Отрыжки прошлого
Для того, чтобы начать разговор о будущем, в качестве пролегоменов желательно обсудить то, что все еще существует среди нас сейчас, но уже принадлежит прошлому. Все перечисленные ниже явления наносят вред человечеству в данный момент, хотя и были весьма полезны раньше, а в будущем их не будет. Они были с нами всю нашу историю, но сейчас доживают последние минуты, которые, тем не менее, продлятся еще от ста до, может быть, тысячи лет.
Итак, что же это за престарелые злодеи, каковы их имена? Эти отрыжки прошлого суть патриотизм, национализм и религия. Вполне возможно, что существуют и другие, но эти - основные, и в самом конце я напишу о критерии, по которому можно идентифицировать отрыжку прошлого и который их всех объединяет. Разберем каждый из них по порядку.
Патриотизм
Я не имею в виду сентиментальные чувства по отношению к местам, где прошло наше детство. Совершенно очевидно, что ни в какие времена человек не будет бесчувственным чурбаном, который не будет привязываться к местам, где прошла часть его жизни, тем более в самом начале. Истинный патриотизм - это ощущение исключительности своей страны, ее идеализация, а не просто констатация того, что что-то в ней лучше, чем в других странах, что-то хуже. Примерами истинного патриотизма могут служить фразы типа "Я со своей страной, права она или нет", "Мы - лучшие во всем" и т.п. В общем и целом, патриотизм характеризуется той или иной степенью идеализации страны и, самое главное, готовностью поступиться своими интересами ради ее интересов - мнимых или реальных. В самом крайнем случае - готовность умереть ради нее.
Откуда взялось это странное отношение к стране? У страны как общности людей общих интересов быть не может - интересы всегда у всех свои. На самом деле, это веками и тысячелетиями культивировавшееся в человеке чувство долга по отношению вовсе даже не к стране, а к государству, то есть к правящей элите. Почему населению страны должно быть ужасно нужно расширять территорию проживания, а не осваивать существующую? Это не интерес населения, это интерес, амбиции элиты. Для того, чтобы более эффективно управлять своими подданными, элита веками внушала им некое чувство долга, карала за его неисколнение, подводила обоснования. Не сомневаюсь, что так же поступали феодалы по отношению к своим крестьянам, хотя казалось бы, что за долг они имеют? Скорее, феодал у них в долгу, потомственно обирая их. Я не сомневаюсь, что и крепостное рабство обставлялось как святой долг крестьянина перед своим господином как перед практически родным отцом.
Подытожим. Патриотизм - это пережиток феодализма, при котором от вассала требуется подчинение его интересов ради интересов сюзерена, вплоть до того, чтобы отдать за сюзерена жизнь. Это очень выгодно сюзерену, но не выгодно вассалу, и из попыток мимикрировать под псевдофеодальные отношения отношения государства и его гражданина вырастает патриотизм.
Только ли манипуляциями государственных элит обусловлена живучесть патриотизма и его сохранение вплоть до наших дней? Нет, не только. Успешность этих манипуляций обусловлена врожденным свойством человека отождествлять себя с группой против других групп людей, и в этом основа отрыжки, к которой мы сейчас и перейдем.
Национализм
Данная отрыжка прошлого - самая страшная, неприятная и опасная из всех трех. К сожалению, она же самая живучая, так как имеет в своей основе биологические корни в виде так называемого кин-отбора. Для существ, живущих в родственных сообществах, оказывается выгодным определенный альтруизм по отношению к членам сообщества, так как они имеют определенный процент общих генов. Говоря совсем механистически, гены, стимулирующие организм вести себя альтруистично по отношению к своим родственникам, имеют преимущество перед теми генами, которые заботятся только о конкретных интересах своего носителя. Сами подумайте: данный конкретный ген организма с 50% вероятностью имеется у его брата или сестры. Если организм пожертвовал собой ради пятерых сиблингов, спасши всех их ценой своей жизни, а не наоборот, ген остается в популяции в количестве 2.5 копий, а не одной.
