Дон Кихот. Большой театр. 02 02 16. Мария Александрова, Владислав Лантратов
Как положено, так и поставлено
Назвать этот спектакль премьерой можно было только от большого безрыбья на ниве работы с классическим репертуаром. Ну или от большого «безхудручья», точнее «межхудручья», когда явно некому было принимать стратегические решения на этой ниве, и в ранг творческого события возвели почти исключительно технический перенос с одной сцены на другую. Те, кто видел «Дон Кихот» на Новой сцене, найдут немного отличий, если вообще найдут.
На самом деле главный московский балетный театр сделал то, что просто обязан был сделать по своему статусу - вернул на Историческую сцену главный «московский» классический балетный спектакль, которому только там и место. Спектакль остался бравурным, радостным, легким и искристым, исполнен был на высочайшем уровне, как и положено в Большом театре, и все встало на свои места, как будто всегда там и было.
Но совсем без нововведений не обошлось. Визуальное решение претерпело изменения. Декорации Валерия Левенталя стали абстрактнее по сравнению с предыдущими, "размазали" картинку. Костюмы авторства Елены Зайцевой получились существенно проще, чем раньше. Их яркая праздничная театральность из прежней редакции была принесена в жертву реализму, и в итоге на сцене оказалась какофония размытых разноцветных пятен спорных оттенков и без четких визуальных акцентов. Девушки лишились ярких платьев и облачились в однотонные блузки и юбки, дриады стали неестественно синими, амурчики - пошло розовыми, а весь акт сновидения - похож на рисунок первоклассника цветными карандашами. Незначительными изменениями деталей были убиты изумительные «гончаровские» белые испанки из финального акта. Художник поиграла и с фактурами тканей, за счет чего многие ранее нарядные платья приблизились к домашним халатам. А верхние юбочки пачек в третьем действии, сделанные из атласа, колыхались на балеринах как крылья плывущего ската отдельно от накрахмаленного низа.
Еще из новых визуальных решений появился рисунок на полу, к счастью не тотальный. И новая обложка буклета, в котором оказались ровно те же статьи, что и в прежнем, только в другом порядке. В принципе, это как нельзя более красноречиво иллюстрирует соотношение нового и традиционного в этой постановке.
Что касается исполнителей, то никто из них пока не отпустил эмоции «на полную катушку», но это, видимо, синдром премьеры. Класс же их никуда не делся. Китри - идеальная партия Марии Александровой. Она начала аккуратно и осторожно, но прибавляла от вариации к вариации, чтобы всю энергию выплеснуть в вихревом финальном фуэте. Если именно эту пару будут записывать на трансляции - а к тому есть много предпосылок - то очень хочется, чтобы Мария станцевала так, как будто больше не будет танцевать ничего и никогда, и не на что больше беречь силы и эмоции. Потому что она явно может сделать так, что зрителя вожмет в кресло, и главное - это будет увековечено.
Влад Лантратов - изящный Базиль, был чрезвычайно игрив. При его внешней хрупкости поразила легкость, с которой он взметнул Китри в поддержки на одной руке. И вторую поддержку еще затянул под замедлившийся ради такого аттракциона оркестр. Эффектный, графичный, немножко хулиганистый мальчишка с невыносимо элегантными жете и вращениями. Безбашенные и безупречные «рыбки» выглядели признаком абсолютного доверия и «слетанности» пары.
Ольга Смирнова в партии Повелительницы дриад была бы идеальна, если бы не партнерство с Марией Александровой. Ее повелительность, классичность линий и неизменный апломб сделали бы из нее истинную царицу, но Дульцинея в следующей же вариации, сыграв, словно Джулия Ламберт красным платком, россыпью едва уловимых технических бриллиантов, быстро показала, кто тут прима.
Анна Тихомирова была остра и в меру стервозна в партии Уличной танцовщицы. Тореадор же Виталия Биктимирова, к сожалению, неотразимости и характера не демонстрировал. Из последнего виденного «Дон Кихота» на Новой сцене в этих партиях запомнились Мария Виноградова и Денис Родькин - это было выразительнее и чувственнее. Роскошно исполнила цыганский танец Анна Антропова, и очень достойно Первую вариацию - Елизавета Крутелева.
Спектакль наверняка будет набирать обороты, сейчас все освоятся, и все заискрит в полную силу, как тут и положено. Канонический спектакль канонической классики. Must see.
_____________
За спиной театральные бабушки азартно обсуждали мальчиков, особенно Дениса Родькина. Хотели его тореадором, хотя и помнили, что он уже повышен до Базиля. Думают, что в трансляции он и будет. Но они считают, что у него еще вращения не идеальные. Точнее, вправо - идеальные, а вот влево - еще нет. Или наоборот, я не помню. Сколько надо насмотреть, чтобы такое заметить? Вот - балетоманство-то, вот 80 левел! А мы тут так, низэнько-низэнько пролетали…
[Фото с поклонов]
Отзывы про другие "Дон Кихоты"
Назвать этот спектакль премьерой можно было только от большого безрыбья на ниве работы с классическим репертуаром. Ну или от большого «безхудручья», точнее «межхудручья», когда явно некому было принимать стратегические решения на этой ниве, и в ранг творческого события возвели почти исключительно технический перенос с одной сцены на другую. Те, кто видел «Дон Кихот» на Новой сцене, найдут немного отличий, если вообще найдут.
