Дань ВКЛ татарам. Часть 2
От 16-го века имеем множество документов о ежегодной дани ВКЛ татарам, для выплаты которой с населения ВКЛ собирался особый налог - ордынщина. С 1512 г. на протяжении нескольких десятилетий эта дань выплачивалась в твердой сумме 15000 золотых червонцев. Для сравнения: в начале 15 в. татарская дань Великого княжества Владимирского составляла 7000 рублей, а с Ивана III расходы Москвы на отношения со всеми татарскими ордами составляли всего 1000 рублей, как свидетельствует духовная грамота Ивана III от 1504 г.: «А дети мои, Юрьи з братьею, дают сыну моему Василью съ своих уделов в выходы в ординские, и въ Крым, и в Азтарахань, и в Казань, и во Царевичев городок, и в-ыные цари и во царевичи, которые будут у сына моего у Василья въ земле, и в послы татарские, которые придут къ Москве, и ко Тфери, и к Новугороду к Нижнему, и къ Ярославлю, и к Торусе, и к Рязани къ Старои, и к Перевитску ко князи Феодоровскому жеребью рязанского, и во все татарские проторы, въ тысячю рублев» (Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. М.-Л., 1950. № 89. С. 362).
Прямые подати в Литовско-русском государстве имеют двоякое происхождение. Одна из податей - ордынщина имеет своим началом те отношения, в которые государство стало к Крымской орде… Первое известие, в котором встречается термин «ордынщина» относится к 1499 г. (Акты Лит.-рус. гос., с. 87). Впервые великий князь литовский посылает подарки ханам Крымской и Волжской Орд в 1496 г. (Акты З.Р., I, с. 165), а в 1501 году акты сообщают впервые же о раскладке на города ордынщины (Акты З.Р., I, с. 343). Конечно, отсутствие известий еще не служит доказательством, но момент, когда появляется в числе податей ордынщина, как раз совпадает с периодом самых жестоких нападений недавно образовавшейся Крымской Орды на Литовскую Украину: это восьмидесятые годы XV в., а в результате одного из самых жестоких нападений Орды (1499 г.) является предложение Менгли-Гирею со стороны великого князя Александра платить хану за мир и союз поголовную подать с населения Киевщины, Волыни и Подолии (Акты З.Р., I, с. 211). Поэтому вполне возможно, что агрессивные действия со стороны Крымской Орды побудили великокняжеское правительство установить особый налог на покрытие издержек, сопряженных с дипломатическими отношениями к Орде. Впоследствии при Сигизмунде I эти отношения повели к установлению правильной дани, которую король польский и великий князь литовский уплачивал татарскому хану под видом упоминков, т.е. подарков. На выправу упоминков и собиралась ордынщина… Вообще наши сведения об ордынщине очень скудны. До нас дошли две росписи ордынщины (1501 и 1530 гг.) и общие упоминания о сборах ее в городах. Последние отрывочные сведения о сборах ордынщины относятся к шестидесятым годам XVI ст. (Бершадский, док., II, 131-133; Кн. Зап. Лит., XXXVII, л. 438, л. 451)… Ордынщина налагалась только на города и на Поднепровские волости. Это доказывается как списками ордынщины, так и отдельными о ней упоминаниями в актах. Нет никаких указаний на то, чтобы в платеже ордынщины участвовали частновладельческие подданные. Ордынщина налагалась на города в виде определенного оклада, причем городам предоставлялось или уплачивать этот налог из «скрынки местской» или, если в городской казне не хватало наличных сумм, то горожанам предоставлялось производить разверстку среди жителей. Таким образом, этот налог носил репартиционный характер… Таким образом… набеги со стороны Крымской Орды, начавшиеся с половины XV в., вызвали к жизни подать, известную под именем ордынщины, которая, в виде репартиционного налога, падала на города и господарские Поднепровские волости.
(Довнар-Запольский М.В. Государственное хозяйство Великого княжества Литовского при Ягеллонах. Киев, 1901. Т. 1. С. 698-704.)
Начало сношений Александра [Казимировича Литовского] с Крымскою ордою относится к тому же времени, как и начало сношений с Шиг-Ахматом и Казанью; причина сношений - та же, что и с другими ордами, именно желание остановить набеги ордынцев и заключить с ними союз против Москвы. Однако до плена Шиг-Ахмата сношения с Крымом не отличались особенною прочностью: Александр старался уверить царя, что Заволжский хан призван им на Москву, а не на Крым. Когда же союзник литовского князя попался в плен, Александр с торжеством извещал Менгли-Гирея о поимке общего их недруга. Плен Шиг-Ахмата и недовольство московскою политикою в Казани заставили Менгли-Гирея начать переговоры с Литвою и Польшею о союзе против Москвы; переговоры эти тянулись почти 10 лет, сопровождаясь весьма торжественными клятвами с обеих сторон и опустошительными набегами крымцев на Литву; союз был заключен только в 1512 г. Но союз Перекопской орды не дешево стоил литовскому скарбу… Ордынские расходы в первые два года Сигизмундова правления составили гораздо более половины общегосударственного бюджета страны… Известно, что на упоминки в орду и др. ордынские расходы в Литве собиралась особая подать, шедшая с городов, известная под именем ордынщины… Так в 1530 году ордынщина дала в общей сумме 961 копу грошей… Знакомство с скарбовыми записями дает возможность выяснить вопрос о тяжести ордынских расходов; в данное время они не были малы. Но необходимо иметь в виду, что первые годы XVI ст. - это годы, сопровождавшиеся самыми жестокими нападениями крымцев на Литву и Польшу, когда татарские загоны не раз бывали у Слуцка, Клецка и др. внутренних городов, когда области к югу от Припяти подвергались почти регулярным ежегодным нападениям, которые уносили в Перекоп десятки тысяч пленных и всяких «рухомых добр» на громадные суммы. Таким образом, несмотря на все усилия литовской дипломатии и скарба, татары плохо сдерживались, и страна платила им вдвойне - упоминками и разорениями. Несмотря на коварство со стороны татар, литовская дипломатия не переставала задабривать Перекопского хана и вести с ним сношения: в 1512 г. успех был на стороне Литвы, когда она наконец заключила с ханом условие, по которому союз хана и безопасность литовских земель покупались ценою регулярной ежегодной дани в 15000 злотых (6000 коп грошей лит.); половину этой суммы должна была платить Литва, половину - Польша. Переговоры об этой дани велись ровно 10 лет.
