Camino de Santiago. Camino Frances. День 11. Hontanas - Boadilla del Camino ( 31 км)
К содержанию
Начало. День 10
Все ли желания сбываются под Новый год?
Метеосводка: солнце, +8
Новый год. Поразительно, как размываются границы времени. Я напрочь про него забыла, я вообще забыла все даты и находилась как бы вне времени, был просто какой-то день, какого-то месяца, детали были не важны. Мне казалось, я уже целую вечность топчу своими ногами дороги, финиш был еще далеко, старт уже не близко, я была маленькой продвигающейся точкой на карте. Существовал только настоящий момент, только здесь и сейчас, даты не важны, количество пройденных километров тоже, важно то, чем ты наполняешься, что сумел накопить в душе. Кто-то не выдерживает этой ноши и его валит недуг, так было вчера в альберге, там лежал пилигрим в горячке. Ему было очень плохо. Брайан тоже заболел. Камино показывает, что ты еще не готов, в тебе еще слишком много ненужного, для того, чтобы ты смог увидеть то важное, что оно приготовило для тебя, и горячкой камино это все выжигает. Правда кто-то может переждать и попытаться справиться с недугом, а кто-то сдается и оставляет путь до следующего раза. Как сказал Ренато, глядя на Брайана: «К пути надо быть готовым. Когда ты молод, у тебя есть сила, но твой разум не готов, когда ты в возрасте, сил у тебя нет, а разум созрел». Я же находилась в промежуточном состоянии, когда тело еще может, а разум уже поспевает. Еще три месяца назад я не думала, что встречу новый год в пути, а теперь я здесь. Нет тебе деда мороза, нет елки и запаха мандаринов, даже снега нет, есть дорога, ветер, солнце, стук палок в такт твоим шагам и бесчисленное количество километров впереди.
Я вступила в это прохладное утро с намерением подвести некоторые итоги года, подумать по дороге о том что у меня есть, проанализировать, чего добилась в этом году и что запланировать на следующий. Но с каждым шагом прошлое отдалялось, мне не хотелось тратить на него свои силы, его уже нет, извлеченные уроки уже все со мной, будущее тоже не шло на ум, какой-то вектор есть, но детали, это так ограничивает фантазию вселенной, чтобы дать тебе то что ты желаешь, так что утро я встретила с пустой головой и просто смотрела по сторонам. День был на редкость хорош, солнце заливало все насыщенным светом и грело мою левую покусанную щеку, я вдыхала воздух камино и пела песни своей тени, моему молчаливому спутнику, голова кружилась от ощущения внутренней наполненности, губы непроизвольно растягивались в улыбке. Такое ощущение, что я была в легкой эйфории, а может, это был просто в приступ временного сумасшествия.
Кастрохерис встретил нас, как и другие города, пустотой. Еле удалось выловить местного жителя, который рассказал, как найти работающий бар, что в предновогодний день казалось нам каким-то чудом. Там я плюхнулась на стул, заказала тортилью с большим кофе и стала в задумчивости смотреть в окно. Ренато же сказал, что надо бы в магаз сбегать, чтобы на «праздничный» ужин было что пожевать. Мне идти ну никуда не хотелось, он все понял по моему взгляду, поэтому оставил меня думать о вечном, а сам ушел.
За перемешиванием сахара в своей чашке и наблюдением, как молочная пена медленно тает в моем кофе я думала о том, как быстро летит время, еще, кажется, недавно я вернулась со своего первого пешего камино, а теперь я тут и больше года прошло. Что толкового я сделала за этот год? Всегда, когда на меня находят такие мысли я упираюсь в тупик бессмысленности своего бытия, порочная практика, но видимо новый год всегда так действует, ну еще день рождения.
