Концепты
Белый Царь
В последних двух постах я обнаружил, что разговор о некоторых вещах невозможен без разговора о некоторых более фундаментальных реалиях, относительно которых современная Цивилизация, в особенности, в большевистском ее исполнении, дезинформирует человека.
Ложь эта "во благо". Именно поэтому я и не решался до сих пор всерьез разбирать данный вопрос, затрагивая его, время от времени, косвенно, бродя вокруг, да около.
Ложь эта основана на идее равенства людей. Все равны от рождения и более-менее равны в окончательном своем виде. Правда, тогда не вполне понятно, как может один равный человек сажать другого равного в тюрьму (почему не тот этого), как можно расстреливать кого-то из "равных" (почему просто не объяснить ему его неправоту и попросить больше не делать ай-ай-ай), почему у разных людей разные полномочия и материальный достаток. В Системе, основанной на идеологии равенства, такие явления разумно не объяснимы и создают тенденции к коррупции, карьеризму и нигилизму.
С другой стороны, официально заявить, что люди не равны - значит открыть бутыль с джинном, породив множество как теоретических, так и практических проблем. Во-первых, ответ на вопросы, типа "почему" неравны, откуда это неравенство взялось, рушит хрупкое табу на окончательный спор между "материалистами" и "идеалистами". А ведь благодаря этому табу мир уже несколько веков удерживается в состоянии перемирия между "левыми" и "правыми".
Если кто не читал, или не помнит, я отождествляю "левых" с "материалистами" и т. о. "эгалитаристами", а "правых " с "идеалистами" и т. о. с "элитаристами". Упрощая, правые - идеологические преемники Платона, а левые - Демокрита. Другие философские школы не оставили равных по мощности дискурсов, а потому должны рассматриваться в качестве функциональных придатков данных двух философских школ. Вне зависимости от самобытности своих метафизик.
Во-вторых, официальное признание принципа неравенства людей неминуемо породит всевозможные спекуляции на тему "кто лучше". Расизм, национализм, гомофобия, религиозный фанатизм - все эти мины сработают и разорвут общество в клочья. Кто будет делить нас на "агнцев" и "козлищ", на "зерна" и "плевелы", на "чистых" и "нечистых"? Лично я на меньшее, чем Христос на Страшном Суде не согласен. В авторитетности данной инстанции для себя не уверен, но остальные уж точно для меня пустое место.
Поэтому общество отодвигает вопрос о неравенстве, перебрасывая его, как уголек, от одной инстанции к другой, с целью замять и отложить в долгий ящик решение этого вопроса. Он решается в чисто практическом ключе, на необсуждаемо спускаемых неизвестно откуда основаниях, якобы стихийно, и в режиме минимального цветоразличения "мастей". Радикальные виды реализации неравенства, такие, как лишение свободы или смертная казнь, вводятся в порядке "исключения" (впрочем, все более и более частого) и публичное обсуждение их всерьез так же табуируется.
В-третьих, если человеку говорить, что он равен лучшим из лучших, то есть вероятность, что он хоть в какой-то степени станет равняться на лучшие образцы. Художник станет равняться на Микельанджело и Леонардо да Винчи, а не на маляра дядю Васю, который гораздо ближе ему по таланту и IQ. Брокер станет равняться на Джи Пи Моргана и Джона Ло, а не на лоха с улицы. Мент станет равняться на хитроумного Шерлока Холмса и безупречно честного Лестрейда, а не на более близкого ему по развитию миндалин Дениса Евсюкова. Даже бандит, быть может, предпочтет быть благородным Робин Гудом, а не мерзким Андреем Чикатило. Социальные маски имеют свойство врастать в плоть.
В-четвертых, даже выстроив иерархию неравных, общество столкнулось бы с трудноразрешимыми, а в масштабе миллионов и миллиардов людей неразрешимыми проблемами правового порядка. Будучи уравнены перед законом, люди сами себя определяют по масти, кому во дворцы, а кому в тюрьмы и на плахи. Написание и исполнение законов для многих категорий пользователей стало бы для юристов неподъемной задачей. Ведь возник бы длинный ряд возможных комбинаций: брахман убил кшатрия, кшатрий убил вайшью, брахман убил кшатрия и вайшью, брахман вместе с вайшьей убил кшатрия; вайшья кинул на бабки брахмана, кшатрий кинул брахмана, брахман вместе с шудрой кинули кшатрия и вайшью; брахман кинул кшатрия, а тот его за это убил, вайшья кинул шудру, а тот его за это убил, кшатрий вместе с шудрой кинули вайшью, а тот убил сына кшатрия и те де.
Можно долго продолжать перечень проблем, возникающих при официальном признании неравенства. Они неизбежны хотя бы потому, что общество уже выстроилось в условиях постулирования равенства. да и понятно, что упрощенные схемы создавать и поддерживать проще, чем сложные. На сложные у общества попросту не хватает потенциала разумности. Они не работают.
Так, племя людоедов верит в обретение знаний мудреца, мозг которого поедается, смелости храбреца, сердце которого поедается, резвости бегуна, ноги которого поедаются и те де. Ну и что, если это не так? Главное, что "на определенном уровне исторического развития" люди попросту не способны мыслить более здраво.
Если врач неспособен вылечить шизофреника, то он неспособен. А если "шизофрениками" является 99% людей? Тогда обществу остается только приноровиться к массовой "шизофрении". Психиатрия изучает отклоняющиеся от массового стандарта типы психической деятельности. Но никто не ставит вопрос о патологичности самого массового стандарта.
Это я к чему? Это я о революции 1917го года в России. Хотя, на самом деле, совсем не о ней.
Говорить о том, что я пытаюсь сейчас сказать, невероятно сложно. Это не по плечу не то, что одиночке, но и коллективу, даже коллективу беспримерных гениев. Даже если собрать несколько сотен Ницше, Хайдеггеров, Шмиттов и Юнгов, мы продвинемся не сильно. Только новая цивилизация, в процессе многовекового развития, способна четко сформулировать проблему и предложить какие-то варианты ее решения.
Собственно, без решения проблемы, ее формулировка, в некотором смысле, не полна. Ведь подлинное понимание любого вопроса - это способность применить полученные знания на практике. Вообще, вещь раскрывает себя в своей эволюции. Проблема полностью раскрывается в процессе ее решения.
Я не беру на себя смелость сколь-л. полного осмысления проблемы, или хотя бы описания ее в общих чертах. Я ограничусь лишь развернутым указанием на наличие Нечто.
А сделаю это на примере событий, последовавших после 1917го года в России.
Поскольку я все равно вынужден упрощать проблему до полного исчезновения самой проблемы, упрощу настолько, чтобы было понятно каждому. Да и мне будет проще писать. Опишу события после 1917го, как происходящие внутри некой компьютерной игры жанра стратегии, типа шахмат.