На самом деле главный московский балетный театр сделал то, что просто обязан был сделать по своему статусу - вернул на Историческую сцену главный «московский» классический балетный спектакль, которому только там и место. Спектакль остался бравурным, радостным, легким и искристым, исполнен был на высочайшем уровне, как и положено в Большом театре, и все встало на свои места, как будто всегда там и было.
Но совсем без нововведений не обошлось. Визуальное решение претерпело изменения. Декорации Валерия Левенталя стали абстрактнее по сравнению с предыдущими, "размазали" картинку. Костюмы авторства Елены Зайцевой получились существенно проще, чем раньше. Их яркая праздничная театральность из прежней редакции была принесена в жертву реализму, и в итоге на сцене оказалась какофония размытых разноцветных пятен спорных оттенков и без четких визуальных акцентов. Девушки лишились ярких платьев и облачились в однотонные блузки и юбки, дриады стали неестественно синими, амурчики - пошло розовыми, а весь акт сновидения - похож на рисунок первоклассника цветными карандашами. Незначительными изменениями деталей были убиты изумительные «гончаровские» белые испанки из финального акта. Художник поиграла и с фактурами тканей, за счет чего многие ранее нарядные платья приблизились к домашним халатам. А верхние юбочки пачек в третьем действии, сделанные из атласа, колыхались на балеринах как крылья плывущего ската отдельно от накрахмаленного низа.
Еще из новых визуальных решений появился рисунок на полу, к счастью не тотальный. И новая обложка буклета, в котором оказались ровно те же статьи, что и в прежнем, только в другом порядке. В принципе, это как нельзя более красноречиво иллюстрирует соотношение нового и традиционного в этой постановке.
Что касается исполнителей, то никто из них пока не отпустил эмоции «на полную катушку», но это, видимо, синдром премьеры. Класс же их никуда не делся. Китри - идеальная партия Марии Александровой. Она начала аккуратно и осторожно, но прибавляла от вариации к вариации, чтобы всю энергию выплеснуть в вихревом финальном фуэте. Если именно эту пару будут записывать на трансляции - а к тому есть много предпосылок - то очень хочется, чтобы Мария станцевала так, как будто больше не будет танцевать ничего и никогда, и не на что больше беречь силы и эмоции. Потому что она явно может сделать так, что зрителя вожмет в кресло, и главное - это будет увековечено.
Влад Лантратов - изящный Базиль, был чрезвычайно игрив. При его внешней хрупкости поразила легкость, с которой он взметнул Китри в поддержки на одной руке. И вторую поддержку еще затянул под замедлившийся ради такого аттракциона оркестр. Эффектный, графичный, немножко хулиганистый мальчишка с невыносимо элегантными жете и вращениями. Безбашенные и безупречные «рыбки» выглядели признаком абсолютного доверия и «слетанности» пары.
Ольга Смирнова в партии Повелительницы дриад была бы идеальна, если бы не партнерство с Марией Александровой. Ее повелительность, классичность линий и неизменный апломб сделали бы из нее истинную царицу, но Дульцинея в следующей же вариации, сыграв, словно Джулия Ламберт красным платком, россыпью едва уловимых технических бриллиантов, быстро показала, кто тут прима.
Анна Тихомирова была остра и в меру стервозна в партии Уличной танцовщицы. Тореадор же Виталия Биктимирова, к сожалению, неотразимости и характера не демонстрировал. Из последнего виденного «Дон Кихота» на Новой сцене в этих партиях запомнились Мария Виноградова и Денис Родькин - это было выразительнее и чувственнее. Роскошно исполнила цыганский танец Анна Антропова, и очень достойно Первую вариацию - Елизавета Крутелева.
Спектакль наверняка будет набирать обороты, сейчас все освоятся, и все заискрит в полную силу, как тут и положено. Канонический спектакль канонической классики. Must see.
_____________
За спиной театральные бабушки азартно обсуждали мальчиков, особенно Дениса Родькина. Хотели его тореадором, хотя и помнили, что он уже повышен до Базиля. Думают, что в трансляции он и будет. Но они считают, что у него еще вращения не идеальные. Точнее, вправо - идеальные, а вот влево - еще нет. Или наоборот, я не помню. Сколько надо насмотреть, чтобы такое заметить? Вот - балетоманство-то, вот 80 левел! А мы тут так, низэнько-низэнько пролетали…
[Фото с поклонов]
Отзывы про другие "Дон Кихоты"