(Скарбовая книга. Литовские упоминки татарским ордам. Подготовил М.В. Довнар-Запольский // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Вып. 28. Симферополь, 1898. С. 3-18.)
Висилаючи по страшних спустошеннях 1498-1500 р. послом до Менґлї-ґерая київського воєводу Дмитра Путятича, Олександр навіть зробив таку пропозицію, що в. кн. буде платити з кождого чоловіка в землях Київській, Волинській і Подільській (Браславській) ханови річно по три деньги, аби тільки він не нападав на землї в. князївства й був його союзником на в. кн. московського! Що правда, ся пропозиція до Менґлї-ґерая не дійшла, бо кн. Дмитро умер перше, нїж до Криму вибрав ся; але для Олександра й його правительства вона через те не перестає бути в високій мірі характеристичною. Зрештою дещо подібне було таки запропоноване ханови иньшим разом: в. кн. Олександр по погромі Шах-Ахмата годив ся платити кримському ханови вічну дань під делїкатнїйшою назвою «поминків» і відступити ханови ті землї, на які він претендував.
(М. Грушевський. Історія України-Руси. Том IV. Розділ IV. Стор. 4.)
…После поражения в 1497 г., после турецкого похода в 1498 г., после волошских грабежей в 1502-1503 гг., после катастрофы королевского союзника Ших-Ахмата в 1502-1504 гг., после страшных вторжений царевичей Махмет, Бети, Бурнаш и Алп Гиреев, достигавших в 1500-1502 гг. Люблина и Бреста, и главным образом после огромных потерь Литвы в боях с Иваном в 1500-1503 гг., в окружении короля Александра было принято решение платить хану Крыма в обмен на разрыв союза с Москвой и мирное сосуществование. Это решение было принято в 1506 г. в Лиде, до битвы под Клецком, и бывший в это время при короле канцлер Ян Ласки обязался от имени короны выплачивать половину оговоренной квоты. Сумма этих упоминков несколько раз изменялась в договорах 1512, 1514, 1516 и 1517 г., была утверждена в качестве оплаты за антимосковский союз, т.е. субсидии политического характера, и в конечном счете была установлена в 1521 г. на квоте 15 тысяч золотых червонцев с оплатой наполовину наличными и наполовину сукнами. Татарские упоминки, которые Сигизмунд I и Сигизмунд II платили Крыму, составили в общей сумме примерно 400 тысяч золотых. Это составляло значительную квоту в 6 тысяч ежегодно, неполная выплата которой не раз давала повод для набегов многотысячных татарских отрядов, а иногда и для угроз со стороны самих ханов, как, например, Сагиб-Гирея в 1537-1538 гг. или Девлета, когда Сигизмунд Август в посление годы своего правления отказал ему в выплатах.
(Kolankowski L. Problem Krymu w dziejach jagiellonskich // Kwartalnik historyczny. 1936. Rocznik 49, z. 3. S. 286.)
Первое упоминание об ордынщине в дошедших до нас документах ВКЛ (1499 г.), где она, однако, упоминается, как подать, уплачивающаяся «здавна»:
61. Вырок кор. Александра в споре подданных волости Свислоцкой с людьми бояр Котовичов об исполнении последними государств. повинностей совместно с волостью.
В Берштах, 29 февраля 1499 г.
Александръ божю милостью.
Стояли перед нами очевисто. Смотрели есмо того дела. Жаловали нам люди наши вся волость Свислоцкая на людей бояр наших Котовичовъ, на имя на Горан, и на Бродчан, а на Максимовичы, что жъ они здавна з волостью нашою Свислоцкою городы рубливали, и ордынщину давали, и дубащыну плачывали, и недели стерегивали с подводами у Свислочы на городищы и на реце на Березини на броду, и мосты мосчывали, и сено в Рудникахъ кошывали, и жытщыну до городовъ вожывали… Тые люди Котовичовъ Горане а Бродчане а Максимовичы з людми нашыми Свислоцкое волости мають всякую тягль тягнути, и городы рубити, и ордынщину давати, и дубащыну платити, и пословъ и гонцовъ поднимати, и недели стеречы с подводами у Свислочы на городищы и на реце на Березины и на броду, и мосты мають с ними мостити, и в Рудникахъ сено косити, и жытщыну до замковъ нашых возити и всякую тягль мають с ними тягнути и ни в чомъ не мають их выдати… Псан с Берштах, фев. 29 днь, индиктъ 2.
Заглавие: Вырок в справе людей волости Свислоцкое з людми бояр Котовичов з Гораны, Бродчаны и Максимовичи о непомогане им некоторых тежаров.
Кн. Зап. Лит. V, л. 82 об.-83.
(Акты Литовско-Русского Государства. Т. I. М., 1899. С. 86-87.)
Роспись ордынщины за 1501 г. (Акты, относящиеся к истории Западной России. Т. I. СПб., 1846. С. 343.)
Документ 1538 г., свидетельствующий о сборе ордынщины со столицы ВКЛ - города Вильны:
31. Жигимонтъ Божою милостiю Король Польски, Велики Князь Литовски, Руски, Пруски, Жомойтски, Мазовецки и иныхъ. Войту Бурмистромъ и Радцомъ и всему Поспольству места нашего Виленского, ижъ што присылалы есте къ Намъ повядаючи о томъ: ижъ принесены до васъ Листъ Нашъ, абы есте дали Ордынщизну зъ того места Виленского, пять сотъ копъ грошей, а вы Привилее Предковъ Нашихъ, и Нашiе на то у себе маете, ижъ неповинни есте большъ надъ осмдесятъ копъ грошей той Ордынщизны зъ места Виленского давати, якожъ и квиты Подскарбихъ Нашихъ Земскихъ у васъ суть, што завшесте по осмдесятъ копъ грошей, до скарбу нашего имъ давали, и жадаете отъ Насъ абыхмо водлугъ Привилеiовъ вашихъ, васъ в той речи заховали. Прото где вы привилеiе и варунки, отъ Предковъ Нашихъ и от Насъ, то у себе маете: Мы васъ при тыхъ варункахъ вашихъ зоставляемъ, а если быхмо коли Ордынщизну на тое место Нашое Виленское положыли, и Листы Нашiе о томъ до васъ писали, вы бы тую Ордынщизну до скарбу платили подлугъ давного обычая, и подлугъ Привилеiовъ вашихъ мескихъ. Писанъ въ Кракове подъ леты Божого Нароженя тысяча пять сотъ тридцать осмого, месяца Юлiя единастого дня, Индыкта еднастого (Печ. вытис. из кн. прив.).