Руины монастыря Сан Антон, 15 век
На подходах к Кастрохерис
Ренато вернулся, мы еще посидели какое-то время, а потом выдвинулись в путь. После выхода из города наш ждала гора, ну как гора, большой холм. Он видимо возвышался на горизонте над ровным полотном полей. У подножия, когда мы только вступили на петляющую дорогу наверх, я ощутила невиданный азарт, мне просто захотелось забежать на эту гору. Сняв перчатки, шарф и расстегнув куртку, я, приладив поудобнее палки в руках, принялась догонять ушедшего, пока я копалась, вперед Ренато. Догнала я его быстро, он тяжело дышал и медленно полз вверх, а я же подталкиваемая, неведомо откуда взявшейся, силой, быстро перебирая ногами и помогая себе палками, пошла вперед, приговаривая в такт: «Левой - правой, левой-правой». Мне было очень весело, я крикнула Ренато: «Давай играть в покорителя горы», - и продолжила лезть. Я была уже вся красная и взмокла в первые же минуты, но темп не сбавляла, видимо, все же натренировалась за эти дни. Залетев на вершину, я стала прыгать и кричать: «Йухууу, я сделала это!», - и петь «We are the champions», в это время навстречу шла какая-то женщина и, увидев меня, рассмеялась. Ренато подошел попозже, я его подбадривала на последних метрах, как финиширующих спортсменов болельщики. В общем, со мной творилось что-то странное, но это было необычайно круто. Потом было несколько сот метров прямика через гребень холма и перед нами открылся спуск вниз, идентичный подъему. Я, если честно, заплакала, когда начала спускаться по нему, меня просто переполняли эмоции от красоты, от необъятности увиденного, от того, что вот сейчас я пойду куда-то туда, за горизонт, и стану частью этого бескрайнего пейзажа. Ветер смахивал мои слезы, а я счастливая спускалась вниз.
А потом были поля, поля, поля и еще раз поля. Они мне понравились. Вроде бы вчера тоже были те же поля, но настроение было другое, сегодня все ложилось на душу гладко и приятно, не вызывая ни отторжения, ни негативных эмоций. Так мы прошли альбергу Св. Николая, которую держит друг Ренато и о которой он мне все уши прожужжал на этом камино, и пришли в городок Итеро дела Вега. Время было еще раннее, можно было бы идти и идти. Мы зарулили в бар, мне очень хотелось поесть чего-то теплого. Тут я обнаружила суп из чечевицы, чему необычайно обрадовалась, он теплый, он жидкий, он сытный. Пока я его хомячила, Ренато болтал с пилигримами, с которыми мы ночевали в Онтанас. Тут был итальянец Микеле, испанка, не помню имени, португалец и еще кто-то уже и не помню. Я с ними разговаривала мало, не было у меня такой охоты. Они остались в этом городе, мы же пошли дальше.
Уже по дороге внутри меня начало назревать какое-то странное чувство, что что-то не так, какое-то предчувствие. Не плохое, а просто настороженность. Ренато как-то очень оживился после бара и летел, как ракета где-то впереди, я же изменила всем своим принципам по слушанию тишины и себя, и засунула в уши плеер. Ой, что тут началось. Музыка прямо несла меня волнами по пути и этим бесконечным полям, уносила в какие-то дали, поднимала на высоту и снова возвращала в реальность. Можно сказать, в моем мироощущении в этот промежуток пути все сошлось и совпало в единую гармонию со вселенной.
На горизонте гора, через которую надо перелезть
На вершине. Вид на Кастрохерис
Спуск. Знаменитые виды Tierra de campos
Альберга Св.Николая, о которой я так много слышала за этот путь
Городок Боадилья был мал и мрачен, закатное солнце вырисовывало на ярком небе силуэт церкви, одинокий звон колокола которой отметил наше вступление в черту города. Альберга была практически на входе, она сразу мне не понравилась, поэтому мы сделали круг почета по пустынным улицам и, не найдя ничего больше, вернулись. Идти в Fromista еще 7 км у меня просто не было сил, да и было уже поздно, поэтому выбирать не приходилось, надо было просто смириться. Двери альберги были открыты и выходили прямо на улицу, сама же она была пуста. Регистрация происходила в баре, располагавшемся в соседнем помещении, правда баром это можно было назвать условно. Когда мы вошли внутрь, скрипучая массивная дверь, своим громогласным хлопком, нарушила тишину большого помещения, которое у меня ассоциировалось с советской столовой. Казалось, тут даже эхо образуется. В углу сидел молчаливый мужчина в возрасте, на вид пилигрим, который не обратил на нас никакого внимания и, казалось, был полностью погружен в свои мысли. Справа была барная стойка за которой скучала молодая девушка, оживившаяся при нашем приходе. Мы стали расспрашивать про альбергу и тут выяснилось страшное, в ней нет отопления. Прекрасно, то что нужно, чтобы отлично встретить новый год. Но девушка успокоила нас, что есть много одеял и горячая вода. Ну, делать нечего, записались в амбарную книгу и пошли распаковываться. Перед уходом заметили плакат на стене, что в 0.30 будет вечеринка, где полагается бокал шампанского всем посетителям и какой-то cotillon. Ни я, ни Ренато не знали этого слова по-испански, поэтому мы понадеялись, что это что-то сладкое.
