Можно ли было сохранить СССР? Продолжение
На самом деле в плане понимания случившегося с СССР - как это не парадоксально - очень может помочь полемический ответ, полученной Завацкой на свой исходный пост. Хотя, на первый взгляд, он выглядит противоречащим сказанному в моем прошлом посте. Но - только на первый взгляд:
"...И все же, вспоминая годы молодости, я думаю, что разлагающее влияние буржуазно-обывательского образа жизни «Запада» на советское общество, даже на интеллигенцию, не было определяющим. Будь оно таким, мы бы имели «снизу», по крайней мере в среде молодежи, серьезное прозападное движение. Так и происходило в странах, где социализм в значительной мере был продуктом вынужденного Второй мировой войной «экспорта» так называемой советской модели. Но СССР 80-х гг. не был ни Чехословакией 1968, ни Польшей 1980, ни даже КНР 1989 г. Группки наших «диссидентов» были до смешного слабы. «Вызова снизу» не было в помине, пока его не начали создавать и раскручивать сверху, причем первое время под «революционно-социалистическими» лозунгами..."
На самом деле, да: реальная, "физическая" мощь т.н. "диссидентского движения" в СССР была слаба - собственно, именно поэтому советское руководство до самого последнего времени не принимала оное во внимание. (Скорее наоборот: КГБ "выращивало" диссиду, рассматривая ее, как способ "канализации протеста" в крайне малоэффективную форму.) И поэтому вплоть до самого конца 1980 годов реальной оппозиции - и явной, и "тайной" - в стране не было. Но...
Но страна себя повела так, как будто бы реальная оппозиция была. Почему? Да потому, что - как уже было сказано в прошлом посте - СССР был "аномальным обществом", и причины его гибели, соответственно, аномальные. (Всю мировую историю крушения цивилизаций - от Шумера до Российской Империи - мы должны отбросить.) И состояли они в том, что - как так же говорилось в прошлом посте - Советский Союз попал в "кризис сверхразвития". В смысле - отдельные его элементы оказались слишком совершенны для имеющейся ситуации.
И, прежде всего, это следует сказать про то, что сейчас принято называть "информационное пространство" или "информационное поле". Данный момент кажется странным на первый взгляд: ну да, ведь в СССР не было мобильного интернета! И стационарного - тоже не было. А телевидение имело не более 2-х - ну ладно, 3-4 в крупных городах каналов. Правда, были журналы с тиражами в миллионы - скажем, журнал "Наука и жизни" там выпускался серией до 3-х миллионов! А газета "Известия" имела тираж в 10 млн. экземпляров! Были еще книги - так же с поразительными тиражами: скажем, трехтомник Пушкина из 1986 был выпущен в количестве более 10 млн. штук! (И вообще, если книга имела тираж менее 100 тыс. экземпляров, то она считалась "редкой".)
Но - как не странно - сам по себе выпуск книг и журналов тут значил много меньше, нежели то, что все эти огромные тиражи раскупались! Более того - если бы тогда, в советское время, тираж был увеличен раз в 10, то все это так же купили бы! И да - в опровержение известного антисоветского мифа о том, что "книги брали, чтобы ставить на полку" скажу, что пресловутые ПСС были среди последних в меньшинства. Основную массу литературы представляли дешевые издания - вроде "классиком-современников" - которую именно читали.
Но СССР был не просто "читающей нацией", а "нацией, читающей очень сложные вещи" - скажем, классическим "книжным дефицитом" тут считался Кафка! Не Чейз какой-нибудь, не Филипп Дик и т.д. - а Кафка! (Коего на его Родине читали, думаю, пара тысяч интеллектуалов, не более.) Тут же находились и Кафка, и Пруст, и Достоевский с Толстым, и Гомер с Апулеем (!!!), и разного рода "Современная китайская поэзия", и "Наука и жизнь" миллионными тиражами, ну и т.д. и т.п. Книги ждали, книги брали друг у друга, перепечатывали (!!) и распространяли в самиздате. А писатели и поэты - они были буквальными властителями дум! Без шуток.
