Советский Турист он же Эскапист он же Декабрист
Warning: Здесь содержится перпендикулярная точка зрения, возможно, не соответствующая реальности. Картинки - левые, на них разные эскаписты и аутсайдеры, к туризму отношения не имеющие.
Зарубежный туризм развивался как буржуазное начинание. То есть преобладал туризм городской (по всяким «бургам» и достопримечательностям, которые даже на природе повторяют семантику города) и платный. Буржуйский турист платил деньги - за само путешествие, аксессуары, доступ к впечатлениям, питание в ресторанчиках у моря, любовные приключения. Он получал там миллион удовольствий и впечатлений, носил темные очки, элегантную шляпу, трость, фотоаппарат, любил жареных осьминогов и раскрепощенных туземцев.
Советский туризм существовал в несколько ином ключе. Здесь была и типичная туристическая промышленность, с достопримечательностями и открытками, с туризмом потребительским («за колбасой», «за грибами»), курортным, с заветными интуристами-шпионами, вальяжными писателями в творческих командировках, озабоченными снабженцами, аферистами и прочими ездоками.
Но был и другой туризм, фанатский. Рюкзаки, гитары, костер, чай. Помимо обычных радостей возврата к природе, он служил и бегством: от реальности, с ее тотальным контролем, от Системы и Общественности.
В то время бегству способствовала любая мелочь. Например, «слепые» копии распечаток по йоге. Или иностранная вещица. Или тропа в лес, по которой можно уйти - от дикости общества к дикости природы.
Там, вдали от чужих ушей туристы входили в первобытный транс у костра, высказывая запрещенные мысли в форме песен. Это были особые песни, родственные блатным, но отличающиеся по стилю. С особым набором идей и предпочтений.
Турист повторял архетип Пути, испытывая катарсис, который давал ощущение свободы даже за железным занавесом. Туристы - продолжатели традиций ссыльных, декабристов, беглых каторжников, борцов с крепостничеством, а также первопроходцев, уходящих «за Камень» в поисках свободы.
Каждый интеллигент, и вообще незаурядный человек был потенциальным (или реальным) каторжником, политзаключенным. Надо было научиться выживать в дикой природе, если придется бежать из лагерей или идти через границу в самых труднодоступных местах. Туристы использовали школу диверсантов, которых в массе готовила Система (чтобы держать в страхе собственное население). Атрибуты полагалось не покупать, а делать своими руками (да их и не продавали). Ценилось умение сшить палатку из парашютного шелка, залатать котелок свинцовой пулей, сварить суп «из топора», зажечь костер единственной спичкой. Турист - радиолюбитель и топограф, у него есть транзистор - слушать запрещенные голоса. Указать, где Финляндия, помогут не только компас, но лесные союзники: муравейник, замшелое дерево, звезда. Турист подпольно занимался каратэ и йогой. Одежда делалась камуфляжной (современные экстремалы стали использовать яркую - легче найти в беде). В общем, стиль - «а-ля-диверсант».
Турист носил бороду, чтобы усыпить бдительность Общественности. Если доведется такому бежать из лагеря, войти в лесную сторожку небритым и тощим, скажет просто: я - турист, споет хорошую песню у костра. И Общественность его не расколет, а спрячет - Гуси-Лебеди пролетят мимо. Кретинская кепка, кеды и трикофаны - униформа туриста. Ее ни за что не наденет уважающий себя гопник или блатной.
Встречая туристов, «местные» очень норовили наехать, пощипать карманы, набить морду или украсть шмотки. В целом, Общественность с подозрением относилась к туризму. Посматривала, стремилась вовлечь в партию-комсомол-пионерию. Приставляла своего человечка. Старалась припахать бесплатно к изучению потенциальных ресурсов глухих уголков Родины. С 1965 года была создана воспитательная акция: туризм по местам боевой славы. Пропаганда пиарила карикатурный образ туриста. Приличный обыватель, пролетариат и гегемон должен презирать туризм, а природу - не любить. В лучшем случае поехать выпить-закусить, порыбачить-пострелять.
