872 года Энгельс отмечал: «Однако „Манифест“ является историческим документом, изменять который мы уже не считаем себя вправе».
Как вы думаете, почему этот документ так «цеплял» людей разных стран на протяжении столетия?