Кстати, интересно: потом мы с удивлением узнали, что оказывается "там" - на Западе - было не так. И что тот же Бредбери или даже Айзимов был мало кому интересен, что по Хемингуэю или Фитцджеральду никто не фанател, что выход любого произведения зависел от того, как проводили маркетинговую компанию. (Это касается не только книг - скажем, любой музыкант зависел от того, какой продюсер ему попался. И тот же "сверхуспех Битлз" был связан с очень удачной системой маркетинга, а не с гениальностью членов данного вокально-инструментального ансамбля! Это так же давно уже известно "там" - но до сих пор не понимается "тут". А у нас Высоцкого "гнобили-гнобили, запрещали-запрещали" - на самом деле, кстати, просто не рекламировали - а его знала вся страна!)
То есть, если так можно сказать, в СССР было информационное пространство "с нулевым сопротивлением". В котором каждая книга, каждая песня, каждый спектакль (фильм, выставка и т.д.), "запущенный" в Москве, буквально разлетался по всей стране за считанные дни. (На балеты в Большой театр - !!!! - приезжали рабочие и колхозники из провинции.) Даже если речь шла об "искусстве не для всех", или, скажем, какой-то научной идее и т.д. (См. про "Науку и жизнь" и пр. научпоп.) Страна с легкостью воспринимала сложные вещи - и готова была воспринимать их в любом количестве. Таковы были последствия осуществленной в Советском Союзе "образовательной революции".
Это, с одной стороны, было огромное благо: "вдруг оказалось", что высокий уровень знаний, миропонимания - порождающий высокий уровень квалификации - не стоит почти ничего. (Подготовить не просто кандидата наук - но кандидата наук, разбирающегося еще в искусстве - оказалось проще простого.) Но! С другой стороны - данная особенность несла огромную опасность. Фантастическую опасность - как и любое иное "добро". (Ведь - не перестану повторить, хотя, конечно, не верю в то, что это будет усвоено: "зло всегда порождается добром!")
Состоящую в том, что "разлетались" не только конструктивные, но и деструктивные "информационные сущности". Поэтому-то ничтожное количество "диссиды" - когда появился "доступ к каналам" - смогли "заразить" своим мировоззрением все общество! (Ну ладно: пускай только некую "продвинутую часть общества", но она была крайне велика. Включая кроме, собственно, интеллигенции еще и множество "продвинутых рабочих", так что это было не менее трети всего населения. А скорее всего - и более.)
Самое же неприятное: эти деструктивные концепции должны были возникнуть с вероятностью в 100%. Причем - да, скажу вопреки той же Завацкой - даже без роли Запада, просто из "внутренних причин". Потому, что все эти "люди понедельника" - лица, "хватанувшие" некоего постиндустриального, неотчужденного мира (представители творческой интеллигенции, ученые, ряд инженеров и т.д.) - они видели недостатки "советской системы предыдущего поколения". (Которая неизбежно составляла большинство.) И это вызывало у них отрицание. Как вызывал, например, отрицание "советский трамвайный хам" - на деле просто обыватель "образца 1935 года", нормально себя ведущий для времени "ранней индустриализации" - у тех, кто относился к условному 1965-1970 году. Еще раз: этот "хам" был никаким не хамом, человеком с нормальной психикой для массового отчужденного общества, но его поведение "ранило" тех, кто был выше по развитию.
Поэтому, стоя в очередях, они реально страдали. Так страдали, что эти страдания ДО СИХ ПОР являются для оных самыми сильными в жизни, и поэтому именно лучшие люди советского периода ненавидят СССР особенно сильно. Именно этот момент вызывал неявную тоску по сегрегации - по классовому разделению - и он сохраняется сейчас. (Советские мээнэсы из условного 1985 - как уже не раз говорилось - есть стихийные и ярые социал-дарвинисты. Вплоть до перехода в "социальный фашизм".) В совокупности с указанной выше "информационной сверхпроводимостью" оное и дало возможность крайне быстрого, стихийного распространения антисоветизма в стране. При том, что реальной антисоветской оппозиции, "диссиды" тут было очень мало.
