Альманах "Тысяча чертей!": холод, слякоть и пропавшая экспедиция
Корабль Ея [Великобританского] Величества (а именно так расшифровывается аббревиатура HMS, которую некоторые русскоязычные журналисты зачем-то тупо приписывают к названию корабля) "Terror" отдыхает.
Гравюра капитана Джорджа Бэка.
Вот да, всё собирался-собирался ещё с зимы тиснуть пару-тройку абзацев в журнал про эту историко-географическую каверзу, да всё как-то забивал и забывал. То уезжал, то приезжал, то отъезжал, то апатия вперемешку с чем-нибудь подобным, а тут и велосезон подоспел. Накатаешься вволю, дофамина досыта нахлебаешься, и становится всё так классно. Мне хорошо и, исходя из наивной логики эгоцентризма, другим тож неплохо должно быть и без моей писанины. (Я вот, кстати, действительно стал приходить к мнению, что многих неурядиц у реальных людей и их литературно-киношных аналогов можно было бы избежать, имей эти люди велосипед, а также здоровье, волю и время, чтобы регулярно накатывать нужный для хорошего настроения километраж).
А тут ещё почти половину апреля и на вторые майские зима всё пыталась взять реванш, срывая мне, помимо прочего, график велотренировок и как будто напоминая, что за мной своеобразный должок остался. Не прославил, дескать, ты, человечишко, дела мои лютые, вот и получай снегопад на 8 и 10 мая.
Лично для меня знакомство с темой началось с одного комментария в этом жж. Стало любопытно, загуглил и, как водится, всё завертелось. Заказал эту книгу (за авторством Дэна Симмонса, изд-во "Bantam books"). Шла она, правда, довольно долго, успела наступить зима. Но это даже оказалось кстати, дабы иметь возможность проникнуться атмосферой температурного дискомфорта и окоченения конечностей в относительно безопасной московской симуляции полярной зимы. Да и велосезон, надо сказать, к тому времени уже совсем закончился, и появились свободные часы для вдумчивого прочтения и нагуливания зимнего подкожного жирка.
Весьма примечательным для меня явлением оказалась некая, если можно так сформулировать, подстройка ноосферы под чтение этой книги. Почему-то именно после прочтения первых глав я вдруг стал натыкаться на упоминания этой экспедиции без какого-либо активного участия с моей стороны. Например, зашёл как-то на сайт "Газета.ру" для сканирования по диагонали новостей об ужасах, творящихся на этой планете, а там, помимо прочего, баннер, завлекающий на статью, где рассказывается об одной из возможных причин гибели экипажей. А я как раз в это время дошёл до того фрагмента в книге, где разыгрывается сцена смерти несчастного Джона Хартнелла. И позже было ещё одно подобное совпадение, но конкретику я уже позабыл.
Сам текст книги разворачивает перед нами довольно эпичное полотно, где в канву исторических фактов и персонажей искусно вплетены перипетии непростых выдуманных человеческих отношений (никто ведь не знает, что у них там было на самом деле, был ли бунт и, например, случаи содомии), весьма выпуклые и колоритные психологические портреты героев, а также сцены статичного саспенса, хоррора и динамичной расчленёнки. И есть глава, где даётся описание происходящего в альтернативной, на базисе мифологических представлений эскимосов, системе координат. Не смотря на последние перечисленные особенности текста, лично у меня не возникло ощущения, что я прочёл нечто, подобное образчикам плохих произведений того же Стивена Кинга, когда тот стал генерировать продукцию для довольно непритязательных умов. Напротив, все фантастические составляющие этой истории показались весьма уместными и мастерски подобранными.
Кстати, раз уж вспомнил, о содомии. Помимо трёх гетеросексуальных амурных историй автор включил и две гомосексуальные (не боись, без постельных подробностей) и, что интересно, противопоставил последних, разнёс на противоположные полюсы морально-этического плана. Первая парочка несёт в себе зло и, по сути, погибель экспедиции, а вторая являет собой почти полную их противоположность. Это, наверное, очень по-британски.