Из точно таких же рассуждений можно заключить, что к неродственным группам как прямым конкурентам стоит относиться со всей возможной враждебностью. Так что национализм как любовь к "своим" и ксенофобия как нелюбовь к "чужим" - гораздо более укорененная вещь, чем патриотизм. Как я упоминал выше, патриотизм отчасти зиждется на национализме, так как государство - это тоже группа, к которой можно чувствовать сопричастие. Вот пришли дети в школу в первом классе, и их совершенно случайно нарезали на классы: А, Б и В. Глядишь, через 3-4 года, а то и раньше, ашки с бэшками воюют. Казалось бы, при чем тут гены, ведь сортировка шла совершенно случайно? Но ведь инстинкт - штука довольно тупая, и организму не предписывается заниматься высчитыванием процента общих генов. Ты живешь в группе, и постепенно, инстинктивно, начинаешь воспринимать свою группу как хорошую, а чужую как плохую, вне зависимости от степени их реальной похожести. Все мы наблюдали это неоднократно, это даже проявляется в том, что одногруппники кажутся красивее, чем люди из других групп в институте - я прекрасно это помню по себе.
Между тем, если посмотреть правде в глаза, национальность - это почти такая же химера, как различия между ашками и бэшками. Мы как вид довольно бедны генетическим разнообразием - результат неоднократных "бутылочных горлышек" в нашей эволюции. Даже различия между расами много меньше, чем у рас большинства наблюдаемых нами видов млекопитающих. И самое главное: различия между людьми внутри одной расы больше, чем между расами в целом. Про национальности я даже говорить не хочу, это просто придумка. Прекрасно описал этот первобытный национализм Джейрд Даймонд в Новой Гвинее: каждые 20 километров начинается территория новой "национальности", и горе чужаку, который зашел на чужую территорию даже случайно. Языки совершенно разные, обычаи разные, а в каждой деревне вам расскажут душераздирающую историю о том, какие звери и негодяи эти соседи. И все это на весьма небольшом острове. Таким был раньше весь мир.
Итак, суммируя, национализм - это причисление себя к некоей группе индивидуумов по причине реального, а обычно мнимого, кровного родства. Как и в патриотизме (а мы уже выяснили, что эти понятия связанные и часто пересекающиеся), это не просто объединение на уровне этнологического кружка с изучением обычаев предков, а идеализация своего народа и способность поступиться своими интересами ради него, в крайнем случае - умереть за него. Имея своей основой инстинкт, эта отрыжка весьма живуча, и в данном случае следует не удивляться тому, что она есть и сейчас, а радоваться прогрессу человечества, благодаря которому национализм все-таки не так силен, как мог бы быть. Все-таки его вполне возможно преодолевать, и большое количество межрасовых пар на улицах США внушает мне оптимизм.
Религия
Если национализм и патриотизм - близнецы-братья, то религия отстоит немного в стороне. Это, конечно же, тоже химера, но она не основана на инстинкте, однако при этом является универсальным свойством всех народов. Фрейд объяснял необходимость в боге нуждой в фигуре отца, простое объяснение - потребность как-то осознать и, тем самым, не так бояться бесконечного могущества природы. Мне больше всего нравится объяснение Канта: бог - это порождение нашего разума в силу особенностей нашего мышления, когда мы мыслим в категориях причины и следствия о понятиях, выходящих за рамки применения этих категорий. Мы доходим до первопричины, которую называем богом, сами не подозревая, что совершили ошибку, ища первопричину.
Откуда бы ни появилась эта идея, совершенно очевидно, что она бесполезна для практического использования. Даже если бы бог существовал, он совершенно очевидно никак не проявляет своего присутствия, недоказуем (хотя и не опровергаем; как и летающий по орбите над Землей чайник). Религиозность - это придание гипотетическому богу невероятной важности, настолько большой, что ради него можно, опять же, отдать свою жизнь.
Интересно, что и патриотизм, и национализм активно эксплуатируют религию в своих целях, что прекрасно видно по тому, как часто религию причисляют к определяющим признакам нации, а также прибегают к помощи богов в ведении межгосударственных войн. Как мы видим, все три отрыжки так или иначе тесно связаны между собой. Недаром Кропоткин считал, что государство возникло в результате союза шамана и воина, что-то в этом есть.
Насколько устойчива религия? Трудно сказать, ведь это порождение разума, и значит, по идее, может быть разумом же преодолено. Из практики мы знаем, что отрыжки уже отмирают, а значит, они все-таки отомрут, но скорость этого процесса будет разной. Я подозреваю, что последним уйдет национализм, а религия и патриотизм уйдут раньше.