Кстати, и сама "диссида" была скорее "игрой мээнэсов в революцию", вызванной - как уже не раз говорилось - несоответствием тем, что эти мээнэсы "создали внутри себя" на основании работы в своем "почтовом ящике" с околонулевым отчуждением и советской несовершенной реальности. (Если, например, вместо мээнэсов подставить "актеров и режиссеров" театра на Таганке - который так же был "почтовым ящиком" под патронажем пресловутого Комитета, то данный эффект будет еще больше. Ну и т.д. и т.п. - творческая работа, она сама по себе неотчуждена.) И особых методов "диссидентствовать", каких-то умений конспиративной работы диссиденты не имели: если бы КГБ относился к ним "менее бережно", то он бы взяли всю "диссиду" за неделю - и от нее следа бы не осталось.
Но "комитетчики" не видели - см. выше - опасности в этих людях: надо было быть идиотом для того, чтобы поверить в то, что ЭТИ будут способны на что-то серьезное. И позволяли им пресловутые "шалости", "выписывая сроки" лишь в крайних случаях. (Про "помещение в психушки" лучше не говорить: как стало ясно уже в постсоветское время, практически всем их "узникам" реально требовалась помощь психиатра.) И в "нормальной стране" - то есть, стране с высоким информационным сопротивлением, вроде современной РФ - это было бы действительно лучшей тактикой. (Где именно так к "диссиде" и относились до недавнего времени.) Но не в СССР 1970-80 годов!
Потому, что - см. сказанное выше - это общество было настолько "хорошим", что оказалось "плохим". И "хорошие идеи хороших мальчиков" - о том, что надо быть добрым друг к другу, что не нужно репрессий и нужен гуманизм, что надо быть терпимым и плюралистичным, надо договариваться, а не командовать, ну и т.д. и т.п. - привели, в конечном итоге, к убийству детей. Ну и к прочим деструктивным последствиям. Потому, что диалектика!
"...И все же, вспоминая годы молодости, я думаю, что разлагающее влияние буржуазно-обывательского образа жизни «Запада» на советское общество, даже на интеллигенцию, не было определяющим. Будь оно таким, мы бы имели «снизу», по крайней мере в среде молодежи, серьезное прозападное движение. Так и происходило в странах, где социализм в значительной мере был продуктом вынужденного Второй мировой войной «экспорта» так называемой советской модели. Но СССР 80-х гг. не был ни Чехословакией 1968, ни Польшей 1980, ни даже КНР 1989 г. Группки наших «диссидентов» были до смешного слабы. «Вызова снизу» не было в помине, пока его не начали создавать и раскручивать сверху, причем первое время под «революционно-социалистическими» лозунгами..."
На самом деле, да: реальная, "физическая" мощь т.н. "диссидентского движения" в СССР была слаба - собственно, именно поэтому советское руководство до самого последнего времени не принимала оное во внимание. (Скорее наоборот: КГБ "выращивало" диссиду, рассматривая ее, как способ "канализации протеста" в крайне малоэффективную форму.) И поэтому вплоть до самого конца 1980 годов реальной оппозиции - и явной, и "тайной" - в стране не было. Но...
Но страна себя повела так, как будто бы реальная оппозиция была. Почему? Да потому, что - как уже было сказано в прошлом посте - СССР был "аномальным обществом", и причины его гибели, соответственно, аномальные. (Всю мировую историю крушения цивилизаций - от Шумера до Российской Империи - мы должны отбросить.) И состояли они в том, что - как так же говорилось в прошлом посте - Советский Союз попал в "кризис сверхразвития". В смысле - отдельные его элементы оказались слишком совершенны для имеющейся ситуации.