Комната альберги переплюнула даже бар, который мы только что наблюдали. Большая комната с высоким потолком уставленная кроватями, тусклый свет, не позволяющий даже нормально читать, облупившиеся стены и холод. Внутри, по ощущениям, было еще холоднее, чем на улице. Я смотрела на это и мой мозг отказывался это принимать, а вот Ренато веселился, как ребенок и говорил, что это же классно, странная альберга, новый год, все загадочно и непонятно, ну настоящее приключение. Я как-то не разделяла его оптимизма.
Душ и вовсе забрал последние морально-волевые. Он был холодный, не то чтобы ледяной, но такой водой мыться, да еще в неотапливаемой альберге, было очень сложно, поэтому помылась я условно. Закутавшись во всю одежду, которая была, я все равно дрожала от холода, руки и ноги были ледяными, поэтому я высказала предложение пойти в бар и бухнуть что-нибудь выше 40 градусов, чтобы если уж не согреться, то уйти в забытье, чтобы не видеть этого сюра. К тому моменту в альбергу пришел тот самый молчаливый пилигрим, так же молча лег в другом конце альберги, накрывшись парой одеял с головой, и так и пролежал до утра.
В баре мы оказались единственными посетителями, кроме местного дедушки за стойкой. Девушка-бармен уже ушла и на ее смену пришел молодой парень. Я попросила начислить мне что-то аутентичное и крепкое. Смерив меня взглядом и посовещавшись с дедулей, парень налил мне испанской водки орухо, Ренато рисковать не захотел и взял банально виски. Со словами «будем», я опрокинула половину рюмки в себя, Ренато же лишь лизнул, как я бы охарактеризовала, свою. Пять минут и тепло пошло по моему телу, на голодный желудок алкоголь подействовал быстро. Тут же мы сообразили бутерброды из того, что купили в Кастрохерисе и праздник начался. Допив рюмку, я пошла за второй, мужики у стойки одобрительно закивали. Прикончив и ее, я была уже пьяная, растеклась на стуле, улыбалась, а щеки горели. Так как мы решили посмотреть на предстоящую вечеринку, то решили прилечь поспать до нее, потому что непозволительная роскошь для пилигрима кутить ночами без отдыха. И, казалось бы, что еще ожидать от этого уходящего безвозвратно года, а, ведь, было что.
Придя в альбергу, Ренато сказал, что ему пока не хочется спать, он полежит с плеером, который он тут же и достал. У меня же, после выпитого, проблем со сном не было. Пока я копошилась, раскидывая свои вещи по углам, он подсел ко мне на кровать с тем, что мол послушай, какая тема и предложил мне один наушник, вставив его в ухо, я услышала прекрасную классическую музыку, заслушалась на мгновение, но очнулась от того, что ощутила, что лицо Ренато приближается к моему в попытке поцеловать. Я в миг протрезвела и отстранилась с вытаращенными глазами и немым вопросом, какого фига, что это было? Еще несколько дней назад мне было сказано не приставать, а тут приехали. Нет, оно конечно лестно с одной стороны, священник, весь такой неприступный и сдался, но с другой моему возмущению не было предела. Канун нового года, обшарпанная мрачная альберга, храпящий пилигрим в углу и воспылавший чувствами почти падрэ, ситуация, надо сказать, была странная и не понятная. Ренато объяснил, что всего лишь хотел получить последний поцелуй перед тем, как станет священником, что последний раз, когда он целовал женщину, был 6 лет назад и ему хотелось вспомнить это ощущение. Что тут скажешь, желания у всех разные, но почему их нужно осуществлять за мой счет? Этого я не понимала, боле того, меня это сильно возмущало, получается как-то некрасиво, так как мной хотели просто воспользоваться, а я, ведь, считала его уже почти другом. Но, надо сказать, уже оценивая всю ситуацию после пройденного пути, мы порой видим и слышим, лишь то, что хотим и не можем даже допустить мысли, что под какими-то действиями кроется что-то совершенно иное, так было и в этом случае, я была слепа в своем эгоизме. В общем, поспать нормально не удалось, так как все вылилось в долгие разговоры о жизни и о боге. Было много слов и еще больше моих нотаций, как должно себя вести священнику, я высказала предположение, что Ренато просто не готов, потому что странно желание получить последний поцелуй для того, кто полностью отдает себя Богу. Ренато же относился к этому довольно спокойно, на мой взгляд, и говорил, что многие молодые священники проходят через такой соблазн. Мы еще долго говорили на разные темы, но чувство того, что все стало как-то сложно меня не покидало, так же не покидало сожаление, что мне будет скучно без него идти дальше, во мне поселилась уверенность, что он непременно теперь уйдет.