Как распознать отрыжку прошлого?
Генеральной линией развития человечества, проходящей через тысячелетия, является увеличение значимости личности. От скота в человеческом облике - раба, - человек стал частью иерархии - вассалом, а позже личностью, приобретя неотъемлемые права. Постепенно человечество утверждается в той истине, что важнее прав человека нет ничего, потому что все остальные ценности иллюзорны. Отрыжки прошлого - это те самые ценности, которые мешают поставить человека и его права на первое место. Все они объединяются одним критерием: это сверхценности, которые стоят выше, чем ценность жизни отдельного человека. Есть и вторичная черта: они разъединяют людей в некие группы, представители каждой из которых считают именно свою группу лучшей и имеющей больше прав, чем другая группа. Так появляются несимметричные пары понятий вроде "шпион" и "разведчик", "освободительная война" и "наглая агрессия". Все это неизбежно ведет к конфликтам.
Можно заметить, что под такие критерии подходят и другие явления, например, гомофобия, когда человека определяют не как личность, а судят о нем по его сексуальной ориентации. Но это вторичные, не столь важные отрыжки, которые тоже уйдут в прошлое, однако не требуют специального обсуждения.
Что дальше?
Почему же отрыжки прошлого должны уйти в прошлое? Точнее, даже так: почему, если глобально смотреть на историю, мы видим их уход в прошлое (для того, чтобы проиллюстрировать этот уход, мне потребуется написать текст примерно такого же размера; возможно, это придется сделать, но не сейчас)? Не знаю. Если бы знал, то имел бы как минимум Нобелевскую премию и сменил бы Маркса как символ научного подхода к истории. Если житейски подходить к этому вопросу, то даже если человек мнит себя самой что ни на есть грязью и тварью бессловесной, все-таки ребенка своего он не ценить не может, а значит, признает за ним какие-то права и так или иначе, борется за них и за лучшую жизнь для него. Вот такое извечное стремление сделать жизнь детей лучше своей десятков миллиардов людей за всю историю нашего вида, возможно, и двигает процесс. А сейчас, когда каждый ребенок - редкость и на вес золота, и подавно.
Что будет, когда они уйдут окончательно? Прогнозировать будущее в деталях бессмысленно, но можно сказать в целом: человек будет оцениваться по своим индивидуальным характеристикам, а не по коже, нации, месту жизни, половой ориентации и т. д. Это как прекрасное пожелание уже написано мелким текстом во многих американских документах, но до реализации данных тезисов еще далеко. Человек будет свободен от навязанных долгов и оков государства, церкви, нации и других групп. Это не будет мешать ему налагать на самого себя, сознательно, какие-то обязательства, но навязывать их уже не будут.
Патриотизм уйдет окончательно и бесповоротно, да и трудно будет сказать, патриотом чего человек является. Патриотом какого штата является американец, поживший за свою жизнь в 4-5 штатах? Я задавал им такие вопросы, ответить они не могли. И наши потомки не смогут, хотя они смогут сказать, что там-то им нравится больше кухня, а там-то наиболее развита их отрасль. Во всяком случае, именно отказ отдать жизнь в войне побудил многие страны отказываться от призывной армии, и таких было бы еще больше, если бы это желание тестировалось на прочность во всех странах реальной войной.
Можно ли полностью уничтожить национализм? Это инстинкт, так что уничтожить его окончательно можно лишь биологически - путем скрещиваний. Нельзя быть националистом какой-то европейской нации, если у тебя были предки немцы, французы, голландцы и испанцы (родословная одной моей американской знакомой). Нельзя быть расистом, имея бабушку-японку и дедушку-белого американца (другой мой знакомый). В смешении лежит путь к преодолению национализма, и многочисленные межрасовые пары на улицах меня радуют.
Наконец, религия. Я не думаю, что все 100% людей будут атеистами. Атеистов будет гораздо больше, чем сегодня, но многие, вероятно, в силу традиций будут причислять себя к каким-то конфессиям. Наиболее распространенными будут, полагаю, общерелигиозные взгляды, когда человек верит, что что-то там такое есть, но не относит себя ни к какой церкви и не считает, что наличие этого чего-то налагает на него какие-то обязательства. Он просто будет отдавать дань устройству своего разума, требующему первопричины, пусть даже незаконно. Это подтверждается нынешними тенденциями: количество атеистов растет, но не так быстро, как неотносящихся к конкретной деноминации.