И, прежде всего, это следует сказать про то, что сейчас принято называть "информационное пространство" или "информационное поле". Данный момент кажется странным на первый взгляд: ну да, ведь в СССР не было мобильного интернета! И стационарного - тоже не было. А телевидение имело не более 2-х - ну ладно, 3-4 в крупных городах каналов. Правда, были журналы с тиражами в миллионы - скажем, журнал "Наука и жизни" там выпускался серией до 3-х миллионов! А газета "Известия" имела тираж в 10 млн. экземпляров! Были еще книги - так же с поразительными тиражами: скажем, трехтомник Пушкина из 1986 был выпущен в количестве более 10 млн. штук! (И вообще, если книга имела тираж менее 100 тыс. экземпляров, то она считалась "редкой".)
Но - как не странно - сам по себе выпуск книг и журналов тут значил много меньше, нежели то, что все эти огромные тиражи раскупались! Более того - если бы тогда, в советское время, тираж был увеличен раз в 10, то все это так же купили бы! И да - в опровержение известного антисоветского мифа о том, что "книги брали, чтобы ставить на полку" скажу, что пресловутые ПСС были среди последних в меньшинства. Основную массу литературы представляли дешевые издания - вроде "классиком-современников" - которую именно читали.
Но СССР был не просто "читающей нацией", а "нацией, читающей очень сложные вещи" - скажем, классическим "книжным дефицитом" тут считался Кафка! Не Чейз какой-нибудь, не Филипп Дик и т.д. - а Кафка! (Коего на его Родине читали, думаю, пара тысяч интеллектуалов, не более.) Тут же находились и Кафка, и Пруст, и Достоевский с Толстым, и Гомер с Апулеем (!!!), и разного рода "Современная китайская поэзия", и "Наука и жизнь" миллионными тиражами, ну и т.д. и т.п. Книги ждали, книги брали друг у друга, перепечатывали (!!) и распространяли в самиздате. А писатели и поэты - они были буквальными властителями дум! Без шуток.
Кстати, интересно: потом мы с удивлением узнали, что оказывается "там" - на Западе - было не так. И что тот же Бредбери или даже Айзимов был мало кому интересен, что по Хемингуэю или Фитцджеральду никто не фанател, что выход любого произведения зависел от того, как проводили маркетинговую компанию. (Это касается не только книг - скажем, любой музыкант зависел от того, какой продюсер ему попался. И тот же "сверхуспех Битлз" был связан с очень удачной системой маркетинга, а не с гениальностью членов данного вокально-инструментального ансамбля! Это так же давно уже известно "там" - но до сих пор не понимается "тут". А у нас Высоцкого "гнобили-гнобили, запрещали-запрещали" - на самом деле, кстати, просто не рекламировали - а его знала вся страна!)
То есть, если так можно сказать, в СССР было информационное пространство "с нулевым сопротивлением". В котором каждая книга, каждая песня, каждый спектакль (фильм, выставка и т.д.), "запущенный" в Москве, буквально разлетался по всей стране за считанные дни. (На балеты в Большой театр - !!!! - приезжали рабочие и колхозники из провинции.) Даже если речь шла об "искусстве не для всех", или, скажем, какой-то научной идее и т.д. (См. про "Науку и жизнь" и пр. научпоп.) Страна с легкостью воспринимала сложные вещи - и готова была воспринимать их в любом количестве. Таковы были последствия осуществленной в Советском Союзе "образовательной революции".
Это, с одной стороны, было огромное благо: "вдруг оказалось", что высокий уровень знаний, миропонимания - порождающий высокий уровень квалификации - не стоит почти ничего. (Подготовить не просто кандидата наук - но кандидата наук, разбирающегося еще в искусстве - оказалось проще простого.) Но! С другой стороны - данная особенность несла огромную опасность. Фантастическую опасность - как и любое иное "добро". (Ведь - не перестану повторить, хотя, конечно, не верю в то, что это будет усвоено: "зло всегда порождается добром!")