(Собрание древних грамот и актов городов: Вильны, Ковна, Трок, православных монастырей, церквей, и по разным предметам. Часть I. Вильно, 1843. С. 62-63.)
Документ 1560-х гг. о сборе ордынщины с города Владимира Волынского:
№ 200. 1564 Августа 17.
Из актовых книг Метрики Литовской, «Записей» № 38, f. 508. (b).
Льготная грамота Короля Сигизмунда Августа, - данная Владимирским мещанам и евреям по ходатайству: войта Владимирского Максима Ивановича и евреев Владимирских: Евны Токаревича и Лейзера Давидовича, - которою подтверждается более ранняя грамота от 1560 г., выданная по ходатайству мещан а также евреев Владимирских: Мошея Агроновича и Зельмана Мошеевича. - Грамотою 1560 г. мещане и евреи в виду пожара, истребившего не только весь город Владимир, но и городские стены и даже пригород Завалье, освобождались: мещане, на 10 лет от уплаты: таможенных пошлин Королевских и панских с товаров и рогатого скота по всему В. Княжеству Литовскому и земле Волынской, серебщизны, верховщизны и капщизны, а евреи - от специальной еврейской подати, «червоных золотых». - В виду того, что в ночь 24 июля 1564 г. город Владимир выгорел вновь, вместе с другим пригородом - Засмочье, Король продолжает льготу еще на 10 лет для всех погоревших, освобождая их при этом еще от платежа «ордынщины».
Жикгимонтъ Августъ, Божью милостью Король Польскiй, Великiй Князь Литовскiй, Русскiй, Прусскiй, Жомоитскiй, Мазовецкiй, Инфландскiй и иныхъ.
…А такъ, абыхмо ласку а милосердiе Нашо Господарское имъ вчинили, а для такового найвеженья и покаранья Божого зъ немалымъ упадкомъ ихъ, дальшый имъ помкнулы а къ тому и ордынщину имъ отпустили… И зъ ласки Нашое Господарское, маючы милость надъ тыми подданными Нашими - мещаны и жидами Володимерскими, въ таковомъ упадку ихъ, за тымъ навеженьемъ и покараньемъ Божимъ, на чоломъбитье и для запоможенья ихъ то вчинили: всимъ онымъ мещаномъ и жидомъ, которыхъ домы со всею маетностью и крамницы съ товаромъ погорели, придаемъ таковое жъ вольности, яко въ томъ въ первшомъ листе Нашомъ есть описано, ку той шести годамъ, которая не вышла еще, на четыри годы, то естъ, вжо отъ сихъ местъ на десеть годъ, и надто, для такового убоства и упадку ихъ а такъ частое пожоги, и ордынщину есмо имъ отпустили и симъ Нашимъ листомъ отпущаемъ черезъ тотъ же часъ верху назначоный… На што-жъ есмо имъ дали сесь Нашъ листъ зъ Нашою печатью. Писанъ у Парцове, лета Божого нароженя 1564, месеца Августа 17 дня. - Подпись руки Господарское.
(Бершадский С.А. Документы и регесты к истории евреев в Литве. Т. II. Спб, 1882. С. 130-133.)
Письмо 1521 г. польского короля и литовского великого князя Сигизмунда I крымскому хану Мухаммед-Гирею об очередной присылке ему дани в пятнадцать тысяч золотых:
Лист до Махмет Кгирея царя Перекопского с Торуня посланый
(1521 года)
Великое орды великому царю Магметъ Кгирею брату нашому милому отъ Жикгимонта, Божью милостью короля польского и великого князя литовского, руского, княжати пруского, жомойтского и иныхъ поклонъ. Што есми перво сего братъ нашъ къ намъ писалъ къ намъ черезъ писара нашого пана Михаила Васильевича всказывалъ и съ нимъ татарина своего на имя Войсула прислалъ, а тыми разы еси к намъ прысылалъ князя Сулгака и князя Вицента и листы свои къ намъ прысылалъ черезъ тыи свои послы к намъ еси всказывалъ и въ тыхъ листехъ своихъ тежъ писалъ, которая к нашимъ землямъ отъ сыновъ твоихъ шкода стала, ижъ то они вчинили безъ твоего ведома, абыхмо то отпустили а с тобою в братстве и в приязне за ся были и тотъ быхмо в поминокъ тебе брату нашому нашими послы посполъ с княземъ Булгакомъ посляли, а ты, братъ нашъ, обецуешься намъ со всимъ добрымъ Мемешъ мурзу къ намъ послати и широко еси о томъ черезъ тыхъ своихъ пословъ к намъ усказывалъ и въ листехъ своихъ писалъ. Мы тому всему с пословъ твоихъ и з листовъ гораздо порозумели. Ино, брате, естъ то добре тобе самому брату нашому наметно, какъ есьмо сели на столцохъ нашихъ на Короне Польской и Великомъ князстве литовскомъ, тогды жъ есмо склонилися справедливым братствомъ а вирною приязнью ку отцу твоему Мендли-кгирею цару и къ тобе, брату нашому, и записы и присегами ся утвердили на обе стороне вечного миру и отъ тыхъ часовъ мимо тебе брата нашого нигде инде приязни есмо собе не искали и на чомъ есмо тобе, брату нашому, сломъ нашимъ рекли и правду дали, то все есмо тобе справедливе держали и слово наше во всемъ полнили, нижли, брате што еси перво сего черезъ Михаила к намъ усказывалъ и писалъ и потомъ чересъ Овкгустына всказывалъ, абыхмо пословъ нашихъ великихъ с тыми впоминки, которыи маемъ тобе в каждый годъ давати до тебе брата нашого послали. И ты, братъ нашъ, обецался к намъ послати со всимъ добрымъ Мемешъ мурзу и князя Булгака и тамъ есмо послы твоими со Авкгустыномъ и с иншими умовивши, и до тебе брата нашого в листехъ нашихъ писали и посла нашого Горностая послали, ижъ ты мелъ братъ нашъ намъ ведомо дати, на который часъ тыи твои послы мели у Киеве быти. Мы къ тому часу мели пословъ нашихъ великихъ съ тыми поминки до Киева послати, какъ жо зде и съ тыми твоими послы съ княземъ Булгакомъ и зъ иншими есмо намовляли и на томъ положили, ижъ отъ тебе брата нашого тотъ твой великий посолъ Мемешъ мурза маеть у Киеве быти от сихъ часовъ за два месецы а отсель твои послы князь Булгакъ зъ иншими посполъ зъ нашимъ посломъ съ тымъ упоминкомъ петнадьцатма тисячма золотыхъ к тому жъ року у Киеве мають быти. А про напоминаемъ тебе брата нашого, абы еси подле обетницы слова своего черезъ усказыванья и писанья листовъ своихъ Мемешъ мурза к намъ безъ мешканья послалъ со всимъ добрымъ, а мы вжо твоихъ пословъ, брата нашого, приставивши к нимъ нашого посла с тымъ упоминкомъ, который тобе даемъ у годъ тобе, брата нашого, безъ мешканья отпускаемъ и штобы тотъ твой посолъ з нашими послы до Киева у в одно место ся зъехали; твой бы посолъ Мемешъ мурза к намъ пошолъ, а здешнии твои послы з нашимъ посломъ с тымъ упоминкомъ до тебе брата нашого к орде пошли… Писалъ в Торуню августа 21 денъ, индикъ 9.
