ЭВОЛЮЦИЯ УКРАИНСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА
П.Я. МИРОШНИЧЕНКО, Н.П. МИРОШНИЧЕНКО
Часть 5.
5-1.Теоретические основы современной украинской националистической идеологии.
Однако слишком очевидный фашизм Донцова компрометировал в сознании советского обывателя идеалы национализма. Поэтому понадобился такой манифест украинского национализма, в котором наиболее несовременные людоедские мотивы теории Донцова были бы выражены в более мягкой, приемлемой для современной европейской цивилизации форме. Поэтому в том же 1992 году в Дрогобыче была опубликована книга В. Иванышина «Нация, державность, национализм», содержащая систематическое изложение идеологии современного национализма, но уже без пропаганды откровенного неприкрытого терроризма. Тем не менее, её автор не скрывает, что видит в Донцове «великого мыслителя». Широко распространяется на книжном рынке Украины и по библиотекам её учебных заведений изданный в Канаде альманах «Гомону Украины», в котором статьи о Донцове характеризуют его как великого политического мыслителя, идеи которого воспитали большинство основателей Организации украинских националистов (ОУН). 11
Итоговая книга Д. Донцова «Дух нашої давнини» была опубликована в 1944 году в оккупированной фашистами Праге не без их помощи. В 1991 году она была переиздана в Дрогобыче. Это националистический манифест украинского фундаментализма - утопическая ориентация на прошлое. Методологическая основа политических идей Донцова - архаика расизма, вдохновлённого теорией и практикой германского фашизма. Самое пикантное то, что «великий мыслитель» относил свой народ к числу низших рас. Украинцы, с горечью констатировал он, это мирные хлеборобы, гречкосеи, свинопасы. И украинская интеллигенция (от Кулиша и Драгоманова до Грушевского и Винниченко) - преимущественно безнадёжные демократы - идеологи смердов, голоты. Единственный залог победы украинского национализма он видел в наследии княжеской Древней Руси и казачьего панства. В каждой нации, объяснял Донцов, бывают две касты, которые отличаются и образом жизни, и сознанием, и идеалами. И среди украинцев ещё сохраняется каста хищных повелителей. Донцов, как и Гитлер, обосновывал свою концепцию природой - среди людей, как и среди животных, господствуют хищники. В отличие от низшей расы, которая живёт ради материального благополучия («жениться, плодиться, покупать, продавать, строиться», - вот их заботы) каста повелителей видит цель своего существования в силе и славе. Причём наибольшая слава - покрыть землю «вражьим трупом». Врагами, разумеется, становятся все (в том числе и «свои» - братья по этносу), кто не желает по-хорошему горбатиться - кормить и содержать воинственных паразитов. Такое учение органически любо военным, милиционерам, эсбеушникам, налоговикам, пожарникам, нуждающимся в оправдании грабительского беспредела по отношению к соотечественникам-труженикам, создающим материальные и духовные блага. Вместе с тем, оно гармонично резонирует с идеологией уголовной зоны, где авторитет «вора в законе» зиждется на насилии сплочённой кодлы мерзавцев и бездельников над разобщёнными и миролюбивыми «быками», попавшими за колючую проволоку по недоразумению, а не по идейным мотивам.
Национализм природно созвучен паразитическим интересам всех, кто личное благосостояние строит на присвоении чужого труда и имущества. Не случайно там слабо выражены мотивы социальной справедливости. Националисты предпочитают вообще не касаться скользких для них тем несправедливого внутреннего социально-экономического устройства. Это нарушает монолитность внушаемого ими образа единой и внутренне непротиворечивой нации, который им необходим для мотивации этнической дисциплины, построенной на безоговорочном повиновении национальным вождям, без чего невозможно противостояние другим нациям и народам. Его идеологи и пропагандисты предпочитают умалчивать о социальных противоречиях внутри этноса, уводя внимание угнетённых классов наружу, переводя, таким образом, стрелки их гнева на вымышленные источники неблагополучия за пределами своего «дома». К тому же национализм выполняет оправдательную функцию, романтизируя примитивный хамский криминал героизацией культа вооружённой подонка.