До 1917го года "Россией", грубо говоря, был единственный юнит - Русский Царь. По силе он равнялся, ну скажем, миллиарду единиц игрового "здоровья". Или "опыта"? Пусть будет "здоровья". Конечно, были и другие юниты, но все они в сумме были меньше одного лишь Царя. Так было устроено общество, дальше я поясню почему (кое-какой свет на вопрос проливает Юлиус Эвола в "Языческом империализме").
Юниты наследников престола первых десяти очередей равнялись 10-100 млн единиц "здоровья", достигавшихся ими примерно к 30 годам. Юниты сотни высших аристократов равнялись 1-10 млн единиц. Если кому-то сейчас вздумалось просуммировать, не забудбьте о распределении Зипфа (Ципфа). А главное, о том, что предложенная модель не описывает реальность, а упрощенно описывает некий подход к анализу оной, некую парадигму.
Юниты средней и низшей аристократии, чиновничества, предпринимателей равнялись от одной до миллиона единиц. Остальные были не в счет.
Самое время задать один вопрос. Правильно: что именно мы оцениваем? А какое качество является главным конкурентным преимуществом человека в природе? Благодаря какому качеству мы выживаем, покоряем природу или убиваем себе подобных? Верно, благодаря Разуму.
Разум человека... Нет, лучше спустимся до обсуждения головного мозга. Отличие человеческого мозга от мозга животных не в том, что человек умнее. Как правило, человек глупее не только млекопитающих, но и птиц, и рептилий, и даже насекомых.
Отличие человеческого мозга в том, что он дает шанс колоссального рывка в области когнитивных способностей. Но процитирую признанного специалиста в области исследований головного мозга, А. Р. Лурию:
Существенная особенность выработки новых связей у человека заключается в том, что человек, у которого вырабатывается условная реакция на сигнал (например, на стук, сопровождаемый речевым подкреплением), - и очень быстро формирует обобщенное речевое правило («на каждый стук нужно поднимать руку»). Как только это правило сформулировано - все законы, по которым вырабатывались условно - рефлекторные связи у человека, оказываются несостоятельными, и человек, вырабатывающий условную реакцию, опосредствованную правилам, подчиняется ее механизмам, совершенно другим, чем те, которые существовали у животных. Проследим эти различия конкретнее.
Как мы уже говорили, для каждого условного рефлекса у животного необходимо безусловное подкрепление. Если безусловное подкрепление устраняется, рефлекса не возникает.
У человека дело обстоит иначе. Достаточно человеку усвоить обобщенное правило («на каждый стук надо поднять руку»), как никакого безусловного или речевого подкрепления ему больше не нужно.
Как мы уже указывали, у животного условная связь вырабатывается постепенно. У человека, который образовал такое правило, условная связь вырабатывается сразу.
У животного устранение подкрепления приводит к угасанию двигательной условной реакции. У человека, который сформулировал общее правило и подчиняет ему свои дальнейшие реакции, никакого угасания ответов, несмотря на устранение подкрепления, не возникает; если правило усвоено, оно не только может бесконечно продолжаться, но оно может сразу же восстанавливаться через значительные сроки, если для этого возникнут соответствующие условия.
Итак, у животного рефлекс является удержанием личного опыта, так сказать, его превращенной формой. В отличие от, у человека рефлекс может "подкрепляться" словесными раздражителями, усваивается моментально и в подкреплении (т. е. в подтверждении практикой) не нуждается. Как бы часто действительность не опровергала некое убеждение, оно от этого нисколько не страдает. Это и хорошо, с одной стороны, иначе любой цирковой фокусник мог бы переворачивать наши представления об устройстве мироздания.
С другой стороны, инсталлированный софт может как повышать адекватность человека, вкл. способность к усвоению знаний из практического опыта, так и понижать их. Т. обр., качественный софт (превращенная форма коллективного опыта) может сообщить человеку мудрость тысяч поколений предков, что в геометрической прогрессии составит мощность миллиардов мозгов. Качественный софт может сообщить человеку и больше, например, если некий трансцендентный источник знаний обогатил людей некой Традицией.
В то же время, у человека может формироваться иллюзорная картинка реальности и искаженные правила исследования этой реальности в личном опыте.
Я бы сказал, что когнитивные способности 999 человек из тысячи уступают таковым у многих высших млекопитающих. Таких, как собака, лошадь или дельфин. К сожалению, при изучении когнитивных способностей животных (под "когнитивными способностями" здесь я понимаю способность самопроизвольно перестраивать модели получения информации и поведения особи) постановка эксперимента антропоцентрична. Животным предъявляются те задачи, которые привык решать человек. К тому же, сравниваются они с результатами особых выборок испытуемых, состоящих, как правило, из студентов элитных вузов, в которых такие исследования, чаще всего, и проводятся.
Но даже и в таких исследованиях крысы, зачастую, показывают лучшие результаты, чем люди. Например в том, что касается ориентации в лабиринте.
Как же выживают 99 из ста, что глупее крысы или вороны? Они выживают, благодаря интеграции в Систему. В принципе, стОит рассматривать раздельно "автономный потенциал" и "системный потенциал" индивида, но такой подход перегрузил бы и без того непростой для понимания пост.
Для того, чтобы "софт" оказался качественным, мозг должен быть подходящим. Для этого предки объекта обучения должны продемонстрировать определенные качества. Отсутствие таких предков не означает отсутствие требуемых качеств, но и не дает гарантии их наличия (т. обр., инвестированная общественная "энергия" может оказаться потраченной вхолостую).
Для того, чтобы "софт" оказался качественным, должна быть выстроена социальная система иерархической обработки информации, так, чтобы на каждом новом уровне выращивались такие чемпионы, которые выделят из своей среды новых чемпионов, которые займутся выращиванием чемпионов следующего уровня. Выстроить такую систему крайне сложно, возможны различные сбои, при которых энергетика системы будет в исторически короткие сроки истощена.
Такой системой и была Российская Империя. А чемпионом чемпионов ("царем царей") был в ней Государь Император, Белый Царь. С детства наследников готовили академики, опытные дипломаты, чиновники и царедворцы, поднаторевшие в науках, философии, интригах и коррупции. Вырастал интеллектуальный гигант, не только разбиравшийся, как устроены и работают все эти сферы, как и подчинять, использовать, подавлять или устранять, но и способный интегрировать в своем мозге все эти системы в систему нового уровня.
Конечно, компетенция чемпиона чемпионов была ориентирована, прежде всего, на управление уже существующими системами, на их интеграцию, реформирование и развитие. Но и в отдельных видах деятельности чемпион чемпионов, если бы кому-то в голову пришло столь непродуктивное расходование его ресурсов, несомненно, продемонстрировал бы лучшие образцы. Кстати, многие члены царской фамилии были неплохими учеными, полководцами и дипломатами. Хотя, подчеркну, это периферия их компетенций, нечто факультативное.
Окончательная доводка мозга правителя происходила в процессе непосредственной практической деятельности уже на Троне.