Уверен, повествование будет восприниматься более живо и сопереживательно, если у читателя имеется опыт выживания в зимнюю пору на лоне природы. Опыт зимних выездов на дачу или в деревню здесь будет слишком уж приблизительным. Скорее, тут желательно наличие опыта зимних походов, знакомство со всем спектром дискомфорта, с которым сопряжено пребывание человека в плохо снаряжённой экспедиции. И присовокупить сюда ночёвки в спальных мешках при отчётливо отрицательных температурах. Вот тогда, думается, мелькнёт искра узнавания ситуации, появится некое подобие того, чего натерпелись британские моряки за три года своих злоключений. Вот, например, взять их экипировку. Удивительно, как всё-таки много требуется времени для осознания того очевидного факта, что шерстяная одежда совершенно не годится для долговременного пребывания в полярных условиях. Ни полностью просушить её, ни сменить на что-то качественно иное в тех условиях было невозможно. Не в последнюю очередь это было невозможно по причине высокомерного отношения европейцев к навыкам выживания северных народов. Весьма показательной была сцена описания ощущений одного из главных персонажей, которого переодели в традиционное зимнее одеяние эскимосов. Жить, конечно же, резко стало лучше, жить стало веселей. Ну это как, извините, поехать в большой велозаезд (скажем, на 200 км), нарядившись в джинсы, шерстяную кофту, кеды и накрутив обычные педали, и проехать такую же дистанцию, одетым в нормальные влагоотводящие и теплосберегающие велошмотки, да с контактными педалями. В первом случае вы изотрёте себе промежность в кровь, будете звать маму, проклинать всё на свете и навряд ли вообще доедите, а во втором случае ваше состояние на финише будет зависеть лишь от вашей физической подготовки.
Ещё одним некоторым чудесным совпадением стал внезапный разговор об этом романе с человеком, от которого я никак не ожидал какого-либо интереса к подобным произведениям. Да и сомневался я сильно, что он вообще книги читает. Он, правда, и не читал "Террор", а ознакомился в формате аудиокниги на русском языке (кстати, очень любительская озвучка). Так вот, его тоже поразили эти придуманные на свою голову мучения от пребывания в шерстяном обмундировании при арктических морозах. И тогда я ему привёл ещё один красноречивый пример англосаксонского высокомерия и упёртости. Это случай, когда англичане в XIX веке решили проигнорировать факт того, что африканские шаманы, в отличие от них, умели лечить и профилактировать холеру. Они попросту не поверили собственным глазам. Я, кстати, постил сюда заметку про этот казус четыре года назад.
Ну и, подытоживая об этой книге, надо отметить, что невозможно не снять шляпу перед Дэном Симмонсом, когда ознакомишься со списком изученной им литературы, когда осознаешь, какие объёмы информации он был вынужден перелопатить, дабы иметь надлежащий субстрат для создания такого масштабного, на 936 страниц, и качественного произведения.
Возвращаясь же к реальной истории, можно высказать более реальные, чем преследование неведомым чудищем, гипотезы о причинах гибели экспедиции. Если вы прошли по ссылке на статью на сайте "Газета.ру" и прочитали написанное там, то теперь вы в курсе одной из основных гипотез. Массовое отравление свинцом вполне возможно, в романе это обстоятельство занимает не последнее место. И вполне возможно, что семилетний запас провизии (консервированная часть) сильно уменьшился из-за невозможности есть отравленные консервы. В статье описан анализ эксгумированного тела всё того же Джона Хартнелла, который умер одним из первых и был захоронен с другими матросами на острове Бичи, задолго и далеко от того места, где был обнаружен утопший "Террор" в прошлом году (затонувший "Эребус" был обнаружен в 2014 году). Естественно предположить, что все захороненные на острове Бичи умерли от туберкулёза, а не от отравления свинцом. Травиться свинцом от плохо запаянных банок стали позже, когда они стали основой рациона голодающих моряков.
Сделаю очередное отступление в этом длинном повествовании, на сей раз без велосипедных аналогий, для напоминания о губительности свинца. Напомню, что массово свинцом человечество стало травиться со времён античности. Римляне из него делали себе водопроводы. Например, для создания лишь одного сифона знаменитого акведука в Лионе (тогда этот город носил название Лугдунум) было истрачено 12 тысяч тонн свинца. То есть, почти во всех населённых пунктах Римской империи, если они были достаточно большими, чтобы иметь централизованную систему подачи воды, граждане пили подтравленную этим токсичным элементом воду.
Но и этого было мало. Например, свинец использовался для лужения медной посуды, ведь он обладает прекрасной коррозийной стойкостью. Дальше - больше. Кулинары тех времён подметили, что в свинцовой посуде пища приобретает сладковатый вкус, что на фоне дефицита сладкого воспринималось как весьма положительная трансмутация. Ещё занимались упариванием (к упоротости процесс не имеет отношения) вин и виноградного сока в такой посуде. Получившийся концентрат носил название сапа или дефрутум. Он был и консервантом и подсластителем, им исправляли прокисшее вино. Ацетат свинца (II), а именно это соединение было ответственно за столь чудесные свойства, делало прокисшее вино сладеньким и подавляло процесс дальнейшего брожения. Но это соединение имеет не только положительные качества, но и характеризуется значительной токсичностью. Есть свидетельства, что многие учёные мужи (например, ещё Диоскорид Педаний) той эпохи правильно понимали причинно-следственную связь между употреблением такого исправленного вина и необычными для немодифицированного вина симптомами отравления: судороги, различные нарушения нервной деятельности, а в тяжёлых случаях - паралич. Вдобавок соединения свинца вызывают бесплодие (как мужское, так женское), апатию и слабоумие. Именно поэтому существуют веские причины полагать, что систематическая интоксикация соединениями свинца могла погубить Римскую империю. И страдала от этого неблагоприятного воздействия по большей части аристократия, то есть именно богатые патриции, которые могли позволить себе обильные возлияния и воду из водопровода. Такая вот ирония судьбы, замешанная на незнании химии и классовой несправедливости.
