150 лет философу Виктору Ивановичу Несмелову
Сегодня, 13 января (по нов.ст.) 2013 года исполнилось 150 лет со дня рождения совершенно потрясающего русского православного философа Виктора Ивановича Несмелова (1863-1937).
Уникальный случай, когда одним и тем же философом одновременно восхищались такие полюса русской религиозной мысли как митрополит Антоний (Храповицкий), протоиерей Георгий Флоровский и Николай Бердяев. Вот что писал о нем ранний Бердяев в своей программной статье в "Вехах" (1909): “Особенно печальным представляется мне упорное нежелание русской интеллигенции познакомиться с зачатками русской философии. А русская философия не исчерпывается таким блестящим явлением, как Вл.Соловьев. Зачатки новой философии, преодолевающие европейский рационализм на почве высшего сознания, можно найти уже у Хомякова. В стороне стоит довольно крупная фигура Чичерина, у которого многому можно было бы поучиться. Потом Козлов, кн. С. Трубецкой, Лопатин, Н. Лосский, наконец, мало известный В. Несмелов - самое глубокое явление, порожденное оторванной и далекой интеллигентскому сердцу почвой духовных академий”.
И в своей поздней книге "Русская идея" (1946) Бердяев повторяет и развивает своё замечание: “Несмелов - самое крупное явление в русской религиозной философии, вышедший из духовных академий, и вообще один из самых замечательных религиозных мыслителей. Несмелов очень дерзновенный, глубокий и оригинальный мыслитель. По своей религиозной и философской антропологии он интереснее Вл.Соловьева. В нем, конечно, нет универсализма последнего, нет размаха мысли, нет такой сложной личности, нет такой широты и блеска, но есть глубина, цельность, оригинальность метода и живое чувство Христа. В выдержанном стиле Несмелова чувствуется дух вневременности, обращение к вечности. В нем нет той надорванности и разорванности, которая чувствуется у людей, слишком погруженных в нашу эпоху, в ее меняющиеся настроения, в ее злобы дня. Но эти же особенности Несмелова делают его чуждым людям нашего поколения”.
Да, Несмелов был слишком академичен для господствующей в нашей мысли розановско-блогерской эссеистики, где любой безответственный поток сознания уже выдается за “русскую философию”
Да, Несмелов был слишком теологичен для бурной эпохи т.н. русского религиозно-философского ренессанса с его “букетом нераспустившихся ересей”, так что, чтобы признать его за “своего”, любители всеединства нашли у него рассуждения об апокатастасисе и только в этом качестве его вспоминают.
Наконец, именно Несмелов был первым в русской философии настоящим, без оговорок, христианским персоналистом, разработавшим подробную теорию личности как образа Божия задолго до всех тех философов, которые впоследствии назывались “христианскими персоналистами”, будь то сам Бердяев или Карсавин.
Лично я обратился к Несмелову в процессе изучения метафизики русских духовно-академических школ и могу прямо сказать, что никто из всей плеяды этих прекрасных москвичей, петербужцев, киевлян и казанцев не убедил меня последовательностью своих рассуждений больше, чем Несмелов - более безупречной фигуры как с академической, так и с богословской точки зрения среди религиозных философов того времени я не знаю.
И очень странно, что в день его 150-летия нигде не проходит никаких конференций или семинаров в его память.
В сравнении с другими русскими мыслителями, Несмелов написал беспрецедентно мало работ, но каждая из них была фундаментальным исследованием, в особенности двухтомная “Наука о человеке”, ставшая систематическим изложением его философии. Вот список этих работ:
- 1887 г. "Догматическая система святого Григория Нисского"
- 1895 г. "Вопросы о смысле жизни человека в учениях Новозаветного Откровения"
- 1898 г. "О цели образования"
- 1898 г. "Наука о человеке. Опыт психологической истории и критики основных вопросов жизни" (т.1)
- 1906 г. "Наука о человеке. Метафизика жизни и христианское откровение" (т.2)
- 1913 г. "Вера и разум с точки зрения гносеологии"
Биография Несмелова требует отдельной статьи: строго академический ученый, он не был вовлечен в политическую жизнь своего времени, но когда власть захватили большевики, Виктор Иванович радикально не принял их режим и до конца дней оставался их последовательным противником. Дважды арестованный, он все-таки не был расстрелян, а умер своей смертью, поскольку его старший сын Валентин Несмелов предал православие и прославился как большевик, убитый при захвате Раифской обители под Казанью. Эта чудовищная трагедия в жизни философа обернулась для него физическим спасением при большевиках, которые запретили ему преподавать, но разрешили доживать свой век на почетную пенсию сына “героя революции”. А чтобы никто не задавал лишних вопросов, советская власть объявила годом его смерти 1920 (т.е. на 17 лет раньше!).