В основе менталитета, как профессионального военного, так и националиста или уголовника заложен культ насилия, порождённый больной психикой. Подробное знакомство с биографиями идеологов итальянского фашизма, немецкого национал-социализма, интернационального коммунизма и украинского национализма неопровержимо свидетельствует не только о глубоких психиатрических проблемах их авторов, но и о врождённых или приобретённых телесных недугах, делающих их лично ничтожно слабыми и неспособными причинить своими руками существенный вред другому человеку. В тех же источниках содержатся красноречивые доказательства их личной трусости. Поэтому с медицинской точки зрения их теоретическое творчество является хорошо понятной психиатрам компенсацией личного телесного и нравственного ничтожества в форме мечты, экстраполирующей недостающие им человеческие качества в образы выдуманных героев, живущих в «усовершенствованном» под них виртуальном мире. Переносясь мысленно из реальности, ранящей напоминанием о личном ничтожестве, в мир иллюзий, они испытывали облегчение от забвения собственного несовершенства.
Сложные маниакальные фантазии лично безобидных и физически слабых теоретиков способны пышно расцвести, попав в сознание физически развитых дебилов, тупых недоучек, ищущих связного и возвышенного оправдания своей агрессивности. Так физическая ущербность психически неполноценных интеллектуалов неожиданно находит себе союзника в лице гипертрофированной физической силы, лишённой адекватного умственного и нравственного обеспечения. Вот почему тупорылые соплеусые или бритые бультерьеры с засученными рукавами и наколотыми свастиками, трезубцами и прочей уголовной символикой охотно берут на вооружение идеи, списанные из психиатрического анамнеза. В их примитивные мозговые извилины более сложные идеологические конструкции попросту не впишутся из-за отсутствия конкретных и недвусмысленных указаний: кто враг и кого следует убивать.
Без тоталитарной власти касты повелителей-хищников над своим народом невозможно и господство «избранного» народа над соседями. Враждебная и страшная окружающим странам нация должна быть единой в чувствах и сознании своей обособленности. Абсолютный политический и идеологический тоталитаризм Донцова предполагал принудительную украинизацию, отрицая всякие права национальных меньшинств. Создание мощных вооружённых сил - важнейшая особенность такой державы. И главное - во внешней политике Украина должна быть полностью «отрезана от Московии». «Борьба с Россией это наш коллективный идеал», - напоминает завет Донцова Альманах «Гомону України». А.В. Иванышин наиболее достойным последователем Донцова считает Бандеру, так как тот понимал, что необходимо бороться не только против русского империализма, но и против русского народа.12
Концепция Донцова с несущественными вариациями её частностей составляет основу идеологии современного украинского национализма.
С практикой его пропаганды я (воспоминания П.Я. Мирошниченко) впервые столкнулся летом 1990 года, когда, находясь в санатории города Трускавцы, посетил городской митинг по поводу провозглашения Декларации о независимости Украины. На площади около церкви собралась толпа, две трети которой составляли узбеки, туркмены, таджики, русские - больные местных санаториев. С церковной паперти, стоя под хоругвями, руководители города и местного Руха провозглашали, что, мы, украинцы, самые умные, самые добрые, высококультурные, политически развитые люди. И Декларация у нас наилучшая. Чтобы развеять сомнения толпы, которая без воодушевления слушала эту галиматью, один из ораторов подкрепил свои утверждения доказательствами от грядущего: «Вот сейчас спорят, кто дальше поведёт человечество к вершинам цивилизации - американцы или японцы». Выдержав паузу, он посрамил недогадливых: «Мы, украинцы!»