Тут надо отметить, что ключевые компетенции передаются монарху его предком, благодаря потенциалу предка, физиологической резонансности двух организмов и особого, интимного характера отношений, характерного для отношений между любым родителем и ребенком. Кроме того, имеет значение общий когнитивный уровень среды, в которой растет ребенок. В среде высокого уровня некоторые вещи в принципе не подвергаются сомнению. Там не надо, в спорах с окружением, отстаивать право считать, что черное это черное, а белое это белое. Силы человечка не расходуются вхолостую. Имеют значение и амбиции.
Если человечек с детства убежден, что нормальный срок человеческой жизни - 40 лет, или 70 лет, то он так и будет рассчитывать свои силы на этот срок. И не станет беречь здоровье там, где это касается неопределенных перспектив дожить до более старшего возраста. Точно так же ребенок не будет стремиться усваивать информацию высокого уровня, даже если ему предоставится такая возможность, если он убежден, что его доля - пахать землю, или стоять у станка. А не править, к примеру, огромной Империей. Ибо процессы мышления и обучения организуются вокруг поставленной субъектом перед собою Цели.
Наследники престола, напротив, росли в убеждении, что им дано именно вершить человеческие судьбы.
Случались в Российской империи небольшие сбои при выращивании чемпионов. Например, когда Николай I отстранил от наследования Константина (вероятно, перед этим отстранив или убив Александра I), престол перешел к наследнику второго уровня. Заметим, кстати, что Константин "стажировался" в наиболее передовой части Империи - в автономном тогда еще Царстве Польском (т. е.. уже был - маленьким - Царем). Так у власти оказался "солдафон Николай", скажем, с 50ю миллионами единиц "здоровья", вместо положенной наследнику сотни. Конечно, постепенно он набрал недостающие единицы "здоровья", но на это потребовалось время. И, скажем, он вырос не до положенного Царю миллиарда, а лишь до 800 или 900 единиц "здоровья".
Следует однако понимать одну вещь. Есть определенный смысл в том, чтобы сказать студенту, что Царь Николай был "солдафоном". Да, он им был. В сравнении с Александром I. Или с Александром II. Но не в сравнении с самим студентом или даже его преподавателем. Когнитивный потенциал студента - ноль целых, ноль, ноль и сколько-то там сотых или тысячных. В лучшем случае, несколько целых единиц. А у Николая I, пусть и не миллиард, но 800 млн, как минимум.
В 1917-18 гг произошло сперва отстранение, а затем и физическое уничтожение Царского юнита, а с ним и юнитов Великих Князей и высшей аристократии. Потенциал России моментально сократился на два порядка. Белое движение - не более, чем воспоминание, что когда-то (только что, казалось бы) здесь существовала великая Империя.
Как же произошло отстранение титана?
Соломинка ломает хребет верблюду, если предварительно нагрузить верблюда под завязку. Перегрузкой верблюда были:
- чрезмерная внешняя задолженность России, позволившая модернизировать страну, развить в ней современные промышленность и науку, вести чрезвычайно обременительную войну;
- ведение войны нового типа, со всеобщей воинской повинностью мужского населения и массовым призывом;
- сам процесс индустриализации, т. е. ломки векового уклада жизни всего населения Империи.
О противоречивом характере индустриализации планирую написать отдельно. Черновики об этом висят в ЖЖурнале в режиме "Личное", но дописать их, с учетом необъятности темы, пока руки не доходят. Да и не мотивирован я на это. Если коротко: большой вопрос, является ли индустриализация благом.
Нам внушали с детства, что общество проходит через исторически-закономерные фазы развития, что-то типа перехода вещества из твердого состояния в жидкое, из жидкого в газообразного и из газообразного в плазму. Или типа превращения личинки в куколку, а куколки в имаго. И уж само собой. все эти превращения маркировались, как "благо". В действительности, может оказаться, что индустриализация давала исторически среднесрочные плюсы, ценой долгосрочного разрушения самой антропологической субстанции процесса и среды обитания человека.
Индустриализальная экономика и централизованное государство не дают преимуществ сами по себе. Они всего лишь (!) позволяют более свободно тратить "шагреневую кожу" человеческого потенциала. Это очень важно в условиях жестокой конкуренции государств, переходящей в военные действия. Но в долгосрочной перспективе - это смерть всех государств и всего человейника. Как только будет исчерпан антропологический потенциал, как только сожмется в атом последний кусочек шагреневой кожи...
А ведь более устойчивые формы выживания человейника целенаправленно разрушаются индустриальной Цивилизацией.
Разрушаются экология, традиции, старинные формы хозяйствования. Уничтожен парк лошадей. Вытесняются старые сельскохозяйственные культуры, в пользу более прихотливых и зависящих от промышленной обработки земли и удобрений генно-модифицированных. А что будет со всей этой махиной, когда кончатся, к примеру, нефть и газ? Когда не будет электричества, встанут машины? Когда рухнет государство, с его законами, с его полицией и судами?
При этом, сам переход к индустриальному укладу был чрезвычайно финансово, социально и антропологически затратным, делая общество на фазе этого перехода крайне уязвимым. Т. обр. преимущество в Большой Войне получали те государства, которые успели совершить индустриальный переход.
Но вернемся к теме этого поста.
В 1919м году у Власти остался узкий круг представителей старого чиновничества, в первую очередь, связанного с панславизмом (той самой соломинкой, с английской подачи переломившей хребет верблюду). Потенциал их "здоровья" составлял у кого-то тысячи, а у кого-то сотни тысяч единиц. Конечно, опыт набирался, но потребовались бы сотни лет, чтобы, в условиях жесточайшего кризиса Системы, вырос новый Царский юнит. А счет шел на часы. Проблема следовала за проблемой.
В этих условиях возросла роль Коминтерна, приглашенного панславистами в качестве партнерской организации для кризис-менеджмента в условиях катастрофы. А Коминтерн, как я уже не раз писал, был филиалом британской разведки, SIS.
Британцы, одной рукой как бы помогая сохранить порядок в России, другой добивали фундамент суверенитета России. Отчасти, они это делали из корыстных соображений. Но отчасти, это происходило само собой, как в силу обвального характера самих процессов, так и в силу системного конфликта методов "британских партнеров" и устоев самой России. Думаю, британцы даже не ожидали такого масштаба катастрофы, какой они спровоцировали в России.
Вот этот период и описывается в символизме фигуры Троцкого. Сын миллионера, крупного землевладельца, просто очень талантливый человек, он был наиболее значимым "юнитом" в большевистско-коминтерновском крыле новой власти. Коли уж расставлять оценки, это было несколько тысяч, может быть, даже десятков тысяч единиц (потенциал рос, питаясь опытом руководства и энергетикой разрушения России, так что оценить его, в его динамике, трудно).
Троцкий и Совдепия того периода - это еще немного Европа, еще немного Россия, еще немного социал-демократия в условиях системного кризиса.
