Николай Минаев. Прохлада. Часть 1.
Предуведомление: начинаю выкладывать текст единственного опубликованного сборника стихов Николая Николаевича Минаева (1893-1967) «Прохлада» (1926); все 30 стих. в три приема.
В скобках - номера страниц; звездочки проставлены мной для удобства чтения (в оригинале ничего нет, все стих. без заглавий). Запятые добавил там, где это необходимо по правилам современной пунктуации: Минаев или его корректор часто не выделяли деепричастные обороты. Обложка - скан с воспроизведения (мой экземпляр, увы, с дефектом). Автор обложки - график Сергей Иванович Пейч (1890-1963).
Николай МИНАЕВ
ПРОХЛАДА
Современная Россия
Москва 1926
ЕЛЕНЕ
(посвящение к книге на отдельном листе)
* * *
В уединеньи золотом -
О, легкий взор в нее не падай! -
Душа укрылась как щитом
Акмеистической прохладой.
Но зной земной любви жесток,
Он мучит тело томным пленом
И гонит жадной крови ток
По расширяющимся венам.
И неизбежно познаю,
Когда душа прозолотела,
Головокружительную
И тусклую истому тела.
1922
(9)
* * *
Тебе одной восторги и печали
Прохладных строк, что зыбко укачали
Меня неугомонною волной;
И вот воспоминаньями больной
Томлюсь, влеком любовью, о причале.
Не раз глаза в глазах ответ встречали
И губы пахли влагой и весной,
Но и другим признания звучали
Тебе одной.
Все бережет и радует вначале
Мою любовь; от жгучего луча ли,
От тени ли дрожащей и сквозной
Она растет, усиливая зной;
Мы с ней вдвоем рондо предназначали
Тебе одной…
1921
(10-11)
* * *
Я не раз умирал от болезней, от пыток, от жажды,
И кляня, и приветствуя свой преждевременный час;
Здесь, на милой земле, я дышал и любил не однажды
И сюда расцветать возвращусь не один еще раз.
Помню давнюю ночь: как сегодня, мерцая белесо,
По зениту текло молоко из упругих сосцов,
И мы так же летели к могучей руке Геркулеса,
За собой оставляя стремившихся к нам Близнецов.
Но тогда Антарес не пылал на клешне Скорпиона,
Альтаир не сиял бриллиантовым глазом Орла,
И пугливых Плеяд не преследовал Пес Ориона,
И не эта Полярная нашей полярной была.
И когда-нибудь снова взглянув в незабвенное небо, -
В те минуты, когда мне никто не сумеет помочь, -
В Лебедином крыле я - увы! - не увижу Денеба
И вздохну, вспоминая вот эту осеннюю ночь…
1922
(12-13)
* * *
Пока тобой согрета грудь
И ты сияешь мне в зените,
Вокруг тебя - мой легкий путь
По эллиптической орбите.
Пускай пространство делит нас;
Среди лучистых волн и мелей
Я в предназначенный мне час
Пройду палящий перигелий.
Но если свет погаснет твой, -
Не освещенный, не согретый,
Я брошусь в холод мировой
Параболической кометой.
1922
(14)
* * *
Вы не изгладите из памяти, года,
Тот отдаленный край, где в берег оголенный
С разбега шумно бьет тяжелая вода
Холодной пеною и россыпью соленой.
Мне вспоминается огромная луна,
Сырые облака прорезавшая боком,
И неожиданный для мачт и полотна
Стремительный порыв в безветрии глубоком.
О, северная ночь, качавшая мой челн,
Я бережно пронес сквозь время и забвенье
Величественный гул твоих громоздких волн
И ветра твоего к лицу прикосновенье…
1921
(15)
* * *
Легким шелестом листья приветствуют нас
На сентябрьском закате в саду опустелом;
Может быть, этот прах, что мы топчем сейчас,
Был когда-нибудь женским волнующим телом…
Может быть, точно так же светилось окно,
Зеленела вода и болото дымило,
В час, когда, обнажаясь впервые, оно
Раздражало теплом и прохладой томило.
А теперь, посмотри, эта горькая прель
Угрожает земле золотою гангреной;
Неужели вот здесь - оправданье и цель
Человеческой жизни случайной и бренной.
Неужели и ты отойдешь в забытье,
Только душу укрыв оболочкой другою,
И когда-нибудь милое тело твое
Облетевшей листвой прошуршит под ногою…
1923
(16-17)
* * *
Меня воображенье захватило;
Сквозь мглу и снег я вижу наяву
Закатывающееся светило
И остывающую синеву.
Крутой туман распластан над болотом,
Тягучий воздух - крепкое вино,
И вдоволь горизонтным позолотам
Сегодня разгореться не дано.
И мреет сумрак матово-кирпичный,
С которым гармонируют вполне
Кудрявый дым над крышей черепичной
И ранний свет в готическом окне.
Тростник хрустит, как изморозь сухая,
Прохладный ток касается лица,
И, в смутном отдаленьи затихая,
Звенит напев шального бубенца.
1922
(18-19)
* * *
Пусть опущены вежды
Самой милой из жен,
Влажным ветром надежды
Я теперь освежен.
Глину времени рою -
Я в былое прозрел,
Вижу гордую Трою,
Слышу пение стрел.
И - виновница плена -
Неземной и земной,
Как другая Елена,
Ты стоишь предо мной.
И не надо, не радуй
Ясным трауром глаз,
Я доволен прохладой
В этот розовый час.
1922
(20-21)
* * *
Восторги встреч и горести разлук!
Душа, как прежде, вами лишь томима;
Еще держу в прицеле верный лук,
Но дни летят моей засады мимо.
Слежу с тоской за бешенством погонь,
Восходов жарких, пламенных закатов;
Не для меня пылающий огонь,
Мой мутен день и вечер будет матов.
И меркнет взор, и никнет голова,
И память бережная бредит вами…
Как больно знать чудесные слова
И не уметь их выразить словами!..
1920
(22)
* * *
Оттого ли, что ветер замедлил свой шаг,
Загустевшее небо от пены очистив,
Вдруг запахло росой, зазвенело в ушах
И не меркнет Арктур между липовых листьев.
А тому, кто надежд не сумел уберечь,
Кто любовь уподобил комете хвостатой,
Предназначено воздухом чувственных встреч
До рассвета дышать у бесчувственных статуй.
Как вернусь продолжать утомительный пир,
Если воспоминание слишком телесно,
Если в сердце, в котором вмещался весь мир,
В этот миг даже маленькой зависти тесно…
1923
(23)