Мне стало стыдно. Окружающие люди в тюбетейках могли подумать, что все мы, украинцы, такие недалёкие, хвастливые и бестактные люди. Поражала беспардонная претензия этих людей говорить от имени всего украинского народа. При разительном несоответствии такого трёпа складу ума украинцев, создавших пословицу: «Дай Боже нашому теляті вовка з'їсти». Переваривая впечатления митинга, я вспомнил услышанный некогда от моих земляков на Херсонщине анекдот. Когда другой утопист - незабвенный Никита Сергеевич Хрущёв - выдвинул лозунг: «Догнать и перегнать Америку!», те, кто засомневался обратились за комментарием к бессмертному украинскому цыгану:
«Доженемо Америку?»
«Доженемо», - уверенно ответил тот, - «бо ми босі» (легко бежать).
«А переженемо?»
«Ні, бо в нас срака гола» (стыдно показывать).
Некоторое время я вспоминал национальное самохвальство трускавецкого оратора, как случайное завихрение красноречия периферийного цицерона. Но как же я был озадачен, когда вскоре после упомянутой выше статьи профессора Кононенко газета «Освіта» приступила к реализации его рекомендаций, опубликовав программу курса «Народной педагогики» для украинской средней школы. Согласно ей уже на первом занятии ученики должны усвоить, что только украинцам в отличие от соседних и дальних народов и наций (!), свойственны человечность, свободолюбие, трудолюбие, моральная чистота, патриотизм, эстетичность и т.д. (в том числе и непримиримость к неправде!).
Заметим, что этот придурковатый расизм подаётся во имя уважения к общечеловеческим ценностям. «Дурний, дурний, а хитрий», - говорят о такой дипломатичности в украинском народе. Но не следует недооценивать такой хитрости. Эффективность одурачивания детей проверена на практике и советской, и немецкой фашистской школы. Дело в том, что мы здесь встречаемся с сакральной логикой агрессивного национализма. Начинается он с тезиса: «Нация превыше всего!» Для немецких националистов это германская нация. Отсюда утверждение о принадлежности немцев к высшей арийской расе и рекомендация Гитлера немецким педагогам: «Всё образование и воспитание ученика должны быть направлены на то, чтобы привить ему убеждение в абсолютном превосходстве над другими». Таковы духовные истоки «народной педагогики», которую Министерство «просвещения» Украины рекомендовало изучать нашим детям.
Чем меньше действительность соответствует представлениям о нашем превосходстве, величии и славе, тем упорнее ищут их в прошлом. Как-то по радио один столичный журналист назвал украинский народ «великим отсутствующим европейской истории». А известен ли ещё хоть один великий народ, неизвестный истории? Конечно, нет. Только мы, украинцы. До сих пор, кажется, никто не оценил этот шедевр националистической выспренности.
К концу прошлого учебного года Министерство украинского «просвещения» подготовило ещё одну программу для школы - по «Народознавству». Составители её, как и авторы программы по «Народной педагогике», столь же некомпетентны в украинской этнографии, как и в западной этнологии. Можно догадаться, что обе программы воодушевлены Институтом украиноведения. «По когтям узнают льва…». К августовским учительским конференциям 1993 года вышел спецвыпуск газеты «Освіта» с публикацией обширного материала по содержанию первого урока во всех классах всех школ (!) нового учебного года на тему «Возрождение Украины». Решили воодушевить детей открытием: древнейшую земледельчески-скотоводческую культуру, существовавшую на территории Украины в IV - V веках до новой эры (эпоха энеолита), следы которой были обнаружены возле Триполья, создали, как оказалось, праукраинцы, которые и были теми арийцами, за которых пытались выдавать себя в своё время немецкие фашисты. Вот только правильно называть трипольцев-украинцев нужно «орийцами», потому что название это происходит от слова, обозначающего их главное занятие «орать» - пахать. Отсюда следует, что украинский язык - мать всех европейских языков, что трипольцы сотворили чуть ли не целых три (!) письменности (открывать так открывать!) и, конечно же, высокую духовность со своей народной педагогикой (той самой!). всё это должно убедить наших детей в том, в чём в своё время убеждали немецких детей, прежде чем они оказались под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге. И до чего же однообразна, по сути, у самых разных народов эта лживая расистская и националистическая выспренность. Негритянский расизм наших дней провозглашает, что если современная цивилизация выросла из античной, а античная - из египетской, то египетская - создана чернокожим населением Африки. Поэтому негры, а не арийцы, стоят у истоков современной цивилизации. Чёрный расизм, кажется, не лучше и не хуже белого, и в немецком, и в украинском вариантах.