Окончательный слом Системы происходил вместе с отстранением от власти панславистов, а с ними и Троцкого. Единственное, что могли предложить генералы - это ливанизацию страны, по образцу Китая 1920-1940х гг. В таких условиях они бы сохранили Власть и постепенно, из разбитых кусочков, склеили Империю, как склеили даосы (под прикрытием якобы Коммунистической партии Китая) Китай.
Но сил генералов не хватило даже на поддержание ливанизированного состояния. Коминтерн окончательно взял Власть в свои руки и начал зачищать Систему от панславистов. Это сопровождалось такими инфернальными процессами, как создание обновленческих псевдоправославных церквей.
Внешне же это могло выглядеть, как некое "укрепление" государства. Была восстановлена его территориальная целостность, произошло некое подобие централизации. Были восстановлены подобия и некоторых других второстепенных системных функций. Голем начал свою призрачную жизнь.
Страна находилась в состоянии полнейшего хаоса, некоторое представление о котором могут дать литературные источники той эпохи - "Россия во мгле" Герберта Уэллса, романы, повести и рассказы Ильфа и Петрова или Булгакова, стихи Есенина. Хотя вся местная литература подвергалась жесточайшей цензуре и дает сильно идеализированную картинку. Так, главный роман Булгакова, которому он посвятил последние годы жизни, "Мастер и Маргарита", в котором в иносказательной форме рассказывалось о Катастрофе, так и не был дописан. Издающиеся редакции написаны неизвестно кем, на основе черновиков мэтра. Сильно подозреваю, что в окончательый вариант таки должны были войти сцены полного разрушения Москвы, не то от бесчинств Коровьева с Бегемотом, не то от налета некой вражеской авиации - как в более ранних версиях романа.
Символической фигурой периода окончательного слома Империи стал Сталин.
Очень не хотелось бы писать о некой "противоречивости" образа Сталина, т. к. такая постановка вопроса противоречит самой сути исторического процесса, но в контексте данного описания "проблемного пространства" вынужден поставить вопрос именно так.
На 1917й год личный потенциал Сталина составлял, слава Богу, если единицу. Но оказавшись во главе разрушенной Империи, он начал стремительно расти, что отмечают все очевидцы эпохи. Агонизирующая Империя как бы пыталась воспроизвести Царский юнит, хотя бы и на столь неподходящем материале. К 1941му году потенциал Сталина возрос, быть может, до ста тысяч единиц. А к 1947му году равнялся уже нескольким миллионам.
Это было очень далеко от нормальных царских показателей, но в разрушенной Империи Сталин смотрелся настоящим сверхчеловеком, что было особенно удивительно и бросается в глаза в контексте сохранившихся уголовных замашек Вождя и его личной патологии (предположительно, паранойи).
Сталин попытался отреставрировать Империю, но его личного потенциала не хватило ни для полноценной постановки вопроса, ни для реализации хотя бы редуцированной задачи. Агонизирующий труп Империи затих в середине 1950х гг. Уже преемник Сталина явно не испытал на себе действие перерождающий силы Империи. Не наблюдается никаких симптомов трансформации Хрущева или Брежнева в Царский юнит.
Какое-то время второстепенные функции Империи работали, мало по малу, выходя из строя, поддерживаясь исключительно внешними корректирующими импульсами, стабилизировавшими големический СССР, ставший важным звеном Ялтинской Системы.
В 1991м уже неживая Система начала осыпаться, рваться на осклизлые части. Если, навскидку, оценить масштаб инвестиций англосаксов в "сталинскую индустриализацию" в 20 трлн современных долларов (точный масштаб их неизвестен; кроме того, в условиях текущего кризиса возникают трудности с определением курса, по которому следовало бы переводить те доллары в сегодняшние), то с учетом ранее (при Царе) сделанных и не вполне еще обесцененных инвестиций, потенциал страны на начало 1941го можно было бы оценить в 25 трлн долларов. Потенциал Совка на 1991й год равнялся приблизительно $10 трлн, а потенциал сегодняшней Эрефии равен где-то 3-4 триллионам баксов.
Почему подобная судьба не постигла во время ПМВ другие страны? Отчасти, постигла. Разрушилась Австро-Венгрия. Деградировала Германия. Италия так и не смогла стать полноценной великой державой. Франция остановилась в развитии и росте. Британия начала поэтапную сдачу своих позиций США.
Почему только Россию постигла подлинная Катастрофа? Просто потому, что Россия (при активной помощи ей в этом со стороны Англии, перекрывшей кредитные линии, как свои, так и французские и американские) не выдержала напряжения Войны первой. Это позволило другим странам ослабить напряжение Войны. Германия и Австро-Венгрия согласились на полную капитуляцию, с ужасом глядя на русскую Катастрофу. Англия просто не успела войти в тот же катастрофический режим.
Еще раз. Почему же именно Россия вошла в системный кризис, а затем и в катастрофу первой? - Индустриальная Цивилизация построена на логике "переноса симптома". Она не является подлинным Благом. Она перераспределяет блага из будущего в настоящее и прошлое и с периферии в центр мир-системы.
Индустриальная Цивилизация представляет из себя "пирамиду", в которой периферийные державы тупо проедают собственное будущее (отсюда контрмодернистские движения, типа исламизма, пытающие предотвратить уничтожение периферии), а центральные частью проедают будущее, а частью питаются энергетикой периферии, сбрасывая на нее собственную энтропию. В 1916м году англичане частично отрезали Россию от питающей силы "сети", временно отключили от источника негэнтропии. А поскольку звеном, подключавшим Россию к "сети" был Царь, в некотором смысле, тождественный России, его уничтожение стало и долгосрочным отключением России от "сети". Россия попросту перестала входить в Клуб центральных держав мир-системы.
Как вышло, что "Россией" был Царь? Почему в России не сложилось широкой прослойки аристократии, как в Великобритании, или в тех же США? Тут действует закон убывающей отдачи на инвестиции. В любом деле сперва выгодно инвестировать энергию в наиболее прибыльном направлении (так, в сегодняшней Эрефии инвестиции концентрируются в столице). По мере насыщения этого направления, появляется смысл инвестировать в следующие и следующие направления. Т. обр., инвестиции идут сперва только в одном направлении (в данном случае, в Царский юнит), затем в следующем (Цесаревич), затем во все новых. Чем мощнее Система, тем большее число продвинутых юнитов она создает.
В России сказались и догоняющий характер ее развития, и тот дополнительный бонус, который Царь получал, как единственное звено, связывавшее Россию с "сетью". Именно эти факторы позволяли Империи выращивать супер-юнит.
О том, что такое "сеть", я уже неоднократно пытался писать, но тема также неподъемная. А с учетом взаимосвязанности этих нескольких тем, поднять любую из них невозможно, не поднимая другие. Невозможно рассказать об одном элементе системы, не рассказывая о других. Поэтому я не могу умолчать о наличии "сети", но и не могу пояснить, что это такое, не пояснив сперва характер других элементов.
Что я и пытаюсь делать, в меру своих скромных сил.