Итак, что же это за престарелые злодеи, каковы их имена? Эти отрыжки прошлого суть патриотизм, национализм и религия. Вполне возможно, что существуют и другие, но эти - основные, и в самом конце я напишу о критерии, по которому можно идентифицировать отрыжку прошлого и который их всех объединяет. Разберем каждый из них по порядку.
Патриотизм
Я не имею в виду сентиментальные чувства по отношению к местам, где прошло наше детство. Совершенно очевидно, что ни в какие времена человек не будет бесчувственным чурбаном, который не будет привязываться к местам, где прошла часть его жизни, тем более в самом начале. Истинный патриотизм - это ощущение исключительности своей страны, ее идеализация, а не просто констатация того, что что-то в ней лучше, чем в других странах, что-то хуже. Примерами истинного патриотизма могут служить фразы типа "Я со своей страной, права она или нет", "Мы - лучшие во всем" и т.п. В общем и целом, патриотизм характеризуется той или иной степенью идеализации страны и, самое главное, готовностью поступиться своими интересами ради ее интересов - мнимых или реальных. В самом крайнем случае - готовность умереть ради нее.
Откуда взялось это странное отношение к стране? У страны как общности людей общих интересов быть не может - интересы всегда у всех свои. На самом деле, это веками и тысячелетиями культивировавшееся в человеке чувство долга по отношению вовсе даже не к стране, а к государству, то есть к правящей элите. Почему населению страны должно быть ужасно нужно расширять территорию проживания, а не осваивать существующую? Это не интерес населения, это интерес, амбиции элиты. Для того, чтобы более эффективно управлять своими подданными, элита веками внушала им некое чувство долга, карала за его неисколнение, подводила обоснования. Не сомневаюсь, что так же поступали феодалы по отношению к своим крестьянам, хотя казалось бы, что за долг они имеют? Скорее, феодал у них в долгу, потомственно обирая их. Я не сомневаюсь, что и крепостное рабство обставлялось как святой долг крестьянина перед своим господином как перед практически родным отцом.
Подытожим. Патриотизм - это пережиток феодализма, при котором от вассала требуется подчинение его интересов ради интересов сюзерена, вплоть до того, чтобы отдать за сюзерена жизнь. Это очень выгодно сюзерену, но не выгодно вассалу, и из попыток мимикрировать под псевдофеодальные отношения отношения государства и его гражданина вырастает патриотизм.
Только ли манипуляциями государственных элит обусловлена живучесть патриотизма и его сохранение вплоть до наших дней? Нет, не только. Успешность этих манипуляций обусловлена врожденным свойством человека отождествлять себя с группой против других групп людей, и в этом основа отрыжки, к которой мы сейчас и перейдем.
Национализм
Данная отрыжка прошлого - самая страшная, неприятная и опасная из всех трех. К сожалению, она же самая живучая, так как имеет в своей основе биологические корни в виде так называемого кин-отбора. Для существ, живущих в родственных сообществах, оказывается выгодным определенный альтруизм по отношению к членам сообщества, так как они имеют определенный процент общих генов. Говоря совсем механистически, гены, стимулирующие организм вести себя альтруистично по отношению к своим родственникам, имеют преимущество перед теми генами, которые заботятся только о конкретных интересах своего носителя. Сами подумайте: данный конкретный ген организма с 50% вероятностью имеется у его брата или сестры. Если организм пожертвовал собой ради пятерых сиблингов, спасши всех их ценой своей жизни, а не наоборот, ген остается в популяции в количестве 2.5 копий, а не одной.