В фантасмагории, опубликованной в «Освіте», авторы ссылаются на какого-то кандидата наук, на публикацию газеты «Вечерний Киев» и на… прозрения одного из творцов Родной Украинской Народной Веры американца Л. Силенко - вероучителя религиозной секты, подобной нашумевшей недавно в Киеве секте Белых Братьев. Силенко, между прочим, готовит духовную революцию в Украине против коммунизма и… христианства. Для этого уже создана организация со строгой дисциплиной. Имеются свои украинские камикадзе.
Ещё к концу XIX века в науке было доказано, что таинственными арийцами могли быть либо древние индийцы, либо древние иранцы. В трипольских поселениях Приднестровья археологи обнаружили скелеты, которые принадлежат людям средиземноморской расы. Следовательно, трипольцы никак не могли быть прямыми предками украинцев. Во время фашистской оккупации Норвегии выдающийся норвежский лингвист Г. Моргенштиерне доказал, что единственными арийцами, жившими и живущими в Европе, являются… цыгане. Один из наиболее выдающихся историков и филологов современности, крупнейший специалист по истории Киевской Руси, профессор Гарвардского университета, ныне работающий в Киеве, академик О. Прицак считает, что о славянской, украинской Руси можно говорить лишь с XI - XII столетия. Не забывая при этом, что Киевская Русь была полиэтничной. “Половцы не исчезли, “аки обры”, сегодня они разговаривают украинским языком”, - констатирует учёный.
С урока об украинцах-арийцах начинается националистический курс истории Украины в школе. В феврале 1994 года «Освiта» опубликовала статью Г.Я. Сергиенко о концепции подготовленного им и В.А. Смолием учебника по истории Украины для 7 - 8 классов. О своём учебнике Г.Я. Сергиенко сообщает, что здесь предложена новая научная периодизация истории Украины. Хотя на самом деле в нём мы встречаемся не с наукой, а с националистической политикой, обращённой в прошлое. Наиболее очевидно это проявляется в трактовке хорошо известных, грандиозных и даже уникальных событий народной освободительной войны середины XVII века. На взлёте волны этого движения восставшими было принято решение войти в состав Русского государства. Грубо искажая события, Г.Я. Сергиенко преподносит Переяславскую Раду и мартовские статьи 1654 года, как договор двух равноправных держав. Эта неправда нужна пропагандисту украинской самостийности, чтобы снять с гетманов, управлявших Украиной после Б. Хмельницкого вплоть до Мазепы клеймо предателей и клятвопреступников. О том, что эти измены ввергли Украину в разорительную братоубийственную гражданскую войну и вынудили Россию согласиться на возврат Правобережной Украины Польше, «историк» умалчивает. Так он по заказу националистов формирует вокруг России образ врага.13
Ещё дореволюционные историки показали инициативную роль украинской старшины в захватах земель и закрепощении украинского крестьянства. У Г.Я. Сергиенко единственной виновницей установления крепостнических порядков на Украине является русская императрица Екатерина II. И вообще, резюмирует «историк», в отличие от склонного к гегемонизму русского народа украинцы начисто лишены гегемонистских тенденций. Он забыл, как в начале своей же статьи приписал украинцам все ужасы нашествия гуннов. Разве варварский гегемонизм Аттилы или тех же киевских князей, лихо грабивших Византию, болгар и прочих соседей иной нравственной или политической природы? Известный русский философ В.С. Соловьёв, усматривая в русском национализме конца XIX века национальный эгоизм, объяснял его этикой дикаря: «Если меня ограбили - это плохо, если я ограбил - это хорошо». У Г.Я. Сергиенко, если Украину обижают, это плохо. Но если гунны Аттилы («украинцы», по мнению «историка») зверствуют, истребляя народы Европы, это до того хорошо, что заслуживает зубрёжки украинскими школьниками и усвоения в качестве «положительного примера».
