Мозаика со сценой охоты из Монтемартини
В римской музее Монтемартини сейчас экспонируется большая напольная мозаика со сценой охоты, происходящая из раскопок рядом с церковью святой Бибиены неподалеку от древних садов Лициния на Эсквилине. Мозаика датируется началом IV в. н.э.
Композиционно большое панно делится на две части симметрично расположенными деревцами.
Посмотрите, как разнообразно трактована листва, даже в таком небольшом фрагменте используется около десятка различных цветов.
Вокруг фигурной композиции сохранились остатки бордюра в виде волн.
Правая часть мозаики сохранилась хуже всего, мы можем видеть лишь одну сцену: всадник, метнув копье, поражает вепря, а его собака молосской породы, ощерившись рычит. Сюжет абсолютно условный и ритуальный, кто же так охотится на кабана? Может быть, конечно, в несохранившихся частях мозаики пешие слуги благородного всадника уже приготовились добить зверя рогатинами, но сейчас он раздразнил животное, которое от него опасно близко. По общему духу мозаика чем-то похожа на рельеф с императором Адрианом на охоте с Арки Константина. В первую очередь задача этой композиции следовать реализму, а создать образ virtus, доблести. Охота на кабана в римской традиции подходила для этого как нельзя лучше, наряду со львиной и медвежьей охотой она относилась к благородным занятиям. Например, Светоний рассказывает, что император Тиберий, будучи уже старым и немощным, "чтобы не возбудить подозрений насчет своей болезни, он не только появился на военных играх, но также пробовал сверху метать копья в выпущенного на арену кабана". Если такой условный жест давал императору очки, то что говорить о героей этой мозаики.
Кисть правой руки не сохранилась, но копье уже достигло своей цели.
Мозаика великолепна в своей живописности.
Всадник не просто одет в обычную для охотников длинную туники, но еще и носит сверху накидку.
Пространство вокруг охотников условное, среди белого фона возникают деревья или даже условный "позем", если он необходим для реалистичности поз.
Вторая половина мозаики совсем другая по духу.
Здесь никого не убивают, а лишь ловят. Пространство в свою очередь разбивается на две части, каждая из которых предполагает свою точку зрения. Напомню, что это напольная мозаика, а значит, если зритель подошел с одной стороны, то ему удобно разглядывать ловлю медведей, а если с противоположной - загон газелей в силки.
Медведей загоняют в клетку, где в качестве приманки висит кусок мяса.
Охотник уже приготовился захлопнуть крышку.
Чтобы медведи бежали в сторону клетки их травят собаками, а пространство вокруг окружили силками.
Что делает второй охотник не очень понятно, из-за утрат не возможно идентифициовать предмет у него в руках, возможно это некий музыкальный инструмент, использовавшийся, чтобы пугать зверей.
А третий руководит собаками. Он также в типичной охотничьей одежде: высокие сапоги, туника с длинными рукавами и накидка.
Животные выполнены блестяще и с некоторой долей декоративности.
Каждая собака индивидуальна и отличается от других (что не всегда можно сказать об охотниках).
С другой стороны мозаики газелей загоняют в тенета.
Один охотник спускает собак.
Собаки гонят свою добычу.
Очень интересные декоративные решения, за счет стилизации, неизбежной в мозаике, подчеркивается анатомия.
Одна собака обернулась, прислушиваясь к командам хозяина.
Он что-то кричит, спрятавшись за холмом.
Крупная газель в панике бежит прямо на силки.
Показано даже, как тяжело она дышит, обнажая зубы.
Все охотничьи сцены на этой мозаике происходят в дикой природе, а не являются изображением venatio, травли зверей в амфитеатре. На двух сохранившихся композициях изображена ловля зверей для представления, на третьей - охота высокопоставленного лица, возможно, императора. Исходя из этого, было высказано предположение, что заказчиком мозаик выступал некий чиновник конца III-начала IV века, который ведал поставками зверей ко двору, который хотел таким образом увековечить и прославить свою работу.