Из точно таких же рассуждений можно заключить, что к неродственным группам как прямым конкурентам стоит относиться со всей возможной враждебностью. Так что национализм как любовь к "своим" и ксенофобия как нелюбовь к "чужим" - гораздо более укорененная вещь, чем патриотизм. Как я упоминал выше, патриотизм отчасти зиждется на национализме, так как государство - это тоже группа, к которой можно чувствовать сопричастие. Вот пришли дети в школу в первом классе, и их совершенно случайно нарезали на классы: А, Б и В. Глядишь, через 3-4 года, а то и раньше, ашки с бэшками воюют. Казалось бы, при чем тут гены, ведь сортировка шла совершенно случайно? Но ведь инстинкт - штука довольно тупая, и организму не предписывается заниматься высчитыванием процента общих генов. Ты живешь в группе, и постепенно, инстинктивно, начинаешь воспринимать свою группу как хорошую, а чужую как плохую, вне зависимости от степени их реальной похожести. Все мы наблюдали это неоднократно, это даже проявляется в том, что одногруппники кажутся красивее, чем люди из других групп в институте - я прекрасно это помню по себе.
Между тем, если посмотреть правде в глаза, национальность - это почти такая же химера, как различия между ашками и бэшками. Мы как вид довольно бедны генетическим разнообразием - результат неоднократных "бутылочных горлышек" в нашей эволюции. Даже различия между расами много меньше, чем у рас большинства наблюдаемых нами видов млекопитающих. И самое главное: различия между людьми внутри одной расы больше, чем между расами в целом. Про национальности я даже говорить не хочу, это просто придумка. Прекрасно описал этот первобытный национализм Джейрд Даймонд в Новой Гвинее: каждые 20 километров начинается территория новой "национальности", и горе чужаку, который зашел на чужую территорию даже случайно. Языки совершенно разные, обычаи разные, а в каждой деревне вам расскажут душераздирающую историю о том, какие звери и негодяи эти соседи. И все это на весьма небольшом острове. Таким был раньше весь мир.
Итак, суммируя, национализм - это причисление себя к некоей группе индивидуумов по причине реального, а обычно мнимого, кровного родства. Как и в патриотизме (а мы уже выяснили, что эти понятия связанные и часто пересекающиеся), это не просто объединение на уровне этнологического кружка с изучением обычаев предков, а идеализация своего народа и способность поступиться своими интересами ради него, в крайнем случае - умереть за него. Имея своей основой инстинкт, эта отрыжка весьма живуча, и в данном случае следует не удивляться тому, что она есть и сейчас, а радоваться прогрессу человечества, благодаря которому национализм все-таки не так силен, как мог бы быть. Все-таки его вполне возможно преодолевать, и большое количество межрасовых пар на улицах США внушает мне оптимизм.
Религия
Если национализм и патриотизм - близнецы-братья, то религия отстоит немного в стороне. Это, конечно же, тоже химера, но она не основана на инстинкте, однако при этом является универсальным свойством всех народов. Фрейд объяснял необходимость в боге нуждой в фигуре отца, простое объяснение - потребность как-то осознать и, тем самым, не так бояться бесконечного могущества природы. Мне больше всего нравится объяснение Канта: бог - это порождение нашего разума в силу особенностей нашего мышления, когда мы мыслим в категориях причины и следствия о понятиях, выходящих за рамки применения этих категорий. Мы доходим до первопричины, которую называем богом, сами не подозревая, что совершили ошибку, ища первопричину.
Откуда бы ни появилась эта идея, совершенно очевидно, что она бесполезна для практического использования. Даже если бы бог существовал, он совершенно очевидно никак не проявляет своего присутствия, недоказуем (хотя и не опровергаем; как и летающий по орбите над Землей чайник). Религиозность - это придание гипотетическому богу невероятной важности, настолько большой, что ради него можно, опять же, отдать свою жизнь.
Интересно, что и патриотизм, и национализм активно эксплуатируют религию в своих целях, что прекрасно видно по тому, как часто религию причисляют к определяющим признакам нации, а также прибегают к помощи богов в ведении межгосударственных войн. Как мы видим, все три отрыжки так или иначе тесно связаны между собой. Недаром Кропоткин считал, что государство возникло в результате союза шамана и воина, что-то в этом есть.
Насколько устойчива религия? Трудно сказать, ведь это порождение разума, и значит, по идее, может быть разумом же преодолено. Из практики мы знаем, что отрыжки уже отмирают, а значит, они все-таки отомрут, но скорость этого процесса будет разной. Я подозреваю, что последним уйдет национализм, а религия и патриотизм уйдут раньше.
Как распознать отрыжку прошлого?
