Хорхе Луис Борхес. Алеф
Кузнечик. Ромэнмотье, Швейцария, 2017.
Я видел густо населённое море,
видел рассвет и закат,
видел толпы жителей Америки,
видел серебристую паутину внутри чёрной пирамиды,
видел разрушенный лабиринт (это был Лондон),
видел бесконечное число глаз рядом с собою, которые вглядывались в меня, как в зеркало,
видел все зеркала нашей планеты, и ни одно из них не отражало меня,
видел в заднем дворе на улице Солера те же каменные плиты, какие видел 30 лет назад в прихожей одного дома на улице Фрая Бентона,
видел лозы,
снег,
табак,
рудные жилы,
испарения воды,
видел выпуклые экваториальные пустыни и каждую их песчинку,
видел в Инвернессе женщину, которую никогда не забуду,
видел её пышные волосы,
гордое тело,
видел рак на груди,
видел круг сухой земли на тротуаре, где прежде было дерево,
видел загородный дом в Адроге,
экземпляр первого английского перевода Плиния, сделанного Файлмоном Голландом,
видел одновременно каждую букву на каждой странице (мальчиком я удивлялся, почему буквы в книге, когда её закрывают, не смешиваются ночью и не теряются),
видел ночь и тут же день,
видел закат в Керегаро, в котором словно бы отражался цвет одной бенгальской розы,
видел мою пустую спальню,
видел в одном научном кабинете в Алкмаре глобус между двумя зеркалами, бесконечно его отражавшими,
видел лошадей с развевающимися гривами на берегу Каспийского моря на заре,
видел изящный костяк ладони,
видел уцелевших после битвы, посылавших открытки,
видел в витрине Мирсапура испанскую колоду карт,
видел косые тени папоротников в зимнем саду,
видел тигров,
тромбы,
бизонов,
морские бури
и армии,
видел всех муравьёв, сколько их есть на земле,
видел персидскую астролябию,
видел в ящике письменного стола (от почерка меня бросило в дрожь) непристойные, немыслимые, убийственно точные письма Беатрис, адресованные Карлосу Архентино,
видел священный памятник в Чакарите,
видел жуткие останки того, что было упоительной Беатрис Витербо,
видел циркуляцию моей тёмной крови,
видел слияние в любви и изменения, причиняемые смертью,
видел Алеф,
видел со всех точек в Алефе земной шар,
и в земном шаре опять Алеф,
и в Алефе земной шар,
видел своё лицо и свои внутренности,
видел твоё лицо;
потом у меня закружилась голова, и я заплакал, потому что
глаза мои увидели это таинственное, предполагаемое нечто, чьим именем завладели люди, хотя ни один человек его не видел: непостижимую вселенную.
Я почувствовал бесконечное преклонение, бесконечную жалость.
Перевод с испанского: Е. Лысенко.
Примечание. Следует принять во внимание, что автор был слепцом.