Ювенальная юстиция: в Норвегии министр предложила еще больше упростить процедуру изъятия детей.
Ирину Бергсет часто обвиняют в том, что она многое придумывает. Вот ее интервью газете "Завтра".
Хотелось бы спросить этих недоверчивых, как бы они тогда объяснили многие вещи, которые становятся известны из разных источников и совершенно совпадают со словами Ирины. У меня их накопилось много, и я просто не успеваю обрабатывать информацию. Зачастую она превосходит все мыслимые границы восприятия, вообще выходя за пределы нормальности.
Когда такое происходит, мы предпочитаем считать, что этого просто не существует.
Но это подход типа страусиного: лучший способ - отгородиться. А зря. Лучше присмотреться и держать ушки востро. Потому что Ирина Бергсет - это предупреждение. Предупреждение о том, как все будет, если не вставлять этому палки в колеса.
Уже понятно, что социал-демократия скандинавских стран - это особо продвинутый испытательный полигон социальной инженерии по разрушению семьи как основы устройства общества.
Иначе чем можно объяснить свежее предложение министра по делам детей Норвегии Инги Марты Торкильдсен (это уже похоже на шутки дьявола!), чтобы в самое ближайшее время необходимо еще больше упростить процедуру принудительного изъятия детей, если есть ПОДОЗРЕНИЕ !!! на насилие или жестокое обращение.
Правозащитники, которые противостоят произволу социальных служб, заявляют, что практически нет ни одного ребенка в приемной семье, который не подвергался бы той или иной форме насилия. Но это не волнует никого, кроме родителей этих детей и самих детей.
Кьерсти Эрикссон, профессор кримонологии и социологии права из Осло, называет детей, попавших в молох социальных служб, детьми-кочевниками. Они перемещаются по приемным семьям, по детским домам, периодически встречаются со своими родителями. Профессор называет их психологическое состояние "кумулятивной травмой", то есть травмой, которая все накапливается и накапливается. Половина детей, прошедших этот адов круг, преждевременно заканчивают жизнь самоубийством, либо умирают от наркотиков и алкоголя. Эрикссон называют такую защиту детей контрпродуктивной.
Но это не мешает норвежской "детской" министерше предлагать обращать меньше внимания на семейные связи, и при недостаточных навыках родителей - отбирать детей навсегда. Даже не зная норвежского, который и я не знаю, Вы можете легко понять, о чем идет речь, сделав автоперевод.
Мы знаем, что видов насилия ювенальная юстиция насчитывает аж 5. Особенно поражает неподготовленное воображение такой вид насилия как "экономическое": например, не давать карманных денег. Или психологическое: заставлять есть нелюбимую еду.
Только отбирать ребенка из семьи - это не жестокое обращение... Ювенальная юстиция считает, что это, видимо, нормально и даже несет благо, поскольку преследует псевдоцель защиты детей. При этом Кьелл Хансен, профессор социальной работы, заявляет, что социальные службы отправляют детей в разные места и поэтому не могут знать, каков будет результат от помещения ребенка в то или иное место.
И поражает, что в конце статьи забота идет совсем об ином: как же справляться с тем количеством отобранных детей, которое будет теперь значительно увеличено? И проблемой для общественности будет не само по себе это явление, а то, что, видите ли, детских домов-то не хватает.
Что же за этим всем стоит? Что?
Я знаю одно: надо объединяться и вставать стеной. Надо стать живым, но железным занавесом, чтобы все эти явления не смогли въесться окончательно в тело нашего общества. Объединяться плюс информация, информация и еще раз информация. Не зря эта тема табуирована в СМИ западных стран.
Но у нас есть мозги и социальные сети. А это уже очень много.