(Метр. Арх. Мин. Юстиции. Запис. Лит. Кн. VII, лл. 390-391 об.)
(Скарбовая книга. Литовские упоминки татарским ордам. Подготовил М.В. Довнар-Запольский // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Вып. 28. Симферополь, 1898. С. 84-85.)
Письмо 1527 г. польского короля и литовского великого князя Сигизмунда I к панам рады Литвы с призывом поторопиться со сбором литовской части дани татарам:
Посольство до панов рады паном Станиславом Скопом
(Около 1527 года)
…Его милость господаръ казалъ вашой милости поведити, ижъ его милосты господарю и паномъ радомъ короны Польское виделося для тыхъ причинъ Овлияръ-мурзу безъ омешканья отпустити с тымъ упоминкомъ, приставивши къ нему нашого посла; и вжо панове рада наша короны Польское свою половицу полосмы тисячи зготовили золотыхъ; а што ся дотычеть другое половицы упоминка со отчизны нашое Великою князьства Литовского, выстерегаемся, абы тымъ упоминкомъ тое дело нашо не омешкано было и тое есмо надеи, ижъ ваша милость, панове рада наша, для потребы нашое и земское вже весполокъ до Менска ся зъехали, а подданыи наша зъ земель и поветовъ отчизны нашое Великого князьства, надевамыся, тамъ же при вашой милости суть.
Господаръ король его милость вашое милости яко пановъ радъ своихъ высокихъ а верныхъ, велико жедаетъ, ижъ бы ваша милость рачили тамъ весполокъ на томъ местцы будучи, о томъ пильне а охотне мыслити а радити и то находити, откуль бы тотъ упоминокъ мялъ собранъ и безъ умешканья зготованъ быти, а тотъ посолъ до царя былъ отправленъ, а тымъ быхмо собе того царя заховали; а естли быхмо тымъ упоминкомъ з Великого князьства омешкали, того Боже не дай, абыхмо от того моцного господаря землямъ нашимъ великое шкоды и вечного упаду не приняли.
(Метр. Арх. Мин. Юстиции. Запис. Лит. Кн. VII, лл. 421-423 об.)
(Скарбовая книга. Литовские упоминки татарским ордам. Подготовил М.В. Довнар-Запольский // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Вып. 28. Симферополь, 1898. С. 87-88.)
Письмо 1532 г. польского короля и литовского великого князя Сигизмунда I к панам рады Литвы с упоминанием о том, что поминки выплачивались татарам уже при великих князьях Казимире и Александре:
№ 46 (1532 г.). Листъ, писанный до пановъ радъ о здане и раду коло поселстве до Садет-Кирея, цара Перекопъского, так же стороны упоминковъ и в ыншихъ речах
До всих панов рад о здорови королевскомъ
Што вша млсть пишете до нас, поведаючы здане свое напротивку писаня ншого, што ся дотычет с царемъ Перекопъскимъ приязни ншое, в которой быхмо мяли к нему ся заховати, а которые бы теж впоминки мяли к нему быти посланы, а хто бы тежъ посломъ от нас тамъ выправен и послан был. И вша млсть пишете к намъ, што ж вша млсть, водле писанья нашого, на едно мейсце ся зехавшы, в томъ межы собою намовяли. Где ж вшой млсти то ся видит, - для покою панства ншого с тым царемъ нам у братстве и прыязни быти и, естьли бы он перестал на тых впоминках, што было послано за отца нашого Казимира и брата Александра, королей их млсти, а хотел намъ добрымъ прыятелемъ быти, абыхмо тыи впоминки ему послали, яко ж вша млсть и рейстра выпис тых упоминков, што за Олександра короля его мл. и за ншого щасного панованя болших и под тымъ и ровнейшых до Орды было посылано, у листе своемъ до нас прыслати.
(Малиновский И. Сборник материалов, относящихся к истории панов-рады Великого княжества Литовского. Томск, 1901. С. 191-192.)
