«...В военное время надо одного бояться, одного страшиться - это женщин»
Уважаемый коллега Альберт Адылов (a.k.a. starec_grigoriy) поделился прекрасным:
[Опубликовано в: Снесарев А.Е. Дневник 1916-1917. М., 2014. С. 266-268]
Это не фейк: в РГВИА хранится оригинал данного приказа.
И в принципе - если риторика этого документа удивляет, то обусловившая его ситуация была отнюдь не нова. Процитирую себя самого по теме:
«Еще одной острой проблемой было распространение венерических заболеваний в войсковой среде в том числе и из-за беспорядочных связей нижних чинов с беженками.
Зачастую последних на это толкала нехватка средств к существованию и продовольствия.
Как писал земский врач-ветеран Дмитрий Жбанков: «Голодные беженки вынуждены заниматься развратом за кусок хлеба».
И этим пользовались не только солдаты русской армии, приобретавшие на передовой свой сексуальный опыт.
В тылу владельцы публичных домов зачастую превращали беззащитных беженок в проституток.
Как следствие, в одной лишь Киевской губернии за 1915 г. количество случаев заражения венерическими инфекциями, которые лечили в госпиталях, выросло более чем в десять раз.
Проблема требовала скорейшего разрешения, однако армейское командование, напротив, использовало ее в качестве одного из оправданий депортаций евреев.
Начиная с августа 1914 г. в распространении сифилиса обвинялись как врачи-евреи, так и беженки.
В представлении начальника штаба Верховного главнокомандования генерала Н.Н. Янушкевича Германия посредством них вела ни много ни мало биологическую войну, нанося урон русскому офицерскому корпусу.
Аналогичная проблема стояла перед главнокомандующим армией и флотом королевства Нидерланды К. Снейдерсом после размещения на его территории сотен тысяч бельгийских беженцев.
Офицерам голландской армии было приказано пресекать контакты подчиненных с проститутками из числа беженок, а министр внутренних дел даже пошел на их изоляцию
в специально отведенных бараках беженского лагеря в г. Нунспит.».
[Цит. по: Бахурин Ю. А. «Великий Исход»: тяготы вынужденных переселений из западных окраин России в 1914-1916 гг. // Журнал российских и восточноевропейских исторических исследований. 2014. № 1 (5). С. 10]
В источниках личного происхождения - главным образом, переписке - проблема половой жизни на фронте и распространения венерических заболеваниий вообще проходит красной нитью. Подборке таких свидетельств, пожалуй, посвящу следующий пост - в продолжение этого.
А пока - подытожим:
«Так и знай, Федя, что эту войну офицеры и сестры милосердия проебут, потому что блядство между ними в действующей армии хуже чем в бардаке».
(Письмо из 40-го корпусного продовольственного транспорта Бредихину Федору Кузьмичу, 6-й взвод, 6-я рота, 45-й пехотный запасной батальон, Николаев, Херсонская губ., не позднее 20.12.1915.
Опубликовано в: Письма с войны 1914-1917 / А. Б. Асташов, П. Симмонс. М., 2015. С. 577)
[Опубликовано в: Снесарев А.Е. Дневник 1916-1917. М., 2014. С. 266-268]
Это не фейк: в РГВИА хранится оригинал данного приказа.
И в принципе - если риторика этого документа удивляет, то обусловившая его ситуация была отнюдь не нова. Процитирую себя самого по теме:
«Еще одной острой проблемой было распространение венерических заболеваний в войсковой среде в том числе и из-за беспорядочных связей нижних чинов с беженками.
Зачастую последних на это толкала нехватка средств к существованию и продовольствия.
Как писал земский врач-ветеран Дмитрий Жбанков: «Голодные беженки вынуждены заниматься развратом за кусок хлеба».
И этим пользовались не только солдаты русской армии, приобретавшие на передовой свой сексуальный опыт.
В тылу владельцы публичных домов зачастую превращали беззащитных беженок в проституток.
Как следствие, в одной лишь Киевской губернии за 1915 г. количество случаев заражения венерическими инфекциями, которые лечили в госпиталях, выросло более чем в десять раз.
Проблема требовала скорейшего разрешения, однако армейское командование, напротив, использовало ее в качестве одного из оправданий депортаций евреев.
Начиная с августа 1914 г. в распространении сифилиса обвинялись как врачи-евреи, так и беженки.
В представлении начальника штаба Верховного главнокомандования генерала Н.Н. Янушкевича Германия посредством них вела ни много ни мало биологическую войну, нанося урон русскому офицерскому корпусу.
Аналогичная проблема стояла перед главнокомандующим армией и флотом королевства Нидерланды К. Снейдерсом после размещения на его территории сотен тысяч бельгийских беженцев.
Офицерам голландской армии было приказано пресекать контакты подчиненных с проститутками из числа беженок, а министр внутренних дел даже пошел на их изоляцию
в специально отведенных бараках беженского лагеря в г. Нунспит.».
[Цит. по: Бахурин Ю. А. «Великий Исход»: тяготы вынужденных переселений из западных окраин России в 1914-1916 гг. // Журнал российских и восточноевропейских исторических исследований. 2014. № 1 (5). С. 10]
В источниках личного происхождения - главным образом, переписке - проблема половой жизни на фронте и распространения венерических заболеваниий вообще проходит красной нитью. Подборке таких свидетельств, пожалуй, посвящу следующий пост - в продолжение этого.
А пока - подытожим:
«Так и знай, Федя, что эту войну офицеры и сестры милосердия проебут, потому что блядство между ними в действующей армии хуже чем в бардаке».
(Письмо из 40-го корпусного продовольственного транспорта Бредихину Федору Кузьмичу, 6-й взвод, 6-я рота, 45-й пехотный запасной батальон, Николаев, Херсонская губ., не позднее 20.12.1915.
Опубликовано в: Письма с войны 1914-1917 / А. Б. Асташов, П. Симмонс. М., 2015. С. 577)