Руанда. Геноцид. Часть 8.
Начало тут
Граница
Трубка мира и самолечение
Национальный парк Волканос
Гориллы. Часть 1. Часть 2. Часть 3. Видео Ещё видео
Рухенгери
Кигали. Часть 1. Часть 2.
Геноцид. Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6.
Часть 7.
Что же представляет собой Руанда сейчас, через 17 лет после геноцида? Разумеется, установившийся там политический режим намного мягче того, который существовал в стране первые 30 лет независимости - нет ни однопартийной системы с обязательным членством для всех взрослых граждан, ни депортаций, ни массовых убийств. Вообще по африканским меркам режим Поля Кагаме считается весьма мягким и является чуть ли не образцом добродетели. Однако это отнюдь не означает, что ситуация в стране безоблачна и существующие порядки хоть сколько-нибудь похожи на демократию. С одной стороны, власти делают всё, по их разумению, возможное, чтобы как можно быстрее загладить последствия резни. Если раньше разделение руандийцев на хуту и тутси всячески подчёркивалось и поддерживалось, то в современной Руанде это называется дивизионизмом и карается в уголовном порядке. Согласно руандийскому уголовному кодексу, дивизионизм это "публичные выступления, письменные заявления или действия, которые разделяют нацию, могут привести к разжиганию конфликта или вызвать беспорядки, могущие привести к распрям на дискриминационной почве". Максимальное наказание по этой статье - пять лет. В то же самое время всем про всех прекрасно известно, кто является хуту, а кто - тутси с соответствующими последствиями. В нынешней Руанде у хуту практически нет шансов сделать успешную карьеру в какой бы то ни было сфере - особенно это касается государственной службы. Но и не только её - даже в гостиницах и супермаркетах менеджмент состоит из тутси, а младший персонал - из хуту. На выборах же возглавляемая РПФ коалиция получила 78% голосов, а лично Кагаме - 94%, притом, что тутси в стране около 15%. Причём напомню - это не просто тутси, а изгнанники начала 60-х и их потомки; из остававшихся в стране геноцид пережили немногие. Представьте себе, что франкоязычные дети белой эмиграции организовали армию и завоевали СССР где-нибудь в 1950 году - это и будет примерной аналогией нынешнего политического строя Руанды. Довольно трудно предполагать, что подобные результаты были достигнуты добровольно и с песнями: с 1995 года более 40 политиков - хуту и тутси - были вынуждены покинуть страну, кроме того, многие видные фигуры были убиты, пропали без вести или были посажены в тюрьму. Напомню, что в 1995 году в политике могли остаться только противники геноцида. Перед парламентскими выборами 2003 года РПФ просто запретил три крупнейшие оппозиционные партии, обвинив их в дивизионизме. Это же обвинение используется и при атаках на независимые медиа. В общем и целом, нынешний режим в Руанде представляет собой классическую диктатуру меньшинства и нет никакой гарантии, что резня не повторится, если ситуация изменится. Ведь взаимная неприязнь между "тараканами" и "гориллами" никуда не делась, причём в случае хуту она вдобавок ещё и подогревается очевидной их дискриминацией. Так что шарахнуть может в любой момент, и так, что мало никому не покажется. Кстати, наши угандийские сопровождающие в музей не пошли и вообще всё время говорили о тутси сквозь зубы.
Возвращаясь собственно к музею - его экспозиция завершается кратким экскурсам по геноцидам 20 века - от подавления восстания гереро в Намибии до войны в Югославии. Причём югославская часть показана крайне тенденциозно - албанцы там выставлены невинными овечками, а сербы - исчадиями ада. Из-за этого, кстати, многие из нас не стали жертвовать деньги в стеклянный ящик на входе.
Вот, собственно и всё про геноцид в Руанде. В завершение - несколько музейных фотографий без комментариев.
Продолжение следует.