В последних двух постах я обнаружил, что разговор о некоторых вещах невозможен без разговора о некоторых более фундаментальных реалиях, относительно которых современная Цивилизация, в особенности, в большевистском ее исполнении, дезинформирует человека.
Ложь эта "во благо". Именно поэтому я и не решался до сих пор всерьез разбирать данный вопрос, затрагивая его, время от времени, косвенно, бродя вокруг, да около.
Ложь эта основана на идее равенства людей. Все равны от рождения и более-менее равны в окончательном своем виде. Правда, тогда не вполне понятно, как может один равный человек сажать другого равного в тюрьму (почему не тот этого), как можно расстреливать кого-то из "равных" (почему просто не объяснить ему его неправоту и попросить больше не делать ай-ай-ай), почему у разных людей разные полномочия и материальный достаток. В Системе, основанной на идеологии равенства, такие явления разумно не объяснимы и создают тенденции к коррупции, карьеризму и нигилизму.
С другой стороны, официально заявить, что люди не равны - значит открыть бутыль с джинном, породив множество как теоретических, так и практических проблем. Во-первых, ответ на вопросы, типа "почему" неравны, откуда это неравенство взялось, рушит хрупкое табу на окончательный спор между "материалистами" и "идеалистами". А ведь благодаря этому табу мир уже несколько веков удерживается в состоянии перемирия между "левыми" и "правыми".
Если кто не читал, или не помнит, я отождествляю "левых" с "материалистами" и т. о. "эгалитаристами", а "правых " с "идеалистами" и т. о. с "элитаристами". Упрощая, правые - идеологические преемники Платона, а левые - Демокрита. Другие философские школы не оставили равных по мощности дискурсов, а потому должны рассматриваться в качестве функциональных придатков данных двух философских школ. Вне зависимости от самобытности своих метафизик.
Во-вторых, официальное признание принципа неравенства людей неминуемо породит всевозможные спекуляции на тему "кто лучше". Расизм, национализм, гомофобия, религиозный фанатизм - все эти мины сработают и разорвут общество в клочья. Кто будет делить нас на "агнцев" и "козлищ", на "зерна" и "плевелы", на "чистых" и "нечистых"? Лично я на меньшее, чем Христос на Страшном Суде не согласен. В авторитетности данной инстанции для себя не уверен, но остальные уж точно для меня пустое место.
Поэтому общество отодвигает вопрос о неравенстве, перебрасывая его, как уголек, от одной инстанции к другой, с целью замять и отложить в долгий ящик решение этого вопроса. Он решается в чисто практическом ключе, на необсуждаемо спускаемых неизвестно откуда основаниях, якобы стихийно, и в режиме минимального цветоразличения "мастей". Радикальные виды реализации неравенства, такие, как лишение свободы или смертная казнь, вводятся в порядке "исключения" (впрочем, все более и более частого) и публичное обсуждение их всерьез так же табуируется.
В-третьих, если человеку говорить, что он равен лучшим из лучших, то есть вероятность, что он хоть в какой-то степени станет равняться на лучшие образцы. Художник станет равняться на Микельанджело и Леонардо да Винчи, а не на маляра дядю Васю, который гораздо ближе ему по таланту и IQ. Брокер станет равняться на Джи Пи Моргана и Джона Ло, а не на лоха с улицы. Мент станет равняться на хитроумного Шерлока Холмса и безупречно честного Лестрейда, а не на более близкого ему по развитию миндалин Дениса Евсюкова. Даже бандит, быть может, предпочтет быть благородным Робин Гудом, а не мерзким Андреем Чикатило. Социальные маски имеют свойство врастать в плоть.
В-четвертых, даже выстроив иерархию неравных, общество столкнулось бы с трудноразрешимыми, а в масштабе миллионов и миллиардов людей неразрешимыми проблемами правового порядка. Будучи уравнены перед законом, люди сами себя определяют по масти, кому во дворцы, а кому в тюрьмы и на плахи. Написание и исполнение законов для многих категорий пользователей стало бы для юристов неподъемной задачей. Ведь возник бы длинный ряд возможных комбинаций: брахман убил кшатрия, кшатрий убил вайшью, брахман убил кшатрия и вайшью, брахман вместе с вайшьей убил кшатрия; вайшья кинул на бабки брахмана, кшатрий кинул брахмана, брахман вместе с шудрой кинули кшатрия и вайшью; брахман кинул кшатрия, а тот его за это убил, вайшья кинул шудру, а тот его за это убил, кшатрий вместе с шудрой кинули вайшью, а тот убил сына кшатрия и те де.
Можно долго продолжать перечень проблем, возникающих при официальном признании неравенства. Они неизбежны хотя бы потому, что общество уже выстроилось в условиях постулирования равенства. да и понятно, что упрощенные схемы создавать и поддерживать проще, чем сложные. На сложные у общества попросту не хватает потенциала разумности. Они не работают.
Так, племя людоедов верит в обретение знаний мудреца, мозг которого поедается, смелости храбреца, сердце которого поедается, резвости бегуна, ноги которого поедаются и те де. Ну и что, если это не так? Главное, что "на определенном уровне исторического развития" люди попросту не способны мыслить более здраво.
Если врач неспособен вылечить шизофреника, то он неспособен. А если "шизофрениками" является 99% людей? Тогда обществу остается только приноровиться к массовой "шизофрении". Психиатрия изучает отклоняющиеся от массового стандарта типы психической деятельности. Но никто не ставит вопрос о патологичности самого массового стандарта.
Это я к чему? Это я о революции 1917го года в России. Хотя, на самом деле, совсем не о ней.
Говорить о том, что я пытаюсь сейчас сказать, невероятно сложно. Это не по плечу не то, что одиночке, но и коллективу, даже коллективу беспримерных гениев. Даже если собрать несколько сотен Ницше, Хайдеггеров, Шмиттов и Юнгов, мы продвинемся не сильно. Только новая цивилизация, в процессе многовекового развития, способна четко сформулировать проблему и предложить какие-то варианты ее решения.
Собственно, без решения проблемы, ее формулировка, в некотором смысле, не полна. Ведь подлинное понимание любого вопроса - это способность применить полученные знания на практике. Вообще, вещь раскрывает себя в своей эволюции. Проблема полностью раскрывается в процессе ее решения.
Я не беру на себя смелость сколь-л. полного осмысления проблемы, или хотя бы описания ее в общих чертах. Я ограничусь лишь развернутым указанием на наличие Нечто.
А сделаю это на примере событий, последовавших после 1917го года в России.
Поскольку я все равно вынужден упрощать проблему до полного исчезновения самой проблемы, упрощу настолько, чтобы было понятно каждому. Да и мне будет проще писать. Опишу события после 1917го, как происходящие внутри некой компьютерной игры жанра стратегии, типа шахмат.