В 0.30 прозвонил будильник, вырвав нас из непродолжительного сна, и мы пошли в бар на вечеринку, там играла музыка, горел приглушенный свет и уже было несколько человек и даже пара детей. За стойкой разливали шампанское. Получив по бокалу, мы сели, уставившись друг на друга сонными лицами, народ все прибывал, зал наполнялся непрерывным потоком испанской речи, мы же были как два инородных тела на этом празднике жизни. Я спросила у Ренато, что дальше, он, вздохнув, ответил, что не знает. Я, по-приятельски подмигнув, сказала, что да ладно, пошли дальше вместе, ну бывает, что ж теперь портить такую хорошую прогулку. Проспавшись, я уже как-то не видела большой проблемы во всем произошедшем, ну подумаешь, слабину дал товарищ, хоть меня данный факт все еще возмущал.
На самом деле, мы никогда не знаем, что нас ждет в будущем, но жизнь нас сталкивает с такими ситуациями, где только от нас, он нашего действия или бездействия, зависит результат события. Не знаю, поступила ли я правильно или просто руководствовалась своим эгоизмом, но уходить я не торопилась и не хотела, меня все устраивало.
Поняв, что анонсированный cotillon это не сладенькое, мы, под звуки разрывающихся петард на улице, отчалили в свои койки.
Продолжение. День 12
Начало. День 10
Все ли желания сбываются под Новый год?
Метеосводка: солнце, +8
Новый год. Поразительно, как размываются границы времени. Я напрочь про него забыла, я вообще забыла все даты и находилась как бы вне времени, был просто какой-то день, какого-то месяца, детали были не важны. Мне казалось, я уже целую вечность топчу своими ногами дороги, финиш был еще далеко, старт уже не близко, я была маленькой продвигающейся точкой на карте. Существовал только настоящий момент, только здесь и сейчас, даты не важны, количество пройденных километров тоже, важно то, чем ты наполняешься, что сумел накопить в душе. Кто-то не выдерживает этой ноши и его валит недуг, так было вчера в альберге, там лежал пилигрим в горячке. Ему было очень плохо. Брайан тоже заболел. Камино показывает, что ты еще не готов, в тебе еще слишком много ненужного, для того, чтобы ты смог увидеть то важное, что оно приготовило для тебя, и горячкой камино это все выжигает. Правда кто-то может переждать и попытаться справиться с недугом, а кто-то сдается и оставляет путь до следующего раза. Как сказал Ренато, глядя на Брайана: «К пути надо быть готовым. Когда ты молод, у тебя есть сила, но твой разум не готов, когда ты в возрасте, сил у тебя нет, а разум созрел». Я же находилась в промежуточном состоянии, когда тело еще может, а разум уже поспевает. Еще три месяца назад я не думала, что встречу новый год в пути, а теперь я здесь. Нет тебе деда мороза, нет елки и запаха мандаринов, даже снега нет, есть дорога, ветер, солнце, стук палок в такт твоим шагам и бесчисленное количество километров впереди.