Генеральной линией развития человечества, проходящей через тысячелетия, является увеличение значимости личности. От скота в человеческом облике - раба, - человек стал частью иерархии - вассалом, а позже личностью, приобретя неотъемлемые права. Постепенно человечество утверждается в той истине, что важнее прав человека нет ничего, потому что все остальные ценности иллюзорны. Отрыжки прошлого - это те самые ценности, которые мешают поставить человека и его права на первое место. Все они объединяются одним критерием: это сверхценности, которые стоят выше, чем ценность жизни отдельного человека. Есть и вторичная черта: они разъединяют людей в некие группы, представители каждой из которых считают именно свою группу лучшей и имеющей больше прав, чем другая группа. Так появляются несимметричные пары понятий вроде "шпион" и "разведчик", "освободительная война" и "наглая агрессия". Все это неизбежно ведет к конфликтам.
Можно заметить, что под такие критерии подходят и другие явления, например, гомофобия, когда человека определяют не как личность, а судят о нем по его сексуальной ориентации. Но это вторичные, не столь важные отрыжки, которые тоже уйдут в прошлое, однако не требуют специального обсуждения.
Что дальше?
Почему же отрыжки прошлого должны уйти в прошлое? Точнее, даже так: почему, если глобально смотреть на историю, мы видим их уход в прошлое (для того, чтобы проиллюстрировать этот уход, мне потребуется написать текст примерно такого же размера; возможно, это придется сделать, но не сейчас)? Не знаю. Если бы знал, то имел бы как минимум Нобелевскую премию и сменил бы Маркса как символ научного подхода к истории. Если житейски подходить к этому вопросу, то даже если человек мнит себя самой что ни на есть грязью и тварью бессловесной, все-таки ребенка своего он не ценить не может, а значит, признает за ним какие-то права и так или иначе, борется за них и за лучшую жизнь для него. Вот такое извечное стремление сделать жизнь детей лучше своей десятков миллиардов людей за всю историю нашего вида, возможно, и двигает процесс. А сейчас, когда каждый ребенок - редкость и на вес золота, и подавно.
Что будет, когда они уйдут окончательно? Прогнозировать будущее в деталях бессмысленно, но можно сказать в целом: человек будет оцениваться по своим индивидуальным характеристикам, а не по коже, нации, месту жизни, половой ориентации и т. д. Это как прекрасное пожелание уже написано мелким текстом во многих американских документах, но до реализации данных тезисов еще далеко. Человек будет свободен от навязанных долгов и оков государства, церкви, нации и других групп. Это не будет мешать ему налагать на самого себя, сознательно, какие-то обязательства, но навязывать их уже не будут.
Патриотизм уйдет окончательно и бесповоротно, да и трудно будет сказать, патриотом чего человек является. Патриотом какого штата является американец, поживший за свою жизнь в 4-5 штатах? Я задавал им такие вопросы, ответить они не могли. И наши потомки не смогут, хотя они смогут сказать, что там-то им нравится больше кухня, а там-то наиболее развита их отрасль. Во всяком случае, именно отказ отдать жизнь в войне побудил многие страны отказываться от призывной армии, и таких было бы еще больше, если бы это желание тестировалось на прочность во всех странах реальной войной.
Можно ли полностью уничтожить национализм? Это инстинкт, так что уничтожить его окончательно можно лишь биологически - путем скрещиваний. Нельзя быть националистом какой-то европейской нации, если у тебя были предки немцы, французы, голландцы и испанцы (родословная одной моей американской знакомой). Нельзя быть расистом, имея бабушку-японку и дедушку-белого американца (другой мой знакомый). В смешении лежит путь к преодолению национализма, и многочисленные межрасовые пары на улицах меня радуют.
Наконец, религия. Я не думаю, что все 100% людей будут атеистами. Атеистов будет гораздо больше, чем сегодня, но многие, вероятно, в силу традиций будут причислять себя к каким-то конфессиям. Наиболее распространенными будут, полагаю, общерелигиозные взгляды, когда человек верит, что что-то там такое есть, но не относит себя ни к какой церкви и не считает, что наличие этого чего-то налагает на него какие-то обязательства. Он просто будет отдавать дань устройству своего разума, требующему первопричины, пусть даже незаконно. Это подтверждается нынешними тенденциями: количество атеистов растет, но не так быстро, как неотносящихся к конкретной деноминации.