Если у человека есть леска и крючок, его шансы добраться до границы повышаются. Полезно иметь острейший нож, ружье. Но это уже не турист, а охотник - почти хозяин. Он вооружен и более независим, может пропитаться месяц, ежели вздумает побрести к амурской границе. А затем пересечь ее на кабаньих копытах. Мы в детстве пели «а в овраге скрывается враг», и я очень боялся. Хотя после школы шел как раз играть в овраги, гулял там, среди чемерицы и пучки.
Сам Ленин был и охотником, и беглым, и многократно скрывался на лоне природы. Был ли он туристом? По мнению Крупской , несомненно:
Весной 1927 года несколько организаторов молодежного туризма пришли к Н.К. Крупской, - вспоминал впоследствии Л.М. Гурвич, один из первых руководителей советского туризма. … В ходе теплой и продолжительной беседы Надежда Константиновна подчеркнула важность самодеятельного туризма как великолепной формы воспитания коллективизма и развития активности молодежи. Она рассказала, как увлекался туризмом Владимир Ильич, что явилось для нас тогда полной неожиданностью, что многие старые партийцы разделяли с ним это увлечение.
Близко к туристам, но слегка по другую сторону находились полевики. Они недолюбливали туристов. Полевики могли уйти от совецкой реальности без всякой имитации - и в то же время… не могли. Даже в самом отдаленном месте, на Путорана или Верхоянском, на Толбачике или Гнунугуваяме, полевики оставались внутри Системы, потому что были на службе. Они произносили по рации секретные позывные. Начальник обязан был всё контролировать:
- Эй, где вы сейчас, Неолит-19?
- Мы в верховьях, в верховьях!
- Да где «в верховьях», ответьте?!
- Плохо слышу! Слышимость плохая!
Материться в эфире было нельзя: КГБ сердилось. Нельзя было также стрелять из казенного оружия: отчетность. В полевой дневник писать - только по делу. И вообще - особо не разгуляешься. Полевиков всегда сопровождали люди пролетариата и криминала: бичи и работяги. Они зорко следили, чтобы никакой особой романтики, никто чтоб не раскисал.
Итак, турист это диверсант и беглец. А полевик - нет, поэтому он не так напряжен, более дремуч и уважает достижения цивилизации, например, подушку и унитаз.
При всем эскапизме советский турист - отнюдь не аутсайдер. Он живет в стиле соцреализма: не терпит излишеств и взаимодействует с командой, разборки внутри которой важнее любого дела.
Для Системы туристы были непростой вещью. Ведь они имели доступ к запрещенным материям:
• Золото и минералы
• Наркотическое сырье (конопля, мак)
• Оружие, холодное и огнестрельное (у охотников)
• Государственные границы
• Топографические карты
• Шпионы, нарушители границы (в основном наркоторговцы в Средней Азии)
• Возможности эскапизма при угрозе ареста
• Возможность слушать вражеские голоса по транзистору - вдали от глушилок
• Свобода
В то же время запрещать их, как хипов, было нельзя. Однако Система как-то ухитрялась держать туряг в узде. Пускалась на всякие хитрости. Например, очень поощряла северный туризм, где-нибудь в Приполярье, где нечерта делать, и не поощряла туризм у границ Прибалтики, Средней Азии, Украины.
Было ли что-нибудь подобное советскому туризму в мире? Люди, уходящие в дикую природу?
От начала времен, это первобытные охотники, номады, лесные племена.
В цивилизованное время существовали бродяги практического толка:
конкистадоры, златоискатели, первопроходцы, бродячие проповедники, умники, знахари, артисты и прочие ваганты, охотники, птицеловы, заготовители, беглые преступники, колдуны-изгои, лесные разбойники, нищие, бомжи, беспризорники, профессиональные путешественники, шпионы, диверсанты, клефты, партизаны, курьеры-лунгомпа, торговцы, егеря, рейнджеры, всевозможные естествоиспытатели и киношники, а также собственно туристы-экстремалы, до которых шли дачники, любители терренкура и моциона.