Я вступила в это прохладное утро с намерением подвести некоторые итоги года, подумать по дороге о том что у меня есть, проанализировать, чего добилась в этом году и что запланировать на следующий. Но с каждым шагом прошлое отдалялось, мне не хотелось тратить на него свои силы, его уже нет, извлеченные уроки уже все со мной, будущее тоже не шло на ум, какой-то вектор есть, но детали, это так ограничивает фантазию вселенной, чтобы дать тебе то что ты желаешь, так что утро я встретила с пустой головой и просто смотрела по сторонам. День был на редкость хорош, солнце заливало все насыщенным светом и грело мою левую покусанную щеку, я вдыхала воздух камино и пела песни своей тени, моему молчаливому спутнику, голова кружилась от ощущения внутренней наполненности, губы непроизвольно растягивались в улыбке. Такое ощущение, что я была в легкой эйфории, а может, это был просто в приступ временного сумасшествия.
Кастрохерис встретил нас, как и другие города, пустотой. Еле удалось выловить местного жителя, который рассказал, как найти работающий бар, что в предновогодний день казалось нам каким-то чудом. Там я плюхнулась на стул, заказала тортилью с большим кофе и стала в задумчивости смотреть в окно. Ренато же сказал, что надо бы в магаз сбегать, чтобы на «праздничный» ужин было что пожевать. Мне идти ну никуда не хотелось, он все понял по моему взгляду, поэтому оставил меня думать о вечном, а сам ушел.
За перемешиванием сахара в своей чашке и наблюдением, как молочная пена медленно тает в моем кофе я думала о том, как быстро летит время, еще, кажется, недавно я вернулась со своего первого пешего камино, а теперь я тут и больше года прошло. Что толкового я сделала за этот год? Всегда, когда на меня находят такие мысли я упираюсь в тупик бессмысленности своего бытия, порочная практика, но видимо новый год всегда так действует, ну еще день рождения.
Руины монастыря Сан Антон, 15 век
На подходах к Кастрохерис
Ренато вернулся, мы еще посидели какое-то время, а потом выдвинулись в путь. После выхода из города наш ждала гора, ну как гора, большой холм. Он видимо возвышался на горизонте над ровным полотном полей. У подножия, когда мы только вступили на петляющую дорогу наверх, я ощутила невиданный азарт, мне просто захотелось забежать на эту гору. Сняв перчатки, шарф и расстегнув куртку, я, приладив поудобнее палки в руках, принялась догонять ушедшего, пока я копалась, вперед Ренато. Догнала я его быстро, он тяжело дышал и медленно полз вверх, а я же подталкиваемая, неведомо откуда взявшейся, силой, быстро перебирая ногами и помогая себе палками, пошла вперед, приговаривая в такт: «Левой - правой, левой-правой». Мне было очень весело, я крикнула Ренато: «Давай играть в покорителя горы», - и продолжила лезть. Я была уже вся красная и взмокла в первые же минуты, но темп не сбавляла, видимо, все же натренировалась за эти дни. Залетев на вершину, я стала прыгать и кричать: «Йухууу, я сделала это!», - и петь «We are the champions», в это время навстречу шла какая-то женщина и, увидев меня, рассмеялась. Ренато подошел попозже, я его подбадривала на последних метрах, как финиширующих спортсменов болельщики. В общем, со мной творилось что-то странное, но это было необычайно круто. Потом было несколько сот метров прямика через гребень холма и перед нами открылся спуск вниз, идентичный подъему. Я, если честно, заплакала, когда начала спускаться по нему, меня просто переполняли эмоции от красоты, от необъятности увиденного, от того, что вот сейчас я пойду куда-то туда, за горизонт, и стану частью этого бескрайнего пейзажа. Ветер смахивал мои слезы, а я счастливая спускалась вниз.
А потом были поля, поля, поля и еще раз поля. Они мне понравились. Вроде бы вчера тоже были те же поля, но настроение было другое, сегодня все ложилось на душу гладко и приятно, не вызывая ни отторжения, ни негативных эмоций. Так мы прошли альбергу Св. Николая, которую держит друг Ренато и о которой он мне все уши прожужжал на этом камино, и пришли в городок Итеро дела Вега. Время было еще раннее, можно было бы идти и идти. Мы зарулили в бар, мне очень хотелось поесть чего-то теплого. Тут я обнаружила суп из чечевицы, чему необычайно обрадовалась, он теплый, он жидкий, он сытный. Пока я его хомячила, Ренато болтал с пилигримами, с которыми мы ночевали в Онтанас. Тут был итальянец Микеле, испанка, не помню имени, португалец и еще кто-то уже и не помню. Я с ними разговаривала мало, не было у меня такой охоты. Они остались в этом городе, мы же пошли дальше.
