"Гильдия белошвеек".
На основе статей "Кокотка и мещанка" и "Три века проституции".
«Мания танцев», правящая бал в Париже в конце века, захватывает женщин из средних слоев общества, в особенности ей оказались подвержены фабричные работницы и лоретки, содержанки, известные легкими нравами. «Они идут по двое, обильно напудренные и накрашенные, губы блещут от ошеломительной помады, груди резко выдаются вперед над узкими талиями, они идут, источая волны аромата опопанакса, к которому примешивается сильный запах их подмышек и тонкий аромат увядающих в их корсажах цветов» - пишет Гюисманс в «Парижских набросках». Их часто видят на балах в «Мулен Руж» и «Фоли-Берже», где они отплясывают с бравыми драгунами и артиллеристами.
С естественным ликом красавицы из буржуазной среды соперничает накрашенное лицо женщины, которую посещают холостяки в период «юбочных кризисов» (по выражению Гюисманса). Женщины легкого поведения процветают в театрах и пивных, их простонародная красота имеет успех вне зависимости от того, кто ею одарен: видавшая виды ночная бабочка или юная белошвейка, вступающая на пусть порока.
Верхарн, Золя и Гюисманс оставили портреты этих красоток с черными как уголь глазами, с кроваво-красными ртами, со спутанными гривами пышных волос.
Проститутки злоупотребляли макияжем: лица у них чрезмерно белые или столь же чрезмерно розовые, вены специально прорисованы голубоватой краской, чтобы подчеркнуть прозрачность кожи, глаза начернены и горят как угля, тело надушено и напудрено.
... и в России
Женщины, жившие в публичном доме, освобождались от многих бытовых проблем: хозяйка обеспечивала им кров, охрану, одежду и т. п. Однако перед содержательницей дома (по закону содержать публичный дом могла только женщина) проститутки оказывались совершенно бесправными. Задолжав хозяйке, они не имели возможности покинуть дом и фактически попадали в рабство.
По стоимости услуг и уровню обслуживания публичные дома делились на три категории. Обязательным атрибутом дорогих заведений была мягкая мебель. Женщины были хорошо и дорого одеты. За один визит посетитель мог оставить здесь до 100 рублей. За сутки одна женщина принимала не больше 5-6 посетителей.
Посетителями заведений среднего класса были чиновники, студенты, младшие офицеры. Стоимость услуг здесь колебалась от одного до трех рублей за "время" и от трех до семи рублей за ночь. Суточная норма проститутки составляла около 10-12 посетителей.
Дешевые заведения были ориентированы на солдат, мастеровых и бродяг. Здесь расценки составляли 30-50 коп., а суточная норма доходила до 20 и более человек.
Доходы проституток были достаточно высокими. В начале века живущая в публичном доме недорогая проститутка получала в среднем 40 рублей в месяц, в то время как работница текстильной фабрики -- 15-20 рублей. Ежемесячный доход дорогой проститутки мог составлять 500-600 рублей.
В конце XIX века в России было около 2 тыс. зарегистрированных публичных домов. Однако к началу XX века под давлением общественного мнения их число уменьшилось. Так, если в Петербурге в 1876 году было 206 публичных домов, то в 1909 году -- всего 32.
Однако это не значит, что проституток стало меньше. Все больше становилось женщин, которые работали самостоятельно. Как правило, зарегистрированная проститутка снимала комнату, куда и приводила клиентов. Иногда женщины кооперировались с извозчиками, которые за определенную плату искали им клиентов среди подвыпивших посетителей ресторанов. "Желтый билет" (медицинская карта) был основным документом зарегистрированной проститутки. Скрыть профессию от окружающих (например, от квартирной хозяйки при прописке) было невозможно. Поэтому многие "индивидуалки" старались избежать регистрации. Промысел самодеятельных проституток мог контролироваться сутенерами, которых в дореволюционной России называли "котами".
По социальному происхождению большинство проституток были из крестьян. Отправившиеся в город на заработки девушки часто не находили работы, а на вокзалах и около фабрик их отслеживали специальные вербовщики. Часто девочек и девушек обманом увозили в город, обещая им помощь в трудоустройстве. Известен случай, когда при медицинском освидетельствовании перед поступлением в публичный дом выяснилось, что кандидатка девственница. Оказалось, что девушка просто не имела понятия о характере работы.
По данным обследований, проводившихся в 90-е годы XIX века, из богатых семей происходило 0,9% проституток, из семей со средним достатком -- 15,6%, из бедных -- 83,5%. Бывшие профессии проституток: домашняя прислуга -- 45%; швеи и портнихи -- 8,4%, фабричные работницы -- 3,7%; чернорабочие и поденщицы -- 2,4%; безработные -- 6,4%. 23% проституток начали профессиональную деятельность до 16 лет.