Были также бродяги по убеждению, идеологического толка:
аскеты, отшельники, монахи, раскольники, скауты, юные пионеры, шагающие в поход, отряды вандервальда, любители индейцев, битники, хиппи, психоделические бродяги, хичхайкеры, зеленые, волонтеры и антиглобалисты, продирающиеся меж ветвей какого-нибудь саммита.
Еще во все времена были разные психи:
аутсайдеры, дромоманы, мизантропы, и в этом третьем списке пребываю ваш я - девятилетний бродяжка, бегущий по заснеженной дороге рядом с огромными серыми вулканами. До города - 30 километров. Так уж я путешествовал. Приехал в Радыгино, а автобус развернулся и укатил. Я остался один, и побежал в пустоту. Смеркалось.
Благо меня подобрал какой-то шоферюга, а то бы так и бежал до сих пор - в ледяную камчатскую Вальгаллу.
Итак, советские туристы были уникальной социальной группой. Это продолжатели вековых традиций эскапизма, который существовал с незапамятных времен, как ответ на имперское насилие: будь то религиозный раскол или красный террор.
С падением тоталитаризма наступил кризис. Через прореху эскаписты рванули в мир. А туристы утратили азарт. Что это за жизнь, жаловались мне они, когда в магазине - снаряга какая хошь, езжай - куда хошь, даже на Вануату - никто не держит!
Стало незачем бежать, переходить грань миров, браться крепкой рукой за лестницу в Небеса. Полк туристов увеличился стократно: отдыхающих, экстремалов и прочих. Но это уже не то, не то!
...
Марта. Я буду ждать тебя...
Мюнхгаузен. Нет, нет, не то...
Марта. Я очень люблю тебя!
Мюнхгаузен. Не то!
Марта (кричит). Карл! Они положили сырой порох!»
...
Нашел здесь разные виды туризма
Основной видеоряд - Mike Brodie
Зарубежный туризм развивался как буржуазное начинание. То есть преобладал туризм городской (по всяким «бургам» и достопримечательностям, которые даже на природе повторяют семантику города) и платный. Буржуйский турист платил деньги - за само путешествие, аксессуары, доступ к впечатлениям, питание в ресторанчиках у моря, любовные приключения. Он получал там миллион удовольствий и впечатлений, носил темные очки, элегантную шляпу, трость, фотоаппарат, любил жареных осьминогов и раскрепощенных туземцев.
Советский туризм существовал в несколько ином ключе. Здесь была и типичная туристическая промышленность, с достопримечательностями и открытками, с туризмом потребительским («за колбасой», «за грибами»), курортным, с заветными интуристами-шпионами, вальяжными писателями в творческих командировках, озабоченными снабженцами, аферистами и прочими ездоками.
Но был и другой туризм, фанатский. Рюкзаки, гитары, костер, чай. Помимо обычных радостей возврата к природе, он служил и бегством: от реальности, с ее тотальным контролем, от Системы и Общественности.
В то время бегству способствовала любая мелочь. Например, «слепые» копии распечаток по йоге. Или иностранная вещица. Или тропа в лес, по которой можно уйти - от дикости общества к дикости природы.
Там, вдали от чужих ушей туристы входили в первобытный транс у костра, высказывая запрещенные мысли в форме песен. Это были особые песни, родственные блатным, но отличающиеся по стилю. С особым набором идей и предпочтений.
Турист повторял архетип Пути, испытывая катарсис, который давал ощущение свободы даже за железным занавесом. Туристы - продолжатели традиций ссыльных, декабристов, беглых каторжников, борцов с крепостничеством, а также первопроходцев, уходящих «за Камень» в поисках свободы.