Уже по дороге внутри меня начало назревать какое-то странное чувство, что что-то не так, какое-то предчувствие. Не плохое, а просто настороженность. Ренато как-то очень оживился после бара и летел, как ракета где-то впереди, я же изменила всем своим принципам по слушанию тишины и себя, и засунула в уши плеер. Ой, что тут началось. Музыка прямо несла меня волнами по пути и этим бесконечным полям, уносила в какие-то дали, поднимала на высоту и снова возвращала в реальность. Можно сказать, в моем мироощущении в этот промежуток пути все сошлось и совпало в единую гармонию со вселенной.
На горизонте гора, через которую надо перелезть
На вершине. Вид на Кастрохерис
Спуск. Знаменитые виды Tierra de campos
Альберга Св.Николая, о которой я так много слышала за этот путь
Городок Боадилья был мал и мрачен, закатное солнце вырисовывало на ярком небе силуэт церкви, одинокий звон колокола которой отметил наше вступление в черту города. Альберга была практически на входе, она сразу мне не понравилась, поэтому мы сделали круг почета по пустынным улицам и, не найдя ничего больше, вернулись. Идти в Fromista еще 7 км у меня просто не было сил, да и было уже поздно, поэтому выбирать не приходилось, надо было просто смириться. Двери альберги были открыты и выходили прямо на улицу, сама же она была пуста. Регистрация происходила в баре, располагавшемся в соседнем помещении, правда баром это можно было назвать условно. Когда мы вошли внутрь, скрипучая массивная дверь, своим громогласным хлопком, нарушила тишину большого помещения, которое у меня ассоциировалось с советской столовой. Казалось, тут даже эхо образуется. В углу сидел молчаливый мужчина в возрасте, на вид пилигрим, который не обратил на нас никакого внимания и, казалось, был полностью погружен в свои мысли. Справа была барная стойка за которой скучала молодая девушка, оживившаяся при нашем приходе. Мы стали расспрашивать про альбергу и тут выяснилось страшное, в ней нет отопления. Прекрасно, то что нужно, чтобы отлично встретить новый год. Но девушка успокоила нас, что есть много одеял и горячая вода. Ну, делать нечего, записались в амбарную книгу и пошли распаковываться. Перед уходом заметили плакат на стене, что в 0.30 будет вечеринка, где полагается бокал шампанского всем посетителям и какой-то cotillon. Ни я, ни Ренато не знали этого слова по-испански, поэтому мы понадеялись, что это что-то сладкое.
Комната альберги переплюнула даже бар, который мы только что наблюдали. Большая комната с высоким потолком уставленная кроватями, тусклый свет, не позволяющий даже нормально читать, облупившиеся стены и холод. Внутри, по ощущениям, было еще холоднее, чем на улице. Я смотрела на это и мой мозг отказывался это принимать, а вот Ренато веселился, как ребенок и говорил, что это же классно, странная альберга, новый год, все загадочно и непонятно, ну настоящее приключение. Я как-то не разделяла его оптимизма.
Душ и вовсе забрал последние морально-волевые. Он был холодный, не то чтобы ледяной, но такой водой мыться, да еще в неотапливаемой альберге, было очень сложно, поэтому помылась я условно. Закутавшись во всю одежду, которая была, я все равно дрожала от холода, руки и ноги были ледяными, поэтому я высказала предложение пойти в бар и бухнуть что-нибудь выше 40 градусов, чтобы если уж не согреться, то уйти в забытье, чтобы не видеть этого сюра. К тому моменту в альбергу пришел тот самый молчаливый пилигрим, так же молча лег в другом конце альберги, накрывшись парой одеял с головой, и так и пролежал до утра.
