На Соруг
Продолжение. Ранее было Пироги от Хамсары
20 августа. Солнечно, жарко, мошка. Нога болит, но пересиливаю себя, шаг за шагом - постепенно, аккуратно. Поднимаемся по заболоченной дороге в сопку: сначала позади остаются ставшие уже родными лица жителей Чезылара, потом - цветные фигурки людей, а затем и сам Чезылар превращается в точку. Всего полчаса, и как не было никого и ничего. Я же говорю, что дорога - самостоятельная стихия. С ней всё, - пространство, время, настроение и ум, - меняется быстро. И постоянство изменений есть самое, что ни на есть, нормальное явление.
Карта района путешествия
Межгорная тянущаяся ложбина - река Хамсара. Это взгляд в сторону, где населенка отсутствует на сотни километров. Ну, кроме дачи Путина-Шойгу, конечно
Не сразу спохватились, что идём не туда. Во-первых вверх, во-вторых - всё дальше от реки. В итоге вернулись в посёлок, отшагав 13 км зря. Я расстроился, ведь каждый шаг давался с трудом. А тут ещё Аня: давай возвращаться в Кызыл, что я буду с тобой делать, если что.
Тропа на Чойган
Ошибиться в дороге было не трудно. Присутствуют параллельные колеи, как это обычно бывает на одном направлении, где дороги расходятся, потом сходятся. И только одна, конная тропа, ведет куда нужно, совсем незаметная, типа рыбацкая. Ныряет в сырой угол через километр от посёлка, от той, что идёт повыше, где суше. Так и обманула! И на карте второй тропы нет.
Аня: «Вновь оказались в тепле, уюте, хорошей компании. Майя Мангушевна кашей накормила, добавки дала, хлеба положила побольше, чая налила - и жизнь вообще стала прекрасна. Потом Дима ушел, мы с Майей Маргушевной задушевно поговорили. Зачем вы путешествуете, спросила. Я объяснила, что наши предки ушли от природы, и вот мы теперь ищем дорогу назад у себя в головах. Не так просто оказалось объяснить ей, как происходит жизнь в современном городе. Ни в Новосибе, ни в Красноярске она не была, а только училась в Кызыле на фельдшера до 1978. Что увидела 4-этажный дом и рот разинула. Я ей сказала тогда, что сама раньше жила в 9 - этажке, соседей не знала. Что дети во дворах теперь не играют, только в компьютерах. Что люди в маршрутки набиваются, как сельди, и мне всегда хотелось от этого убежать. Она: а мы живем тут в глухомани и думаем, что в городе лучше, всё можно в магазине купить. Я: купить то можно, но я перестаю это ценить, и ценности меняются с человеческих на нечеловеческие - у кого машина лучше, дом больше. И тут вдруг до меня дошло: я общаюсь с человеком, который никогда даже не видел большого города!
Потом Майя Маргушевна принесла нам на ночь чайник с кипятком и другой - с заваркой. Она такая добрая и заботливая! Когда мы приходим есть, она говорит всегда: Покушайте пожалуйста! Я прямо растрогалась от этих её поступков. Сама она буддистка. Меня удивило, когда она сказала, что хочет в следующей жизни стать мужчиной. Говорит, этого хотят многие тибетские женщины, потому что считают: родившись женщиной, просветления не достигнешь. Меня это огорчило. Лучше ведь развиваться и радоваться жизни, чем печалиться, что ты женщина. В Таиланде вон вообще, даже пол для этого меняют».
21 августа. Ночью дождь. С утра солнце, но над Нояном смотрю поливает. Конная тропа оказалась отличная, набита до твёрдого покрытия. Лучше, чем дорога с Тоор-Хема. Так начался наш новый этап путешествия - с Чезылара на Чойган. Впереди предстояло пройти несколько дней по глухомани. 43 км по JPS, 51 оказалось по дороге. Населенных пунктов здесь уже нет совсем, как и второстепенных дорог. Только наша тропа.
Быстро доскакали до Торофеева - гирлянды из омутов на Хамсаре, где некогда проживал этот старожил. Насобирали белых грибов. А ещё километра через три, всё по горкам, вышли к озеру, где и остались. Часов в 23 грянул дождь, проливной, и до 10 утра. Я поймал щук, с грибами запекли в чашках. Аня плачет над каждой рыбой, всех ей жалко. Но если голодать, рюкзак не подниму, далеко не уйду - я это уже проходил. Вот интересный русский язык, правда? Образный, а образность его дорожная, путешественническая. «Я это уже проходил» - и в самом деле, жизнь - это поход!