До 1917го года "Россией", грубо говоря, был единственный юнит - Русский Царь. По силе он равнялся, ну скажем, миллиарду единиц игрового "здоровья". Или "опыта"? Пусть будет "здоровья". Конечно, были и другие юниты, но все они в сумме были меньше одного лишь Царя. Так было устроено общество, дальше я поясню почему (кое-какой свет на вопрос проливает Юлиус Эвола в "Языческом империализме").
Юниты наследников престола первых десяти очередей равнялись 10-100 млн единиц "здоровья", достигавшихся ими примерно к 30 годам. Юниты сотни высших аристократов равнялись 1-10 млн единиц. Если кому-то сейчас вздумалось просуммировать, не забудбьте о распределении Зипфа (Ципфа). А главное, о том, что предложенная модель не описывает реальность, а упрощенно описывает некий подход к анализу оной, некую парадигму.
Юниты средней и низшей аристократии, чиновничества, предпринимателей равнялись от одной до миллиона единиц. Остальные были не в счет.
Самое время задать один вопрос. Правильно: что именно мы оцениваем? А какое качество является главным конкурентным преимуществом человека в природе? Благодаря какому качеству мы выживаем, покоряем природу или убиваем себе подобных? Верно, благодаря Разуму.
Разум человека... Нет, лучше спустимся до обсуждения головного мозга. Отличие человеческого мозга от мозга животных не в том, что человек умнее. Как правило, человек глупее не только млекопитающих, но и птиц, и рептилий, и даже насекомых.
Отличие человеческого мозга в том, что он дает шанс колоссального рывка в области когнитивных способностей. Но процитирую признанного специалиста в области исследований головного мозга, А. Р. Лурию:
Существенная особенность выработки новых связей у человека заключается в том, что человек, у которого вырабатывается условная реакция на сигнал (например, на стук, сопровождаемый речевым подкреплением), - и очень быстро формирует обобщенное речевое правило («на каждый стук нужно поднимать руку»). Как только это правило сформулировано - все законы, по которым вырабатывались условно - рефлекторные связи у человека, оказываются несостоятельными, и человек, вырабатывающий условную реакцию, опосредствованную правилам, подчиняется ее механизмам, совершенно другим, чем те, которые существовали у животных. Проследим эти различия конкретнее.
Как мы уже говорили, для каждого условного рефлекса у животного необходимо безусловное подкрепление. Если безусловное подкрепление устраняется, рефлекса не возникает.
У человека дело обстоит иначе. Достаточно человеку усвоить обобщенное правило («на каждый стук надо поднять руку»), как никакого безусловного или речевого подкрепления ему больше не нужно.
Как мы уже указывали, у животного условная связь вырабатывается постепенно. У человека, который образовал такое правило, условная связь вырабатывается сразу.
У животного устранение подкрепления приводит к угасанию двигательной условной реакции. У человека, который сформулировал общее правило и подчиняет ему свои дальнейшие реакции, никакого угасания ответов, несмотря на устранение подкрепления, не возникает; если правило усвоено, оно не только может бесконечно продолжаться, но оно может сразу же восстанавливаться через значительные сроки, если для этого возникнут соответствующие условия.
Итак, у животного рефлекс является удержанием личного опыта, так сказать, его превращенной формой. В отличие от, у человека рефлекс может "подкрепляться" словесными раздражителями, усваивается моментально и в подкреплении (т. е. в подтверждении практикой) не нуждается. Как бы часто действительность не опровергала некое убеждение, оно от этого нисколько не страдает. Это и хорошо, с одной стороны, иначе любой цирковой фокусник мог бы переворачивать наши представления об устройстве мироздания.
С другой стороны, инсталлированный софт может как повышать адекватность человека, вкл. способность к усвоению знаний из практического опыта, так и понижать их. Т. обр., качественный софт (превращенная форма коллективного опыта) может сообщить человеку мудрость тысяч поколений предков, что в геометрической прогрессии составит мощность миллиардов мозгов. Качественный софт может сообщить человеку и больше, например, если некий трансцендентный источник знаний обогатил людей некой Традицией.
В то же время, у человека может формироваться иллюзорная картинка реальности и искаженные правила исследования этой реальности в личном опыте.
Я бы сказал, что когнитивные способности 999 человек из тысячи уступают таковым у многих высших млекопитающих. Таких, как собака, лошадь или дельфин. К сожалению, при изучении когнитивных способностей животных (под "когнитивными способностями" здесь я понимаю способность самопроизвольно перестраивать модели получения информации и поведения особи) постановка эксперимента антропоцентрична. Животным предъявляются те задачи, которые привык решать человек. К тому же, сравниваются они с результатами особых выборок испытуемых, состоящих, как правило, из студентов элитных вузов, в которых такие исследования, чаще всего, и проводятся.
Но даже и в таких исследованиях крысы, зачастую, показывают лучшие результаты, чем люди. Например в том, что касается ориентации в лабиринте.
Как же выживают 99 из ста, что глупее крысы или вороны? Они выживают, благодаря интеграции в Систему. В принципе, стОит рассматривать раздельно "автономный потенциал" и "системный потенциал" индивида, но такой подход перегрузил бы и без того непростой для понимания пост.
Для того, чтобы "софт" оказался качественным, мозг должен быть подходящим. Для этого предки объекта обучения должны продемонстрировать определенные качества. Отсутствие таких предков не означает отсутствие требуемых качеств, но и не дает гарантии их наличия (т. обр., инвестированная общественная "энергия" может оказаться потраченной вхолостую).
Для того, чтобы "софт" оказался качественным, должна быть выстроена социальная система иерархической обработки информации, так, чтобы на каждом новом уровне выращивались такие чемпионы, которые выделят из своей среды новых чемпионов, которые займутся выращиванием чемпионов следующего уровня. Выстроить такую систему крайне сложно, возможны различные сбои, при которых энергетика системы будет в исторически короткие сроки истощена.
Такой системой и была Российская Империя. А чемпионом чемпионов ("царем царей") был в ней Государь Император, Белый Царь. С детства наследников готовили академики, опытные дипломаты, чиновники и царедворцы, поднаторевшие в науках, философии, интригах и коррупции. Вырастал интеллектуальный гигант, не только разбиравшийся, как устроены и работают все эти сферы, как и подчинять, использовать, подавлять или устранять, но и способный интегрировать в своем мозге все эти системы в систему нового уровня.
Конечно, компетенция чемпиона чемпионов была ориентирована, прежде всего, на управление уже существующими системами, на их интеграцию, реформирование и развитие. Но и в отдельных видах деятельности чемпион чемпионов, если бы кому-то в голову пришло столь непродуктивное расходование его ресурсов, несомненно, продемонстрировал бы лучшие образцы. Кстати, многие члены царской фамилии были неплохими учеными, полководцами и дипломатами. Хотя, подчеркну, это периферия их компетенций, нечто факультативное.
Окончательная доводка мозга правителя происходила в процессе непосредственной практической деятельности уже на Троне.