Каждый интеллигент, и вообще незаурядный человек был потенциальным (или реальным) каторжником, политзаключенным. Надо было научиться выживать в дикой природе, если придется бежать из лагерей или идти через границу в самых труднодоступных местах. Туристы использовали школу диверсантов, которых в массе готовила Система (чтобы держать в страхе собственное население). Атрибуты полагалось не покупать, а делать своими руками (да их и не продавали). Ценилось умение сшить палатку из парашютного шелка, залатать котелок свинцовой пулей, сварить суп «из топора», зажечь костер единственной спичкой. Турист - радиолюбитель и топограф, у него есть транзистор - слушать запрещенные голоса. Указать, где Финляндия, помогут не только компас, но лесные союзники: муравейник, замшелое дерево, звезда. Турист подпольно занимался каратэ и йогой. Одежда делалась камуфляжной (современные экстремалы стали использовать яркую - легче найти в беде). В общем, стиль - «а-ля-диверсант».
Турист носил бороду, чтобы усыпить бдительность Общественности. Если доведется такому бежать из лагеря, войти в лесную сторожку небритым и тощим, скажет просто: я - турист, споет хорошую песню у костра. И Общественность его не расколет, а спрячет - Гуси-Лебеди пролетят мимо. Кретинская кепка, кеды и трикофаны - униформа туриста. Ее ни за что не наденет уважающий себя гопник или блатной.
Встречая туристов, «местные» очень норовили наехать, пощипать карманы, набить морду или украсть шмотки. В целом, Общественность с подозрением относилась к туризму. Посматривала, стремилась вовлечь в партию-комсомол-пионерию. Приставляла своего человечка. Старалась припахать бесплатно к изучению потенциальных ресурсов глухих уголков Родины. С 1965 года была создана воспитательная акция: туризм по местам боевой славы. Пропаганда пиарила карикатурный образ туриста. Приличный обыватель, пролетариат и гегемон должен презирать туризм, а природу - не любить. В лучшем случае поехать выпить-закусить, порыбачить-пострелять.
Если у человека есть леска и крючок, его шансы добраться до границы повышаются. Полезно иметь острейший нож, ружье. Но это уже не турист, а охотник - почти хозяин. Он вооружен и более независим, может пропитаться месяц, ежели вздумает побрести к амурской границе. А затем пересечь ее на кабаньих копытах. Мы в детстве пели «а в овраге скрывается враг», и я очень боялся. Хотя после школы шел как раз играть в овраги, гулял там, среди чемерицы и пучки.
Сам Ленин был и охотником, и беглым, и многократно скрывался на лоне природы. Был ли он туристом? По мнению Крупской , несомненно:
Весной 1927 года несколько организаторов молодежного туризма пришли к Н.К. Крупской, - вспоминал впоследствии Л.М. Гурвич, один из первых руководителей советского туризма. … В ходе теплой и продолжительной беседы Надежда Константиновна подчеркнула важность самодеятельного туризма как великолепной формы воспитания коллективизма и развития активности молодежи. Она рассказала, как увлекался туризмом Владимир Ильич, что явилось для нас тогда полной неожиданностью, что многие старые партийцы разделяли с ним это увлечение.
Близко к туристам, но слегка по другую сторону находились полевики. Они недолюбливали туристов. Полевики могли уйти от совецкой реальности без всякой имитации - и в то же время… не могли. Даже в самом отдаленном месте, на Путорана или Верхоянском, на Толбачике или Гнунугуваяме, полевики оставались внутри Системы, потому что были на службе. Они произносили по рации секретные позывные. Начальник обязан был всё контролировать:
- Эй, где вы сейчас, Неолит-19?
- Мы в верховьях, в верховьях!
- Да где «в верховьях», ответьте?!
- Плохо слышу! Слышимость плохая!
Материться в эфире было нельзя: КГБ сердилось. Нельзя было также стрелять из казенного оружия: отчетность. В полевой дневник писать - только по делу. И вообще - особо не разгуляешься. Полевиков всегда сопровождали люди пролетариата и криминала: бичи и работяги. Они зорко следили, чтобы никакой особой романтики, никто чтоб не раскисал.