Упоминание о поминках в сочинении Михалона Литвина (Венцеслава Миколаевича, секретаря польского короля и литовского великого князя Сигизмунда II Августа) «О нравах татар, литовцев и москвитян» (De moribus Tartatorum, Lituanorum et Moschorum), поданном Сигизмунду II в 1550 г.:
Москвитяне не готовят в войско воинов-наемников, [которые] когда-нибудь уйдут из их земли, и не расточают на них деньги, но стараются поощрять своих людей к усердной службе, заботясь не о плате за службу, но о величине их наследства. Ныне же наши воины, охраняющие границы, хотя и пользуются многими пожалованиями и льготами и имеют преимущества по сравнению с другими воинами, однако пренебрегают ими, позволяя заниматься военным делом и защищать отечество беглым москвитянам и татарам. Мы ежегодно подносим дары царю перекопскому, тогда как наша литовская и жемайтская молодежь была бы полезнее в войске…
(Михалон Литвин. О нравах татар, литовцев и москвитян. М. 1994. С.93.)
Прямые подати в Литовско-русском государстве имеют двоякое происхождение. Одна из податей - ордынщина имеет своим началом те отношения, в которые государство стало к Крымской орде… Первое известие, в котором встречается термин «ордынщина» относится к 1499 г. (Акты Лит.-рус. гос., с. 87). Впервые великий князь литовский посылает подарки ханам Крымской и Волжской Орд в 1496 г. (Акты З.Р., I, с. 165), а в 1501 году акты сообщают впервые же о раскладке на города ордынщины (Акты З.Р., I, с. 343). Конечно, отсутствие известий еще не служит доказательством, но момент, когда появляется в числе податей ордынщина, как раз совпадает с периодом самых жестоких нападений недавно образовавшейся Крымской Орды на Литовскую Украину: это восьмидесятые годы XV в., а в результате одного из самых жестоких нападений Орды (1499 г.) является предложение Менгли-Гирею со стороны великого князя Александра платить хану за мир и союз поголовную подать с населения Киевщины, Волыни и Подолии (Акты З.Р., I, с. 211). Поэтому вполне возможно, что агрессивные действия со стороны Крымской Орды побудили великокняжеское правительство установить особый налог на покрытие издержек, сопряженных с дипломатическими отношениями к Орде. Впоследствии при Сигизмунде I эти отношения повели к установлению правильной дани, которую король польский и великий князь литовский уплачивал татарскому хану под видом упоминков, т.е. подарков. На выправу упоминков и собиралась ордынщина… Вообще наши сведения об ордынщине очень скудны. До нас дошли две росписи ордынщины (1501 и 1530 гг.) и общие упоминания о сборах ее в городах. Последние отрывочные сведения о сборах ордынщины относятся к шестидесятым годам XVI ст. (Бершадский, док., II, 131-133; Кн. Зап. Лит., XXXVII, л. 438, л. 451)… Ордынщина налагалась только на города и на Поднепровские волости. Это доказывается как списками ордынщины, так и отдельными о ней упоминаниями в актах. Нет никаких указаний на то, чтобы в платеже ордынщины участвовали частновладельческие подданные. Ордынщина налагалась на города в виде определенного оклада, причем городам предоставлялось или уплачивать этот налог из «скрынки местской» или, если в городской казне не хватало наличных сумм, то горожанам предоставлялось производить разверстку среди жителей. Таким образом, этот налог носил репартиционный характер… Таким образом… набеги со стороны Крымской Орды, начавшиеся с половины XV в., вызвали к жизни подать, известную под именем ордынщины, которая, в виде репартиционного налога, падала на города и господарские Поднепровские волости.
(Довнар-Запольский М.В. Государственное хозяйство Великого княжества Литовского при Ягеллонах. Киев, 1901. Т. 1. С. 698-704.)
Начало сношений Александра [Казимировича Литовского] с Крымскою ордою относится к тому же времени, как и начало сношений с Шиг-Ахматом и Казанью; причина сношений - та же, что и с другими ордами, именно желание остановить набеги ордынцев и заключить с ними союз против Москвы. Однако до плена Шиг-Ахмата сношения с Крымом не отличались особенною прочностью: Александр старался уверить царя, что Заволжский хан призван им на Москву, а не на Крым. Когда же союзник литовского князя попался в плен, Александр с торжеством извещал Менгли-Гирея о поимке общего их недруга. Плен Шиг-Ахмата и недовольство московскою политикою в Казани заставили Менгли-Гирея начать переговоры с Литвою и Польшею о союзе против Москвы; переговоры эти тянулись почти 10 лет, сопровождаясь весьма торжественными клятвами с обеих сторон и опустошительными набегами крымцев на Литву; союз был заключен только в 1512 г. Но союз Перекопской орды не дешево стоил литовскому скарбу… Ордынские расходы в первые два года Сигизмундова правления составили гораздо более половины общегосударственного бюджета страны… Известно, что на упоминки в орду и др. ордынские расходы в Литве собиралась особая подать, шедшая с городов, известная под именем ордынщины… Так в 1530 году ордынщина дала в общей сумме 961 копу грошей… Знакомство с скарбовыми записями дает возможность выяснить вопрос о тяжести ордынских расходов; в данное время они не были малы. Но необходимо иметь в виду, что первые годы XVI ст. - это годы, сопровождавшиеся самыми жестокими нападениями крымцев на Литву и Польшу, когда татарские загоны не раз бывали у Слуцка, Клецка и др. внутренних городов, когда области к югу от Припяти подвергались почти регулярным ежегодным нападениям, которые уносили в Перекоп десятки тысяч пленных и всяких «рухомых добр» на громадные суммы. Таким образом, несмотря на все усилия литовской дипломатии и скарба, татары плохо сдерживались, и страна платила им вдвойне - упоминками и разорениями. Несмотря на коварство со стороны татар, литовская дипломатия не переставала задабривать Перекопского хана и вести с ним сношения: в 1512 г. успех был на стороне Литвы, когда она наконец заключила с ханом условие, по которому союз хана и безопасность литовских земель покупались ценою регулярной ежегодной дани в 15000 злотых (6000 коп грошей лит.); половину этой суммы должна была платить Литва, половину - Польша. Переговоры об этой дани велись ровно 10 лет.
(Скарбовая книга. Литовские упоминки татарским ордам. Подготовил М.В. Довнар-Запольский // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Вып. 28. Симферополь, 1898. С. 3-18.)