Состоящую в том, что "разлетались" не только конструктивные, но и деструктивные "информационные сущности". Поэтому-то ничтожное количество "диссиды" - когда появился "доступ к каналам" - смогли "заразить" своим мировоззрением все общество! (Ну ладно: пускай только некую "продвинутую часть общества", но она была крайне велика. Включая кроме, собственно, интеллигенции еще и множество "продвинутых рабочих", так что это было не менее трети всего населения. А скорее всего - и более.)
Самое же неприятное: эти деструктивные концепции должны были возникнуть с вероятностью в 100%. Причем - да, скажу вопреки той же Завацкой - даже без роли Запада, просто из "внутренних причин". Потому, что все эти "люди понедельника" - лица, "хватанувшие" некоего постиндустриального, неотчужденного мира (представители творческой интеллигенции, ученые, ряд инженеров и т.д.) - они видели недостатки "советской системы предыдущего поколения". (Которая неизбежно составляла большинство.) И это вызывало у них отрицание. Как вызывал, например, отрицание "советский трамвайный хам" - на деле просто обыватель "образца 1935 года", нормально себя ведущий для времени "ранней индустриализации" - у тех, кто относился к условному 1965-1970 году. Еще раз: этот "хам" был никаким не хамом, человеком с нормальной психикой для массового отчужденного общества, но его поведение "ранило" тех, кто был выше по развитию.
Поэтому, стоя в очередях, они реально страдали. Так страдали, что эти страдания ДО СИХ ПОР являются для оных самыми сильными в жизни, и поэтому именно лучшие люди советского периода ненавидят СССР особенно сильно. Именно этот момент вызывал неявную тоску по сегрегации - по классовому разделению - и он сохраняется сейчас. (Советские мээнэсы из условного 1985 - как уже не раз говорилось - есть стихийные и ярые социал-дарвинисты. Вплоть до перехода в "социальный фашизм".) В совокупности с указанной выше "информационной сверхпроводимостью" оное и дало возможность крайне быстрого, стихийного распространения антисоветизма в стране. При том, что реальной антисоветской оппозиции, "диссиды" тут было очень мало.
Кстати, и сама "диссида" была скорее "игрой мээнэсов в революцию", вызванной - как уже не раз говорилось - несоответствием тем, что эти мээнэсы "создали внутри себя" на основании работы в своем "почтовом ящике" с околонулевым отчуждением и советской несовершенной реальности. (Если, например, вместо мээнэсов подставить "актеров и режиссеров" театра на Таганке - который так же был "почтовым ящиком" под патронажем пресловутого Комитета, то данный эффект будет еще больше. Ну и т.д. и т.п. - творческая работа, она сама по себе неотчуждена.) И особых методов "диссидентствовать", каких-то умений конспиративной работы диссиденты не имели: если бы КГБ относился к ним "менее бережно", то он бы взяли всю "диссиду" за неделю - и от нее следа бы не осталось.
Но "комитетчики" не видели - см. выше - опасности в этих людях: надо было быть идиотом для того, чтобы поверить в то, что ЭТИ будут способны на что-то серьезное. И позволяли им пресловутые "шалости", "выписывая сроки" лишь в крайних случаях. (Про "помещение в психушки" лучше не говорить: как стало ясно уже в постсоветское время, практически всем их "узникам" реально требовалась помощь психиатра.) И в "нормальной стране" - то есть, стране с высоким информационным сопротивлением, вроде современной РФ - это было бы действительно лучшей тактикой. (Где именно так к "диссиде" и относились до недавнего времени.) Но не в СССР 1970-80 годов!
Потому, что - см. сказанное выше - это общество было настолько "хорошим", что оказалось "плохим". И "хорошие идеи хороших мальчиков" - о том, что надо быть добрым друг к другу, что не нужно репрессий и нужен гуманизм, что надо быть терпимым и плюралистичным, надо договариваться, а не командовать, ну и т.д. и т.п. - привели, в конечном итоге, к убийству детей. Ну и к прочим деструктивным последствиям. Потому, что диалектика!