Итак, турист это диверсант и беглец. А полевик - нет, поэтому он не так напряжен, более дремуч и уважает достижения цивилизации, например, подушку и унитаз.
При всем эскапизме советский турист - отнюдь не аутсайдер. Он живет в стиле соцреализма: не терпит излишеств и взаимодействует с командой, разборки внутри которой важнее любого дела.
Для Системы туристы были непростой вещью. Ведь они имели доступ к запрещенным материям:
• Золото и минералы
• Наркотическое сырье (конопля, мак)
• Оружие, холодное и огнестрельное (у охотников)
• Государственные границы
• Топографические карты
• Шпионы, нарушители границы (в основном наркоторговцы в Средней Азии)
• Возможности эскапизма при угрозе ареста
• Возможность слушать вражеские голоса по транзистору - вдали от глушилок
• Свобода
В то же время запрещать их, как хипов, было нельзя. Однако Система как-то ухитрялась держать туряг в узде. Пускалась на всякие хитрости. Например, очень поощряла северный туризм, где-нибудь в Приполярье, где нечерта делать, и не поощряла туризм у границ Прибалтики, Средней Азии, Украины.
Было ли что-нибудь подобное советскому туризму в мире? Люди, уходящие в дикую природу?
От начала времен, это первобытные охотники, номады, лесные племена.
В цивилизованное время существовали бродяги практического толка:
конкистадоры, златоискатели, первопроходцы, бродячие проповедники, умники, знахари, артисты и прочие ваганты, охотники, птицеловы, заготовители, беглые преступники, колдуны-изгои, лесные разбойники, нищие, бомжи, беспризорники, профессиональные путешественники, шпионы, диверсанты, клефты, партизаны, курьеры-лунгомпа, торговцы, егеря, рейнджеры, всевозможные естествоиспытатели и киношники, а также собственно туристы-экстремалы, до которых шли дачники, любители терренкура и моциона.
Были также бродяги по убеждению, идеологического толка:
аскеты, отшельники, монахи, раскольники, скауты, юные пионеры, шагающие в поход, отряды вандервальда, любители индейцев, битники, хиппи, психоделические бродяги, хичхайкеры, зеленые, волонтеры и антиглобалисты, продирающиеся меж ветвей какого-нибудь саммита.
Еще во все времена были разные психи:
аутсайдеры, дромоманы, мизантропы, и в этом третьем списке пребываю ваш я - девятилетний бродяжка, бегущий по заснеженной дороге рядом с огромными серыми вулканами. До города - 30 километров. Так уж я путешествовал. Приехал в Радыгино, а автобус развернулся и укатил. Я остался один, и побежал в пустоту. Смеркалось.
Благо меня подобрал какой-то шоферюга, а то бы так и бежал до сих пор - в ледяную камчатскую Вальгаллу.
Итак, советские туристы были уникальной социальной группой. Это продолжатели вековых традиций эскапизма, который существовал с незапамятных времен, как ответ на имперское насилие: будь то религиозный раскол или красный террор.
С падением тоталитаризма наступил кризис. Через прореху эскаписты рванули в мир. А туристы утратили азарт. Что это за жизнь, жаловались мне они, когда в магазине - снаряга какая хошь, езжай - куда хошь, даже на Вануату - никто не держит!
Стало незачем бежать, переходить грань миров, браться крепкой рукой за лестницу в Небеса. Полк туристов увеличился стократно: отдыхающих, экстремалов и прочих. Но это уже не то, не то!
...
Марта. Я буду ждать тебя...
Мюнхгаузен. Нет, нет, не то...
Марта. Я очень люблю тебя!
Мюнхгаузен. Не то!
Марта (кричит). Карл! Они положили сырой порох!»
...
Нашел здесь разные виды туризма
Основной видеоряд - Mike Brodie