Анна Горенко
"Хочу есть!"
хочу есть хочу есть хочу есть хочу есть хочу есть!!!!!
очень хочу есть!!!
еды!!!
Например даже кефир - !!!
Я не ем уже давно даже томатный сок ведь он еда...
Я так хочу есть...
Никто не приходит меня жалеть.
А между тем в холодильнике до хуя потенциальных пельменцев... Но я горжусь своей силой воли и будучи как бы Маресьевым из последних сил отползаю от еды. Сколько еды вокруг! Много, много еды. Все съедобное, и все вредно моему организму. Теперь я больше никогда не буду есть. Ведь я уж сколько не курю. И не пью. Теперь осталось потихоньку не есть. Тогда, кстати, кислород тоже не понадобится. Но пока что я очень хочу есть. С другой стороны, вначале и курить хотелось, где-то с месяц. Ну хорошо, месяц меня будет терзать абстинентный синдром. Зато потом наступит пора пожинать достойные плоды. Они все охуеют - как я бросила есть! Они еле пережили, когда я бросила курить. Но пока я бы поела скажем чего-нибудь легкого в виде отбивной. Моя бабушка всегда говорила, что она делает отбивные как пух. Но она запрещала есть их без хлеба. В этом есть своя логика, тем более, если вприкуску со свежей редисочкой. О чем это я? есть вредно, тем более, сейчас, то-олько начали выходить шлаки, а вдруг пожру!
Так хочется есть. Однако во всем мире поэтические натуры отродясь не ели. Даже не из-за шлаков, просто противно. Разве эдак перекусят небольшим персиком. В те времена два раба с трудом переносили гроздь винограда. Про персики ничего не сказано. Ну, допустим. Когда мы с папой были в Ялте, мы персиком завтракали. Потом мы пили кофе со слоечкой, потом чебурек, потом ехали на пляж. Уже потом мы слегка обедали. Также и святые не едят. Они едят акриды и дикий мед. Потом еще птицы приносят святым цветы и, я думаю, яйца. Кстати в холодильнике есть девять яиц. Этого предостаточно, если перевести в шлаки.
хочу есть хочу есть хочу есть хочу есть хочу есть!!!!!
очень хочу есть!!!
еды!!!
Например даже кефир - !!!
Я не ем уже давно даже томатный сок ведь он еда...
Я так хочу есть...
Никто не приходит меня жалеть.
А между тем в холодильнике до хуя потенциальных пельменцев... Но я горжусь своей силой воли и будучи как бы Маресьевым из последних сил отползаю от еды. Сколько еды вокруг! Много, много еды. Все съедобное, и все вредно моему организму. Теперь я больше никогда не буду есть. Ведь я уж сколько не курю. И не пью. Теперь осталось потихоньку не есть. Тогда, кстати, кислород тоже не понадобится. Но пока что я очень хочу есть. С другой стороны, вначале и курить хотелось, где-то с месяц. Ну хорошо, месяц меня будет терзать абстинентный синдром. Зато потом наступит пора пожинать достойные плоды. Они все охуеют - как я бросила есть! Они еле пережили, когда я бросила курить. Но пока я бы поела скажем чего-нибудь легкого в виде отбивной. Моя бабушка всегда говорила, что она делает отбивные как пух. Но она запрещала есть их без хлеба. В этом есть своя логика, тем более, если вприкуску со свежей редисочкой. О чем это я? есть вредно, тем более, сейчас, то-олько начали выходить шлаки, а вдруг пожру!
Так хочется есть. Однако во всем мире поэтические натуры отродясь не ели. Даже не из-за шлаков, просто противно. Разве эдак перекусят небольшим персиком. В те времена два раба с трудом переносили гроздь винограда. Про персики ничего не сказано. Ну, допустим. Когда мы с папой были в Ялте, мы персиком завтракали. Потом мы пили кофе со слоечкой, потом чебурек, потом ехали на пляж. Уже потом мы слегка обедали. Также и святые не едят. Они едят акриды и дикий мед. Потом еще птицы приносят святым цветы и, я думаю, яйца. Кстати в холодильнике есть девять яиц. Этого предостаточно, если перевести в шлаки.