Часть 5.
5-1.Теоретические основы современной украинской националистической идеологии.
Однако слишком очевидный фашизм Донцова компрометировал в сознании советского обывателя идеалы национализма. Поэтому понадобился такой манифест украинского национализма, в котором наиболее несовременные людоедские мотивы теории Донцова были бы выражены в более мягкой, приемлемой для современной европейской цивилизации форме. Поэтому в том же 1992 году в Дрогобыче была опубликована книга В. Иванышина «Нация, державность, национализм», содержащая систематическое изложение идеологии современного национализма, но уже без пропаганды откровенного неприкрытого терроризма. Тем не менее, её автор не скрывает, что видит в Донцове «великого мыслителя». Широко распространяется на книжном рынке Украины и по библиотекам её учебных заведений изданный в Канаде альманах «Гомону Украины», в котором статьи о Донцове характеризуют его как великого политического мыслителя, идеи которого воспитали большинство основателей Организации украинских националистов (ОУН). 11
Итоговая книга Д. Донцова «Дух нашої давнини» была опубликована в 1944 году в оккупированной фашистами Праге не без их помощи. В 1991 году она была переиздана в Дрогобыче. Это националистический манифест украинского фундаментализма - утопическая ориентация на прошлое. Методологическая основа политических идей Донцова - архаика расизма, вдохновлённого теорией и практикой германского фашизма. Самое пикантное то, что «великий мыслитель» относил свой народ к числу низших рас. Украинцы, с горечью констатировал он, это мирные хлеборобы, гречкосеи, свинопасы. И украинская интеллигенция (от Кулиша и Драгоманова до Грушевского и Винниченко) - преимущественно безнадёжные демократы - идеологи смердов, голоты. Единственный залог победы украинского национализма он видел в наследии княжеской Древней Руси и казачьего панства. В каждой нации, объяснял Донцов, бывают две касты, которые отличаются и образом жизни, и сознанием, и идеалами. И среди украинцев ещё сохраняется каста хищных повелителей. Донцов, как и Гитлер, обосновывал свою концепцию природой - среди людей, как и среди животных, господствуют хищники. В отличие от низшей расы, которая живёт ради материального благополучия («жениться, плодиться, покупать, продавать, строиться», - вот их заботы) каста повелителей видит цель своего существования в силе и славе. Причём наибольшая слава - покрыть землю «вражьим трупом». Врагами, разумеется, становятся все (в том числе и «свои» - братья по этносу), кто не желает по-хорошему горбатиться - кормить и содержать воинственных паразитов. Такое учение органически любо военным, милиционерам, эсбеушникам, налоговикам, пожарникам, нуждающимся в оправдании грабительского беспредела по отношению к соотечественникам-труженикам, создающим материальные и духовные блага. Вместе с тем, оно гармонично резонирует с идеологией уголовной зоны, где авторитет «вора в законе» зиждется на насилии сплочённой кодлы мерзавцев и бездельников над разобщёнными и миролюбивыми «быками», попавшими за колючую проволоку по недоразумению, а не по идейным мотивам.
Национализм природно созвучен паразитическим интересам всех, кто личное благосостояние строит на присвоении чужого труда и имущества. Не случайно там слабо выражены мотивы социальной справедливости. Националисты предпочитают вообще не касаться скользких для них тем несправедливого внутреннего социально-экономического устройства. Это нарушает монолитность внушаемого ими образа единой и внутренне непротиворечивой нации, который им необходим для мотивации этнической дисциплины, построенной на безоговорочном повиновении национальным вождям, без чего невозможно противостояние другим нациям и народам. Его идеологи и пропагандисты предпочитают умалчивать о социальных противоречиях внутри этноса, уводя внимание угнетённых классов наружу, переводя, таким образом, стрелки их гнева на вымышленные источники неблагополучия за пределами своего «дома». К тому же национализм выполняет оправдательную функцию, романтизируя примитивный хамский криминал героизацией культа вооружённой подонка.