Тут надо отметить, что ключевые компетенции передаются монарху его предком, благодаря потенциалу предка, физиологической резонансности двух организмов и особого, интимного характера отношений, характерного для отношений между любым родителем и ребенком. Кроме того, имеет значение общий когнитивный уровень среды, в которой растет ребенок. В среде высокого уровня некоторые вещи в принципе не подвергаются сомнению. Там не надо, в спорах с окружением, отстаивать право считать, что черное это черное, а белое это белое. Силы человечка не расходуются вхолостую. Имеют значение и амбиции.
Если человечек с детства убежден, что нормальный срок человеческой жизни - 40 лет, или 70 лет, то он так и будет рассчитывать свои силы на этот срок. И не станет беречь здоровье там, где это касается неопределенных перспектив дожить до более старшего возраста. Точно так же ребенок не будет стремиться усваивать информацию высокого уровня, даже если ему предоставится такая возможность, если он убежден, что его доля - пахать землю, или стоять у станка. А не править, к примеру, огромной Империей. Ибо процессы мышления и обучения организуются вокруг поставленной субъектом перед собою Цели.
Наследники престола, напротив, росли в убеждении, что им дано именно вершить человеческие судьбы.
Случались в Российской империи небольшие сбои при выращивании чемпионов. Например, когда Николай I отстранил от наследования Константина (вероятно, перед этим отстранив или убив Александра I), престол перешел к наследнику второго уровня. Заметим, кстати, что Константин "стажировался" в наиболее передовой части Империи - в автономном тогда еще Царстве Польском (т. е.. уже был - маленьким - Царем). Так у власти оказался "солдафон Николай", скажем, с 50ю миллионами единиц "здоровья", вместо положенной наследнику сотни. Конечно, постепенно он набрал недостающие единицы "здоровья", но на это потребовалось время. И, скажем, он вырос не до положенного Царю миллиарда, а лишь до 800 или 900 единиц "здоровья".
Следует однако понимать одну вещь. Есть определенный смысл в том, чтобы сказать студенту, что Царь Николай был "солдафоном". Да, он им был. В сравнении с Александром I. Или с Александром II. Но не в сравнении с самим студентом или даже его преподавателем. Когнитивный потенциал студента - ноль целых, ноль, ноль и сколько-то там сотых или тысячных. В лучшем случае, несколько целых единиц. А у Николая I, пусть и не миллиард, но 800 млн, как минимум.
В 1917-18 гг произошло сперва отстранение, а затем и физическое уничтожение Царского юнита, а с ним и юнитов Великих Князей и высшей аристократии. Потенциал России моментально сократился на два порядка. Белое движение - не более, чем воспоминание, что когда-то (только что, казалось бы) здесь существовала великая Империя.
Как же произошло отстранение титана?
Соломинка ломает хребет верблюду, если предварительно нагрузить верблюда под завязку. Перегрузкой верблюда были:
- чрезмерная внешняя задолженность России, позволившая модернизировать страну, развить в ней современные промышленность и науку, вести чрезвычайно обременительную войну;
- ведение войны нового типа, со всеобщей воинской повинностью мужского населения и массовым призывом;
- сам процесс индустриализации, т. е. ломки векового уклада жизни всего населения Империи.
О противоречивом характере индустриализации планирую написать отдельно. Черновики об этом висят в ЖЖурнале в режиме "Личное", но дописать их, с учетом необъятности темы, пока руки не доходят. Да и не мотивирован я на это. Если коротко: большой вопрос, является ли индустриализация благом.
Нам внушали с детства, что общество проходит через исторически-закономерные фазы развития, что-то типа перехода вещества из твердого состояния в жидкое, из жидкого в газообразного и из газообразного в плазму. Или типа превращения личинки в куколку, а куколки в имаго. И уж само собой. все эти превращения маркировались, как "благо". В действительности, может оказаться, что индустриализация давала исторически среднесрочные плюсы, ценой долгосрочного разрушения самой антропологической субстанции процесса и среды обитания человека.
Индустриализальная экономика и централизованное государство не дают преимуществ сами по себе. Они всего лишь (!) позволяют более свободно тратить "шагреневую кожу" человеческого потенциала. Это очень важно в условиях жестокой конкуренции государств, переходящей в военные действия. Но в долгосрочной перспективе - это смерть всех государств и всего человейника. Как только будет исчерпан антропологический потенциал, как только сожмется в атом последний кусочек шагреневой кожи...
А ведь более устойчивые формы выживания человейника целенаправленно разрушаются индустриальной Цивилизацией.
Разрушаются экология, традиции, старинные формы хозяйствования. Уничтожен парк лошадей. Вытесняются старые сельскохозяйственные культуры, в пользу более прихотливых и зависящих от промышленной обработки земли и удобрений генно-модифицированных. А что будет со всей этой махиной, когда кончатся, к примеру, нефть и газ? Когда не будет электричества, встанут машины? Когда рухнет государство, с его законами, с его полицией и судами?
При этом, сам переход к индустриальному укладу был чрезвычайно финансово, социально и антропологически затратным, делая общество на фазе этого перехода крайне уязвимым. Т. обр. преимущество в Большой Войне получали те государства, которые успели совершить индустриальный переход.
Но вернемся к теме этого поста.
В 1919м году у Власти остался узкий круг представителей старого чиновничества, в первую очередь, связанного с панславизмом (той самой соломинкой, с английской подачи переломившей хребет верблюду). Потенциал их "здоровья" составлял у кого-то тысячи, а у кого-то сотни тысяч единиц. Конечно, опыт набирался, но потребовались бы сотни лет, чтобы, в условиях жесточайшего кризиса Системы, вырос новый Царский юнит. А счет шел на часы. Проблема следовала за проблемой.
В этих условиях возросла роль Коминтерна, приглашенного панславистами в качестве партнерской организации для кризис-менеджмента в условиях катастрофы. А Коминтерн, как я уже не раз писал, был филиалом британской разведки, SIS.
Британцы, одной рукой как бы помогая сохранить порядок в России, другой добивали фундамент суверенитета России. Отчасти, они это делали из корыстных соображений. Но отчасти, это происходило само собой, как в силу обвального характера самих процессов, так и в силу системного конфликта методов "британских партнеров" и устоев самой России. Думаю, британцы даже не ожидали такого масштаба катастрофы, какой они спровоцировали в России.
Вот этот период и описывается в символизме фигуры Троцкого. Сын миллионера, крупного землевладельца, просто очень талантливый человек, он был наиболее значимым "юнитом" в большевистско-коминтерновском крыле новой власти. Коли уж расставлять оценки, это было несколько тысяч, может быть, даже десятков тысяч единиц (потенциал рос, питаясь опытом руководства и энергетикой разрушения России, так что оценить его, в его динамике, трудно).
Троцкий и Совдепия того периода - это еще немного Европа, еще немного Россия, еще немного социал-демократия в условиях системного кризиса.
