А я не знаю, что у меня любимое. Пожалуй, стихи. Впрочем, я мало читала, сначала даже имени не знала, потом - фрагментарно, что услышу... Письма римскому другу люблю. И "Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря..." И "Я входил вместо дикого зверя в клетку" И "Я не то что схожу с ума, но устал за лето" И "Когда теряет равновесие...", и "Плывет в тоске необъяснимой среди кирпичного надсада..."
И ... впрочем, пойду почитаю или, лучше, послушаю, как он читал свои стихи. И вот эта песенка.
Для меня он в первую очередь ( в главную!) - тот, о каком рассказал мне мой далекий друг.
"У каждого, любящего его, своя история. У меня любовь с первого взгляда. Или звука, если угодно.
В стародавние времена 70-х годов прошлого века я с компанией друзей возвращался домой после бурной ночной гулянки. Над Пушкинской начинало сереть небо. Мы безумолку болтали, тревожа покой спящих птиц и жильцов, недовольно просыпающихся за открытыми окнами высоких бельетажей. Рядом шла одесская поэтесса **. Внезапно она начала читать стихи. Спокойно, неторопливо. Всё застыло внутри. Я понимал, что стихи не её. Более того, никто из живущих ныне любимых поэтов не мог написать так. Строки были из других времён. Вне времени.
В Рождество все немного волхвы... - Кто это? - Иосиф Бродский.
Comments 4
Впрочем, я мало читала, сначала даже имени не знала, потом - фрагментарно, что услышу...
Письма римскому другу люблю.
И "Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря..."
И "Я входил вместо дикого зверя в клетку"
И "Я не то что схожу с ума, но устал за лето"
И "Когда теряет равновесие...", и "Плывет в тоске необъяснимой среди кирпичного надсада..."
И ... впрочем, пойду почитаю или, лучше, послушаю, как он читал свои стихи.
И вот эта песенка.
Reply
Reply
"У каждого, любящего его, своя история.
У меня любовь с первого взгляда. Или звука, если угодно.
В стародавние времена 70-х годов прошлого века я с компанией друзей возвращался домой после бурной ночной гулянки. Над Пушкинской начинало сереть небо. Мы безумолку болтали, тревожа покой спящих птиц и жильцов, недовольно просыпающихся за открытыми окнами высоких бельетажей. Рядом шла одесская поэтесса **. Внезапно она начала читать стихи. Спокойно, неторопливо. Всё застыло внутри. Я понимал, что стихи не её. Более того, никто из живущих ныне любимых поэтов не мог написать так. Строки были из других времён. Вне времени.
В Рождество все немного волхвы...
- Кто это?
- Иосиф Бродский.
С тех пор мой мир разделился на две части."
Reply
Reply
Leave a comment