В основе менталитета, как профессионального военного, так и националиста или уголовника заложен культ насилия, порождённый больной психикой. Подробное знакомство с биографиями идеологов итальянского фашизма, немецкого национал-социализма, интернационального коммунизма и украинского национализма неопровержимо свидетельствует не только о глубоких психиатрических проблемах их авторов, но и о врождённых или приобретённых телесных недугах, делающих их лично ничтожно слабыми и неспособными причинить своими руками существенный вред другому человеку. В тех же источниках содержатся красноречивые доказательства их личной трусости. Поэтому с медицинской точки зрения их теоретическое творчество является хорошо понятной психиатрам компенсацией личного телесного и нравственного ничтожества в форме мечты, экстраполирующей недостающие им человеческие качества в образы выдуманных героев, живущих в «усовершенствованном» под них виртуальном мире. Переносясь мысленно из реальности, ранящей напоминанием о личном ничтожестве, в мир иллюзий, они испытывали облегчение от забвения собственного несовершенства.
Сложные маниакальные фантазии лично безобидных и физически слабых теоретиков способны пышно расцвести, попав в сознание физически развитых дебилов, тупых недоучек, ищущих связного и возвышенного оправдания своей агрессивности. Так физическая ущербность психически неполноценных интеллектуалов неожиданно находит себе союзника в лице гипертрофированной физической силы, лишённой адекватного умственного и нравственного обеспечения. Вот почему тупорылые соплеусые или бритые бультерьеры с засученными рукавами и наколотыми свастиками, трезубцами и прочей уголовной символикой охотно берут на вооружение идеи, списанные из психиатрического анамнеза. В их примитивные мозговые извилины более сложные идеологические конструкции попросту не впишутся из-за отсутствия конкретных и недвусмысленных указаний: кто враг и кого следует убивать.
Без тоталитарной власти касты повелителей-хищников над своим народом невозможно и господство «избранного» народа над соседями. Враждебная и страшная окружающим странам нация должна быть единой в чувствах и сознании своей обособленности. Абсолютный политический и идеологический тоталитаризм Донцова предполагал принудительную украинизацию, отрицая всякие права национальных меньшинств. Создание мощных вооружённых сил - важнейшая особенность такой державы. И главное - во внешней политике Украина должна быть полностью «отрезана от Московии». «Борьба с Россией это наш коллективный идеал», - напоминает завет Донцова Альманах «Гомону України». А.В. Иванышин наиболее достойным последователем Донцова считает Бандеру, так как тот понимал, что необходимо бороться не только против русского империализма, но и против русского народа.12
Концепция Донцова с несущественными вариациями её частностей составляет основу идеологии современного украинского национализма.
С практикой его пропаганды я (воспоминания П.Я. Мирошниченко) впервые столкнулся летом 1990 года, когда, находясь в санатории города Трускавцы, посетил городской митинг по поводу провозглашения Декларации о независимости Украины. На площади около церкви собралась толпа, две трети которой составляли узбеки, туркмены, таджики, русские - больные местных санаториев. С церковной паперти, стоя под хоругвями, руководители города и местного Руха провозглашали, что, мы, украинцы, самые умные, самые добрые, высококультурные, политически развитые люди. И Декларация у нас наилучшая. Чтобы развеять сомнения толпы, которая без воодушевления слушала эту галиматью, один из ораторов подкрепил свои утверждения доказательствами от грядущего: «Вот сейчас спорят, кто дальше поведёт человечество к вершинам цивилизации - американцы или японцы». Выдержав паузу, он посрамил недогадливых: «Мы, украинцы!»
Мне стало стыдно. Окружающие люди в тюбетейках могли подумать, что все мы, украинцы, такие недалёкие, хвастливые и бестактные люди. Поражала беспардонная претензия этих людей говорить от имени всего украинского народа. При разительном несоответствии такого трёпа складу ума украинцев, создавших пословицу: «Дай Боже нашому теляті вовка з'їсти». Переваривая впечатления митинга, я вспомнил услышанный некогда от моих земляков на Херсонщине анекдот. Когда другой утопист - незабвенный Никита Сергеевич Хрущёв - выдвинул лозунг: «Догнать и перегнать Америку!», те, кто засомневался обратились за комментарием к бессмертному украинскому цыгану:
«Доженемо Америку?»