«Мания танцев», правящая бал в Париже в конце века, захватывает женщин из средних слоев общества, в особенности ей оказались подвержены фабричные работницы и лоретки, содержанки, известные легкими нравами. «Они идут по двое, обильно напудренные и накрашенные, губы блещут от ошеломительной помады, груди резко выдаются вперед над узкими талиями, они идут, источая волны аромата опопанакса, к которому примешивается сильный запах их подмышек и тонкий аромат увядающих в их корсажах цветов» - пишет Гюисманс в «Парижских набросках». Их часто видят на балах в «Мулен Руж» и «Фоли-Берже», где они отплясывают с бравыми драгунами и артиллеристами.
С естественным ликом красавицы из буржуазной среды соперничает накрашенное лицо женщины, которую посещают холостяки в период «юбочных кризисов» (по выражению Гюисманса). Женщины легкого поведения процветают в театрах и пивных, их простонародная красота имеет успех вне зависимости от того, кто ею одарен: видавшая виды ночная бабочка или юная белошвейка, вступающая на пусть порока.
Верхарн, Золя и Гюисманс оставили портреты этих красоток с черными как уголь глазами, с кроваво-красными ртами, со спутанными гривами пышных волос.
Проститутки злоупотребляли макияжем: лица у них чрезмерно белые или столь же чрезмерно розовые, вены специально прорисованы голубоватой краской, чтобы подчеркнуть прозрачность кожи, глаза начернены и горят как угля, тело надушено и напудрено.
... и в России
Женщины, жившие в публичном доме, освобождались от многих бытовых проблем: хозяйка обеспечивала им кров, охрану, одежду и т. п. Однако перед содержательницей дома (по закону содержать публичный дом могла только женщина) проститутки оказывались совершенно бесправными. Задолжав хозяйке, они не имели возможности покинуть дом и фактически попадали в рабство.
По стоимости услуг и уровню обслуживания публичные дома делились на три категории. Обязательным атрибутом дорогих заведений была мягкая мебель. Женщины были хорошо и дорого одеты. За один визит посетитель мог оставить здесь до 100 рублей. За сутки одна женщина принимала не больше 5-6 посетителей.
Посетителями заведений среднего класса были чиновники, студенты, младшие офицеры. Стоимость услуг здесь колебалась от одного до трех рублей за "время" и от трех до семи рублей за ночь. Суточная норма проститутки составляла около 10-12 посетителей.
Дешевые заведения были ориентированы на солдат, мастеровых и бродяг. Здесь расценки составляли 30-50 коп., а суточная норма доходила до 20 и более человек.
Доходы проституток были достаточно высокими. В начале века живущая в публичном доме недорогая проститутка получала в среднем 40 рублей в месяц, в то время как работница текстильной фабрики -- 15-20 рублей. Ежемесячный доход дорогой проститутки мог составлять 500-600 рублей.
В конце XIX века в России было около 2 тыс. зарегистрированных публичных домов. Однако к началу XX века под давлением общественного мнения их число уменьшилось. Так, если в Петербурге в 1876 году было 206 публичных домов, то в 1909 году -- всего 32.
Однако это не значит, что проституток стало меньше. Все больше становилось женщин, которые работали самостоятельно. Как правило, зарегистрированная проститутка снимала комнату, куда и приводила клиентов. Иногда женщины кооперировались с извозчиками, которые за определенную плату искали им клиентов среди подвыпивших посетителей ресторанов. "Желтый билет" (медицинская карта) был основным документом зарегистрированной проститутки. Скрыть профессию от окружающих (например, от квартирной хозяйки при прописке) было невозможно. Поэтому многие "индивидуалки" старались избежать регистрации. Промысел самодеятельных проституток мог контролироваться сутенерами, которых в дореволюционной России называли "котами".
По социальному происхождению большинство проституток были из крестьян. Отправившиеся в город на заработки девушки часто не находили работы, а на вокзалах и около фабрик их отслеживали специальные вербовщики. Часто девочек и девушек обманом увозили в город, обещая им помощь в трудоустройстве. Известен случай, когда при медицинском освидетельствовании перед поступлением в публичный дом выяснилось, что кандидатка девственница. Оказалось, что девушка просто не имела понятия о характере работы.
По данным обследований, проводившихся в 90-е годы XIX века, из богатых семей происходило 0,9% проституток, из семей со средним достатком -- 15,6%, из бедных -- 83,5%. Бывшие профессии проституток: домашняя прислуга -- 45%; швеи и портнихи -- 8,4%, фабричные работницы -- 3,7%; чернорабочие и поденщицы -- 2,4%; безработные -- 6,4%. 23% проституток начали профессиональную деятельность до 16 лет.