Висилаючи по страшних спустошеннях 1498-1500 р. послом до Менґлї-ґерая київського воєводу Дмитра Путятича, Олександр навіть зробив таку пропозицію, що в. кн. буде платити з кождого чоловіка в землях Київській, Волинській і Подільській (Браславській) ханови річно по три деньги, аби тільки він не нападав на землї в. князївства й був його союзником на в. кн. московського! Що правда, ся пропозиція до Менґлї-ґерая не дійшла, бо кн. Дмитро умер перше, нїж до Криму вибрав ся; але для Олександра й його правительства вона через те не перестає бути в високій мірі характеристичною. Зрештою дещо подібне було таки запропоноване ханови иньшим разом: в. кн. Олександр по погромі Шах-Ахмата годив ся платити кримському ханови вічну дань під делїкатнїйшою назвою «поминків» і відступити ханови ті землї, на які він претендував.
(М. Грушевський. Історія України-Руси. Том IV. Розділ IV. Стор. 4.)
…После поражения в 1497 г., после турецкого похода в 1498 г., после волошских грабежей в 1502-1503 гг., после катастрофы королевского союзника Ших-Ахмата в 1502-1504 гг., после страшных вторжений царевичей Махмет, Бети, Бурнаш и Алп Гиреев, достигавших в 1500-1502 гг. Люблина и Бреста, и главным образом после огромных потерь Литвы в боях с Иваном в 1500-1503 гг., в окружении короля Александра было принято решение платить хану Крыма в обмен на разрыв союза с Москвой и мирное сосуществование. Это решение было принято в 1506 г. в Лиде, до битвы под Клецком, и бывший в это время при короле канцлер Ян Ласки обязался от имени короны выплачивать половину оговоренной квоты. Сумма этих упоминков несколько раз изменялась в договорах 1512, 1514, 1516 и 1517 г., была утверждена в качестве оплаты за антимосковский союз, т.е. субсидии политического характера, и в конечном счете была установлена в 1521 г. на квоте 15 тысяч золотых червонцев с оплатой наполовину наличными и наполовину сукнами. Татарские упоминки, которые Сигизмунд I и Сигизмунд II платили Крыму, составили в общей сумме примерно 400 тысяч золотых. Это составляло значительную квоту в 6 тысяч ежегодно, неполная выплата которой не раз давала повод для набегов многотысячных татарских отрядов, а иногда и для угроз со стороны самих ханов, как, например, Сагиб-Гирея в 1537-1538 гг. или Девлета, когда Сигизмунд Август в посление годы своего правления отказал ему в выплатах.
(Kolankowski L. Problem Krymu w dziejach jagiellonskich // Kwartalnik historyczny. 1936. Rocznik 49, z. 3. S. 286.)
Первое упоминание об ордынщине в дошедших до нас документах ВКЛ (1499 г.), где она, однако, упоминается, как подать, уплачивающаяся «здавна»:
61. Вырок кор. Александра в споре подданных волости Свислоцкой с людьми бояр Котовичов об исполнении последними государств. повинностей совместно с волостью.
В Берштах, 29 февраля 1499 г.
Александръ божю милостью.
Стояли перед нами очевисто. Смотрели есмо того дела. Жаловали нам люди наши вся волость Свислоцкая на людей бояр наших Котовичовъ, на имя на Горан, и на Бродчан, а на Максимовичы, что жъ они здавна з волостью нашою Свислоцкою городы рубливали, и ордынщину давали, и дубащыну плачывали, и недели стерегивали с подводами у Свислочы на городищы и на реце на Березини на броду, и мосты мосчывали, и сено в Рудникахъ кошывали, и жытщыну до городовъ вожывали… Тые люди Котовичовъ Горане а Бродчане а Максимовичы з людми нашыми Свислоцкое волости мають всякую тягль тягнути, и городы рубити, и ордынщину давати, и дубащыну платити, и пословъ и гонцовъ поднимати, и недели стеречы с подводами у Свислочы на городищы и на реце на Березины и на броду, и мосты мають с ними мостити, и в Рудникахъ сено косити, и жытщыну до замковъ нашых возити и всякую тягль мають с ними тягнути и ни в чомъ не мають их выдати… Псан с Берштах, фев. 29 днь, индиктъ 2.
Заглавие: Вырок в справе людей волости Свислоцкое з людми бояр Котовичов з Гораны, Бродчаны и Максимовичи о непомогане им некоторых тежаров.
Кн. Зап. Лит. V, л. 82 об.-83.
(Акты Литовско-Русского Государства. Т. I. М., 1899. С. 86-87.)
Роспись ордынщины за 1501 г. (Акты, относящиеся к истории Западной России. Т. I. СПб., 1846. С. 343.)
Документ 1538 г., свидетельствующий о сборе ордынщины со столицы ВКЛ - города Вильны:
31. Жигимонтъ Божою милостiю Король Польски, Велики Князь Литовски, Руски, Пруски, Жомойтски, Мазовецки и иныхъ. Войту Бурмистромъ и Радцомъ и всему Поспольству места нашего Виленского, ижъ што присылалы есте къ Намъ повядаючи о томъ: ижъ принесены до васъ Листъ Нашъ, абы есте дали Ордынщизну зъ того места Виленского, пять сотъ копъ грошей, а вы Привилее Предковъ Нашихъ, и Нашiе на то у себе маете, ижъ неповинни есте большъ надъ осмдесятъ копъ грошей той Ордынщизны зъ места Виленского давати, якожъ и квиты Подскарбихъ Нашихъ Земскихъ у васъ суть, што завшесте по осмдесятъ копъ грошей, до скарбу нашего имъ давали, и жадаете отъ Насъ абыхмо водлугъ Привилеiовъ вашихъ, васъ в той речи заховали. Прото где вы привилеiе и варунки, отъ Предковъ Нашихъ и от Насъ, то у себе маете: Мы васъ при тыхъ варункахъ вашихъ зоставляемъ, а если быхмо коли Ордынщизну на тое место Нашое Виленское положыли, и Листы Нашiе о томъ до васъ писали, вы бы тую Ордынщизну до скарбу платили подлугъ давного обычая, и подлугъ Привилеiовъ вашихъ мескихъ. Писанъ въ Кракове подъ леты Божого Нароженя тысяча пять сотъ тридцать осмого, месяца Юлiя единастого дня, Индыкта еднастого (Печ. вытис. из кн. прив.).