В баре мы оказались единственными посетителями, кроме местного дедушки за стойкой. Девушка-бармен уже ушла и на ее смену пришел молодой парень. Я попросила начислить мне что-то аутентичное и крепкое. Смерив меня взглядом и посовещавшись с дедулей, парень налил мне испанской водки орухо, Ренато рисковать не захотел и взял банально виски. Со словами «будем», я опрокинула половину рюмки в себя, Ренато же лишь лизнул, как я бы охарактеризовала, свою. Пять минут и тепло пошло по моему телу, на голодный желудок алкоголь подействовал быстро. Тут же мы сообразили бутерброды из того, что купили в Кастрохерисе и праздник начался. Допив рюмку, я пошла за второй, мужики у стойки одобрительно закивали. Прикончив и ее, я была уже пьяная, растеклась на стуле, улыбалась, а щеки горели. Так как мы решили посмотреть на предстоящую вечеринку, то решили прилечь поспать до нее, потому что непозволительная роскошь для пилигрима кутить ночами без отдыха. И, казалось бы, что еще ожидать от этого уходящего безвозвратно года, а, ведь, было что.
Придя в альбергу, Ренато сказал, что ему пока не хочется спать, он полежит с плеером, который он тут же и достал. У меня же, после выпитого, проблем со сном не было. Пока я копошилась, раскидывая свои вещи по углам, он подсел ко мне на кровать с тем, что мол послушай, какая тема и предложил мне один наушник, вставив его в ухо, я услышала прекрасную классическую музыку, заслушалась на мгновение, но очнулась от того, что ощутила, что лицо Ренато приближается к моему в попытке поцеловать. Я в миг протрезвела и отстранилась с вытаращенными глазами и немым вопросом, какого фига, что это было? Еще несколько дней назад мне было сказано не приставать, а тут приехали. Нет, оно конечно лестно с одной стороны, священник, весь такой неприступный и сдался, но с другой моему возмущению не было предела. Канун нового года, обшарпанная мрачная альберга, храпящий пилигрим в углу и воспылавший чувствами почти падрэ, ситуация, надо сказать, была странная и не понятная. Ренато объяснил, что всего лишь хотел получить последний поцелуй перед тем, как станет священником, что последний раз, когда он целовал женщину, был 6 лет назад и ему хотелось вспомнить это ощущение. Что тут скажешь, желания у всех разные, но почему их нужно осуществлять за мой счет? Этого я не понимала, боле того, меня это сильно возмущало, получается как-то некрасиво, так как мной хотели просто воспользоваться, а я, ведь, считала его уже почти другом. Но, надо сказать, уже оценивая всю ситуацию после пройденного пути, мы порой видим и слышим, лишь то, что хотим и не можем даже допустить мысли, что под какими-то действиями кроется что-то совершенно иное, так было и в этом случае, я была слепа в своем эгоизме. В общем, поспать нормально не удалось, так как все вылилось в долгие разговоры о жизни и о боге. Было много слов и еще больше моих нотаций, как должно себя вести священнику, я высказала предположение, что Ренато просто не готов, потому что странно желание получить последний поцелуй для того, кто полностью отдает себя Богу. Ренато же относился к этому довольно спокойно, на мой взгляд, и говорил, что многие молодые священники проходят через такой соблазн. Мы еще долго говорили на разные темы, но чувство того, что все стало как-то сложно меня не покидало, так же не покидало сожаление, что мне будет скучно без него идти дальше, во мне поселилась уверенность, что он непременно теперь уйдет.
В 0.30 прозвонил будильник, вырвав нас из непродолжительного сна, и мы пошли в бар на вечеринку, там играла музыка, горел приглушенный свет и уже было несколько человек и даже пара детей. За стойкой разливали шампанское. Получив по бокалу, мы сели, уставившись друг на друга сонными лицами, народ все прибывал, зал наполнялся непрерывным потоком испанской речи, мы же были как два инородных тела на этом празднике жизни. Я спросила у Ренато, что дальше, он, вздохнув, ответил, что не знает. Я, по-приятельски подмигнув, сказала, что да ладно, пошли дальше вместе, ну бывает, что ж теперь портить такую хорошую прогулку. Проспавшись, я уже как-то не видела большой проблемы во всем произошедшем, ну подумаешь, слабину дал товарищ, хоть меня данный факт все еще возмущал.
На самом деле, мы никогда не знаем, что нас ждет в будущем, но жизнь нас сталкивает с такими ситуациями, где только от нас, он нашего действия или бездействия, зависит результат события. Не знаю, поступила ли я правильно или просто руководствовалась своим эгоизмом, но уходить я не торопилась и не хотела, меня все устраивало.
Поняв, что анонсированный cotillon это не сладенькое, мы, под звуки разрывающихся петард на улице, отчалили в свои койки.
Продолжение. День 12