«Доженемо», - уверенно ответил тот, - «бо ми босі» (легко бежать).
«А переженемо?»
«Ні, бо в нас срака гола» (стыдно показывать).
Некоторое время я вспоминал национальное самохвальство трускавецкого оратора, как случайное завихрение красноречия периферийного цицерона. Но как же я был озадачен, когда вскоре после упомянутой выше статьи профессора Кононенко газета «Освіта» приступила к реализации его рекомендаций, опубликовав программу курса «Народной педагогики» для украинской средней школы. Согласно ей уже на первом занятии ученики должны усвоить, что только украинцам в отличие от соседних и дальних народов и наций (!), свойственны человечность, свободолюбие, трудолюбие, моральная чистота, патриотизм, эстетичность и т.д. (в том числе и непримиримость к неправде!).
Заметим, что этот придурковатый расизм подаётся во имя уважения к общечеловеческим ценностям. «Дурний, дурний, а хитрий», - говорят о такой дипломатичности в украинском народе. Но не следует недооценивать такой хитрости. Эффективность одурачивания детей проверена на практике и советской, и немецкой фашистской школы. Дело в том, что мы здесь встречаемся с сакральной логикой агрессивного национализма. Начинается он с тезиса: «Нация превыше всего!» Для немецких националистов это германская нация. Отсюда утверждение о принадлежности немцев к высшей арийской расе и рекомендация Гитлера немецким педагогам: «Всё образование и воспитание ученика должны быть направлены на то, чтобы привить ему убеждение в абсолютном превосходстве над другими». Таковы духовные истоки «народной педагогики», которую Министерство «просвещения» Украины рекомендовало изучать нашим детям.
Чем меньше действительность соответствует представлениям о нашем превосходстве, величии и славе, тем упорнее ищут их в прошлом. Как-то по радио один столичный журналист назвал украинский народ «великим отсутствующим европейской истории». А известен ли ещё хоть один великий народ, неизвестный истории? Конечно, нет. Только мы, украинцы. До сих пор, кажется, никто не оценил этот шедевр националистической выспренности.
К концу прошлого учебного года Министерство украинского «просвещения» подготовило ещё одну программу для школы - по «Народознавству». Составители её, как и авторы программы по «Народной педагогике», столь же некомпетентны в украинской этнографии, как и в западной этнологии. Можно догадаться, что обе программы воодушевлены Институтом украиноведения. «По когтям узнают льва…». К августовским учительским конференциям 1993 года вышел спецвыпуск газеты «Освіта» с публикацией обширного материала по содержанию первого урока во всех классах всех школ (!) нового учебного года на тему «Возрождение Украины». Решили воодушевить детей открытием: древнейшую земледельчески-скотоводческую культуру, существовавшую на территории Украины в IV - V веках до новой эры (эпоха энеолита), следы которой были обнаружены возле Триполья, создали, как оказалось, праукраинцы, которые и были теми арийцами, за которых пытались выдавать себя в своё время немецкие фашисты. Вот только правильно называть трипольцев-украинцев нужно «орийцами», потому что название это происходит от слова, обозначающего их главное занятие «орать» - пахать. Отсюда следует, что украинский язык - мать всех европейских языков, что трипольцы сотворили чуть ли не целых три (!) письменности (открывать так открывать!) и, конечно же, высокую духовность со своей народной педагогикой (той самой!). всё это должно убедить наших детей в том, в чём в своё время убеждали немецких детей, прежде чем они оказались под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге. И до чего же однообразна, по сути, у самых разных народов эта лживая расистская и националистическая выспренность. Негритянский расизм наших дней провозглашает, что если современная цивилизация выросла из античной, а античная - из египетской, то египетская - создана чернокожим населением Африки. Поэтому негры, а не арийцы, стоят у истоков современной цивилизации. Чёрный расизм, кажется, не лучше и не хуже белого, и в немецком, и в украинском вариантах.
