ЩИПАЧИ НА НЕВСКОМ
ПООБЩАВШИСЬ в Кунсткамере и дворике филфака с университетскими и институтскими друзьями, сел в троллейбус и поехал на Невский.
Как известно, в России всё натуральное. Если овощи-фрукты, то с дачи, если драка, то всамделишная, до крови, если водка, то зерновая, если жара, то жара, так жара - изволь, жарься-парься, и никаких тебе кондицине... ционеров! В троллейбусе было жарче, чем на улице. Пот катил градом.
На Невском было пусто. Было, считай, шаром покати, не так как бывалыча в час пик. Дошёл до входа в метро, и тут со мной приключилась история, которую впору включить в учебники по щипаческому делу.
В метро входить в стекляные двери. Дверей несколько. Народу, как я сказал, никого. Перед дверьми был я один. Только собрался толкнуть одну из них, чтобы войти внутрь, как передо мной образовался мужик. Я подумал, чё лезешь в мою дверь, ведь сбоку свободная, но пропустил, не драться же мне с моей раненой рукой. Мужик прошёл, но так неловко, что, пройдя, замешкался, и я, сколь бы ни толкал дверь, не мог одолеть супостата. Тут сзади образовалась небольшая толпа. Только у моей двери. Толпа стала напирать. Глядь - молодые парни. Тот, что был сзади справа, подталкивал и деловито приговаривал: "Мужчина, что стоите, проходите". Я оказался в капкане. Меня вдруг охватила паника. Почему парни лезут в мою дверь? Ведь три или четыре соседние - свободны! Я ухватил свободной рукой рюкзак с камерой, закрыл им доступ в правый карман, где лежали паспорт и деньги, и попятился назад. Атаковавшие не пускали. Случилась сумятица. Я таки вырвался из окружения, и парни исчезли, ровно их и не было. Я пришёл в себя. Сзади стояла пара ничего не понимающих иностранцев, говорила: "Что случилось? А ю окэй?". Окэй, окэй, не видите, что ли, Раша.
Вошёл в вестибюль, купил жетон. Сгребая сдачу, сказал кассирше: "Представляете, трое атаковали в дверях". Она, грустно улыбаясь: "Вы уж поосторожнее".
В метро ехал, прижав рюкзак к себе. И от метро до дома топал, прижав. Руку разжал, только подойдя к дому.
Как известно, в России всё натуральное. Если овощи-фрукты, то с дачи, если драка, то всамделишная, до крови, если водка, то зерновая, если жара, то жара, так жара - изволь, жарься-парься, и никаких тебе кондицине... ционеров! В троллейбусе было жарче, чем на улице. Пот катил градом.
На Невском было пусто. Было, считай, шаром покати, не так как бывалыча в час пик. Дошёл до входа в метро, и тут со мной приключилась история, которую впору включить в учебники по щипаческому делу.
В метро входить в стекляные двери. Дверей несколько. Народу, как я сказал, никого. Перед дверьми был я один. Только собрался толкнуть одну из них, чтобы войти внутрь, как передо мной образовался мужик. Я подумал, чё лезешь в мою дверь, ведь сбоку свободная, но пропустил, не драться же мне с моей раненой рукой. Мужик прошёл, но так неловко, что, пройдя, замешкался, и я, сколь бы ни толкал дверь, не мог одолеть супостата. Тут сзади образовалась небольшая толпа. Только у моей двери. Толпа стала напирать. Глядь - молодые парни. Тот, что был сзади справа, подталкивал и деловито приговаривал: "Мужчина, что стоите, проходите". Я оказался в капкане. Меня вдруг охватила паника. Почему парни лезут в мою дверь? Ведь три или четыре соседние - свободны! Я ухватил свободной рукой рюкзак с камерой, закрыл им доступ в правый карман, где лежали паспорт и деньги, и попятился назад. Атаковавшие не пускали. Случилась сумятица. Я таки вырвался из окружения, и парни исчезли, ровно их и не было. Я пришёл в себя. Сзади стояла пара ничего не понимающих иностранцев, говорила: "Что случилось? А ю окэй?". Окэй, окэй, не видите, что ли, Раша.
Вошёл в вестибюль, купил жетон. Сгребая сдачу, сказал кассирше: "Представляете, трое атаковали в дверях". Она, грустно улыбаясь: "Вы уж поосторожнее".
В метро ехал, прижав рюкзак к себе. И от метро до дома топал, прижав. Руку разжал, только подойдя к дому.