(Собрание древних грамот и актов городов: Вильны, Ковна, Трок, православных монастырей, церквей, и по разным предметам. Часть I. Вильно, 1843. С. 62-63.)
Документ 1560-х гг. о сборе ордынщины с города Владимира Волынского:
№ 200. 1564 Августа 17.
Из актовых книг Метрики Литовской, «Записей» № 38, f. 508. (b).
Льготная грамота Короля Сигизмунда Августа, - данная Владимирским мещанам и евреям по ходатайству: войта Владимирского Максима Ивановича и евреев Владимирских: Евны Токаревича и Лейзера Давидовича, - которою подтверждается более ранняя грамота от 1560 г., выданная по ходатайству мещан а также евреев Владимирских: Мошея Агроновича и Зельмана Мошеевича. - Грамотою 1560 г. мещане и евреи в виду пожара, истребившего не только весь город Владимир, но и городские стены и даже пригород Завалье, освобождались: мещане, на 10 лет от уплаты: таможенных пошлин Королевских и панских с товаров и рогатого скота по всему В. Княжеству Литовскому и земле Волынской, серебщизны, верховщизны и капщизны, а евреи - от специальной еврейской подати, «червоных золотых». - В виду того, что в ночь 24 июля 1564 г. город Владимир выгорел вновь, вместе с другим пригородом - Засмочье, Король продолжает льготу еще на 10 лет для всех погоревших, освобождая их при этом еще от платежа «ордынщины».
Жикгимонтъ Августъ, Божью милостью Король Польскiй, Великiй Князь Литовскiй, Русскiй, Прусскiй, Жомоитскiй, Мазовецкiй, Инфландскiй и иныхъ.
…А такъ, абыхмо ласку а милосердiе Нашо Господарское имъ вчинили, а для такового найвеженья и покаранья Божого зъ немалымъ упадкомъ ихъ, дальшый имъ помкнулы а къ тому и ордынщину имъ отпустили… И зъ ласки Нашое Господарское, маючы милость надъ тыми подданными Нашими - мещаны и жидами Володимерскими, въ таковомъ упадку ихъ, за тымъ навеженьемъ и покараньемъ Божимъ, на чоломъбитье и для запоможенья ихъ то вчинили: всимъ онымъ мещаномъ и жидомъ, которыхъ домы со всею маетностью и крамницы съ товаромъ погорели, придаемъ таковое жъ вольности, яко въ томъ въ первшомъ листе Нашомъ есть описано, ку той шести годамъ, которая не вышла еще, на четыри годы, то естъ, вжо отъ сихъ местъ на десеть годъ, и надто, для такового убоства и упадку ихъ а такъ частое пожоги, и ордынщину есмо имъ отпустили и симъ Нашимъ листомъ отпущаемъ черезъ тотъ же часъ верху назначоный… На што-жъ есмо имъ дали сесь Нашъ листъ зъ Нашою печатью. Писанъ у Парцове, лета Божого нароженя 1564, месеца Августа 17 дня. - Подпись руки Господарское.
(Бершадский С.А. Документы и регесты к истории евреев в Литве. Т. II. Спб, 1882. С. 130-133.)
Письмо 1521 г. польского короля и литовского великого князя Сигизмунда I крымскому хану Мухаммед-Гирею об очередной присылке ему дани в пятнадцать тысяч золотых:
Лист до Махмет Кгирея царя Перекопского с Торуня посланый
(1521 года)
Великое орды великому царю Магметъ Кгирею брату нашому милому отъ Жикгимонта, Божью милостью короля польского и великого князя литовского, руского, княжати пруского, жомойтского и иныхъ поклонъ. Што есми перво сего братъ нашъ къ намъ писалъ къ намъ черезъ писара нашого пана Михаила Васильевича всказывалъ и съ нимъ татарина своего на имя Войсула прислалъ, а тыми разы еси к намъ прысылалъ князя Сулгака и князя Вицента и листы свои къ намъ прысылалъ черезъ тыи свои послы к намъ еси всказывалъ и въ тыхъ листехъ своихъ тежъ писалъ, которая к нашимъ землямъ отъ сыновъ твоихъ шкода стала, ижъ то они вчинили безъ твоего ведома, абыхмо то отпустили а с тобою в братстве и в приязне за ся были и тотъ быхмо в поминокъ тебе брату нашому нашими послы посполъ с княземъ Булгакомъ посляли, а ты, братъ нашъ, обецуешься намъ со всимъ добрымъ Мемешъ мурзу къ намъ послати и широко еси о томъ черезъ тыхъ своихъ пословъ к намъ усказывалъ и въ листехъ своихъ писалъ. Мы тому всему с пословъ твоихъ и з листовъ гораздо порозумели. Ино, брате, естъ то добре тобе самому брату нашому наметно, какъ есьмо сели на столцохъ нашихъ на Короне Польской и Великомъ князстве литовскомъ, тогды жъ есмо склонилися справедливым братствомъ а вирною приязнью ку отцу твоему Мендли-кгирею цару и къ тобе, брату нашому, и записы и присегами ся утвердили на обе стороне вечного миру и отъ тыхъ часовъ мимо тебе брата нашого нигде инде приязни есмо собе не искали и на чомъ есмо тобе, брату нашому, сломъ нашимъ рекли и правду дали, то все есмо тобе справедливе держали и слово наше во всемъ полнили, нижли, брате што еси перво сего черезъ Михаила к намъ усказывалъ и писалъ и потомъ чересъ Овкгустына всказывалъ, абыхмо пословъ нашихъ великихъ с тыми впоминки, которыи маемъ тобе в каждый годъ давати до тебе брата нашого послали. И ты, братъ нашъ, обецался к намъ послати со всимъ добрымъ Мемешъ мурзу и князя Булгака и тамъ есмо послы твоими со Авкгустыномъ и с иншими умовивши, и до тебе брата нашого в листехъ нашихъ писали и посла нашого Горностая послали, ижъ ты мелъ братъ нашъ намъ ведомо дати, на который часъ тыи твои послы мели у Киеве быти. Мы къ тому часу мели пословъ нашихъ великихъ съ тыми поминки до Киева послати, какъ жо зде и съ тыми твоими послы съ княземъ Булгакомъ и зъ иншими есмо намовляли и на томъ положили, ижъ отъ тебе брата нашого тотъ твой великий посолъ Мемешъ мурза маеть у Киеве быти от сихъ часовъ за два месецы а отсель твои послы князь Булгакъ зъ иншими посполъ зъ нашимъ посломъ съ тымъ упоминкомъ петнадьцатма тисячма золотыхъ к тому жъ року у Киеве мають быти. А про напоминаемъ тебе брата нашого, абы еси подле обетницы слова своего черезъ усказыванья и писанья листовъ своихъ Мемешъ мурза к намъ безъ мешканья послалъ со всимъ добрымъ, а мы вжо твоихъ пословъ, брата нашого, приставивши к нимъ нашого посла с тымъ упоминкомъ, который тобе даемъ у годъ тобе, брата нашого, безъ мешканья отпускаемъ и штобы тотъ твой посолъ з нашими послы до Киева у в одно место ся зъехали; твой бы посолъ Мемешъ мурза к намъ пошолъ, а здешнии твои послы з нашимъ посломъ с тымъ упоминкомъ до тебе брата нашого к орде пошли… Писалъ в Торуню августа 21 денъ, индикъ 9.