Так вот, если ещё учесть помимо плохо запаянных консервов, где соединения свинца попадали в пищу, тот факт, что система дистилляции воды на кораблях была сделана с использованием свинца, то гипотеза об отравлении этим тяжёлым металлом как основной причины гибели членов экипажей смотрится вполне рабочей.
К тому же, из-за долгого хранения многие противоцинготные средства (например, лимонный сок) могли потерять свою силу, и к случаям отравления соединениями свинца могла добавиться старая знакомая мореходов - цинга. Это замечательно, когда есть возможность пополнить запасы, как, например, во время дальнего заезда на велосипеде по более-менее населённой местности имеется возможность заехать в придорожный магазин и пополнить запасы воды и купить тех же противоцинготных мандаринов. А когда такой возможности нет, как не было её у моряков "Эребуса" и "Террора", то приходится жевать и пить тухляк и печально наблюдать, как твои товарищи превращаются в мёрзлые трупы, а живые начинают завидовать мёртвым.
Другой фактор - климат. Климат середины XIX века был суровее нынешнего, этот факт вполне проверяем по записям наблюдений за погодой, сохранившихся с тех самых пор. Экспедиция должна была пересечь северо-западный арктический проход (смотрим карту Северной Америки в районе полярных островов Канады) из Атлантического в Тихий океан. Это в нынешние времена воды этого прохода освобождаются ото льда, что делает возможным подобные вояжи в летнее время года, а тогда отнюдь не во всякое лето было возможно вскрытие хотя бы прибрежного льда вдоль северного берега материка. Судя по всему, лето 1847 года было именно что суровым, без обнажения вод, что создало дополнительные проблемы, обездвижив корабли во льдах почти на два года.
В общем-то, спасти данную экспедицию при таком положении дел могло лишь чудо. Но чуда, как водится в этой мрачной юдоли печали и плача, не случилось. Как не случилось чуда, например, с антарктической экспедицией Скотта, которая из-за своей англосаксонской хитровыдуманности и пострадала, потащив туда с собой, как потом выяснилось, умирать ни в чём не повинных пони. То ли дело ловкие норвежские парни Амундсена, которые сделали ставку на лыжи. (Сравнение). Быть может, как оно и было отражено в книге, руководство экспедиции слишком долгое время не хотело признавать необходимость покидать затёртые во льдах корабли и пробиваться на материк через торосы, заструги (кстати, англичане это русское слово так и скалькировали - "sastrugi") и прочие виды дико вздыбленного льда. Потеряв много времени, обессилевшие от недоедания, цинги, морального разложения и прочих напастей, дожившие до дня эвакуации с "Эребуса" и "Террора" моряки попросту физически оказались не способными добраться до ближайшего канадского форта, расстояние до которого и здоровым людям покажется вполне себе астрономическим - 700 миль (около 1130 км) вдоль русла одной весьма бурной и порожистой реки вверх по течению. К тому же, нужно учитывать, что прогулка налегке не представлялась возможной, нужно весь свой скарб и провизию тащить с собой на санях, что при отсутствии вьючных животных автоматически превращало истощённых людей в этих самых животных. Короче, дело вряд ли бы выгорело, даже если бы возникла фантастическая возможность снабдить их всех фэтбайками (велосипед на толстых покрышках, обладающий повышенной проходимостью по различным типам рыхлых поверхностей) на зимней резине. Более того, я почти уверен, что они всё равно не одолели бы это расстояние, даже если бы была возможность построить им асфальтовую дорогу длиной в 700 миль и пересадить их на лёгкие шоссеры. Авитаминоз, цинга и прочие "прелести" долгой зимовки дадут о себе знать непременно ещё задолго до финиша.
Радостная новость для тех, кто не читал и не может прочесть из-за нехватки времени, но осуждает всё же хочет ознакомиться с произведением. В этом году, правда, пока ещё непонятно, в каком именно месяце, выходит экранизация в формате сериала! В сопродюссерах сам автор, что вселяет. Не знаю, будет ли там что-нибудь про велосипеды, но, надеюсь, что монстра отрисуют как надо, а плохие гомосеки будут наказаны.
Вот, собственно, и всё. Мне тут, кроме шуток, опять педали крутить надо. Пишите, ставьте лайки, особо не дерзите в комментариях, отвечу, когда смогу.
P.S. Надеюсь, зиме теперь точно конец.
Update: Сериал - тьфу. Монстр - полярный медведь. И полное отсутствие того давящего чувства изоляции из-за холода и тьмы, которое делает атмосферу книги. В общем и целом - непростительное упрощенчество.