Уникальный случай, когда одним и тем же философом одновременно восхищались такие полюса русской религиозной мысли как митрополит Антоний (Храповицкий), протоиерей Георгий Флоровский и Николай Бердяев. Вот что писал о нем ранний Бердяев в своей программной статье в "Вехах" (1909): “Особенно печальным представляется мне упорное нежелание русской интеллигенции познакомиться с зачатками русской философии. А русская философия не исчерпывается таким блестящим явлением, как Вл.Соловьев. Зачатки новой философии, преодолевающие европейский рационализм на почве высшего сознания, можно найти уже у Хомякова. В стороне стоит довольно крупная фигура Чичерина, у которого многому можно было бы поучиться. Потом Козлов, кн. С. Трубецкой, Лопатин, Н. Лосский, наконец, мало известный В. Несмелов - самое глубокое явление, порожденное оторванной и далекой интеллигентскому сердцу почвой духовных академий”.
И в своей поздней книге "Русская идея" (1946) Бердяев повторяет и развивает своё замечание: “Несмелов - самое крупное явление в русской религиозной философии, вышедший из духовных академий, и вообще один из самых замечательных религиозных мыслителей. Несмелов очень дерзновенный, глубокий и оригинальный мыслитель. По своей религиозной и философской антропологии он интереснее Вл.Соловьева. В нем, конечно, нет универсализма последнего, нет размаха мысли, нет такой сложной личности, нет такой широты и блеска, но есть глубина, цельность, оригинальность метода и живое чувство Христа. В выдержанном стиле Несмелова чувствуется дух вневременности, обращение к вечности. В нем нет той надорванности и разорванности, которая чувствуется у людей, слишком погруженных в нашу эпоху, в ее меняющиеся настроения, в ее злобы дня. Но эти же особенности Несмелова делают его чуждым людям нашего поколения”.
Да, Несмелов был слишком академичен для господствующей в нашей мысли розановско-блогерской эссеистики, где любой безответственный поток сознания уже выдается за “русскую философию”
Да, Несмелов был слишком теологичен для бурной эпохи т.н. русского религиозно-философского ренессанса с его “букетом нераспустившихся ересей”, так что, чтобы признать его за “своего”, любители всеединства нашли у него рассуждения об апокатастасисе и только в этом качестве его вспоминают.
Наконец, именно Несмелов был первым в русской философии настоящим, без оговорок, христианским персоналистом, разработавшим подробную теорию личности как образа Божия задолго до всех тех философов, которые впоследствии назывались “христианскими персоналистами”, будь то сам Бердяев или Карсавин.
Лично я обратился к Несмелову в процессе изучения метафизики русских духовно-академических школ и могу прямо сказать, что никто из всей плеяды этих прекрасных москвичей, петербужцев, киевлян и казанцев не убедил меня последовательностью своих рассуждений больше, чем Несмелов - более безупречной фигуры как с академической, так и с богословской точки зрения среди религиозных философов того времени я не знаю.
И очень странно, что в день его 150-летия нигде не проходит никаких конференций или семинаров в его память.
В сравнении с другими русскими мыслителями, Несмелов написал беспрецедентно мало работ, но каждая из них была фундаментальным исследованием, в особенности двухтомная “Наука о человеке”, ставшая систематическим изложением его философии. Вот список этих работ:
- 1887 г. "Догматическая система святого Григория Нисского"
- 1895 г. "Вопросы о смысле жизни человека в учениях Новозаветного Откровения"
- 1898 г. "О цели образования"
- 1898 г. "Наука о человеке. Опыт психологической истории и критики основных вопросов жизни" (т.1)
- 1906 г. "Наука о человеке. Метафизика жизни и христианское откровение" (т.2)
- 1913 г. "Вера и разум с точки зрения гносеологии"
Биография Несмелова требует отдельной статьи: строго академический ученый, он не был вовлечен в политическую жизнь своего времени, но когда власть захватили большевики, Виктор Иванович радикально не принял их режим и до конца дней оставался их последовательным противником. Дважды арестованный, он все-таки не был расстрелян, а умер своей смертью, поскольку его старший сын Валентин Несмелов предал православие и прославился как большевик, убитый при захвате Раифской обители под Казанью. Эта чудовищная трагедия в жизни философа обернулась для него физическим спасением при большевиках, которые запретили ему преподавать, но разрешили доживать свой век на почетную пенсию сына “героя революции”. А чтобы никто не задавал лишних вопросов, советская власть объявила годом его смерти 1920 (т.е. на 17 лет раньше!).