Окончательный слом Системы происходил вместе с отстранением от власти панславистов, а с ними и Троцкого. Единственное, что могли предложить генералы - это ливанизацию страны, по образцу Китая 1920-1940х гг. В таких условиях они бы сохранили Власть и постепенно, из разбитых кусочков, склеили Империю, как склеили даосы (под прикрытием якобы Коммунистической партии Китая) Китай.
Но сил генералов не хватило даже на поддержание ливанизированного состояния. Коминтерн окончательно взял Власть в свои руки и начал зачищать Систему от панславистов. Это сопровождалось такими инфернальными процессами, как создание обновленческих псевдоправославных церквей.
Внешне же это могло выглядеть, как некое "укрепление" государства. Была восстановлена его территориальная целостность, произошло некое подобие централизации. Были восстановлены подобия и некоторых других второстепенных системных функций. Голем начал свою призрачную жизнь.
Страна находилась в состоянии полнейшего хаоса, некоторое представление о котором могут дать литературные источники той эпохи - "Россия во мгле" Герберта Уэллса, романы, повести и рассказы Ильфа и Петрова или Булгакова, стихи Есенина. Хотя вся местная литература подвергалась жесточайшей цензуре и дает сильно идеализированную картинку. Так, главный роман Булгакова, которому он посвятил последние годы жизни, "Мастер и Маргарита", в котором в иносказательной форме рассказывалось о Катастрофе, так и не был дописан. Издающиеся редакции написаны неизвестно кем, на основе черновиков мэтра. Сильно подозреваю, что в окончательый вариант таки должны были войти сцены полного разрушения Москвы, не то от бесчинств Коровьева с Бегемотом, не то от налета некой вражеской авиации - как в более ранних версиях романа.
Символической фигурой периода окончательного слома Империи стал Сталин.
Очень не хотелось бы писать о некой "противоречивости" образа Сталина, т. к. такая постановка вопроса противоречит самой сути исторического процесса, но в контексте данного описания "проблемного пространства" вынужден поставить вопрос именно так.
На 1917й год личный потенциал Сталина составлял, слава Богу, если единицу. Но оказавшись во главе разрушенной Империи, он начал стремительно расти, что отмечают все очевидцы эпохи. Агонизирующая Империя как бы пыталась воспроизвести Царский юнит, хотя бы и на столь неподходящем материале. К 1941му году потенциал Сталина возрос, быть может, до ста тысяч единиц. А к 1947му году равнялся уже нескольким миллионам.
Это было очень далеко от нормальных царских показателей, но в разрушенной Империи Сталин смотрелся настоящим сверхчеловеком, что было особенно удивительно и бросается в глаза в контексте сохранившихся уголовных замашек Вождя и его личной патологии (предположительно, паранойи).
Сталин попытался отреставрировать Империю, но его личного потенциала не хватило ни для полноценной постановки вопроса, ни для реализации хотя бы редуцированной задачи. Агонизирующий труп Империи затих в середине 1950х гг. Уже преемник Сталина явно не испытал на себе действие перерождающий силы Империи. Не наблюдается никаких симптомов трансформации Хрущева или Брежнева в Царский юнит.
Какое-то время второстепенные функции Империи работали, мало по малу, выходя из строя, поддерживаясь исключительно внешними корректирующими импульсами, стабилизировавшими големический СССР, ставший важным звеном Ялтинской Системы.
В 1991м уже неживая Система начала осыпаться, рваться на осклизлые части. Если, навскидку, оценить масштаб инвестиций англосаксов в "сталинскую индустриализацию" в 20 трлн современных долларов (точный масштаб их неизвестен; кроме того, в условиях текущего кризиса возникают трудности с определением курса, по которому следовало бы переводить те доллары в сегодняшние), то с учетом ранее (при Царе) сделанных и не вполне еще обесцененных инвестиций, потенциал страны на начало 1941го можно было бы оценить в 25 трлн долларов. Потенциал Совка на 1991й год равнялся приблизительно $10 трлн, а потенциал сегодняшней Эрефии равен где-то 3-4 триллионам баксов.
Почему подобная судьба не постигла во время ПМВ другие страны? Отчасти, постигла. Разрушилась Австро-Венгрия. Деградировала Германия. Италия так и не смогла стать полноценной великой державой. Франция остановилась в развитии и росте. Британия начала поэтапную сдачу своих позиций США.
Почему только Россию постигла подлинная Катастрофа? Просто потому, что Россия (при активной помощи ей в этом со стороны Англии, перекрывшей кредитные линии, как свои, так и французские и американские) не выдержала напряжения Войны первой. Это позволило другим странам ослабить напряжение Войны. Германия и Австро-Венгрия согласились на полную капитуляцию, с ужасом глядя на русскую Катастрофу. Англия просто не успела войти в тот же катастрофический режим.
Еще раз. Почему же именно Россия вошла в системный кризис, а затем и в катастрофу первой? - Индустриальная Цивилизация построена на логике "переноса симптома". Она не является подлинным Благом. Она перераспределяет блага из будущего в настоящее и прошлое и с периферии в центр мир-системы.
Индустриальная Цивилизация представляет из себя "пирамиду", в которой периферийные державы тупо проедают собственное будущее (отсюда контрмодернистские движения, типа исламизма, пытающие предотвратить уничтожение периферии), а центральные частью проедают будущее, а частью питаются энергетикой периферии, сбрасывая на нее собственную энтропию. В 1916м году англичане частично отрезали Россию от питающей силы "сети", временно отключили от источника негэнтропии. А поскольку звеном, подключавшим Россию к "сети" был Царь, в некотором смысле, тождественный России, его уничтожение стало и долгосрочным отключением России от "сети". Россия попросту перестала входить в Клуб центральных держав мир-системы.
Как вышло, что "Россией" был Царь? Почему в России не сложилось широкой прослойки аристократии, как в Великобритании, или в тех же США? Тут действует закон убывающей отдачи на инвестиции. В любом деле сперва выгодно инвестировать энергию в наиболее прибыльном направлении (так, в сегодняшней Эрефии инвестиции концентрируются в столице). По мере насыщения этого направления, появляется смысл инвестировать в следующие и следующие направления. Т. обр., инвестиции идут сперва только в одном направлении (в данном случае, в Царский юнит), затем в следующем (Цесаревич), затем во все новых. Чем мощнее Система, тем большее число продвинутых юнитов она создает.
В России сказались и догоняющий характер ее развития, и тот дополнительный бонус, который Царь получал, как единственное звено, связывавшее Россию с "сетью". Именно эти факторы позволяли Империи выращивать супер-юнит.
О том, что такое "сеть", я уже неоднократно пытался писать, но тема также неподъемная. А с учетом взаимосвязанности этих нескольких тем, поднять любую из них невозможно, не поднимая другие. Невозможно рассказать об одном элементе системы, не рассказывая о других. Поэтому я не могу умолчать о наличии "сети", но и не могу пояснить, что это такое, не пояснив сперва характер других элементов.
Что я и пытаюсь делать, в меру своих скромных сил.