22 - 23 августа. Итак, лил до 10, потом часа два перерыв - снова на час, потом сумрак. От костра отлипать тяжело, когда такая погода, поэтому снова завошкались и вышли поздно. Пару щук прихватил в дорогу.
5 км до ключа Хамсары Чириктер. Это приток. Ручьи в Тодже называют не иначе, как ключами. Дорога по гарям, желтизна уже не редкость, да и лист сыпется - как в Центральной России в сентябре. Руки мерзнут. В целом, такая погода норма для здешних краев, даже в долине рек. Снег 29, 30, 31 августа это явление рядовое, сразу 10 см может выпасть. Не редки заморозки и в июле, например 16 июля 2013 ночью было -4, в то время как днем +28. Но не в этом аномальном году!
По составленному нам в Чезыларе плану, переход от озера до первой избы составляет 18 км, а оказалось 10. Изба в жутком состоянии, и сыро, и щели, и печь дымит. Грязь, вокруг мусор, изуродованный, открытый ландшафт. Ни дров, ни растопки… Вот по одному этому моменту можно все увидеть о положении дел в России. Вот пришел ты, путник, промокший, усталый. Ни капли заботы тебе. Зато везде аншлаги: берегите лес от пожара, рубки запрещены. Заповедник же поблизости! Лицемерие и неустройство.
Часа полтора возился с печкой - чтобы тяга шла, растопкой - чтобы просохло и наконец загорелось. В 22 вечера опять дождь, и снова до утра. В 7 утра перешёл в морось - до 11 так и лило. Да когда же он закончится... Прокопались до 16 вечера, Аня никак не могла собраться с мыслями, а с ними и рюкзак. Вышли наконец к истокам Чириктера, солнце мелькает. Здесь, на дороге до Соруг, климатическая зона меняется несколько раз. Первая смена происходит у этой, первой избы.
На пути в ручье остатки лошади, обглоданной. Аня идет, даже внимания не заметила. Я говорю смотри, волки постарались. Она: где? Какие волки? Потом присели на дерево, а там медвежьи царапки. Я говорю во, а это мишка рисует. Аня: да ладно, зачем медведю специально оставлять отметины? Это лед прочертил. Ага, говорю, когтями.
Где-то он тут, волчок - серый бочок. Кровь с водой еще не сошла. А может, и мишка
Идем, смотрю, елки в этой части Тоджи под стать уральским, такие же густые, спрячут от любого дождя. Аня нашла орехи в недогрызенных, брошенных белками кедровых шишках - первые зрелые. Справа мелькнул скалистый бугор хребта, уже заснеженный - значит, первая зима на пороге. Здесь дожди, а там уже лег снег. Сразу замечаешь, что перепады температур здесь происходят довольно часто. Может и на 30 градусов случиться разница за 4-5 часов. Вот такая она, здешняя горная тайга!
Пригрело, смотрю - камень на припёке, присел, пишу этот дневник. Но вот набежала дымка, солнце за елку, зябнул ветерок, значит - уже и пора. как будто что-то постоянно твердит: «Жизнь слишком хрупка и ценна, чтобы можно было поддаваться хоть какой-то стабильности». До следующей избы из 15 км осталось 6, последние 5 км и вообще сухо, пара сырых канав да подъемов, но солнца уже не было. Изба оказалась тёплая и сухая. Аня была счастлива!
24 августа. День погожий, идти веселее. Дорога по верховьям, просматриваются горы. А карликовая березка то оказывается уже вся в багровых тонах! Потом начались кедрачи. Зверьё усердно запасает орешки. Если задуматься, какое это уникальное явление - орехи в тайге! В среде, где зима длится 7 - 8 месяцев.
Чириктер
Перед самым Соругом, притоком Хамсары, начались такие глухие ельники, что не продраться. А медведь если встанет за стволами, то его и в двух шагах не заметишь. Если же в такой лес ещё и кедрач затесался, то и тент не понадобится - не прольет и многодневным дождем. Позже мы так ночевали пару раз.
Подножья особенно больших кедров устланы сухой хвоей, здесь вековые перины. Мимо проходишь, так даже голос, другие звуки своеобразно отражаются, как в помещении. И будто уют здесь какой зарождается вместе с орехами. Деревья как будто живые и всегда рады гостям!
Как и ранее, здесь мне более всего хотелось посмотреть природу, поэтому мы и отправились пешком. Я все спрашивал, какие там леса... При чем, мужчин спрашивать почти бесполезно. А вот женщины обладают более эмоциональным взглядом и с удовольствием описали мне «страшные кедрачи».
Далее Озеро Чойган-Холь, Шойгу и коррупция