(Метр. Арх. Мин. Юстиции. Запис. Лит. Кн. VII, лл. 390-391 об.)
(Скарбовая книга. Литовские упоминки татарским ордам. Подготовил М.В. Довнар-Запольский // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Вып. 28. Симферополь, 1898. С. 84-85.)
Письмо 1527 г. польского короля и литовского великого князя Сигизмунда I к панам рады Литвы с призывом поторопиться со сбором литовской части дани татарам:
Посольство до панов рады паном Станиславом Скопом
(Около 1527 года)
…Его милость господаръ казалъ вашой милости поведити, ижъ его милосты господарю и паномъ радомъ короны Польское виделося для тыхъ причинъ Овлияръ-мурзу безъ омешканья отпустити с тымъ упоминкомъ, приставивши къ нему нашого посла; и вжо панове рада наша короны Польское свою половицу полосмы тисячи зготовили золотыхъ; а што ся дотычеть другое половицы упоминка со отчизны нашое Великою князьства Литовского, выстерегаемся, абы тымъ упоминкомъ тое дело нашо не омешкано было и тое есмо надеи, ижъ ваша милость, панове рада наша, для потребы нашое и земское вже весполокъ до Менска ся зъехали, а подданыи наша зъ земель и поветовъ отчизны нашое Великого князьства, надевамыся, тамъ же при вашой милости суть.
Господаръ король его милость вашое милости яко пановъ радъ своихъ высокихъ а верныхъ, велико жедаетъ, ижъ бы ваша милость рачили тамъ весполокъ на томъ местцы будучи, о томъ пильне а охотне мыслити а радити и то находити, откуль бы тотъ упоминокъ мялъ собранъ и безъ умешканья зготованъ быти, а тотъ посолъ до царя былъ отправленъ, а тымъ быхмо собе того царя заховали; а естли быхмо тымъ упоминкомъ з Великого князьства омешкали, того Боже не дай, абыхмо от того моцного господаря землямъ нашимъ великое шкоды и вечного упаду не приняли.
(Метр. Арх. Мин. Юстиции. Запис. Лит. Кн. VII, лл. 421-423 об.)
(Скарбовая книга. Литовские упоминки татарским ордам. Подготовил М.В. Довнар-Запольский // Известия Таврической ученой архивной комиссии. Вып. 28. Симферополь, 1898. С. 87-88.)
Письмо 1532 г. польского короля и литовского великого князя Сигизмунда I к панам рады Литвы с упоминанием о том, что поминки выплачивались татарам уже при великих князьях Казимире и Александре:
№ 46 (1532 г.). Листъ, писанный до пановъ радъ о здане и раду коло поселстве до Садет-Кирея, цара Перекопъского, так же стороны упоминковъ и в ыншихъ речах
До всих панов рад о здорови королевскомъ
Што вша млсть пишете до нас, поведаючы здане свое напротивку писаня ншого, што ся дотычет с царемъ Перекопъскимъ приязни ншое, в которой быхмо мяли к нему ся заховати, а которые бы теж впоминки мяли к нему быти посланы, а хто бы тежъ посломъ от нас тамъ выправен и послан был. И вша млсть пишете к намъ, што ж вша млсть, водле писанья нашого, на едно мейсце ся зехавшы, в томъ межы собою намовяли. Где ж вшой млсти то ся видит, - для покою панства ншого с тым царемъ нам у братстве и прыязни быти и, естьли бы он перестал на тых впоминках, што было послано за отца нашого Казимира и брата Александра, королей их млсти, а хотел намъ добрымъ прыятелемъ быти, абыхмо тыи впоминки ему послали, яко ж вша млсть и рейстра выпис тых упоминков, што за Олександра короля его мл. и за ншого щасного панованя болших и под тымъ и ровнейшых до Орды было посылано, у листе своемъ до нас прыслати.
(Малиновский И. Сборник материалов, относящихся к истории панов-рады Великого княжества Литовского. Томск, 1901. С. 191-192.)
Упоминание о поминках в сочинении Михалона Литвина (Венцеслава Миколаевича, секретаря польского короля и литовского великого князя Сигизмунда II Августа) «О нравах татар, литовцев и москвитян» (De moribus Tartatorum, Lituanorum et Moschorum), поданном Сигизмунду II в 1550 г.:
Москвитяне не готовят в войско воинов-наемников, [которые] когда-нибудь уйдут из их земли, и не расточают на них деньги, но стараются поощрять своих людей к усердной службе, заботясь не о плате за службу, но о величине их наследства. Ныне же наши воины, охраняющие границы, хотя и пользуются многими пожалованиями и льготами и имеют преимущества по сравнению с другими воинами, однако пренебрегают ими, позволяя заниматься военным делом и защищать отечество беглым москвитянам и татарам. Мы ежегодно подносим дары царю перекопскому, тогда как наша литовская и жемайтская молодежь была бы полезнее в войске…
(Михалон Литвин. О нравах татар, литовцев и москвитян. М. 1994. С.93.)