В фантасмагории, опубликованной в «Освіте», авторы ссылаются на какого-то кандидата наук, на публикацию газеты «Вечерний Киев» и на… прозрения одного из творцов Родной Украинской Народной Веры американца Л. Силенко - вероучителя религиозной секты, подобной нашумевшей недавно в Киеве секте Белых Братьев. Силенко, между прочим, готовит духовную революцию в Украине против коммунизма и… христианства. Для этого уже создана организация со строгой дисциплиной. Имеются свои украинские камикадзе.
Ещё к концу XIX века в науке было доказано, что таинственными арийцами могли быть либо древние индийцы, либо древние иранцы. В трипольских поселениях Приднестровья археологи обнаружили скелеты, которые принадлежат людям средиземноморской расы. Следовательно, трипольцы никак не могли быть прямыми предками украинцев. Во время фашистской оккупации Норвегии выдающийся норвежский лингвист Г. Моргенштиерне доказал, что единственными арийцами, жившими и живущими в Европе, являются… цыгане. Один из наиболее выдающихся историков и филологов современности, крупнейший специалист по истории Киевской Руси, профессор Гарвардского университета, ныне работающий в Киеве, академик О. Прицак считает, что о славянской, украинской Руси можно говорить лишь с XI - XII столетия. Не забывая при этом, что Киевская Русь была полиэтничной. “Половцы не исчезли, “аки обры”, сегодня они разговаривают украинским языком”, - констатирует учёный.
С урока об украинцах-арийцах начинается националистический курс истории Украины в школе. В феврале 1994 года «Освiта» опубликовала статью Г.Я. Сергиенко о концепции подготовленного им и В.А. Смолием учебника по истории Украины для 7 - 8 классов. О своём учебнике Г.Я. Сергиенко сообщает, что здесь предложена новая научная периодизация истории Украины. Хотя на самом деле в нём мы встречаемся не с наукой, а с националистической политикой, обращённой в прошлое. Наиболее очевидно это проявляется в трактовке хорошо известных, грандиозных и даже уникальных событий народной освободительной войны середины XVII века. На взлёте волны этого движения восставшими было принято решение войти в состав Русского государства. Грубо искажая события, Г.Я. Сергиенко преподносит Переяславскую Раду и мартовские статьи 1654 года, как договор двух равноправных держав. Эта неправда нужна пропагандисту украинской самостийности, чтобы снять с гетманов, управлявших Украиной после Б. Хмельницкого вплоть до Мазепы клеймо предателей и клятвопреступников. О том, что эти измены ввергли Украину в разорительную братоубийственную гражданскую войну и вынудили Россию согласиться на возврат Правобережной Украины Польше, «историк» умалчивает. Так он по заказу националистов формирует вокруг России образ врага.13
Ещё дореволюционные историки показали инициативную роль украинской старшины в захватах земель и закрепощении украинского крестьянства. У Г.Я. Сергиенко единственной виновницей установления крепостнических порядков на Украине является русская императрица Екатерина II. И вообще, резюмирует «историк», в отличие от склонного к гегемонизму русского народа украинцы начисто лишены гегемонистских тенденций. Он забыл, как в начале своей же статьи приписал украинцам все ужасы нашествия гуннов. Разве варварский гегемонизм Аттилы или тех же киевских князей, лихо грабивших Византию, болгар и прочих соседей иной нравственной или политической природы? Известный русский философ В.С. Соловьёв, усматривая в русском национализме конца XIX века национальный эгоизм, объяснял его этикой дикаря: «Если меня ограбили - это плохо, если я ограбил - это хорошо». У Г.Я. Сергиенко, если Украину обижают, это плохо. Но если гунны Аттилы («украинцы», по мнению «историка») зверствуют, истребляя народы Европы, это до того хорошо, что заслуживает зубрёжки украинскими школьниками и усвоения в качестве «положительного примера».